ы человек, слилась на полу в настоящее алое озеро. Гурден опустился на колени и провел пальцами по шее друга.
— Еще теплый, — прошептал он.
Регнус пинком распахнул дверь в свои покои. Она с грохотом ударилась о стену. Если на ночь ее и запирали на замок, сейчас дверь была открыта.
На полу лежали шесть голых мертвецов, две женщины и четверо мужчин. Над ними, тоже раздетая, привязанная одной ногой к люстре на высоком потолке, висела Катринна. Вторая ее нога была неестественно отставлена в сторону. На спинах трупов было вырезано по слову: «С любовью и поцелуями, Хью Висельник». Нож, воткнутый в позвоночник мажордома, Уэнделя Норта, играл роль точки.
Регнус помчал прочь, стал заскакивать в каждую комнату, выкрикивать имена, переворачивать покойников и заглядывать в их лица. Когда Гурден вцепился ему в руку и стал ее трясти, герцог с трудом понял, что происходит.
— Сэр! Сэр! Его здесь нет. Логана нет. Надо уходить. Бежим отсюда. Идемте же!
Гурден вывел хозяина из дома, и воздух, не пропитанный запахом крови, показался Регнусу райски ароматным. Кто-то без конца повторял:
— Господи… Господи… Господи…
Тут до него дошло, что слова слетают с его собственных губ. Он бредил. Гурден, не обращая на это внимания, вел хозяина дальше и дальше.
Как только они приблизились к парадным воротам, с другой стороны подъехали шестеро королевских лучников с луками наготове.
— Окружить их! — распорядился лейтенант. Регнуса и Гурдена заключили в кольцо. — Вы Регнус Джайр?
Услышав собственное имя, Регнус очнулся от полузабытья.
— Да, — ответил он, глядя на свою испачканную кровью одежду. — Да, я Регнус Джайр, — громче произнес он.
— Лорд Джайр, мне приказано вас арестовать. Очень сожалею, сэр.
Лейтенант был совсем молодой и смотрел на герцога широко распахнутыми глазами, будто сам не верил в то, что он делал.
— Арестовать?
К Регнусу медленно возвращался рассудок, точно лошадь, которая закусила удила и понесла, а теперь вновь покорилась хозяину.
— Да, милорд. За убийство Катринны Джайр.
Регнуса окатило ледяной волной. Следовало либо окончательно взять себя в руки, либо сдаться. Он стиснул зубы и произнес властным голосом, резко контрастировавшим со слезами на глазах:
— Когда вы получили это распоряжение?
— Час назад, сэр, — отчеканил лейтенант, с секундным опозданием сознавая, что он подчиняется тому, кого должен арестовать, и теряясь.
— Четверть часа назад она еще была жива. Что, черт возьми, у вас за приказы?
Лейтенант побледнел. Некоторые из лучников опустили луки.
— Наш капитан сказал, что кто-то видел, как вы это делаете, сэр. Сказал ровно час назад. — Он взглянул на Гурдена. — Так это правда или нет?
— Идите в дом, и сами все поймете, — ответил тот.
Лейтенант отправился в особняк, приказав лучникам не спускать глаз с подозреваемых. Некоторые из них заглянули в окна и тут же отвернулись. Регнусу хотелось одного: снова уйти в состояние полупомешательства, чтобы хоть несколько минут ни о чем не думать. Слезы катились и катились по его щекам. Почему — он не знал. Надлежало получше сосредоточиться. Выяснить имя лейтенанта не составило бы труда, но паренек просто выполнял указания. А отдали их либо Са'каге, либо король.
Несколько минут спустя лейтенант вышел из дома. В бороде светлела рвота, его всего трясло.
— Можете идти, лорд Джайр. Примите мои извинения… Пропустите их!
Лучники расступились. Регнус вышел на дорогу, сел на лошадь, однако уезжать не спешил.
— Сможете ли вы продолжать служить тем, кто уничтожил столько невинных людей? — спросил он. — Я намерен разыскать сына и найти мерзавца, который… — Голос задрожал, и ему пришлось прокашляться. — Поедемте со мной! Тогда, клянусь, вы сможете гордиться своей службой.
Он снова почувствовал, что голос ему изменяет, и замолчал. Лейтенант кивнул.
— Мы с вами, сэр.
Согласие выразили и все остальные. Так у Регнуса появился первый собственный отряд.
— Милорд, — сказал лейтенант. — Я… я перерезал веревку и снял ее. Не хотелось оставлять ее в таком… положении.
Регнус не мог говорить. Схватив поводья, он поскакал прочь. «А почему не я это сделал? — прозвучал в его голове вопрос. — Она была моей женой… Что я за муж?»
Лорд-генерал Агон был в числе немногих знатных горожан, не ездивших на вчерашний прием к Джадвинам. Его не пригласили, о чем он нисколько не жалел.
Солнце выплывало из-за горизонта, однако даже при утреннем свете положение дел оставалось прескверным. Убийства в городе совершались нередко, но в этот раз жертвой стал наследник престола. Расследование преступления возглавил лично Агон.
— Расскажите по порядку, что произошло, миледи, — попросил он, предчувствуя, что правды все равно не услышит.
Леди Джадвин шмыгнула носом. Казалось, она по-настоящему расстроена. Агон не понимал единственного — почему. Что ее огорчало? Смерть принца? Или же то, что обнаружилась ее с ним связь?
