Сработай еще разок! Еще хотя бы раз…
Вихрь огня уносит мое сознание в глубины мрачного ночного неба. Но из хаоса рождается конкретный образ. У меня получилось.
Вижу мрачный лес, окутанный туманом. Буреломы, чёрные столбы-идолы по краям тропы, уходящей во тьму густую и странную. Траурная тишина сырой, гниющей чащи. Я снова здесь. Это место, ставшее могилой для божества Севера и бессчетного количества душ, связанных с ним. Все они медленно разлагались. Возвращались в землю, теряя остатки памяти и личности. Цикл обновления природы. Круговорот жизни, в который я собираюсь вмешаться.
Ларэн лежала на мягкой подстилке из влажной и почерневшей прошлогодней листвы. Девушка, что должна была умереть уже сотню раз. Вот и сейчас. Одна во мраке гнилой чащи. Вокруг лишь смерть и вечный покой, но внутри тела химеры еще теплилась искра чуждого тьме огня. Великого Пламени. Этот жар не давал ей окончательно уйти в землю, чтобы перегнить в плодородную почву для новых всходов жизни.
Я двинулся к ней, чувствуя приступ жалости. Ее тело распадалось. Остатки человеческой кожи покрыл черный налет. Какие-то мелкие насекомые ползали по ней, постепенно выедая норы. Лишь искаженную демоническую плоть обходили они стороной. В ней дремала пока чуждая природе и ее циклу переработки сила. Надо было разжечь это пламя. Железным, острым крюком своей воли поддеть и вытащить едва живую душу из мрака. Я мог это сделать. Я должен был…
— Ни шагу дальше, дух зла.
Я повернулся, увидев за спиной призрачную фигуру покойной наставницы Ларэн. Той, что когда-то учила ее премудростям шаманства. Той, что пала под клинком Сидониуса в роковой день. Тень прошлого.
— Тебе нет места среди мертвых. Уходит, дух зла. — заклинала она, смотря на меня огоньками сине-зеленых призрачных глаз.
— Она не мертва. — указал я на Ларэн. — Она жива и будет жить.
— Не жить… — печально ответила тень. — …а страдать ради твоих целей. Оставь нас, дух. Кому бы ты не служил, тебе не место здесь.
— Моих целей? Да. — ответил я без тени вины. — Ради справедливости, мести и выживания тех, кто дорог мне и кто поклонялся вашему Богу. Вот мои цели. И страдание отдельного существа — допустимая цена.
Я снова пошел в сторону Ларэн, но вдруг ощутил на себе незримые путы. Все вокруг будто-то заволокло чуть мерцающим туманом.
— Ты не знаешь, что творишь! — грянул голос мертвой колдуньи. — Наш вечный покой ты заменишь огнем и ужасом. Нарушишь цикл. Мертвое должно оставаться мертвым.
Я пытался идти вперед, боролся с вязким густым туманом, но силы мои быстро заканчивались. Все дальше и дальше от Ларэн тянуло меня колдовство.
— Покинь это место. Не возвращайся никогда… — шептали голоса.
Я видел как тянет меня вдоль черных деревьев с влажной, поросшей плесенью и грибами корой. Древние идолы смотрели на это пустыми глазами. Поражение? Сейчас? После того, как я отверг волю богини, не смогу преодолеть тюрки мертвой колдуньи? Но как бороться с ней? Я не чародей, не демон, не бог. Как же…
У меня хорошая память. Тут не поспорить. Не идеальная, но в экстренные моменты мне часто удается сложить два плюс два, а иногда даже и три плюс пять, получая верный результат.
“Я помогу тебе. Только вспомни обо мне в нужный момент. Проведи меня туда…”
Так она говорила. Кажется, нужный момент настал и я вспомнил.
— Лав! — позвал я, смотря в темноту скрюченных ветвей на фоне безлунного неба. — Я здесь. Я зову тебя.
Образ древней ведьмы всплыв в моем сознании. Бледное лицо и темные провалы бездонных глаз. Я тянулся к ней. Призывал вмешаться. И сработало. Мерцающий туман вокруг сменился густым мраком. Сила мертвой колдуньи угасала, подавленная превосходящей мощью дочери Неридии.
— Все же вспомнил… — раздался за спиной знакомый голос. — Все же успел…
А бывшая наставница Ларэн сама ныне находилась в плену у оживших теней.
— Так вот чей ты прислужник. — из последних сил произнес призрак, прежде чем исчезнуть. — Зла природы. Отравы мира…
— Прислужник? — раздраженно переспросил я, поднимаясь на ноги. — Нет. Я просто веду войну. И я собираюсь победить!
— Иди уже, воитель. — усмехнулась во мраке Лав. — Верши свою судьбу. Верши все наши судьбы.
Я кивнул темноте, скрывающей древнюю ведьму и пошел к Ларэн. Все преграды между нами, наконец, рухнули. Пора. Я потянулся к ней своей волей и коснулся спящего сознания химеры.
Яркое солнце, синее небо, шелест тысяч древесных крон и столько всего впереди. Ларэн аккуратно пробиралась через густую чащу, где почти не бывает человек.
— Тише, Рэн, тише. — шептал рядом крадущийся парень на пару лет старше. Такой же рыжий и чем-то похожий в чертах лица. — Охота любит тишину.
— Так я тихая… — чуть обижено прошипела она.
— Да-да. — усмехнулся ее, наверное, брат. — А ветки рядом хрустят от скуки.
— Я стараюсь.
— Знаю. — улыбнулся парень, погладив девочку по голове. — Все придет со временем. Осенью мы пойдем к оленьей тропе у Серого Ручья.
— Правда? — оживилась девушка.
