твенников, которые были ему нужны.
Буквально за час Гвадалахарский дворец стал похож на разворошённый улей, где все бегали, суетились и что-то таскали. Новость о том, что дон Иньиго уезжает в столицу, которую сейчас выбрал для себя король, разлетелась мгновенно. Мне самому оставалось дать лишь пару приказов, чтобы Альваро занялся поиском монет в семейной сокровищнице и нагнал нас позже в дороге, а Бернарду подготовить солдат к выходу, закупив нужное количество провизии. Впрочем это он знал лучше меня, так что я просто сказал ему быть готовым к скорому путешествию в Сеговию.
Глава 30
20 ноября 1455A.D., Сеговия, королевство Кастилии и Леона
Граф и маркиз просто не могли путешествовать без достойной свиты, но из-за неё же мы и пробыли в дороге почти месяц. Я наверняка бы умер со скуки, если бы не дедушка, который старательно рассказывал мне всё, что меня интересовало, ничего не скрывая. Так что когда впереди показались мощные высокие стены замка Алькасар, вокруг которого был расположен большой город Сеговия, я уже много лучше ориентировался в местных раскладах, которые были для меня тёмным лесом до начала этого путешествия. Самое главное, что пытался донести до меня дедушка, я понял: король слабовольная игрушка в руках своего главного фаворита — Хуана Пачеко, который по факту правит страной. В противовес этому правлению клан Мендоса со своими сторонниками, стал возвышать и приближать к королю Бельтрана де ла Куэва, находившегося при дворе и которому Энрике IVраньше просто симпатизировал. Сложные интриги и устранение конкурентов за внимание короля шли постоянно, но маркиз заверил меня, что молодой, красивый и храбрый словно лев, Бельтран де ла Куэва определённо стал больше нравиться королю, чем пожилой Хуан Пачеко, доставшийся ему в наследство ещё от своего отца. Собственно говоря, этим и продажей шерсти были сейчас заняты мой отец и дядя, заключая при дворе не только торговые сделки, но и подкупая или обещая своим сторонникам титулы и земли, когда Бельтран де ла Куэва станет главным фаворитом короля, а к этому всё и шло, как бы не бесился от этого Хуан Пачеко, он же маркиз де Вильена.
— Остановимся в нашем небольшом доме, который я купил специально, чтобы жить в нём по приезду сюда. Король редко надолго выбирается из Сеговии, так что покупка себя давно оправдала, — сказал дедушка, когда наша большая свита, на которую кстати никто не обратил внимание на улицах, въехала в город. Люди явно были привыкшие к подобным зрелищам, что показывало, что такое здесь происходит слишком часто и примелькалось для них.
«Маленький домик», как его назвал глава семьи, оказался раз в пять больше, чем тот, в котором я жил в Риме, так что места там точно хватит на всех, ведь не считая моей охраны, с нами приехало ещё двадцать родственников, пусть и большая часть из них была сопровождающими дона Иньиго.
Бернард и Алонсо ушли договариваться с управляющим домом, как и где мы будем размещены, а к нам вышли отец и дядя, оба удивлённые донельзя.
— Отец! — Диего Уртадо де Мендоса-и-Суарес де Фигероа, помог главе дома сойти с повозки и только тогда увидел в ней ещё и меня, — Иньиго!
— Внук решил посмотреть на столицу, — в присутствии стольких лишних ушей, маркиз был крайне лаконичен, — а поскольку это первый его выезд, я решил составить ему компанию.
Отец тут же понял, что это неосновная причина, и пригласил нас обоих в дом.
— Вас устроят, подогреют воду, так что отдохните, вечером поговорим, — поклонился он главе семьи.
Маркиз Сантильяна кивнул и показал мне, что встретимся позже. Как я не был уставшим и пыльным, но бурлящая во мне энергия, скопившаяся за время в дороге, требовала выхода, так что я решил совместить приятное с полезным.
— Дядя, — обратился я к молодому мужчине, в сутане епископа, — вы не могли бы мне помочь переодеться?
Педро Гонсалес де Мендоса изумлённо посмотрел на меня, на мою свиту, но видя кругом слуг, охранников и ещё много кого, кто вышел посмотреть на приезд маркиза Сантильяна, он кивнул.
— Конечно мой дорогой племянник, — смиренно кивнул он и пошёл за Бернардом, который нёс меня на руках.
Когда мы зашли в выделенные мне комнаты, весьма скромно обставленные, только минимум необходимого, я тут же раздал приказы, отправляя всех заняться багажом и его транспортировкой ко мне, оставшись с дядей наедине.
— Ваше преосвященство, вы хотите стать кардиналом? — поинтересовался я у мужчины, который заинтересованно смотрел, как маленький карлик командует взрослыми.
— Ваше сиятельство, это моя заветная мечта, — с улыбкой сказал он, — но боюсь она так и останется неосуществимой, поскольку испанских кардиналов мало и за возможность им стать всегда разворачивается нешуточная борьба.
Я показал ему на большую шкатулку, которую Бернард занёс в комнату и сразу ушёл и подал ему ключ, который висел у меня на шее.
— Откройте её.
Дядя взял ключ, вставил в отверстие, и крышка большой шкатулки открылась.
