Когда правитель и наследник спешились и передали коней Вячко, отец спросил:
— Ты, сынок, сейчас на Ратный двор к Храбру пойдешь?
— Нет, отец, я займусь сейчас щитом, — ответил Святозар, снял с себя шапку и погладив ее густой мех добавил, — Ты слышал, что Братиша сказал, насчет того кто ему огонь раздувал.
— Это ты насчет Бога Семаргла? — переспросил правитель.
— Помнишь, на празднике, я тебе сказал, что знаю, чей это щит, и кто мне его дарит, — поднимая глаза на правителя, ответил Святозар.
— Ты хочешь сказать…,- начал, было, отец, но замолчал.
— Да, я хочу сказать, что этот щит я видел у Бога Семаргла, когда он бился с войском Сатэги…,- Свя-тозар покачал головой и беспокойно отер лицо, — Семаргл дарит мне этот щит… Эх, отец, разве я заслуживаю такой любви от Богов…
— Богам, сынок, виднее, — негромко заметил правитель, — Люди все ошибаются, они не Боги… Но раз сам Семаргл пришел раздувать огонь в кузницу Братиши, если он подарил тебе этот щит и заговор, значит Семаргл, верит, что его дар защитит тебя и поможет тебе. И наверняка, он считает тебя достойным этого дара, иначе бы он тебе его не принес.
Святозар тяжело вздохнул и пошел следом за отцом во дворец, зайдя вовнутрь, они остановились около дверей гридницы, и увидели спешашего к ним Сенича, правитель снял шапку и кунтыш и отдал слуге, а тот негромко сказал:
— Ваша светлость, сын кузнеца Братиши, Годиша, привез щит для наследника, я велел его пока отнести в гридницу. Да, и еще прибыл гонец от воеводы Доброгнева, — и Сенич развернулся и показал вглубе дворца, где около тронного зала прогуливался воин, — Куды его отвезти?
— Наследник, — обратился к Святозару отец, — Забери щит из гридницы. Я пойду, переоденусь, а то весь вымок пока доехал, а ты Сенич проводи гонца в общий зал, пусть там меня обождет, — прави-тель закончил говорить и пошел к себе в покои.
Святозар посмотрел вслед отцу, а потом также как и Сенич принялся исполнять повеления правителя, и, открыв двери, вошел в гридницу. На столе посередине общего зала лежал завернутый в ткань щит. " Разверну в светлой комнате", — волнуясь, сам себе сказал Святозар, и, взяв щит, поспешил к выходу. Открыв дверь, он нос в нос столкнулся с гонцом Доброгнева, невысоким, худым юношей с пшеничными волосами и карими глазами. Гонец, увидев наследника, низко поклонился, пропуская его, а Святозар на миг остановился, решая, может все же остаться и узнать вести от Доброгнева, но потом передумал и отправился в светлую комнату, так как его распирало от желания, поскорее увидить щит и наложить на него заговор.
Подходя к светлой комнате, он увидел Борща, спускающегося с лестницы, и окликнул его:
— Борщ, возьми кунтыш и шапку, — и когда слуга подбежал и придержал щит, Святозар снял кунтыш и шапку, и, отдав слуге, добавил, — Отнеси в покои, и ты пока свободен.
Борщ поклонился и вновь побежал вверх по лестнице в опочивальню наследника. А Святозар подошел к светлой комнате, открыл ее и вошел вовнутрь. Прямо посередине комнаты стоял большой прямоугольный стол, на котором лежала книга Вед, но теперь книга была обернута не в бурую, потертую от времени кожу, а сияла белизной новой волохи. Святозар бережно отодвинул книгу на край, и, развернув ткань, положил рядом с Вед щит. И восторженно выдохнул, обращаясь к книге: " Ах, ты! Вед погляди, какая красота!" Щит был и вправду искусно выполнен, он был небольшой, круглый, выпуклой формы, и выкован из бронзового листа. С обратной стороны щита находились две кожаные петли в середине и ременная петля позволяющая носить щит на спине. Наследник положил щит так, чтобы он был обращен к нему внешней выпуклой стороной, и залюбовался им. В Восурии в основном изготавливали длинные каплевидные и прямоугольные щиты, а круглыми никто, никогда не пользовался. Святозар стоял, молча, осматривая щит, когда внезапно прямо на столе появился доброжил. Погруженный в свои мысли, и не ожидающий прихода старичка Святозар испуганно вскрикнул, и тяжело выдохнув, сказал:
— Ох, доброжил, ну и напугал ты меня, еще бы мгновение и сердце бы остановилось.
