– Аука, если ты не прекратишь шалить, я на тебя такой заговор нашлю, что ты так же, как твой владыка лешак, будешь себя по частям до весны собирать.
Аука совсем притих, глянул на Керка озадаченно и закивал головенкой, вроде: «Понимаю, шалить прекращаю».
– Смотри мне, – пригрозил сын правителя, сам чуть не лопаясь от смеха, глядя на присмиревшего духа. – Ну, теперь я тебя пущу, а ты беги рядом и ни в кого больше не превращайся. Договорились?
Аука сызнова закивал головой. А когда Керк его пустил на тропу, неторопливо побежал впереди, постоянно оглядываясь, чтобы юноша не отстал. Некоторое время Керк шел и строго следил за исправившимся аукой, а погодя опять отвлекся на свои мысли.
Святозар – это было его новое имя. Наверно, отец расстроится, что Керк сам выбрал его себе. Но как, же отец мог забыть, что к Богу Свято-Бору надо идти с восурским именем, или может он этого совсем и не знал, ведь того, что случилось в их семье никогда еще не было. Никто из матерей не подменял первенцев, и все его предки давали сыновья сразу имена восурские. Да, скорее всего, отец этого и не знал. А, что было бы, если б Керк не встретил Бабу Ягу, что было бы если она не поведала ему об имени. Он столько преодолел: и борового, и пущевика, и болотника, и лешака – бился с Кабадосом, а из-за имени мог не получить древко.
Он назвал себя Святозаром!
Такое красивое имя…
Бабушка сказала, что оно значит озаряющий светом. Это, наверно, доброе имя. Ведь имя очень важно для человека, оно творит его судьбу. Выберешь ты к примеру имя Злоба и будешь всегда злым и жестоким, а вот имя наставника – Храбр само за себя говорит – человек, который его носит, будет храбрым, а у Дубыни имя означает подобный дубу, несокрушимый, тоже очень доброе имя. Интересно, какое хотел выбрать ему имя отец? А каким бы именем назвал его, если бы мать не поменяла их с Эрихом местами.
Сын правителя вспомнил о брате и глубоко вздохнул. Бедный Эрих спит теперь в глубоком дупле дуба, жалко, что он не добудет древко. Бабушка сказала, что ему дорога в Сумрачный лес к Старому Дубу заказана, то есть закрыта. Что же теперь будет, когда брат придет к отцу без древка?..
Керк знал, что брат будет очень зол и на него, и на отца… очень… и опять перекосится лицо Эриха… покроется багряными пятнами и станет отталкивающим.
«Но ведь не все потеряно, – подумал юноша. – Я приду к Старому Дубу и попрошу Свято-Бора за Эриха, и, может, он ему поможет», – не очень веря в собственные надежды, сказал сам себе Керк.
Солнце уже перевалило за полдень, когда вдруг аука, до того спокойно бежавший впереди, остановился, порывчато оглянулся на Керка, и не мешкая обратившись в громадную черную ворону, свершил махонистый кругу над его головой, яростно каркнул прямо в ухо да улетел в ту сторону, откуда только что они пришли. Сын правителя, не успевший опомниться от выходки ауки, повернулся следом за улетающей вороной и, открыв рот, что-то невнятно промычал. Но духа уже и след простыл. Керк растерялся и взволнованно пожав плечьми, принялся обозревать лес, когда невдалеке приметил фигуру деда Лесовика.
Дед Лесовик был самым старшим духом леса, второй по главенству, после Бога Свято-Бора. Он вместе со своими помощниками: кустином, деревянником, листичем, травником, корневиком, стебловиком – ухаживал за лесом, наводил порядок и не давал озорничать да буйствовать лешему. Дед Лесовик стоял около высокого дуба. Сам он был ростом в шесть аршин, руки, ноги и тело покрыты дубовой корой, по щекам зеленый мох растет, заместо волос и бороды – длинные кустистые лишайники, только в отличие от лешака, ярко-зеленого цвета, а на голове у духа птичье гнездо, как венец правителя, высился. Подошел к нему Керк и низко до земли поклонился, при том зычно сказав:
– Здравствуй, дед Лесовик, помощник лесного Бога Свято-Бора. Я Керк, – осекся на полуслове, и поправившись, продолжил, – Святозар, сын Ярила и потомок Богомудра пришел в Сумрачный лес к Старому Дубу, чтобы просить у Бога Свято-Бора себе древко для лука. Прошу тебя, проводи меня к нему, – и еще раз низко поклонился.
Дед Лесовик внимательно оглядел Керка, кивнул головой в знак приветствия и проскрипел в ответ трескучим голосом, словно кто ветви ломает:
– Доброго дня тебе, Святозар, сын Ярила, внук Богомудра. Что ж, проводить тебя до Бога Свято-Бора я могу, но только помни, Святозар, что древко для лука, за которым ты пришел, может получить сильный, храбрый и чистый сердцем. Помни, что испытание твое еще не закончено. Как подойдешь к старому Дубу, обратись к нему со всем уважением, по нашему древнему обычаю и стой, жди, когда Свято-Бор решит с тобой заговорить. – Дед Лесовик смолк, еще раз обозрел юношу с ног до головы и добавил, – ждать, может, будешь долго, хватит ли у тебя терпения?
А Керк не мешкая ответил:
– Я думаю, хватит, дед Лесовик.
– Ну, что ж, тогда идем, – проскрипел дух, повернулся и зашагал по лесу впереди сына правителя, указывая ему дорогу.
