— Невиновных мы не трогаем. Все уже отправлены по домам. Назовём это так, с подпиской о неразглашении.
Не понравилась мне его гадкая ухмылочка. Подпортила она хорошую новость. Тем более если вспомнить слова Лазаря о стирании памяти.
— Хорошо. А что со мной? Когда там этот ваш Суд Совета? Что за Совет вообще?
— Совет Стражей, — уважительно произнёс он. — Высшая инстанция этого мира. Пятеро старейших Стражей, которые и будут тебя судить. Советую тебе проявить всю почтительность, на которую ты способен.
— И насколько они старые? — мне действительно стало интересно.
— Достаточно, чтобы принять верное решение о твоей судьбе. Верховный Страж же застал ещё войну богов.
Что-то многовато долгожителей. Неужели он тоже кормился от сердца Владыки? Тогда беспристрастного суда я не получу…
— А как…
— Всё, хватит вопросов. Это уже тебе не поможет. Не скрывай ты свой дар, узнал бы всё, что нужно. И стал бы достойным Стражем. Суд состоится на рассвете.
В смысле стал бы? Предчувствие очередного звездеца охватило меня и закрутило в тошнотворном водовороте.
— Что будет на этом суде? Мне разве не положен адвокат? Ему же нужно время ознакомиться с делом.
— Боги, как же ты меня утомил, — Страж потёр переносицу. — Ты признался, мы нашли доказательства на твоей территории. Ты предстанешь перед Советом и пройдёшь последнюю проверку, которая докажет твою вину. Тебе дадут последнее слово, а затем казнят.
Что? Что, мать их за ногу?
— В смысле казнят?
— Ну тут есть разные варианты, это решит Совет.
— Да я не про способ спрашиваю! С какого меня казнят вообще?
— Нарушение Завесы между мирами одно из самых тяжких преступлений. Наряду со сговором с демонами, использованием запретной магии и сокрытием нулевой одарённости. Люди, совершившие такое преступление, подлежат уничтожению во избежание рецидива.
Ну почти флеш-рояль собрал, везунчик. Наверняка на магической лоботомии обнаружится, что я почти все их законы нарушил. Но вот не припомню я такого в имперском уголовном кодексе. Предупреждать нужно!
— А суд-то тогда нахрена? — я совершенно ошалел от такого заявления.
— Ну не можем мы казнить тебя без суда, — Страж посмотрел поверх меня и крикнул: — Уводите!
Дверь за моей спиной открылась, а я так и сидел на стуле, таращась на мужика. Вот и поговорили. Меня подхватили под руки, подняли и потащили наружу, не дожидаясь моей реакции.
Я смотрел на свои ботинки, скребущие по полу и поднимающие с него пыль. И очень сильно думал. Ну и как мне сбежать из закрытого бастиона неприступной крепости, охраняемой этими психопатами?
Глава 8
До камеры меня тащить не пришлось. Достаточно изображать шок для наблюдающих. Я дёрнулся через несколько шагов по коридору, и меня поставили на ноги. Но печальное лицо я сохранил, чтобы они не подумали что я задумал плохое.
А задумывал я много нехорошего.
Видал я бюрократический бардак в самых худших его проявлениях, но вот такое… Если от имперских порядков сохранилась возможность «забыть» про человека в заточении или, как мне пообещали, попросту казнить, по сути, без суда и следствия, то дела мои не очень.
Но никак это не укладывалось в современный, с виду, мир.
Мне было понятно, что я нарушил главный запрет, на небогоугодную магию. Взять бы призыв моей мохнатой хранительницы. В печати призыва Вестников пусть и были незнакомые мне элементы, но об её незаконности можно было бы поспорить…
В общем-то сами виноваты, что скрывали правду и, тем более, последствия нарушения Завесы. Рано или поздно не я, так кто-нибудь другой такой же везучий, доэкспериментировались бы.
Короче говоря, выглядело это всё… Притянутым за уши.
Вернувшись в камеру, я размялся, походив и попрыгав по просторному помещению. Ещё раз попробовал оторвать скудную мебель от пола, просто чтобы разогреть кровь. Физическая нагрузка всегда помогала голове лучше соображать.
Решение у меня было одно. Бежать отсюда подальше. Идти на верную казнь я не собирался. Пойти к наставнику, цесаревичу, да хоть Воронецкому тому же. Не нравилась мне категоричность Стражей, не вязалось это с тем, что я о них слышал. Пусть и немного узнал про этих загадочных служителей.
Через пару часов замки на двери лязгнули.
Я уж обрадовался, что мне принесут последний ужин. Жрать хотелось неимоверно.
Но на пороге стоял мой недавний собеседник. Он цепко оглядел камеру и остановил взгляд на мне. Странный взгляд, словно пытался просканировать мою башку на наличие в ней новых преступных мыслей. Его холодные голубые глаза как бы говорили — хотел бы я тебе доверять, но не уверен, что могу.
— Да принесите ему матрац! — он повернулся, глядя на невидимого мне охранника, и зашёл внутрь. — Бардак. Приношу извинения за неудобства.
— Ничего, переживу. Благо переживать недолго осталось, всего-то одну ночь, — печаль сыграть мне не удалось, так что я включил режим отчаянного сарказма.
— Тем не менее, это не означает, что с вами должны обращаться подобным образом, — очень убедительно посочувствовал он.
