Основная причина, по которой ты нужен клану, – твое Ремесло третьего уровня и шахматные фигуры Кармадонта. Ты, конечно, можешь отнекиваться, что не ты их сделал, но попробуй сам взвесить все за и против. Насколько я поняла, голова у тебя есть. Ремесло мы вычислили элементарно – Карачун рассказал о кольцах, их характеристиках, мы сравнили с рецептом и вычислили дельту. Ничего сложного. Единственный вопрос, возникший у Рика: каким образом ты меняешь характеристики, ведь для открытия конструктора необходим сто пятидесятый уровень персонажа и сотый развития любой профессии. Про цепочку заданий даже говорить не нужно, она в одиночку не проходится. Физически. Наши аналитики до сих пор ломают голову, как так получилось, даже ставят под сомнения слова Карачуна. Но Эрик, я с ним по этому вопросу специально связалась, подтверждает, что ты менял свойства создаваемых колец. Все мои аналитики в шоке и разводят руками. Это третья причина, по которой мы хотим видеть тебя в нашем клане.
Как видишь, я играю в открытую. Твой ход, Ювелир.
С уважением, Анастария, глава клана Феникс».
Хорошо, что в Личной комнате есть стул, поэтому я не свалился на пол, а просто присел. Так, стоп. Думать буду потом. Сейчас прочитаю остальные письма и буду принимать решения. Если останется чем. Открыл второе письмо и погрузился в чтение:
«Махан, привет. Слушай, возникла какая-то непонятная фигня. Нашей боевой тройкой мы собрались в Анхурсе уже на второй день выхода с рудника, как вдруг к нам обратились представители клана Феникс, чтобы мы вступили в клан. Предложение, конечно, заманчивое, но мы твердо решили дождаться тебя. Кидать никто не хотел. Сегодня ко мне пришла сама Анастария, лидер клана Феникс, спрашивала насчет добычи Малахита, полученных вещей и места, которое мы заработали. Я не думаю, что эта информация тайная, поэтому честно ей все выложил. И про пятое место, и про то, что каждый из нас получил. Она очень интересовалась про тебя, про кольца, про то, как ты менял характеристики. Это тоже рассказал, хотя теперь думаю, что зря я это сделал. В общем, будь в курсе – тобой интересуются в Фениксе. И мы ждем тебя в «Веселом гнуме» через два месяца с хвостиком. Приехать к тебе не можем, ты уж извини – ПК-шеры достали. Только выйдешь из города, они тут как тут. Если можешь, вышли наши деньги, что в Подземелье остались – как-то напряг с ними.
Эрик».
Выйду из Колотовки – с меня пиво. И пускай в Барлионе не пьянеют, но пиво точно с меня! Эрик с братией меня не кинули! А я уже расстраиваться собирался. Теперь что у нас в третьем письме?
«Махан, привет.
Отправляю Лазурит. Надеюсь, ты уже можешь с ним работать. Пятьдесят кусков Лазурита тебе должно хватить надолго. До дня рождения Анастарии осталось четыре недели, не подведи меня.
Хелфаер, глава клана Феникс».
Первое, что я сделал, пока не начал обдумывать письма, – сходил к гремлину и отправил Эрику десять тысяч золотых и полученные в Подземелье перчатки. Все, отправил и забыл, а то все время глаза мозолили. Также написал ему письмо, что со мной все в порядке, через два месяца отправлюсь в Анхурс, правда, топать мне около недели. После чего уселся в Личной комнате, и тут меня накрыло. Руки дрожали, а в голове не было ни одной здравой мысли, кроме: «Что делать?».
Очень скоро у меня в голове созрел эпический план: в Дальгор приехал Корник. Раз приехал, пусть объяснит, что у меня за глюки с чувствами. Почему головой я хочу в Феникс, а сердцем – нет?
С принятым решением действовать оказалось намного проще, и я принялся запихивать в мешок вещи, сотню свитков Огненная стена с огненным уроном в тысячу единиц и горку Лазурита от Хелфаера. Остался двусторонний амулет связи. Тоскливо на него посмотрел, но все же повесил на шею. На самом деле с ним все просто – либо я его беру и пользуюсь, либо возвращаю назад со всеми вещами. Вещи я посмотрел, возвращать их не хочу. Во всяком случае, пока. Чувствовать себя полностью продавшимся тоже как-то не хотелось, поэтому, взвесив все за и против, я написал ответ:
«Анастария, доброго времени суток.
Огромнейшее спасибо за вещи и свитки. Как только из них вырасту, то отремонтирую и верну в целости и сохранности. Ты правильно указала – я прекрасно понимаю, сколько такой набор стоит. Может, для тебя такая сумма ничего не значит, но для меня она просто огромна. Даже если я вступлю в Феникс, находиться на позиции бедного родственника, которому с барского плеча перепадают вещи, не хочу. Быть балластом я не привык.
Шаман Махан».
Еще раз перечитал письмо. Вроде бы ничего не обещал, но в то же время ни на что не соглашался. Пока не разберусь со своими глюками, буду делать такие вот отписки. Отправил письмо, и тут меня посетила шальная мысль. Новое письмо:
«Хелфаер, привет. Лазурит получил, буду пробовать. Тут такое дело: я рассказал Анастарии про Вторых, которых встретил в Провинции Кронг. Узнал Плинто, да и то по Фениксу. У меня есть просьба. Отправь мне, пожалуйста, ники и голограммы внешнего облика двадцати ведущих игроков клана Феникс и Вторых. Нужно же знать, кому можно доверять, а кого следует избегать всеми силами».
