— Какие они глупенькие, — с некоторым сочувствием произнесла Милен, продолжая тискать одно насекомое из миллионов. — Совсем себя не берегут.
Ноций относился к саранче не так приветливо. Лицо его казалось тревожным. Парень отмахивался от лезущих глаза насекомых. Саранча проявляла чудеса суицидального поведения. Этих тварей совершенно не смущала смерть тысяч сородичей под нашими копытами и ногами.
— Плохо, — рассудил Ноций. — Этим местам будет худо. Жизнь уйдет. Эти… — он отмахнулся от очередного прожорливого летуна. — Тоже страдают. Они голодны. Ничего кроме голода не осталось.
Я инициировал экстренный военный совет. И снова эмоциональный фон мероприятия повторился. Иворна Сандис источал ядовитую самоуверенность, Октан отмалчивался, Нималексис нервничал, а я задавал неудобные вопросы.
— Каждая беда — это покрытый ржавчиной ключ от сундука с сокровищами. Так гласит старинная Ти-Шадайская мудрость, с которой я полностью согласен, — поучал нас Сандис.
— Сокровища сильно падают в цене, когда становится нечего есть. Так гласит только что придуманная мной мудрость, с которой вы тоже согласитесь, — ответил я, практически не скрывая издевки.
— Да! Да! — горячо поддержал меня Нималексис. — Мы на грани продовольственной катастрофы.
— Саранчу тоже можно есть, — ответил Иворна. — Она намного питательнее чахлой травы, которую топчут ногами наши войска. В том же Ти-Шадае жаренная саранча считается изысканным блюдом. Думаю, пора имперцам тоже оценить его вкус.
Ну а куда нам деваться? Оценим. Только вот саранча улетит дальше, оставив после себя голые равнины. Именно это основной поражающий элемент планов Ксериона. Однако кое в чем Иворна прав. Саранча это наша проблема, но одновременно легкодоступный ресурс.
— Значит надо устроить привал для сбора насекомых, — решил я. — Высушим их. Может быть, для скота сгодятся.
— Важно использовать все доступные ресурсы, — кивнул Октан.
Незримый зал военного совета завис над степью, со всех сторон окутанный роем саранчи. Насекомые, расправив крылья, едва ползли в замедленном времени. И нам придётся это жрать? Мде.
— Надо расспросить наших людей, — продолжал Октан. — Что если кто-то уже питался саранчой. Он мог бы рассказать остальным о методах сбора и готовки насекомых.
— Едва ли это хитрая наука, — усмехнулся Сандис. — Пусть хватают руками и грызут зубами. Ладно. Это, разумеется, шутка. Я уже вызнал среди людей Покорда как обстоят дела с нашествиями саранчи. В Шадде они случаются даже в мирные годы. Кроме того, жрецы прошлого насылали эту казнь на непокорных. Однако сранча съедобна. Шаддинцы знают способы её заготовки и приготовления.
Когда жизнь дает тебе лимоны, делай лимонад. Когда враг напускает рой саранчи, схавай как можно больше насекомых.
— Как им удалось устроить нашествие? Это сложная магия управления огромными массами живых существ⁈ — ужаснулся Нималексис. — Враги на такое способны? Что если нам следует… вернуться?
— Успокойтесь, юный Царон, — ответил ему Иворна. — Уверен, никакой особой силы для подобных трюков не требуется. Лишь обычная погодная магия и знания повадок этих насекомых. Шаддинские жрецы — искусные обманщики. Всю историю существования этого закрытого сообщества, они старательно выдавали малое за великое, колдовское за божественное.
«Людское за воровское», — мысленно добавил я.
Несмотря на увлечённость Милен, Арамия таки приступила к вскрытию одного из язатов и была поражена. Эту тварь можно было назвать живой только очень условно. Внутри тела чудовища помимо органов присутствовали детали. Целый сложный механизм из меди, золота и драгоценных камней, без которого язат не мог функционировать. Вероятно, жрецы Шадда черпают свои силы не из божественного источника, однако они обладают некими тайными знаниями, недоступными даже чародеям Великого Пламени. Их нельзя недооценивать.
— А что касается возвращения?.. — с некоторой даже угрозой в голосе произнес Сандис, сделав затем долгую паузу, во время которой пристально смотрел на Нималексиса Царона. — Поздно, мой друг. Поздно. Огромные ресурсы Империя уже потратила, чтобы начать этот поход. Как мы оправдаемся перед Сенатом и народом Рега? Простите, но ваши победоносные стратеги были обращены в бегство роем кузнечиков-переростков? С нами будет покончено, Нималексис. Слава, почести, карьера. Обо всем этом придётся забыть и надеяться на чужую милость. Нет! Я иду побеждать. Горе тому, кто встанет на моём пути.
Пафос, популизм, амбиции, но под их слоями скрыта правда. Отступление равносильно поражению. Особенно на фоне успехов нашего главного политического оппонента.
И началась заготовка саранчи. Ради этого мероприятия мы даже остановили марш армии. Шаддинские союзники Сандиса рассказали, что сбором крылатых прожор лучше заниматься ночью, когда насекомые успокаиваются, однако начать мы решил ещё днем.
