Отлично. Накормлю своего демона сегодня до сыта. Зверь внутри в ожидании и предвкушении пира засверкал глазами и облизнулся.
Роскошный отель…
Заученные улыбки персонала…
Поднимаемся в лифте на последний этаж и мужчины уже тяжело дыша, начинают поглаживать меня.
Орман задрал платье и отодвинув в сторону кружевные чёрные стринги, пальцами нежно теребит мой клитор.
— Она уже вся мокрая… — Говорит Орман. — Такая сочная и сладкая.
Гай нажимает кнопку остановки лифта.
— Хочу её прямо здесь…
— Да. — Соглашается Филипп и достаёт свой возбуждённый член.
Мой разум затуманивается похотью и желанием.
Гай стягивает с моей груди платье, оголяя груди и припадает к напряжённому соску губами, вторую он мнёт рукой.
— Наклони её, чтоб она взяла мой член. — Хрипло говорит Филипп.
Орман поворачивает меня к себе спиной и сам встав на колени, припадает к моей раскрытой плоти, врываясь внутрь языком.
Гай продолжает мять мои груди, наслаждаясь их мягкостью и размером.
Филипп направляет в мой рот свою возбуждённую плоть.
Я трогаю его: он твёрдый и такой прямой, будто гордится собой.
Голова кружилась, как в бреду, пальцы судорожно ухватили его инструмент и направили его в рот. Осторожно перейдя от головки к стволу, я опустилась чуть ниже чтоб познать прелесть его затвердевших яичек… Сначала я брала их в рот по очереди, потом вместе. Затем, делаю глубокое заглатывание и Филипп громко стонет…
Несколько глубоких толчков и он кончает…
Мой зверь получает немного жизненной энергии. Но мало, ему мало…
В этот момент сзади Орман вводит в меня свои пальцы, и играя пальцами, и языком доводит до оргазма.
Громко стону.
Гай смотрит на это действо и достаёт свой член, и приподнимая его, меня направляет на свои яйца.
— Полижи. — Говорит и тяжело дышит.
Лижу их и беру в рот.
Стон и рык.
— Открой рот. — Хрипит он мне и сделав несколько движений рукой, изливается горячей и густой струёй. Я облизываю его член, не оставляя ни капли спермы.
Немного его энергии перетекает в меня и мой зверь с удовольствием ест, но замирает в ожидании большего.
Орман сильно целует меня между ног.
— Как я хочу тебя… Но не здесь… Места мало в лифте. — Говорит разочаровано.
Лифт раскрывает свои двери и мы быстро направляемся к одному из номеров.
— Идём в мой. — Заявляет Орман.
Я поправила платье, ноги не держат. Гай берёт меня на руки и заходит в апартаменты.
В нетерпении мужчины срывают с себя одежду.
Никто не проронил ни слова, чтобы не нарушить гармонию.
Воздух наполнен ароматом возбуждения и похоти.
Я медленно, словно танцуя снимаю с себя одежду, демонстрируя свои прелести.
Мужчины завороженно наблюдают. Их плоть уже готова и подрагивает.
Орман подошёл сзади, подтолкнув меня к стене, одной рукой стал мять мою грудь, второй стал уверенно вводить свой член с крупной головкой. Член вошёл, не встретив сопротивления, соски уже набухли под ласками руки. Проделав несколько размашистых движений я громко застонала. Поняв, что я получила свой оргазм он опустил меня на колени и засунул свой огромный член мне в ротик. Орман не заставил себя долго ждать, и стал бурно кончать мне в рот. Его сперма попадала в рот и на щёки, и стекала на грудь.
Энергия… Самое главное — это его сильная и вкусная энергия, наполняющая мою сущность.
Сразу же подхватив на руки, перенёс в спальню и положил на большую кровать.
— Попробуйте её. — Сказал он друзьям, раздвигая мне ноги и демонстрируя всю красоту возбуждённым мужчинам.
Передо мпустился Гай и стал вовсю орудовать у меня между ног своим язычком. На каждое его движение я отвечала тихим стоном.
Наблюдая эту картину Филипп подошёл ближе и встал таким образом, что его член оказался у меня во рту, начал массировать грудь и пощипывать соски.
Я умело сосала огромный, весь перевитый венами, член, помогая рукой.
Гай доводил меня до исступления своим языком.
Вскоре мы сменили позу и я оказалась верхом на Филиппе и со смаком насаживалась на него.
Гай стал вводить свой орган в моё лоно, не вынимая оттуда член Филиппа.
Это неописуемо, когда лоно раскрывается и в него входят два члена трущихся друг о друга!
Я кричала и стонала.
Подошёл Орман и прервал мои крики, наполнив мой рот своим органом.
Я была зажата между тремя мужчинами, каждый из которых хотел оказаться ещё глубже. Меня крутили и вертели, как им вздумается всю ночь.
Это был чистого рода животный секс… грязный секс, с перерывами на перекус и алкоголь…
Я чувствовала себя двояко, покидая отель на такси. Мне было и очень хорошо, так как моя сущность, мой зверь был сыт, и отвратительно, так как ощущения грязи и отвращения к себе не проходили…
Ухмыльнулась, моя сущность отобрала у мужчин очень много жизненных сил. Им троим осталось максимум по три года жизни и всё, их души направятся прямиком в ад.
Дорогой, Астарот, я отличный работник… — Подумала мрачно, закуривая тонкую сигарету той самой марки, которую предпочитал мой погибший друг Ник.