Если Хелфаер ответит, то я знаю, как выполню его заказ по шахматам для Анастарии. Дворфов ему подавай. Щаз!..
– Милок, не поможешь слабой женщине?
Пелагея все так же стояла в дверях дома, протягивая в сторону пробегающих игроков конверт. Некоторые игроки останавливались, их взгляд туманился, наверняка залезали в гайд, чтобы уточнить информацию по заданию, и спустя несколько минут тут же убегали дальше. Выполнять социалку никто не желал.
– Приветствую, уважаемая. – Я подошел к старушке и поклонился. – Выполнил я ваше поручение, получил сокровище Свитебела, брата вашего. Вопросы у меня возникли, ответите?
– Ты, милок, вначале службу сослужи, а потом вопросы задавай. – Отповедь Пелагеи обухом ударила по голове. – Раскричался тут. Брат! Свитебел! Сокровища! Ходишь, словно Красная Шапочка, которая пирожки бабушке принесла. Не буду тебе ничего рассказывать! И не вздумай меня к Матрене нести, как в прошлый раз. Надо мной, почитай, все соседи смеялись после этого. Нет уж, второй раз такого позора я не потерплю, вмиг стражу крикну.
Вот тебе и раз…. У меня же задание на тебя завязано, бабуся! А ты упираешься. Посмотрел в свойствах свою Привлекательность с Пелагеей: 1. В прошлый раз хоть двойка была. Стоп! В прошлый раз я выполнил задание, поэтому Привлекательность и повысилась. Это уже потом я старушек чаем напоил.
– Давайте я письмо отнесу, все одно по пути.
– Ой, и вправду. Письмо-то еще не отправлено! Каждый же норовит за счет старых и немощных заработать. – Пелагея завела шарманку о несправедливой жизни НПС в Барлионе, но я ее слушал сквозь уши. Если не ошибаюсь, то в ближайшие несколько часов моим ногам не позавидуешь…
Я оказался прав. У Матрены моя Привлекательность тоже оказалась равна единице. Прочитав мне нотацию, что нужно жить дружно, заботиться о младших и уважать старших, она передала мне ответное письмо. Вернулся к Пелагее и обнаружил, что Привлекательность повысилась до двойки. Вот так я и курсировал между старушками, выслушивая не только их нотации, но и мнения о себе со стороны игроков:
– Вот тормоз. Это же социалка! Бросай ее.
– Пошли в инст. Тут ловить нечего!
– Чувак, а что ты творишь? Решил узнать, кто быстрее устанет, ты или старушки? Ну-ну.
Игроки, снующие по Дальгору, не отличались особой толерантностью. На их глазах больной на голову Шаман бегает между НПС-старушками, передает письмо, получает новое и тут же возвращается. Ну не придурок?
На сороковом круге старушки начали повторяться. В том смысле, что они заново принялись говорить про то, что за счет старых и немощных людей все пытаются заработать. Наконец этот момент настал. Пять часов вне Колотовки ушли в минус, но, возвращаясь в очередной раз к Пелагее, я знал, что получу:
Привлекательность с Пелагеей: 100
– Поди, замаялся, родимый, – совершенно другим тоном проговорила старушка, как только я отдал ей ответ Матрены. – Полдня меж нами бегаешь, верст двадцать, небось, намотал. Мы уже и не знали, что писать, пустые сообщения отправляли. Но ты продолжал их передавать, не заглядывая внутрь. Неси меня к Матрене, поговорить надо.
Давно бы так. Осторожно обхватив Пелагею, я доставил ее к Матрене, словно ценнейший груз. Еще бы не ценнейший – от них зависит мой Тотем.
– Ох, Пелагея, всегда ты к упертым баранам благоговела. – Матрена встретила нас у дома, наблюдая за транспортировкой сестры. – Вот почему такая несправедливость, а? Почему он к тебе пришел, а не ко мне? Я, может, тоже покататься хочу.
– Матрена, завидуй молча. – Пелагея жестом показала, куда ее поставить.
– Уважаемые, я к вам по делу. – Я опустил на землю довольную старушку и решил не тянуть время.
– Вот неугомонный, – всплеснула руками Матрена. – Все спешит и спешит куда-то. Нужно было нам подольше его проверить, как думаешь?
– Брось, сестренка. Мы и так его изрядно погоняли. Он даже слова дурного не сказал, а ты его неугомонным обзываешь. Так что ты хотел-то?
– Нет уж, – опять встряла Матрена, как только я открыл рот. – Что мы, как голытьба перекатная, на пороге околачиваемся? Заходите, у меня и поговорим.
Дом Матрены не изменился. Такой же белый и светлый, каким был в прошлый раз.
– Матрен, сделай нам чайку. Махан, конечно, вкусный чай делает, но уж больно от него голова потом болит. Давай лучше сами. – Пелагея, на правах гостьи, расположилась в кресле и принялась командовать сестрой.
– И то правда: что это мы на сухое горло говорить будем? – заволновалась хозяйка и отправилась на кухню.
– А теперь рассказывай, как лихо лесное умудрился победить. – Старушки внимательно уставились на меня. Я хотел было отнекиваться, мол, не было никакого лиха, но потом подумал, что портить отношения со старушками мне не с руки. Парой предложений описал свои злоключения, не забыв упомянуть про дракона.