— Кхе, кхе, кхе, — засмеялся довольный собой старичок и погладил свою длинную бороду, — Здравствуй хозяин, гляжу не рад ты меня видеть?
— Да ты, что, доброжил, — успокаиваясь и поклонившись старичку, добавил Святозар, — Как я могу быть не рад твоему приходу. Я просто испугался, видишь, мне щит изготовили, и привезли. Ну, я стоял, задумавшись, и любовался им.
— Странный какой-то щит, — заметил доброжил, и, поднявшись на ножки, обошел его по кругу, — Я еще такой никогда не видел. У восуров, таких нет, он какой-то круглый и маленький, странный, странный щит…
— Это доброжил, дар… — объяснил Святозар, — Дар Бога Семаргла, я наложу на него заговор и ты увидишь каким он станет великолепным. А ты чего пришел, доброжил, что-то случилось?
— Ага, — добавил старичок, и, наклонившись, погладил поверхность щита, а затем выпрямился и сказал, — Да, что ж пришел пожаловаться на твоего ученика…
— На моего ученика…,- вначале не поняв о ком идет речь, переспоросил Святозар, а потом, дога-давшись, поинтересовался, — Это ты о Туре? И что же он опять учудил?
— А, я молчать не буду, кхе- кхе, — заметил старичок, — Все расскажу, так ему и передашь когда ругать будешь, — старичок замолчал, уткнул кулачки в бока и пояснил, — Вчера вечером этот сорванец пришел в покои Малуши, пожелать ей доброго сна, и говорит няне Бажене: " Няня вы сегодня жаловались Сеничу, что который день не можете выспаться, так как сон к вам нейдет, и просили у него снадобья какого. Так вот, чтобы вы не пили никакого снадобья, я вам могу помочь и подарить крепкий сон." А она ему заулыбалась и говорит: " Ах, что же вы светик наш Турушечка, коли можете подарить мне сон, так уж подарите, а то я ночами — то плохо спать стала…" Ну, Тур ей велел сесть на ложе, которое там установлено для нянь, и давай над ней шептать, ну Бажена только он дочитал заговор уронила голову на подушку, да и захрапела, да слышал бы ты хозяин как громко. Малуша закрыла уши ладошками и закричала Туру: " Разбуди, разбуди ее, как я при таком шуме спать буду". А разбудить то он еще и неумеет, — закончил старичок и осуждающе посмотрел на Святозара потому, как тот прямо упал на сиденье, громко хохоча, — И чего ты хозяин смеешься, не пойму. Разбудить то они ее вдвоем не смогли, как ни бились над ней, и пришлось Малуше идти в покои Тура ночевать потому, что няня и вправду так храпела…, что даже я убежал к своему брату винному жихарю, так как мне показалось, что ее храп наполнил каждый уголок дворца.
— А почему, почему, — на миг, прекращая смеяться, спросил Святозар, — Ты, доброжил, ко мне не пришел?
— Да, потому не пришел, что ты уже спал, чего же я тебя будить буду, — ответил доброжил и ласково поглядел на Святозара.
— Она, еще спит? — прижимая руки к животу и подавляя смех, поинтересовался наследник.
— Спит, спит…,- недовольно заметил старичок, — Спит и храпит… Рада с утра пыталась ее разбудить, но никак… А Тур и Малуша слезно умоляли Раду ничего не говорить правителю и тебе, пообещав, что к вечеру окончательно выспавшаяся Бажена проснется.