Они шли по тенистым широколиственным лесам, где в основном росли дубы и буки. Деревья были высокими, могучими красавцами. Керк посмотрел на этих дородных силачей и вспомнил, что дуб издавна почитается у восуров. Он является символом мужества и силы, любимым деревом Бога Перуна, в сени которого он любит отдыхать. Дед Лесовик вел его, молча, забавно размахивая своими длинными руками и делая громадные шаги так, что Керку приходилось очень быстро идти, иногда даже переходить на бег. Постепенно дубы, кора на стволе которых была серо-бурой, покрытой трещинами с рыжеватым отливом, совсем вытеснили буки. В этой части леса дубы были более молодыми, и вкруг них росли, точно защищая их кустарники. Ровные стволы дубов смотрелись весьма нежными, еще не набравшими, положенных их коре, выемок и расщелин. Но вот, более молодые дубы сменились едва заметной порослью. Сын правителя, оглядывая изменяющуюся местность, не сразу заметил, как поросль пропала, и они подошли к небольшому пригорку, поросшему едва зримой растительностью. На вершине пригорка рос громадный дуб. В высоту он достигал не меньше двадцати саженей, могучий толстый ствол, узловатые сучья и темная листва. Больше всего поразило Керка то, что до этого он видел деревья с уже почти облетевшей листвой, но этот Дуб стоял, весь укрытый зеленой листвой, как будто на дворе была не осень, а жаркое лето.
Дед Лесовик остановился, и, понизив голос до трескучего шепота, сказал:
– Иди, Святозар, это и есть Старый Дуб.
Сердце Керка тревожно прыгнуло в груди. Он посмотрел на деда Лесовика и увидел, что тот одобряюще кивает ему и тогда юноша глубоко вздохнув, поклонился духу и молвил:
– Благодарствую, дед Лесовик, – да направил свою поступь к дереву.
Керк поднимался по пригорку к Старому Дубу и с каждым шагом ощущал необыкновенную благодать и чистоту этого места. Листва дерева чуть колыхалась на ветру, и казалось, что она нежно перешептывается меж собой. Войдя под тенистую крону, где воздух был свеж и ароматен, сын правителя остановился и, встав на одно колено, громко и торжественно изрек:
– Лесной Бог Свято-Бор, я Святозар, сын Ярила, потомок Богомудра, пришел в Сумрачный Лес к Старому Дубу, чтобы просить у тебя древко для лука, как это делали все мои предки, начиная с самого Богомудра! Прошу тебя, лесной Бог Свято-Бор, услышь мои слова!
Керк замолчал. Он сказал все, что было положено по обычаю, все чему обучил его отец, и теперь, как предупредил дед Лесовик, надо ждать. Стало вечереть, подул прохладный ветерок, а Свято-Бор еще не показывался. Юноша не подымался с колена, стоял, стойко перенося неудобства. Вначале у него заболела нога, на которую Керк опирался. Казалось, что он поставил колено на камень, и тот не просто давит, а свербит ногу. Потом стало затекать другая нога, спина, а в конце разболелось раненное плечо. «Если все время думать о боли,– размышлял он.– То однозначно я не выдержу и поднимусь». Но отец на уроках магии учил его, что по обычаю надо непременно встретить Бога на одном колене, а, значит, нужно терпеть. Тогда юноша решил отвлечь себя мыслями… И подумал о бабушке Дарене. Она ведь сказала ему, что теперь он ведун и может теперь созидать сам заговоры. И еще он подумал о том заговоре, оный надобно будет создать, чтобы помочь Эриху выйти из леса.
Уже совсем стемнело, уставший Керк, простоявший на колене весьма долго, все еще размышлял. А, что если можно было бы создать заговор и вызвать Бога Свято-Бора. И только подумал об этом он, как почувствовал под рубахой тепло. По первому тепло было слабым, но постепенно его сила стала нарастать, и вот уже горит не только грудь, но и все тело Керка, как будто кипятком обварили. Внезапно сквозь вещи и вовсе начал вырваться свет… вначале лишь слабое сияние, но мало-помалу яркость его стала увеличиваться и вот уже юноша, словно облако горит золотисто-лазурным светом. Облако стало подниматься над сыном правителя, все больше увеличиваясь в размерах, разрастаясь… еще миг и Керк, и Старый Дуб, и весь пригорок в этом чудном тумане. Внезапно облако лопнуло, как водяной пузырь, образующийся на водной глади, лишь поднеси к нему палец, и рассыпалось на тысячи мелких частиц размером не более ноготка. Еще мгновение, и часть крупинок, что упала на Старый Дуб, вдруг озарила каждый листочек золотистой лазурью, а после побежало по веточкам, по сучьям к самому стволу, подобно крови, бегущей по венам. И видит Керк, что уже все листочки, все веточки и сам ствол горят золотисто-лазурным светом. Какой-то морг этого сияния и нежданно все потухло, как будто и не было ничего…
А сын правителя сразу догадался, что это он… он вызвал, своей магией, такое прекрасное зрелище. И ошарашенный тем, что он умудрился сотворить, Керк не сразу увидел, как Дуб вновь озарился. Только свет этот пришел откуда-то сверху и был голубовато-прозрачным. Свет стал нарастать и малеша погодя весь Дуб уже плыл в прозрачной голубизне. Ослепленный его яркостью юноша на чуть-чуть прикрыл глаза, а когда вновь отворил их, увидел, возвышающегося над кроной Дуба, голубовато-прозрачного старца, с длинными волнистыми волосами и бородой заплетенной в толстую косу, да перекинутую через правое плечо, с большими, словно зеркальная гладь озера голубыми глазами, да в длинных прозрачных одеяниях и с венцом на голове. Все это великолепное сияние исходило от старца, окружало его и накрывало Дуб. Керк приклонил голову перед лесным Богом Свято-Бором.