Меня перемена в его поведении и возврат к вежливости в виде обращения на «вы» немного удивили. Так себя ведут, когда что-то хотят.
— Благодарю, — всё-таки ответил я учтивостью.
— Илья… Позволите мне обращаться к вам по имени? — он дождался моего кивка. — Прекрасно. Я не представился, замотался. Сами понимаете, такое беспрецедентное явление. Меня зовут Тимофей, я старший Страж первой ступени, — на мой непонимающий взгляд он пояснил: — Это значит, что я один из немногих, кто вправе принимать сложные решения. Помимо Совета Стражей, естественно.
Важная шишка, понятно. И что же от меня хочет такой большой человек? Дошло до меня ещё до того, как он продолжил. Ну конечно! Как я сразу то не догадался… Меня выбил из равновесия близящийся апокалипсис.
— И ещё это значит, что я могу вам помочь. Это будет не просто сделать, учитывая серьёзность обвинений, но я понимаю, почему так случилось.
Ёбушки-воробушки, да он меня вербует самым наглым и жёстким образом! Всё это представление с быстрой казнью, тяжестью преступления и прочее, сделано лишь для одного. Чтобы дожать, прийти в нужный момент и стать спасителем.
Классическая схема и она сработала. На моём лице отразилась целая буря эмоций. В основном по поводу своего же тугодумства. Но Страж воспринял это как хороший знак и наигранно вздохнул:
— Жаль, что мы не встретились раньше, мы бы уберегли вас от необдуманных поступков, из-за которых теперь под угрозой весь мир. Но прошлого не вернёшь. Всё, что я могу, дать шанс на будущее. И мне бы очень хотелось вам его дать.
Лять, как там положено реагировать на такое? К тому, что на меня постоянно орёт Глеб, я уже привык. Но всё равно постоянно забывал, насколько молодое тело носит такую великую мудрость. И нужно соответствовать, в подходящие моменты.
Так, недоверие и страх. Нормальная реакция на «неожиданное» спасение. Я нахмурился и скрестил руки на груди, закрываясь.
— И что мне для этого придётся сделать? Вы сами сказали, что Суд Совета однозначно приговорит меня к смерти.
— Есть один вариант… Но я должен быть уверен в вас, Илья, на все сто. На кону будет моя жизнь, если я заступлюсь за вас.
Да я бы сам твою шкуру наизнанку вывернул, так я о ней беспокоюсь. Я продолжал недоверчиво хмуриться, аж рожа заболела.
— Заступитесь? Каким образом? — я добавил немного затаённой надежды в голос.
— Я скажу, что вы действовали по моему приказу. Как и многие другие из нас, проверяли ритуал призыва. Допустим, — Страж сделал вид, что придумывает на ходу. — Вы были моим подопечным, подающим надежды нулевым, которого я скрывал ото всех. Им я скажу, что решил воспользоваться юным дарованием для выяснения главной загадки со времен войны богов. Меня, безусловно, накажут за такое своеволие, но не так сурово, как вас.
Ох, красиво стелет. Я заслушался даже. Всё в нём изменилось, пропал взгляд хладнокровного убийцы, тон сменился на воодушевлённый, поза стала расслабленной. Отлично сыграл, впору было поаплодировать.
— Как вы сами уже понимаете, думаю, — доверительно сообщил он. — Официальные документы у нас не в ходу, так что и тут подкопаться не получится. Я встречусь с Советом перед заседанием и расскажу эту историю. Попрошу разрешения «раскрыть» вас перед другими Стражами, раз уж так всё сложилось. Ну и само собой отменить суд.
Сложно было изображать растущий интерес к его словам. Но я справился. Никакого Суда Совета и в помине не планируется, я был уверен. Откажись я сейчас и мужику придётся изворачиваться, морозя меня в камере и придумывая причины почему меня не казнят. Но такой вариант был плохим. Потому что после следовали угрозы близким, всем подряд.
— И я… стану Стражем?
— Это единственный способ вытащить вас из этой беды.
— И что будет с моей жизнью? Мой дом, обитель…
— Об этом придётся забыть. Небольшая цена за жизнь, полагаю. Вы пройдёте специальную подготовку. Уж поверьте, наши учителя ничуть не уступают лучшим имперским.
— А потом?
— А потом вы будете делать то же, что и собирались. Но служить станете на благо не только империи, но и миров, — агитировал Страж с горящими глазами.
— И вы мне поверите на слово? — последняя попытка огрызнуться.
— Увы, учитывая обстоятельства, нет. Вы принесёте мне лично клятву на крови. А затем, после обучения, клятву Совету. Но это будет ваш выбор, Илья.
Чудесный выбор, прямо цветёт и пахнет. Либо служи, либо сдохни. В таком придуриваться не стоило.
— Словно у меня есть этот выбор. Я хочу жить.
— Не относитесь к этому так, — мягко укорил меня Тимофей. — Наша служба очень важна, без нас…
— А что делали Стражи, когда Владыка чуть не прорвался из бездны? — не выдержал я пропаганды. — Почему Стражи не остановили Высших, а потом и Лордов? Где вы были, когда обитель чуть не разрушили?
Стража перекосило, на мгновение с него слетела маска доброго дядюшки, с которой он мне расписывал чудесные карьерные перспективы.