ый мне довелось прочитать в Риме, а также том, что возможно среди документов, что были в него вложены, есть информация о судьбе других монет. В последнем упоминании о нём говорилось, что в 1453 году, после взятия турками Константинополя, кодекс Ефрема был вывезен во Флоренцию и сейчас находился в частном владении Козимо Медичи.
Так что кроме своих новых задач, которые подкинул король Арагона, мне нужно было отправить эмиссара во Флоренцию, чтобы узнал цену, за которую флорентийский банкир мог бы его мне продать. Персона посланца была понятна, никто лучше не справится с этой задачей, кроме как синьора Веспазиано да Бистиччи, так что по прибытии в Рим мне нужно было отправить ему записку и встретиться.
— «Дел собирается всё больше и больше, когда интересно я буду всем этим заниматься, — тяжко вздохнул я, погружаясь в дальнейшие планы и намечая себе вехи, по которым я буду идти дальше».
5 сентября 1455 A. D., Рим, Италия
— Сеньор Иньиго! Какая радость! — встречать меня высыпали все, кто жил в доме, даже иудей, которого я решил не везти с собой в Неаполь, чтобы не вызывать ненужных слухов, поскольку их и в Риме хватало.
— Дядя, к сеньору графу нужно теперь обращаться только как — «ваше сиятельство», — с широкой улыбкой на лице спрыгнул с коня его племянник, опередив Бартоло с ответом.
Удивление на лице сеньора Альваро проступило столь явным, что я улыбнулся.
— Не слушайте племянника сеньор Альваро, — обратился я мягко, — пока вы в моём окружении, в нашем общении ничего не поменяется.
— Но граф! Сеньор Иньиго, как? — управляющий был явно сильно поражён этой новостью.
— Можно сказать, что это аванс сеньор Альваро, — со вздохом ответил я, — для его отработки мне и вам ещё придётся хорошенько потрудиться.
— Я готов сеньор Иньиго! — тут же ответил он, — дома все от зависти умрут, узнав, что мы с Алонсо служим теперь графу де Мендоса.
— Об этом позже, — кивнул я, показывая Бартоло, снять меня с повозки, — как ваша жена? Как поездка домой?
— Благодаря вам синьор Иньиго, — управляющий низко мне поклонился, — всё отлично, врач вылечил жену и с ней всё в порядке. Так что я со спокойным сердцем смог вернуться обратно к вам.
— Отлично, — улыбнулся я, — я рад. Какие новости в Риме? Что интересного произошло в городе за время нашего отсутствия.
— Проклятая влажность и жара синьор Иньиго, — перекрестился Альваро, — теперь понятно почему тут люди мрут от малярии словно мухи.
— Что слышно на улицах?
— Пока ничего синьор Иньиго, но в городе всё ещё неспокойно, сторонники Колонна и Орсини часто убивают друг друга, так что без охраны даже не ездите никуда. Я наших служанок выпускаю на рынок только под охраной швейцарцев, что вы нам оставили.
— В нашем случае отсутствие новостей это уже хорошо, — согласился я с ним, — ладно мне нужно смыть с себя дорожную пыль, отдохнуть, а завтра поговорим.
— Конечно сеньор Иньиго, сейчас распоряжусь, чтобы служанки начали греть воду, — быстро кивнул он.
15 сентября 1455 A. D., Рим, Италия
Большинство кардиналов вернулось в Рим только в середине сентября, так что мои запросы в секретариат, о встрече с папой полностью игнорировались, а встреча с кардиналом Торквемадой только подтвердила мои худшие предположения о том, что Каликст III полностью изменился и сейчас ведёт самостоятельную политику, забыв о своих друзьях. Вот что он точно не забыл, так это свою семью и как мне с горечью сказал Торквемада, скоро будет объявлено о назначение двух новых кардиналов, которых не выбирали на конгрегации другие кардиналы, а назначил папа своим единоличным решением. И надо же было так совпасть, что оба они являются его племянниками. Я не успел порадоваться за Родриго, что он стал кардиналом, как Торквемада продолжил рассказ, сказав, что папа кроме раздачи духовных должностей ближайшим родственникам, занялся переделом и светских вакансий внутри секретариата. Так что очень скоро, возможно даже в начале следующего года Рим ждут большие изменения, которые вряд ли кому понравятся.
— Он объявил настоящую войну Орсини, объединившись с Колонна, — продолжил рассказывать мне кардинал Торквемада, — я даже слышал, что речь пошла о замужестве какого-то из его племянников на девушке из клана Колонна.
— М-да, — покачал я головой, — надеюсь следующий папа не будет дружить с Орсини, поскольку тогда Колонна конец. За то, что происходит сейчас, они будут мстить.
— Если раньше они Рим не разнесут по кирпичику сын мой, — грустно покивал Торквемада.
— Что насчёт вас наставник? Встречались с Каликстом III? — поинтересовался я.
— Боюсь мы окончательно с ним рассорились и меня ждёт опала, — спокойно пожал он плечами.
— Я смотрю вы не сильно из-за этого огорчены, — хмыкнул я.
— Больше появится времени на написание собственных трудов Иньиго, — улыбнулся кардинал, — так что мне всё равно.
