Святозар взял рассыпчатый снег и приложил его к носу. Тур бесшумно подошел к наследнику и крепко обнял его. Молчун, что-то негромко забурчал повесившим голову братьям. А мальчишки, которые бились с Туром и Ратишей, увидев дружинника правителя, благоразумно разбежались.
– Тур, – негромко сказал Святозар. – Ты, когда на горку поднимаешься, все-таки смотри, кто оттуда съезжает. Хорошо, что я увидел, и сбили меня, а не тебя. Потому что поверь, ты бы разбитым носом не отделался.
Храбр протянул руку и пощупал нос наследника, да покачав головой, заметил:
– Вроде цел. – Наставник подозвал к себе Молчуна и когда тот приблизился, гневливо спросил, – тебя вроде Стоян назначил беречь наследника, а ты, что ж глазами блямкаешь? Не видишь, что по твоему недосмотру его чуть не покалечили, – и кивком повелел парню принести слетевшую с головы наследника шапку, сиротливо лежащую на снегу.
– Да, ничего, Храбр, я не пострадал. Кровь уже прошла, – успокоил наставника Святозар, заступаясь за друга, и утер рукавом кунтыша нос, слегка поморщившись от нылой боли в нем. – Все так быстро произошло, Молчун даже не успел сообразить. А, ты чего пришел-то Храбр? Ты же вроде с отцом приехал биться?
– Да, – добавил наставник, видя, как наследник откинул, кровавый снег в сторону и приложил к носу небольшой снежок поданный ему Туром. Храбр вырвал из рук Молчуна шапку, и, водрузив ее на голову Святозара, пояснил, – мы приехали биться. И правитель хочет, чтобы ты посмотрел. Ты, что не слышал, как он тебя звал, что ли.
– Храбр, я не пойду, отец отпустил меня погулять, и… – начал было Святозар, но не успел закончить.
Оно как нежданно наставник схватил его за шиворот, и небрежно встряхнув таким образом, что снежок выпал из рук Святозара, сердитым голосом заметил:
– Не пойдет он!.. Да куда ты денешься! Правитель хочет, чтобы ты сын его, наследник посмотрел. Да, я тебя сейчас вот так за шиворот и оттащу к нему… И куда ты денешься… Будешь ты мне еще тут настроение портить, моему дорогому другу. Уж больно с этой болезнью, я как погляжу, правитель тебя распустил, совсем старших перестал слушать, – уже и вовсе сварливо добурчал Храбр, и отпустив вздернувшийся кверху кунтыш, одернул его книзу.
– Да, Храбр, погоди, ты посмотри, у меня весь кунтыш кровью забрызган, ты представляешь меня, отец, таким увидит. Вот радость то ему будит, – оправдывался Святозар и снова приложил к носу поданный Туром снежок. – Ну, право дело, Храбр, скажи, что я не хочу, а я поеду во дворец, да переоденусь.
Наставник оглядел наследника тяжелым взглядом и проронил:
– Ты, ему это сам скажешь. Да, и я думаю, прихватим с собой Тура, чтобы он смог объяснить своему отцу, как он так катается на горке, что если бы не старший брат, сам бы весь кровью обливался.
Наставник взял под руку Святозара, и строго глянув на Тура, приказав идти следом, повлек наследника за собой. Святозар выбросил кровавый снежок, наклонился и суматошливо отер нос, да руки о снег и попытался смахнуть со светлого кунтуша кровь, воззвав к наставнику:
– Храбр, ну дай мне хотеть заговор прочитать, кунтыш от крови очистить. Ну, чего тебе так нравиться расстраивать отца, ведь ты слышал, я не виноват.
Храбр, ничего не ответил, и, подтолкнув Тура вперед, пошел через толпу зрителей к правителю, все, также крепко держа наследника за руку, словно боясь, что тот убежит от него.
– Вот, – негромко сказал наставник, когда они подошли к Ярилу и толпившимся подле того дружинникам. – Привел я твоих сыновей, правитель.
Ярил глянул на старшего сына, остановившись взглядом на забрызганном кровью кунтыше, и лицо его дрогнуло, губы обидчиво изогнулись, и он дюже строгим голосом молвил:
– Стой, Святозар, тут и никуда не ходи, сейчас пройдет бой, и ты поедешь во дворец. И, даю слово, больше до поездки на Синь-камень за двери дворца не выйдешь.
– Отец! – звонко крикнул подбежавший к нему Тур, и обнял его. – Не наказывай Святозара, он ничего плохого не натворил, он меня спас. Я пошел на горку и не глянул, что на меня летят санки, а он подбежал и оттолкнул меня, в самый последний момент, если бы ты слышал отец, как сильно он ударился об санки грудью и разбил себе нос. Он не виноват, прости его…, – и, уткнувшись головой в правителя, замолчал.
Правитель снял шапку с младшего сына, и погладил его по голове, да более миролюбиво обратился к наследнику:
– Что ж, сын, коли так, то я верно не должен тебя наказывать. Однако после боя оба поедите домой, и наверно теперь мне придется наказать тебя Тур.
– Знаешь, правитель, по-моему, не стоит никого наказывать, – улыбнувшись, и похлопав Святозара по плечу заметил, рядом стоящий, Дубыня. – У тебя такие славные сыновья.
