Святозар летел весьма живо, однако успел приметить, бесшумно бегущих в ночи другов, а после и овражек, в котором они будут ждать Эриха. Немного погодя душа наследника увидела яркие огни костров и стан нагаков. Он подлетел к стану, и, поднявшись немного повыше, обозрел его. Было дюже плохо видно, потому как серповидный месяц весьма тускло осенял темный нагакский стан. Однако и при таком свете Святозар разглядел, а может почувствовал шатер в котором был брат, и стремительно опустившись к нему, кажется своим прозрачным телом задел плотную ткань его крыши. Прямо перед входом в шатер горел костер, подле оного сидели четыре нагака, да что-то ели руками из громадного котла, и возбужденно разговаривали:
– Зачем, Жархат, ты берешь куски побольше, ешь как все, – говорил один нагак и бил другого по руке.
– Э…э… Аскан, ты чего по руке бьешь, сам куски побольше выбираешь, да пожирнее,– возмущался иной.
Святозар не стал слушать дальнейшего разговора голодных нагаков, а облетев шатер по кругу, проник сквозь него вовнутрь. Горазд оказался прав, шатер был не просто небольшим, он был маленьким, внутри устлан одним цветастым ковром, сверху на котором лежало множество маленьких подушек. И прямо на одной из этих подушек сидел Эрих, брат низко склонил голову, выгнул дугой спину, и, вздрагивая телом, горько плакал. В шатре было темно, и разглядеть брата Святозар смог лишь приблизившись к нему вплотную, но так как тот головы не поднимал, наследник тихо окликнул его: «Эрих!». Брат резко вздел голову, посмотрел на Святозара, и видно не поверив своим глазам, вдруг закрыл их и стал тереть пальцами да мотать головой.
– Брат, брат, тебе это не кажется! Я здесь слышишь, я пришел за тобой! Пришел, чтобы увести тебя отсюда, – взволнованно зашептал Святозар.
Эрих оторвал руки от глаз, открыл их и дрожащим голосом спросил:
–Ты… ты дух… ты, брат, пришел за мной?
– Да, да, Эрих, поднимайся… бери меч и разрежь шатер позади себя. Пойдем, я выведу тебя из нагакского стана, там в степи тебя ждут мои други. Они помогут дойти тебе до отца, – уговаривал брата наследник.
– Брат… брат… но я боюсь… боюсь Нука, – проронил Эрих и голос его судорожно дернулся. Он вдруг затих, надрывисто задышал, округлил глаза, да погодя еле слышно прошептал, – но он сейчас спит… спит… Ты, думаешь, я могу идти, думаешь, отец меня примет, простит?
– Не трать время, брат, идти далеко. Давай поторопимся, пока все спят, – молвил Святозар и кивнул своей прозрачной головой.
– Я боюсь, боюсь Нука, если он проснется, я не смогу с собой справиться, – испуганно сказал Эрих и порывисто вскочил на ноги, застыв в напряженной позе.
– Эрих, я буду рядом, не покину тебя. Идем, – громко, словно повелевая, произнес Святозар.
И тогда Эрих суматошно вытащил меч из ножен, что лежали рядом с подушкой, и, подойдя к стене шатра, воткнул клинок в плотную ткань да очень тихо принялся вспарывать ее.
– Я огляжусь вокруг, а ты разрежь шатер и выходи, – добавил наследник.
– Не покидай меня, брат, – лихорадочно сотрясаясь всем телом и тотчас прекращая распарывать шатер, откликнулся Эрих.
– Не бойся, я буду ждать тебя снаружи, – ответил Святозар, а когда брат кивнул в ответ, развернулся и подлетел к выходу, да сызнова просочился сквозь плотные ткани шатра.
Нагаки сидевшие у костра продолжали есть, и ругаться.
– Э… э… опять ты Жархат куски пожирней берешь, – возмущался один.
– Да, что ты, видит Господин и Бог мой Васаоф, я самые маленькие куски беру, ты зря меня обижаешь Аскан, – отвечал ропщущим тоном иной.
Святозар усмехнулся жадности этого Аскана, который все время следил за рукой несчастного Жархата, и, облетев шатер по кругу, приблизился к дыре, через которую уже вылезал Эрих.
– Брат, – сказал Святозар и подлетел к нему. – Бери мою руку, и пойдем.
– Нет, – прошептал Эрих и тревожно обернулся. – Я пойду сам, так будет легче, а ты гляди кругом, чтобы нас не увидели. Брат, ты, так ярко горишь, я боюсь, не заметят ли тебя, – нанова надсадно содрогнувшись, вопросил Эрих и испуганно принялся озираться.
– Не беспокойся, брат, кроме тебя меня никто не видит. Пошли, – успокоил Эриха Святозар.
Наследник взялся рукой, за тонкую лазурную нить, выходящую из груди, и братья поспешили вон из нагакского стана. Эрих низко наклонял свой стан, бесшумно перебегая от одного шатра к другому, а Святозар осматривал путь, но нагаки уже спали, а те которые не спали, ели также как и Жархат с Асканом из котла и почему-то переругивались меж собой, одни так почти не слышно, а иные более возбужденно. Наконец-то братья обогнули последний нагакский шатер, и, вышли в степь. Эрих все еще таился, боясь, что его могут увидеть, наследник же летел впереди, указывая брату дорогу. Но отойдя подальше от стана нагаков, Эрих выпрямился, испуганно оглянулся назад и побежал за Святозаром. Говорить было некогда, так как Эрих подгоняемый страхом бежал дюже проворно, а когда он изредка останавливался, чтобы отдышаться, Святозар оборачивался и беспокойно шептал брату:
– Скорей, скорей, Эрих, не останавливайся. Время на исходе, нам надо торопиться и обязательно дойти до другов.