— Сверху лежит книга, это мой подарок вам, — показал я на укутанный тканью предмет.
Размотав свёрток, он непонимающе посмотрел на книгу, поскольку она была написана на древнегреческом.
— Копия Ватиканского кодекса, который я попросил сделать для вас, — объяснил я ему, — я планировал перевести его ещё и на латынь и уже в этом виде подарить вам, но острая нехватка времени вынуждает меня подарить его в таком виде.
Дядя вскрикнул и его руки затряслись.
— Ватиканский кодекс? Иньиго⁈ Это было моё самое горячее желание увидеть его! — заволновался епископ.
— Дедушка мне об этом рассказал в письме, так что можете позже поблагодарить и его за этот подарок, — улыбнулся я, — но не это главное. Я хотел поговорить с вами первым и пообещать, что как только на папский престол взойдёт кто-то из моих римских знакомых-кардиналов, я брошу все дела и отправлюсь в Рим просить их о красной шапочке для вас.
— И много у тебя этих друзей? — скептически поинтересовался он, недоверчиво смотря на меня.
— На сегодняшний день мало, но это достаточное количество голосов, чтобы проголосовали на консистории за ещё одного кардинала, — спокойно ответил я, погрузив его в глубокую задумчивость.
— В обмен на что? — поинтересовался он, поднимая на меня взгляд.
— Дружбу, — улыбнулся я ему, — вы и дедушка в отличие от отца всегда хорошо относились ко мне.
— Иньиго, — скривился он, — именно поэтому я и знаю, что ты умный, расчётливый сукин сын, который ради чужой пользы и пальцем не пошевелит. Так что давай конкретнее, что ты от меня хочешь.
Я хмыкнул, дядя и правда меня хорошо узнал ещё в детстве.
— Две вещи, — кивнул я ему, — первое, пристроить племянника кардинала Торквемада, на место приора или наместника монастыря в вашей епархии или епархии ваших друзей, в обмен на две тысячи флоринов, и второе, мне нужно чтобы вы свозили и познакомили меня с инфантой Изабеллой и тем, кто за ней присматривает. Дедушка сказал, что вы хорошо знакомы с управляющим замка, в котором она живёт с семьёй.
— Гонсало Чакон, очень хороший человек и друг покойного ныне сеньора Альваро де Луна, — кивнул он, — какой твой интерес к инфанте?
— Хочу жениться на ней, — с самым серьёзным лицом ответил я, а когда он выпучил глаза и стал хватать ртом воздух, улыбнулся.
— Я шучу дядя, король Арагона попросил меня устроить её брак с принцем Фердинандом, сыном его брата Хуана, короля Наварры, так что я хочу просто посмотреть на неё.
— Иньиго! — он облегчённо вздохнул, схватившись за сердце, — не шути так со мной, а то я и правда поверил в эту твою безумную идею.
— То есть в отличие от дедушки, вам идея объединения Кастилии и Арагона нравиться? — с прищуром поинтересовался я у него.
— Нет конечно, — он отрицательно покачал головой, — этот брак мало что даёт Кастилии, а больше Арагону, король Энрике на него никогда не согласится.
— Дедушка сказал ровно также, — расстроено ответил я, понимая, что моя миссия уже не кажется мне такой простой, как я думал вначале, собственная семья даже против этого брака, не говоря уже о наших врагах и главное короле, который единственный может решать, за кого выйдет Изабелла.
— Но в Аревало вы меня свозите? — поинтересовался я.
— Кардинальская мантия слишком призрачная надежда, Иньиго, — покачал он головой, — давай уж как ты любишь, поконкретнее скажи, сколько ты мне заплатишь за это?
— А сколько вы хотите? — поинтересовался я с улыбкой, поскольку дядя всегда мне нравился умом и своей конкретикой.
— За тысячу флоринов я готов претерпеть все трудности пути туда, — быстро ответил он, — и что касается твоей первой просьбы, две тысячи будет мало, в этом году единственное свободное место оценивается в три тысячи и не флорином меньше. За него и так сейчас идут торги.
— Я покупаю, благо фра Томас со мной и мы можем сразу, как оформится сделка отправить его приступить к исполнению обязанностей.
— Он будет управлять сам? — удивился дядя, — он так хорош?
— Неплох, а главное пока не добрался до больших денег, кристально честен, — улыбнулся я, чем вызвал встречную улыбку епископа.
— Деньги вперёд, причём за обе просьбы, — тут же сказал он, — плюс оплата гонцов, нотариусов, свидетелей и прочие сопутствующие расходы.
— Тогда всё под отчёт и Бартоло будет во всём участвовать, — выдвинул я ему встречные требования, — а то я знаю, как все любят завышать свои услуги.
— Согласен, — тяжко вздохнул он, явно сожалея, что не смог меня нагреть на деньги.
Я потянулся и достав из внутреннего кармана кольцо стоимостью в шестьсот флоринов, протянул его дяде.
— Будущему кардиналу не пристало носить фальшивку, — сказал я, показывая на его перстень на руке, — дарю от чистого сердца, в честь нашего делового сотрудничества.
Епископ явно отлично знал стоимость камня, поскольку тут же снял свой перстень и надел на палец мой, полюбовавшись за игрой света на гранях камня.