— Доброжил, — переставая смеяться, спросил Святозар, — А почему, ты не запретил Туру читать этот заговор, и откуда все так подробно знаешь, словно сам там присутствовал и наблюдал, как твой баловень Туруша, такое с няней творит?
У старичка внезапно вытянулось лицо, и беспокойно забегали глазки, он вновь наклонился к щиту, погладил его поверхность и сказал:
— Нет, все же красивый у тебя щит, мне понравился… Ну, я тогда пойду, пора мне…
— Нет, нет, нет, погоди теперь… Пойдет он… Ты мне чего не отвечаешь на вопрос?… — поинтересо-вался наследник, и поднявшись, оперся на стол, да приблизив свое лицо к лицу старичка спро-сил, — Это же ты Туру посоветовал испробывать магию на няне Бажене, правда? Так чего жаловаться пришел, тогда?
— Чего жаловаться пришел… чего…,- недовольно заметил доброжил, — Да, потому как во дворце находится невозможно, кто же знал, что она так громко храпеть будет…,- добавил старичок, и, взмахнув рукой, в мгновенье ока исчез со стола.
Доброжил так резко ушел, что у Святозара зарябило в глазах, и заплясали едва видимые серебристые искорки, все еще улыбаясь, он убрал руки со стола и негромко сказал вслед старичку:
— Вот и пусть поспит Бажена, отдохнет немного, а ты доброжил, в следующий раз не будешь под-бивать Тура на такие вещи. А я ему сорванцу вечером устрою, за то, что он магию использует не по делу…,- и вновь засмеявшись, добавил, — Хотя это как сказать, вроде бы и по делу…
Святозар перестал смеяться, расстегнул и снял кафтан, а затем подошел вплотную к столу и про-читал над книгой заветные слова. Лишь только он открыл книгу, та, словно понимая, что наслед-нику надо от нее зашуршала листьями, сама переворачивая их, пока не остановилась на нужном листе, на том где был изображен щит и заговор.
Святозар посмотрел на слова заговора, положил левую руку в центр щита и тихо зашептал: " О, великий Бог огня Семаргл, ты очищающий от скверны, освещающий нашу землю, словно Солнце, услышь меня. Как когда-то ты вступил в бой с черным Змеем и победил его, так и ныне я ведун- Святозар, идущий на бой с черным Нуком, вершу то, что ты мне повелеваешь! Призываю тебя Семаргл Святозарый Огнебог, поезжай на своем златогривом коне с серебряной гривой, да на мой щит, и придай ему несокрушимую силу твоего щита, щита Бога Огня! Да, сойдет дар твой, на меня и защитит меня в бою! Именем твоим Семаргл, силой твоей Семаргл, да будет так!" Еще даже не дошептав слова до конца, увидел Святозар, как рука его засветилась багряно-красным светом, и заметалась, словно ему не принадлежит, по щиту раскидывая багряно-красный цвет по его поверхности, а затем окрасила щит в темно-багряный цвет, и потухла. Но мгновение спустя вновь засветилась, но уже огненно-желтым светом и вновь заметалась по щиту, теперь раскидывая огненно-желтый цвет. И как только было сказано наследником последнее слово заговора, щит подпрыгнул на столе, а опустившись на него, выкинул вверх яркий столб огня, да обжег этим огнем руку Святозара. Наследник отдернул руку, и посмотрел на ладонь, та покраснела, словно после ожога и сильно заболела. Святозар еще не успел взглянуть на щит, как книга громко хлопнув, закрылась, выпустив и из себя оранжево-красные снежинки, которые упали на поверхность белой волохи, и, впитавшись в нее, окрасили ее в ярко-желтый цвет. Святозар подул на руку, которая полыхала, как в огне, перевел взгляд на новый желтоватый наряд книги, а после посмотрел на щит. Теперь щит был окрашен в красный цвет, лишь край его был золотым, да в середине вырисовывался юноша, на золотом коне, с серебряной гривой. Юноша сидел верхом на коне, одной рукой держась за его гриву, а в другой держал длинный золотой бич.