Саранча это, разумеется, бедствие, но вокруг нас сейчас летали и ползали тонны белка, пусть в достаточно отвратительной на вид форме.
Легионеры, слуги, пастухи, расчёты орудий — все были заняты на кхм… сельхозработах. Временно оставив оружие и доспехи, люди взялись за мешки, корзины и прочую тару, которую набивали вездесущими насекомыми.
Как можно приготовить эту гадость? Шаддинцы высушенную на солнце саранчу толкут в порошок, который смешивают с молоком или с мукой, и потом варят с жиром, маслом и солью. Этот порошок также можно использовать вместо обычной муки, чтобы выпекать лепешки. Такие вот попытки сделать из херни конфетку.
Однако можно есть насекомых и просто так. Хоть сырыми на самом деле. Но лучше, конечно, высушить, сварить или пожарить в масле, чтобы надёжно избавиться от микробов и паразитов. Вероятно, мы успеем попробовать все возможные рецепты. Ксерион обеспечил нас тоннами сомнительного угощения. Успевай только ловить.
Первое время собирать саранчу было крайне ненапряжно. Насекомые роились буквально повсюду. Достаточно было пошире раскрыть мешок, как будущая закуска лезла туда сама. Однако затем рой двинулся дальше на запад. Тогда мы выслали команды сборщиков вслед за мигрирующими насекомыми.
С наступлением ночи саранча, действительно, превратилась в лёгкую добычу. Особенно помогали нам редкие степные деревья. Саранча покрывала их живым слоем. Инстинкт велел насекомым забираться на ночь повыше. Можно было стоять и обирать такое белковое дерево часами напролёт. Количество «плодов» не уменьшалось, так как на него постоянно лезли новые насекомые.
Всех было сразу не высушить, поэтому значительную часть насекомых следовало хранить свежими. Для этого были организованы команды переработки.
В армиях моего прошлого мира чистили картошку, а тут сотни легионеров отрывали саранче крылья и лапки. Полученные беспомощные тельца складывались в неглубокие корзины, чтобы они там не задохнулись под собственной массой и не загнили. А потом уже их можно будет сушить, молоть или сразу жарить.
Интересно, какая из казней египетских дальше по расписанию? Надеюсь, жабы. Их мы тоже сожрем.
Но если отставить шутки, вся эта ловля саранчи и открытие новых кулинарных горизонтов лишь отчасти позволяет компенсировать нанесенный нашему снабжению урон.
Когда доберемся до реки Айрат или даже ещё на пути туда мука из насекомых закончится. И тогда мы окажемся посреди голых степей. Снабжение затруднено, а над головой висит дамоклов меч многотысячной вражеской армии.
Сейчас же мы крутились как могли. Команды сборщиков были высланы к нам в тыл, плюс я постарался как можно скорее сообщать о нашествии саранчи Аланиусу Церту. Пусть тоже займутся заготовкой. Кроме того, следовало бы выжечь часть степных трав, чтобы не дать насекомым перекинуться на территории Империи. Пусть опустошают Бер-Шадд, пока не схавают всю кормовую базу и не примутся друг за друга.
А пока…
— Такой дряни я не ел даже на спор, — произнес Поций, когда мы частью командного состава сидели за столом в моем шатре.
Взгляд военного трибуна Двадцать Первого буравил медную чашу с весьма неаппетитным содержимым. Саранча жареная с солью и перцем в масле. Ммм. Деликатес!
Учитывая наше привилегированное положение мы могли пока что не прикасаться к такой пище, но важно было сохранять единство с остальными войсками. Им то летучую дрянь есть придется.
Я взял тельце насекомого и, стараясь его не разглядывать, закинул в рот. Хм. Думал, что будет хуже. Чем-то смахивает одновременно на креветок и арахис.
— Варварская херня, недостойная сынов Рега, — прокомментировал вкус саранчи Таркус. — Но вот к ней бы того северного пива и стало бы чуть лучше.
Согласен. Как закуска к пенному эта штука очень даже бы сработала. Особенно, если пиво достаточно холодное.
В целом первая ночь после появления саранчи прошла сносно. Следующим утром насекомых в небесах и на земле практически не наблюдалось. Рой отправился дальше, оставив после себя только огрызки сухой травы. Саранча уничтожила все зеленые ростки и молодые побеги. Налетевший жаркий ветер поднял с истерзанной земли огромные облака пыли. Началась мучительная и тягостная пыльная буря. Ветер не был достаточно силён, чтобы царапать кожу. Пыль двигалась медленно, напоминая туман или смог. Дышать в таких условиях было крайне дискомфортно.
Наблюдая всё это безжизненное пространство, даже не верилось, что где-то впереди нас ждут реки и плодородные равнины.
— Моя мать умеет повелевать ветрами, — произнесла ближе к вечеру Милен, после того как очередной раз чихнула из-за пыли. — Жаль я так не умею. Всем здесь очень тяжело.
Тяжело.
Во время дневного привала пастухи жаловались, что их стада не могут найти себе пропитание. Часть трав съела саранча, остальное занесено пылью. Даже питьевая вода стала паршивой. Нам попадались мутные, почти пересохшие ручьи и речушки. Воду из них приходилось фильтровать, пропуская через ткань.