— Ну если ты к осени не сойдешься с кем.
— Остать. Мне и так не повезло, что лучший парень в деревне мой брат.
— Не спеши с выводами, бельчонок. Есть хорошие ребята. Надежные. Ты, наверное, боишься выбора. Потому что выбираешь человека и вы связаны. Можно разругаться, но человек все равно останется в памяти.
— Ничего я не боюсь. Ты ведь всегда со мной?
Брат Ларэн не успел ответить. Мой голос нарушил спокойствие леса и несчастной души.
— Очнись, девочка. Не сдавайся!
Она повернула ко мне чистое и юное лицо. Еще без черного налета или уродливых вкарплений демонической плоти.
— Кто вы?
Я теперь был частью ее видения. Мы могли говорить напрямую.
— Ты должна помнить меня. Я вытащил тебя из темницы. Мой голос направлял тебя днями и ночами. Не сдавайся. Не теряй решимости! Выживи, хотя бы им всем назло!
На лице ее “брата” отразилась тревога. Он был, думаю, частью наваждения, в которое призрачная колдунья заключила свою ученицу.
— Не слушай его, Рэн. Его не должно быть здесь. Это дух зла. Прогони его.
— Я говорю правду. Ты все помнишь. Ты все знаешь, Ларэн. — продолжал я свою безжалостную речь. — Они мертвы. А ты предана, человеком по имени Аргаил. Все вокруг иллюзия. Приятные, но жалкие воспоминания о навсегда утраченном.
— Не верь ему! Он…
— Он прав. — вдруг сказала Ларэн, сквозь рыдания. — Я все помню. Все. Помню.
Она подняла на меня глаза, полные слез и боли. Полубезумные, но все же в них еще жила душа человека.
— Ты должна завершить свой путь.
— Что-то еще можно исправить? — с надеждой спросила она.
— Нет. Я не стану тебе врать. Но если ты сдашься, то все ваши жертвы и страдания будут забыты. Души твоих родных канут в холодную пустоту. Но это можно изменить. Сила неземного огня в тебе. Настоящая и могущественная. В нет добра, милосердия и сострадания, но где они остались? Ты можешь поделиться это силой с умершими. Дать им вместо холода и пустоты огонь. Ты можешь рассказать выжившим, что случилось на самом деле. Кто и зачем предал вас.
— Так будет правильно?
— Так будет справедливо. — я протянул к ней руку, предлагая покинуть видение. — Пойдем. Не сдавайся. Не теряй решимости.
Видение прекрасного леса рассеялось, сменяясь пугающей и пропахшей гнилью реальностью. Уже не юная девушка, но ужасная химера зашевелилась в сырой листве.
— Да! — подбадривал я. — Вставай! Иди к своему Богу! Принеси и всем Пламя.
И Ларэн пошла. Побрела, едва шевеля полумертвыми конечностями, но демоническая магия и моя воля позволяли ей отринуть путы смерти.
— Не сдавайся!
И она двигалась вперед, мимо черных истуканов. Шла сквозь зловонный мрак могилы древнего бога. Глаза химеры вспыхнули адским огнем. Боль, ненависть и чувство вины смешались внутри. Стали раскаленной лавой, что заменила протухшую кровь.
— Красиво… — услышал я рядом голос Лав. — Пойдем за ней. Нас ждет нечто незабываемое.
Теперь ведьма уже обрела привычный мне облик. Она с интересом разглядывала последнее путешествие Ларэн.
Когда-то я был здесь наяву с Лав и Азардом. Вот снова. Надеюсь, последний раз. Мы вышли на край огромной ямы, что уходила вниз на десятки метров. Края её покрывала черная слизь. Внизу отвратительное скопление трубок, мясистых отростков и черт еще знает чего. Все это гниет под открытым небом, источая не просто вонь, а метафизические эманации боли, отчаяния, отвращения. Неописуемый ужас, как говорил старина Лавкрафт. Гротескное гигантское сердце. Древний мертвый Бог.
Ларэн смотрит на труп своего кумира, дрожа всем телом, а я подхожу сзади и шепчу… Нет, заклинаю. Командую, вливая в слабую истерзанную душу свою волю.
— Расскажи им все. Про Аргаила, про предательство, про Геора и его тюрьму. Про каменные дворцы, где ваши враги спланировали это чудовищное убийство. Пусть ответят! Пусть заплатят! Убейте их всех! Иди, Ларэн. Иди и передай ему Пламя сердца своего!..
Девушка кивнула и, на мгновение замерев у края, шагнула вниз. Рухнула в объятья зловонной мертвой массы. А я не прекращал передавать ей приказы:
“Вдохни новую жизнь в него”.
Кажется, Доктоний мне рассказывал, что все демоны и маги могут легко делать три вещи силой Великого Пламени. Создавать огонь, изменять плоть и… поднимать умертвия. Казалось бы, некромантия представляется как нечто очень сложное. Но здесь, на самом деле, был простой механизм. Надо наполнить тень умершего силой Великого Пламени. Заменить ею ушедшую навсегда жизнь.
Тень Сердца Мира еще была здесь. Я ощущал ее боль и отчаяние. А Ларэн годами училась взаимодействовать с древним Богом. Забирать его силу и отдавать ему свою. Пусть Великого Пламени в химере был немного. Ничего. Главное она имела свой канал его поглощения. Могла черпать демоническую силу из далеких пылающих миров. Тело девушки тем временем погружалось в мертвую массу. Соединялось с ней. И плоть Сердца вокруг химеры начала меняться. Сначала медленно, но потом все быстрее. Канал расширялся. Тень Бога жадно поглощала силу Великого Пламени, а той не было конца.