«Сфера! Надо разбить сферу!» — передал я Гараму, ударной волной сбивая с ног урода, вооружённого трезубцем.
Глаза иномирного выродка были полностью чёрными и абсолютно безумными. Я уколол его в шею, но тварь не сдохла, с огромной силой пнув меня в бронированную голень. Едва удалось удержаться на ногах. Пришлось почти всем весом опереться на щит. Запястье мне за это спасибо не сказало.
Я использовал тогда пылающее жало. Вонзил раскаленный наконечник клинка в голову твари. Бледная кожа вспузырилась. Тёмно-синяя кровь брызнула в стороны, источая едкую вонь.
Раздался треск камня, подобный стону исполина. Сверху посыпалась мелкая пыль. По сводчатому потолку со следами от копоти ползли ветвистые трещины. Несмотря на мою активную сферу подавления, Ксальтотум все ещё мог колдовать. Он пытался обрушить на нас потолок.
«Сфера! Скорее уничтожьте ее!»
Зал озарила красная вспышка. С громким стеклянным звоном волшебная сфера лопнула, пораженная копьем Гарама. Ее осколки разлетелись по всему залу, мерцая как затухающие угли. Новые иномирные уродцы перестали появляться, а первую волну мы уже почти добили.
Пока осколки разбитой сферы гасли, то в зале ещё успели прозвучать последние слова Ксальтотума:
— Забери себе Глаз, путешественник. Глаз это путь. Глаз это весть, пришедшая из Незримой Твердыни, где начались и закончатся все миры. Или вы все сгнините в пустоте, поражённые своими страхами.
— Дух был злой, очень болтливый, но я ничего не понял, — подытожил Гарам, осматривая сгоревшие останки копий, которыми мы швырялись в одержимого.
А что понял я?
Эта тварь явно в оппозиции к магам Багрового Круга. Сандис заключил с ним какую-то сделку и неоднократно использовал. Кроме того, Иворна с помощью Ксальтотума и, вероятно, какого-то артефакта сумел устроить затмение в Бер-Шадде. Помнится, Сандис ещё тогда жаловался, мол эта игрушка ему дорого обошлась, но оказалась не такой уж полезной.
Глаз и Ксальтотум Как-то связаны с так называемой Незримой Твердыней. Это название я уже видел в мавзолее Ксигона. То есть Канртегские жрецы что-то об этом знали. Вероятно, знают и маги Багрового Круга, но только рассказывать не спешат.
«Они держат таких как ты в неведении. Закрыли вам глаза. Присвоили силу, которая никогда им не принадлежала».
Вероятно, это как раз про магов с Азардом во главе. И если верить Ксальтотуму, то это именно они… призвали меня сюда? Не боги, но чародеи?
Око или Глаз Эагиса… Для чего вообще нужны глаза? Чтобы смотреть куда-то, разумеется. Древний титан что-то увидел в глубинах тёмного космоса. Вероятно, источник Великого Пламени. Именно про огонь были многие надписи на его игле.
Затем Эагиса убивает Неридия, которую в свою очередь уничтожает с помощью Великого Пламени Азард. Хитросплетения древних заговоров давно стали лишь мифами, но отголоски этих событий звучат до сих пор.
— Что такое Незримая Твердыня? — в лоб спросил я у Элемера.
— Крепость, которую вам штурмовать точно не придётся, — грубо усмехнулся чародей. — Не забивайте голову лишними тайнами, стратег. Век смертных короток. Век вечно воюющих смертных ещё короче. Я обратно на корабль, а вы грабьте город или что там собирались делать.
Гинда снова переполняло возмущение, но я снова его остановил. Ясно что Элемер просто блюдет тайны своей организации. Спорить и ссориться с магами мне пока рано. Они мне на войну денег выделяют. Ругаться со спонсорами — последнее дело.
Однако, думаю, Элемер не просто так прервал мою вполне вежливую беседу с Ксальтотумом. Он не хотел, чтобы я слишком долго слушал речи иномирного чудовища.
— Вот это хороший день! — объявил один из людей Гарама. — Победить злого духа, зовущего на помощь голых троллей. Про это можно рассказать уважаемым людям. Впервые чувствую что мы сюда не зря приплыли.
У каждого воина свои радости. Одним подавай власть и золото, а кому-то достаточно подраться с голыми троллями.
Оставалось понять, что делать с Бьорторном.
— Этому городу и людям вокруг него нужна защита, — обратился я к Гараму. — Сюда могут нагрянуть чудовища куда хуже голых троллей. Здесь идёт война живых и мёртвых. Скоро я поведу свою армию на бой с великим чудовищем, засевшим в глубине этих земель.
— Оно сильное? Сильнее этого духа? — спросил один из товарищей Гарама.
— Оно по силе подобно богам, — вполне серьёзно ответил я.
— Тогда надо бы сходить туда, да поглядеть на это чудо, — ответил вождь заморских гостей.
Отлично.
Пока предварительный план такой — кербрийцы и союзные им северяне удержат город до подхода основных сил легионов. А дальше мы предпримем марш-броск в земли захваченные нежитью.
От имперской границы до Бьорторна, от него до Лесного Края где находится Сердце Порчи.