Тогда брат сызнова пугливо озирался и снова начинал бежать. Меч он держал крепко в левой руке, так как ножны забыл взять, а возвратиться за ними не решился… и теперь бежал, размахивая им взад-вперед. Порой он прерывисто выдыхал, переходя на шаг, но спустя миг сызнова убыстрял свою поступь и погодя вновь начинал бежать.
Наконец, впереди, замаячил знакомый овражек, подлетая к нему, Святозар остановил Эриха, и сказал ему:
– Брат, перейди на шаг, там впереди в овраге, мои други, окликни их, чтобы они знали, что это ты.
Эрих остановился, тяжело перевел дух, посмотрел на Святозара и срывающимся от бега голосом спросил:
– Как мне их позвать?
– Скажи, – не мешкая ответил Святозар. – Стоян старший из дружины моего брата, это я Эрих.
Юноша кивнул головой, и, подбежав почти вплотную к оврагу, каковой пологим выступом вырисовывался впереди, негромко крикнул:
– Стоян, старший из дружины моего брата, это я Эрих.
В тот же миг из оврага выскочил Стоян он подбежал к Эриху, и, приклонив голову и стан его как можно ближе к земле, потянул за собой в ложбинку. Святозар последовал за ними и на дне неширокого углубления узрел сидевших в боевой готовности Искрена и Звенислава.
– Ты, как? – вопросил у Эриха Стоян, выпуская его из своих мощных рук.
– Я, устал, но страх, что подгоняет меня сильнее моей усталости. Ты, наверно, Стоян?– поинтересовался тот и утер струящийся пот со лба.
– Да, я, Стоян, – поспешно откликнулся друг наследника.
– Тогда возьми мой меч, Стоян, чтобы я не смог обратить его против вас и запомни, – проронил Эрих и в голосе, объятом трепетом, чувствовался неподдельный страх. Он торопливо протянул Стояну свой меч, и досказал, – если я вдруг поверну обратно и побегу. Схвати меня, свяжи, стукни так, чтобы я потерял сознание, но не отпускай. Хорошо?
– Хорошо, Эрих, – принимая меч у брата наследника, молвил Стоян. – Не беспокойся, я буду подле, и не позволю тебе повернуть обратно. Скажи, Эрих, Святозар еще тут?
– Да, Стоян, брат тут, – развернувшись к душе наследника, ответил Эрих. – Но он нас торопит… он говорит ночь на исходе… говорит, чтобы мы шли.
– Тогда поднимаемся и пойдем, – сказал Стоян и протянул меч Эриха своему брату. – Искрен возьми меч. Звенислав прикрывай нас, а ты Святозар, – и Стоян глянул в темноту туда, куда продолжал не отводя взора глядеть Эрих. – Лети к своему телу и веди на подмогу другов. Мы придем лишь к утру.
Святозар подлетел к поднявшемуся Стояну и шепнул ему на ухо: «Сбереги, брата», а затем добавил, обратившись к Эриху: «Я буду ждать тебя у границы стана. Торопитесь, не просто идите, а бегите». Наследник взлетел выше и сызнова беспокойно обозрел степь, но в ней царила пустота и тишина. Он видел, как брат и други вылезли из оврага и побежали вперед, первым бежал Искрен, за ним следом Эрих, Стоян, а последним Звенислав. Святозар следил за другами и братом пока они не пропали в темноте, и тогда развернувшись опять направился к вражескому стану, не очень живо в полете осматривая степь. Достигнув стана, наследник сдержал быстроту полета и проскользил своей прозрачной душой по его границе. Впрочем, у нагаков было тихо, побег Эриха не был обнаружен, и тогда успокоенный наследник поспешил вслед другам и брату. Вмале он смог догнать их, и, спустившись к бегущему Стояну шепнул: «Все хорошо, погони нет». Эрих, увидев сияние души брата обернулся, и слегка замедлил бег.
– Беги, беги! – прикрикнул на него Стоян и подтолкнул его в спину. – Святозар сказал погони нет, но это не значит, что ее не будет.
– Я жду тебя, Эрих, – молвил напоследок Святозар, помахал своей лазурно-прозрачной рукой и направился к своему телу.
Теперь он смог лететь стремительнее, так быстро, словно молниеносно, что, кажется, через морг узрел огни восурского стана и шатер правителя. Маленько замедля полет, наследник приблизился к намету и проскользнув сквозь его плотную ткань, очутился внутри. В шатре парила густая темнота, однако наследник рассмотрел мирно спавшего на спине отца и свое едва-едва подергивающееся тело, с восковой бледностью лица, да, что-то монотонно шепчущими губами. Зная, что медлить нельзя наследник просунул голову через грудь, и, втянув тело, оказался на прежнем месте.
В тот же самый миг, как душа Святозара заняла положенное ей место, тело его лихорадочно дрогнуло, он натужно вздохнул и открыл глаза. Его еще немного подергивало, когда он спешно сел на ложе, и, покачиваясь из стороны в сторону, начал натягивать сапоги, потом поднялся, с трудом подпоясал штаны, и, взяв с табурета куртик, направился к выходу из шатра.
На дворе еще была ночь, дружинник и вой охраняющие шатер правителя и сидевшие около горящего костра враз подняли головы и обеспокоенно воззрились на Святозара, который с усилием запихивал руки в куртик.