— Как-то это неправильно наставник, — задумался я, — он разрывает связи со своими друзьями, с которыми дружил всю жизнь, но в это же время проявляет непотизм к ближайшим родственникам, делая на них ставку. Мне одному кажется, что это неразумно? Почему не приближать к себе и друзей? Или же если ты коренным образом решил изменить свою жизнь, то тогда отдали от себя и тех и других, тогда хотя бы будет понятно, что ты не хочешь, чтобы на тебя кто-то влиял из старых знакомств или родственных связей.
— Ты задаёшь вопросы, на которые ни у кого нет ответов Иньиго, — улыбнулся кардинал и встрепал волосы на моей голове, — все, с кем он дружил или кто за него голосовал, теперь недовольны его решениями. Поверь мне, ничем хорошим это в итоге не кончится.
— Особенно после его смерти, — кивнул я.
— В начале разговора ты упомянул, что хотел бы покинуть Рим? Куда поедешь? На пожалованное тебе место? — поинтересовался он, меняя тему разговора, — кстати ещё раз поздравляю тебя с титулом, хотя я лично не сомневался, что тебя ждёт блестящее будущее, жаль конечно что Каликст III отказался от нашей изначальной идеи сделать из тебя главу ордена францисканцев.
— Жизнь штука непредсказуемая, наставник, — я пожал плечами, — я лично не оставлю эту мысль, вы ведь так меня к этому готовите.
— Спасибо Иньиго, — мягко улыбнулся он, — кстати, раз ты здесь и скоро можешь уехать, то позволь я тебя познакомлю со своим племянником. Я бы хотел, чтобы ты ему помог.
— Конечно ваше преосвященство, — перешёл я на официальный тон, когда он позвал слуг, чтобы те привели его родственника.
Вскоре в комнату вошёл тридцатипятилетний, скромный и застенчивый мужчина, слегка упитанный, но уже с тонзурой и в рясе доминиканского монаха.
— Томас познакомься с графом Иньиго де Мендоса, — представил он меня ему на родном языке.
— Приятно познакомиться с вами фра Томас, — заговорил я с ним тоже на кастильском.
— Это взаимно ваше сиятельство, — смущённо улыбнулся он мне, — дядя о вас столько рассказывал.
— Для друзей я просто Иньиго, фра Томас, — мягко ответил я, — тем более для ближайших родственников моего дорогого наставника, которому я обязан всем в своей жизни.
— Томас закончил недавно университет Саламанки, — улыбнувшийся от моих слов кардинал показал племяннику сесть напротив меня, — и сейчас приехал ко мне погостить, а также определить своё будущее.
— Хм, — задумался я, — и Каликст III так не вовремя от вас отвернулся.
— Всё верно сын мой, — кардинал расстроенно покачал головой, — я хотел попросить дать ему должность приора в каком-нибудь монастыре, но теперь видимо придётся договариваться об этом самому, причём у нас на родине, где меня ещё знают и уважают.
— Вам нужна моя помощь? — догадался я, — я в полном вашем распоряжении ваше преосвященство.
— Твой дядя, Педро Гонсалес де Мендоса, сейчас является епископом Калаорры, — кивнул кардинал, — я бы хотел, чтобы ты представил ему Томаса и попросил за него. Письмо со своей просьбой я также бы хотел направить с тобой.
— Без проблем, к тому же я всё равно собирался посетить Гвадалахару, прежде чем уезжать в Аликанте, — тут же согласился я, — но насколько меня послушает дядя? Вы хорошо знакомы с ним наставник?
Кардинал кивнул.
— Я и отец Томаса, давно его знаем и если бы ты не возвращался в Кастилию, мне бы пришлось ехать туда самому. Томас отличный священник, богобоязненный, начитанный и хорошо знает право. Думаю, он без труда сможет разобраться с должностью наставника монастыря или аббатства.
Он посмотрел с любовью на покрасневшего от смущения мужчину, про которого шла речь.
— Правда все подобные должности, обычно переданы епископам и кардиналам в форме «ad commendam», — продолжил кардинал, — так что те, кто фактически управляет монастырём, да и сами монахи, мало что получают. Мне бы не хотелось для своего племянника подобной участи, так что я уповаю на милость твоего дяди, что он найдёт для Томаса незанятое место постоянной бенефиции.
— Обещаю вам ваше преосвященство, что сделаю всё, чтобы этот достойный мужчина получил хорошее место, — твёрдо пообещал я.
— Благодарю тебя Иньиго, — довольно кивнул Торквемада, — я верю твоему слову.
Он повернулся к племяннику.
— Томас, прошу тебя слушать Иньиго во всём и не смотреть на его возраст и внешность. Внутри этого неказистого на вид тела живёт острый ум, подобный моему. Так что я со спокойным сердцем передаю тебя под его покровительство.
— Синьор Иньиго, я рад буду быть рядом с вами, — склонил голову мужчина.
— Фра Томас, — улыбнулся я ему, — даю вам слово, что если не дядя, то я лично сделаю всё, чтобы такой достойный человек как вы получили хорошее место.
— «Особенно учитывая то, кем ты станешь в будущем, — скользнула у меня в голове циничная мысль о том, что я разговариваю с будущим Великим инквизитором Испании и чем больше он мне будет обязан, тем проще мне с ним будет построить отношения потом, когда он достигнет этой должности».