Глава шестая
Отмахнувшись от задающей вопросы Лидии, куда я вчера делась, быстрее попросила её отдать мне Кодекс.
Насчёт Вячеслава спрашивать не стала. Меньше знаю — меньше переживаний.
Когда пришла Лидия со свёртком, я проверила, что в моих руках не подделка, удовлетворённо кивнула и с помощью программы на телефоне, онлайн перевела на её счёт оговорённую сумму денег.
— Перевод прошёл. Деньги поступили. — Улыбнулась натянуто Лидия. — С тобой приятно сотрудничать, Анна и ещё раз спасибо за то, что уговорила Себастьяна.
— Просто будь с людьми вежливей, Лидия. Особенно с теми, с кем планируешь сотрудничать и дальше. — Знаю, что это грубость, но настроение ни к чёрту.
Забрала свой небольшой чемодан и отправилась на такси в аэропорт.
Несколько часов ожидания и самого перелёта и я наконец, дома.
С удовольствием вошла в свою квартиру и вдохнула запах мёда.
Самаэль…
Его неповторимый аромат ещё витает в воздухе.
Делаю себе кофе и сажусь за стол.
В восемь вечера в городе ещё светло, и мягкий, прозрачный воздух растворяется в радужных искрах.
Я любуюсь суетливым городом через большое витражное окно на кухне. Всякий раз, видя панораму города, я невольно думаю, что это место поистине особенное. Воздух пронизан энергией стихий, исходящей от улиц и величественной реки; эта вибрация пронизывает и успокаивает.
Неприятные мысли, как по волшебству, улетучиваются, и остаётся только лёгкая грусть, щемящая сердце.
В последние дни меня обуревают мрачные мысли и сомнения. Может, это всего лишь сложный период, некая усталость. Но нет… Я переживаю. Переживаю за себя, Самаэля, Вячеслава…
Самаэль не пришёл.
Ночь провожу одна и встречаю рассвет одна…
Сегодня я очень рано выхожу из дома и направляюсь совсем не в свой магазин.
Смотрю на город, пробегающий у меня перед глазами. Его потрясающая, неухоженная красота продолжает удивлять и завоёвывать меня каждый день. Слои искусства и истории, хаотично наросшие друг на друга. Этот город похож на женщину, решившую надеть одновременно все наряды своего гардероба, смешивая эпохи и стили. И она не уверена, стоит ли спрятать или показать свою красоту.
Мой автомобиль бесшумно едет по улицам.
Вот наконец я добралась до пункта назначения.
Прохожу мимо группки молодых священников. Я смотрю на их чистые и красивые души, и мысленно улыбаюсь.
Толкаю деревянную дверь и переношусь из дневного света в полутень внутри.
Как давно я не была здесь…
Мой зверь внутри завозился. Моей сущности не нравится это место, но моя душа стремится сюда!
Благовещенский Собор. Дом Бога. Ну, здравствуй…
Ступаю мягко и тихо по полу из яшмы нежно-медового цвета, и осматриваюсь.
Главной святыней собора считается Чудотворная икона Божией Матери Донская, написанная Феофаном Греком.
И сейчас мне трудно поверить, что я нахожусь здесь в своём демоническом воплощении.
Благовещенский собор был основан в ХIV в. великим князем Василием I, сыном князя Дмитрия Донского, как домовой храм великокняжеской семьи. Расписывали Благовещенский собор в 1405 г. лучшие иконописцы того времени — Андрей Рублев, Феофан Грек и Прохор из Городца.
В 1489 году, при великом князе Иване III, собор было поручено перестроить псковским мастерам (Кривцову и Мышкину), хотя это было время капитальной перестройки всего комплекса Московского Кремля приглашенными итальянскими архитекторами.
Изначально храм был трехглавым, но в XVI в. к его объему пристроили еще 6 куполов, так что собор стал «о девяти главах». Такое число глав объясняют его посвящением празднику Благовещения — в храмовой архитектуре Руси девятиглавие является символом Пресвятой Богородицы как Царицы Небесной Церкви, состоящей из 9 чинов Праведников Небесных и 9 чинов Ангелов. В 1505 г. сын Ивана III великий князь Василий III, взошедший на престол, велел расписать Благовещенский собор, украсив образа храма драгоценными окладами. К этой работе были привлечены лучшие иконописцы того времени. Частично сохранилась роспись, сделанная в 1508 году художником Феодосием, сыном Дионисия, «с братиею», исполненная по точному образцу икон прежнего Благовещенского храма письма А. Рублева и Ф. Грека.
Изначальный иконостас собора содержал иконы, написанные в 1405 году Андреем Рублёвым и Феофаном Греком. После пожара для иконостаса были подобраны два древних ряда — Деисусный и Праздничный, эпохи Феофана Грека и Андрея Рублева.
Собор очень сильно пострадал от пожара 1547 года и был полностью восстановлен при Иване Грозном, в 1564 году, с надстройкой двух глав с западной стороны. В 1572 году к собору было пристроено крыльцо, впоследствии получившее название Грозненского.
На паперти Благовещенского собора появились изображения греческих философов и мудрецов, живших еще до Рождества Христова: среди них Аристотель (со свитком, на котором написано: «Первие Бог, потом слово и дух, и с ним едино»), Гомер, Плутарх, Птолемей, Сократ.