— Я ведь уже сказала, — проговорила она. — Мокрушник…
— Кто-кто?
Герцогиня растерянно моргнула.
— Откуда вы знаете, что такое мокрушник, Трудана?
Она покачала головой.
— Почему вы все время пытаетесь сбить меня с толку? Повторяю: в коридоре прятался убийца. Или, по-вашему, это я отрубила голову собственному стражнику? Думаете, у меня бы хватило сил? Выслушайте Элену. Она вам все объяснит.
Черт! Агон и сам понимал, что обезглавить стража леди Джадвин не могла, да и оружия такого у нее не было. К тому же если бы она сама зарезала принца, тогда не стала бы выскакивать из покоев, поднимать крик и созывать наверх гостей, во всяком случае, пока не смыла бы кровь с рук и лица.
— А об этом что вы скажете?
Агон развернул красное платье, в котором герцогиня была накануне вечером. Его люди обнаружили его скомканным, в шкафу. Полувлажная, пропитанная кровью материя постепенно затвердевала.
— Когда душегуб… зарезал принца, тот упал… прямо на меня. И умер у меня на руках. Я хотела немедленно позвать на помощь, но убийца задержался в коридоре. Я дрожала от страха. У меня помутился рассудок. А кровь все текла и текла…
— А как вы с принцем оказались наедине, в спальных покоях герцога?
Леди Джадвин впилась в Агона горящим взглядом.
— Да как вы смеете?
— А вы как посмели, Трудана? — спросил он. — Как вам не стыдно? Изменять мужу не только с королем, но и с его сыном! Тешиться столь извращенными играми! Из-за вас принц предал отца. Неужто вам это было в радость?
Леди Джайр попыталась залепить ему пощечину, Агон увернулся.
— Бить, кого душе угодно, вам никто не позволял, Трудана. В ваших покоях обнаружили окровавленный нож. Согласно показаниям слуг, оружие принадлежит вам. Смею предположить, вам отрубят голову. Или, если так решит король, вас колесуют.
Трудана Джадвин побледнела, мгновение спустя позеленела, однако не прибавила ни слова. Агон сердито взмахнул рукой, и ее увели.
— Как низко с вашей стороны, — послышался женский голос.
Агон повернулся и увидел Элену Кромуилл, девушку-прислужницу Джадвинов, которую нашли в ее комнате, бесчувственную и избитую. Если бы не синяки и шрамы на лице, она была бы настоящей красавицей. Леди Джадвин воображала себя ценительницей искусств, поэтому и жила в окружении разного рода красот.
— Может, и впрямь низко, — ответил Агон. — Но то, что она натворила… у меня просто нет слов.
— Моя хозяйка совершила немало ошибок, — сказала Элена. — Причинила боль множеству людей, расстроила не один брак, но она не убийца, лорд-генерал. Я знаю, что приключилось вчера ночью.
— Тогда расскажите. Ведь больше никому ничего не известно.
Он произнес эти слова более сурово, чем намеревался, потому что в самом деле до сих пор ничего не мог понять и все пытался увязать одно с другим. Как вышло, что опытный воин в два счета простился с жизнью? Могла ли герцогиня тихо и хладнокровно убить принца, переодеться, но забыть вымыть лицо и руки, прежде чем поднимать шум?
Если бы она была способна на столь тяжкое преступление, пусть в состоянии ярости, вызванной отказом молодого любовника, то сумела бы должным образом замести следы. И только после этого выбежала бы с криком.
С другой же стороны, некоторые гости утверждали, что наверху закричал мужчина. Кто это был? Стражник? Неужели, увидев покойника, он завизжал от испуга, за что и лишился головы? Отрезать человеку голову не так-то просто, Агон это знал. Даже если выбрать место между позвонками, потребуется немалая сила. Агон лично осмотрел труп стражника. Нож прошел сквозь один из позвонков.
— Простите, — сказал Агон, поворачиваясь к Элене. — Ночь была не из легких. Если можете нам как-нибудь помочь, будем вам премного благодарны.
Она подняла на него глаза; в них стояли слезы.
— Мне известно, кто убил принца. Мокрушник, который притворяется аристократом. Я знала, кто он такой, и знала, что он придет, но не думала, что он кого-нибудь убьет. Его зовут Кайлар. Кайлар Стерн.
— Что?! — воскликнул Агон.
— Это его рук дело. Клянусь.
— Послушайте, ваша преданность хозяйке достойна восхищения, но не стоит бросаться в такие крайности. Если вы повторите то же самое еще раз, то немедленно отправитесь в тюрьму. В лучшем случае. А если выяснится, что вы соучастница преступления, даже случайная, вас повесят. Вы уверены, что ради спасения Труданы Джадвин готовы проститься с жизнью?
— Я делаю это не ради нее.
По щекам Элены катились слезы.
— Может, вам просто ненавистен Кайлар? Это тот молодой человек, который подрался с Логаном Джайром, правильно?
Элена отвела взгляд в сторону. Слезинки на ее лице в свете восходящего солнца поблескивали, точно бриллианты.
— Дело не в ненависти, сэр. Никакой ненависти нет.
— Лорд-генерал… — На пороге появился воин. На его лице отражался ужас. — Я только-только из имения Джайров… Там сотни людей, в каждой комнате — везде. Все мертвы, сэр.