– Славные, славные, – добавил Храбр. – Но наказать все-таки надо, и это конечно не Святозара, который проявил храбрость в данном случае и спас брата. А наказать надо вот его…, – и наставник указал пальцем на все еще прижимающегося к правителю Тура. – Ведь он уже не первый раз так по горкам ходит. Я же тебе правитель рассказывал, как я его перед праздником в честь Бога Коляды, в самый последний миг, выхватил из– под летящих на него санок. И раз он не понимает, то его верно надо наказать… а то в следующий раз, мой дорогой наследник, таким как сказал Ратиша бабах… просто не отделается. И ему вообще… слышишь Тур… вообще бабах не надо делать… потому как он этот самый – бабах, может плохо для него закончится.
Святозар стоял подле отца и молчал, ему хотелось заступиться за брата, но он подумал, что если откроет рот то наново вызовет неудовольствие правителя и наставников.
– Что ж, стой тут рядом с братом Тур, и смотри на своего отца, – обратился к младшему сыну правитель, и, огладив его темные волосы, одел на голову шапку. Затем Ярил взглянул на Святозара и с тревогой в голосе спросил, – я не поинтересовался, мальчик мой, как ты себя чувствуешь, и может тебе лучше поехать во дворец.
– Отец, не беспокойся, со мной, все в порядке. Грудь у меня не болит. Только немного нос, похоже, я его все же свернул, – ответил Святозар и провел пальцами по опухшему носу.
Правитель протянул руку, ощупал нос сыну, и внезапно резко надавил на него. Нос захрустел малость и встал на место, и опять из него потекла кровь, но совсем чуть-чуть, а Святозар увидел как тихо… тихо зашептал правитель заговор.
– Ну, вот, – молвил он. – Теперь верно ничего не болит.
– Спасибо, отец, – потирая нос, откликнулся наследник, и отер рукой кровь с лица.
– Стоян, Сем, подите сюда! – Подозвал другов сына правитель, и когда те подошли строгим взором охватил их крепкие фигуры и недовольно сказал, – я же попросил вас, беречь моего сына. Стоян под твою ответственность отдал, а что же я вижу? Не успел я приехать, у моего сына уже выбит нос. Так ребятки дело не пойдет… не пойдет… Стойте тут и не отходите от него, пока я буду биться.
И развернувшись, в сопровождении Храбра, Дубыни и своей дружины пошел к месту боя. Пока ставились стенки, друг против друга и определялись действия боя, Святозар осмотрел противников отца и их старшего. То был высокий, дородный мужчина с темными волосами и темной густой бородой. Сразу была видна в нем недюжая сила и какая-то легкость, у наследника на сердце стало так беспокойно за отца, что он обратился к стоящему рядом Стояну:
– А вообще, кто в таком бою, раньше побеждал дружина правителя или воины Братиши.
– Да, знаешь, Святозар, когда как. В том году победили воины Братиши они взяли вполон правителя, отца и Храбра, и как дружина не пыталась отбить их, ничего не получилось, – пояснил Стоян. А немного погодя добавил, – но сейчас я думаю победит дружина правителя. Потому что твой брат Эрих никогда не приходил сюда наблюдать эти бои, а сегодня здесь стоишь ты сын и наследник нашего правителя и я просто уверен…Уверен, твой отец захочет победы.
Стоян оказался прав, толи потому как дружинники выбрали правильные действия, толи потому как желали порадовать правителя. И какое-то время спустя, до этого почти плечо в плечо стоявшие други отца и отбивающиеся от нападавших, вдруг расступились, и, вырвав значительную часть противников, сызнова сомкнули свои ряды, будто взяв вполон Братишу и его самых сильных воинов, а позади стенки правителя их уже ждали мастера кулачного боя. Как только вывели из боя Братишу и его ближайших другов, сейчас же дружина отца перешла в наступление, и заставила стенку противника отступить, освобождая место битвы. Лишь первые воины перешли линию отделяющую поле боя, как кругом радостно закричали люди, признавая победу дружины правителя.
Стоян, как и другие, громко зашумел, приветствуя победителей, и порывчато повернув голову и глянув на наследника, молвил:
– Ну, чего я говорил, наши победили.
Когда и последних воинов вытолкнули и выбили с поля боя. Правитель, прижимающий руку к правому боку, и Братиша, потирающий грудь, пожали друг другу руки и под восторженные крики людей обнялись.
Подошедший чуть позже отец, все еще державшийся за правый бок рукой, посмотрел на своих сыновей, и радостно им улыбнулся. Следом, за ним пришел Храбр у него был оторван рукав кафтана, а из разбитого уха обильно текла кровь. Заботливым взглядом наставник оглядел правителя и расстроено спросил:
– Ну, чего у тебя с ребрами? Говорил же, не лезь нарожон… не лезь… Так нет же, ты никогда не послушаешь… – А после развернулся, показал оторванный ему рукав кафтана, и уже более довольно добавил, – нет, ну, ты глянь правитель, опять Воило мне кафтан порвал.
– Это у вас уже традицией становится.., – отметил подошедший Дубыня, у которого кафтан был не лучше. – Он, Воило то, никак забыть не может, как ты ему в детстве нос разбил, да еще и при наследнике Яриле, вот и рвет тебе кафтан ежегодно, – и засмеялся, подав Храбру снежок обернутый в тряпицу. – К уху приложили, а то пока правитель тебя излечит, весь кровью истечешь.
– Вот точно это ты подметил Дубыня, никак мне Воило, нос свой не простит, – засмеялся в ответ Храбр, и приложил к уху тряпицу со снегом.