С Раданом я поступил довольно компромиссно. Убивать на месте его не стал и на растерзание северянам не отдал, однако наотрез отказался брать с собой по воздуху. Он и немногочисленные верные ему люди должны были сами добраться до Лимеса. Дорога эта будет ой какой непростой.
Тут рядом и нежить Сердца, и монстры Лав плюс добросердечные северяне, уверен, захотят поквитаться с таким замечательным вождем.
Впрочем, Радана я лично особо не винил. Он получил комплект проблем, который мало кто способен сдюжить. С другой стороны, особого сочувствия к нему я тоже не испытывал. Видимо слишком уж проникся к Орине, а у них с рыжим стратегом все было очень плохо.
Радан покидал город, озираясь на толпы собравшихся как загнанный зверь. Но не какой-нибудь бешеный волк или медведь, а скорее койот, у которого страх смешивался с желанием укусить кого-то из ненавистных людишек.
Невысокая фигура изгнанного вождя тряслась в седле, двигаясь на юг к потенциальному спасению. Три десятка вооруженных всадников отправились с ним. Пытались увязаться и какие-то пешие слуги, но Радан сам отверг их.
— Нет! Со мной идут только воины! Вы ищите теперь другой милости!
Другая милость пришла к слугам Радана очень быстро в виде расправы со стороны других северян. Видать приспешники бывшего вождя вели себя в дни его власти не очень хорошо. Горожане это запомнили.
Кербрийцы, их сторонники и толпы беженцев втягивались в город, более неподвластный запредельной силе. Почти весь день я провёл в Бьорторне, занятый тем, что заверял местных в своем благорасположении. Мол всячески поспособствую невозвращению Радана, если он таки выживет. Обещал, что не будет никаких кар и Карра тоже не будет, а Империя поможет Северу в борьбе с чудовищами.
Памятуя прошлые подвиги Палача Севера, все мои заверения воспринимали с опаской. Здешняя народная молва ещё недавно рисовала мне образ безумца, желавшего лишь разрушений. Я бы даже не удивился покушению-другому, но обошлось. Похоже жителей Бьорторна настолько достал творящийся вокруг здец, что они были рады любому проявлению порядка, пусть и в лице бывшего врага. Ну а заморские вторженцы многими вообще воспринимались как шанс на спасение. Часть горожан хотела сегодня же объявить Гарама своим вождем. Однако я убедил все стороны не торопиться и дождаться разрешения кризиса с монстрами. В качестве моего посланника при Гараме остался все тот же Таркус Дарен.
Конфликт людей на Севере был улажен на какое-то время. Нам можно было возвращаться в лагерь.
— Эти кербрийцы очень вовремя, — произнёс Ган, когда мы забирались на борт воздушного судна. — Но чую мы с ними ещё подеремся.
Вполне вероятно. Пусть кербрийцы малочисленны, однако они могут сформировать новую воинскую элиту Севера. Особенно если в ближайшие десятилетия ещё кто-нибудь приплывет из-за моря. Но сейчас нам надо решать более насущные проблемы плюс возможно получится потом завербовать выживших кербрийцев на войну с Шаддом. Отвлечь их от Севера. Пусть на гигантских свиней — слонов посмотрят.
Обратный полет прошел без эксцессов и к утру следующего дня мы снова приземлились около каструма.
Я пересказал ключевым центурионам события, развернувшиеся в Бьорторне, а затем лично Орине дополнил повествование деталями о бегстве Радана.
— Предательство не принесло ему счастья, — с гневом и толикой удовлетворения произнесла девушка. — Даже если он выживет, то нигде не найдет приюта и покоя.
Ну будет бегать за Сандисом, как бедный родственник, если Иворна не решит от него избавиться. Никаких активов на Севере у Радана не осталось. Вернуть себе трон он сможет только на имперских гладиусах и то положение его окажется довольно шатким. На месте Сената я бы выбрал другого союзника для контроля над федератами.
— А как обстановка вокруг лагеря? — спросил я. — Центурионы мне вроде бы ничего срочного не докладывали, но интересно узнать твое мнение.
— Кажется, что нам удалось расчистить пространство вокруг города и лагеря, — задумчиво произнесла Орина.
Пытливый взгляд её серых глаз выражал осторожность. Она не хотела давать слишком обнадеживающие оценки и это правильно.
— Либо враг пока затаился, — продолжила северянка. — Однако даже если так, силы противника лишились здесь ресурса и поддержки. Мы избавились от всех бродячих мертвецов в окрестностях, сожгли тела, проверили беженцев, отослав ненадёжных куда подальше или взяв под надзор. Второй внезапной атаки на Мелиодан у врага не получится.
Звучит оптимистично. Но, я думаю, враг пока не будет пытаться снова атаковать. Он ударил ровно в самый выгодный момент и в самое слабое место. Допустил лишь одну ошибку — решил дождаться моего возвращения.
Вероятно, жрецы и колдуны Порчи полагали, что на Север прибудет Михаир, каким он был года полтора-два назад, а прибыл некто с совсем иным уровнем силы, да еще прихватив сына-полубога. Плюс магистр Круга на летающем корабле. Мои козыри оказалось сложно побить даже накопив около Мелиодана серьёзное количество монстров. Полагаю, второй попытки не будет. Интуиция подсказывает мне, что теперь враг ждет нашего хода. Попытается встретить легионы в глубине своих владений, где зло ныне властвует безраздельно.