Так новые средства против пустоты могли подавлять на сутки даже порывы принцев безумия.
Но я был уже на один ранг выше. И потому всё это мне не помогало надолго.
Из головы не выходил Старик. Тот, который был стражем в храме неназываемой. Единственный, кого я знал на таком уровне стихийной связи.
Смена формы на кошачью. По словам Безупречного — лучший способ запереть чувства. Эта форма чуть лучше противостоит влиянию безумного бога. Истинная эмпатия отторгает тёмную.
Плюс, артефакторика и повышение воли. Сейчас в характеристиках под баффами был серьёзный перекос в сторону этой характеристики.
К тому же в этой форме я ещё меньше мог походить на то существо в храме.
Белый кот, будто ангора или сиам без пятен на полукошачьем-полугуманоидном теле. Каким-то таким котом меня видел Мельхиор. Дальше шло полное превращение в кошку. Но бегать под ногами у своих учеников — было бы совсем не солидно.
Короткий беспокойный сон был полон кошмаров. Каких-то глупых и незапоминающихся. Но от них всё равно просыпаешься с бешено бьющимся сердцем и ощущением ужаса.
И то, что этот ужас — всего лишь какой-то эффект в статусе — как-то ни разу не помогало. Помогала вода — медитация с переходом в мир Аквы, который сам по себе целителен для аквы. Единственное, чем мне могла помочь Дафна в моей борьбе с пустотой.
Затем таблетки, запитые эликсиром. В одном городке на земле мы завербовали специалиста, который после ознакомления с синдромом тари, выписал ряд лекарств, которые затем были проверены справкой.
Всё больше и больше ухищрений, и всё меньше и меньше толку. Времени, чтобы привести себя в порядок остаётся всё меньше.
Ну, или ходить как самоубийца, без маны…
— Позволь обнять твой разум, — прошелестел в голове голос Нефтис.
К павшему божеству возвращались силы. Медленно и постепенно — сейчас старшая из дочерей Смерти была слабее не то что меня, моих старших учеников. Её личность была сильно повреждена, а осколки в посохе и амулете — были слишком малы, чтобы вернуть богине её память и личность.
Но определённый отпечаток уже был виден.
По голове словно пробежал холодок. Насчёт «обнять разум» — она говорила беквально. Богиня Покоя что-то затормаживала в голове, так что эмоции проходили вяло и будто мимо меня.
Вместе с утренним дождём над нами под башней уже собирались ударные группы очищающих. Где-то две-трети — земляне. Ещё почти треть — мельхиорцы, бывшие безымянные и ученики. И совсем немногие — зверяне. Практически все представители коренного населения этого мира ушли на службу к подземному королю.
Ветер, залетавший через расщелину срывал сверху куски промокшего от бури снега, которые падали на город, превращаясь в разлетающиеся на капли клубы воды.
Моя любимая погода, как и у любого мага воды. Жаль, что дождь будет заглушать мой голос.
Не долетая до земли, вода обратилась паром, и теперь площадь укрывали мягкие клубы белоснежных облаков.
— Ученики пяти факультетов академии Терний! Вы отобраны как сильнейшие боевые группы. Не так давно большинство из вас присоединились к нам во время миссии на Земле. Сегодня же, как вы знаете, начинается дорога к исцелению других поселений от явления, известного как мёртвая магия.
Термин Безупречного как-то постепенно перетёк в массы, и теперь проклятую стихию называли ещё и так. Поэтично, но всё так же жутко.
— Сегодня можете держаться вольно. Спускаемся в нижний город и идём в тоннели.
— Мы идём в запретный лес? — не удержался один из старших учеников.
Перед единственной локацией вокруг города, куда было запрещено заходить, многие испытывали любопытство. В отличии от меня, мои подчинённые всё реже испытывали страх перед такой условностью, как смерть. Все знали, что в случае гибели их возродят. Так же как их друзей и близких.
Сейчас по ту сторону портала для этого работали храмы Трибунала, стабильно передавая на эту сторону ману. Отмена смерти пока что достигалась лишь обрядами и требовала для поддержания хренову прорву маны.
Впрочем — малая цена за бессмертие.
У меня времени на весь путь, само собой, не было. Потому лично я планирую оказаться в во владениях Хозяйки значительно раньше. Сам лес — всего лишь заповедник монстров, которые уже по силам нашим отрядам.
Серьёзное же препятствие группу будет ждать за переходом. Когда отряды моих боевых магов достигнут поверхности и войдут в крохотный игровой городок Васт, появление новой силы в политике верхнего мира станет очевидно всем. На первое время этот городок станет нашей базой на поверхности и местом встречи с третьим по силе кланом игроков, которые имеют шансы стать нашими союзниками наверху.
Ни секунды на лишние движения и лишние мысли. Время — самый ценный ресурс.
Отдав приказы выдвигаться, я сам слился с Лимфой, как называлась текущая через мой город река, чтобы вынырнуть уже в домене под властью куриной башни Хозяйки.
2. Шаг наверх
Запретный лес выглядел мрачно, даже мрачней, чем прежде.
Местные монстры, завидев армию Терний, разбегались в стороны. Чуть позже, когда мы углубились чуть дальше в запертый среди камней лес, нападение всё же случилось. Виной тому было скорее то, что мы случайно заперли свору волкоподобных чудовищ в тупике, и им хватило глупости или ума решить, что мы специально их загнали в ловушку.
Я в этом участия не принимал, продолжая раз за разом сканировать лес в попытках найти там следы присутствия Хозяйки или её избы.
Нашёл я её, когда уже отчаялся и хотел было плюнуть. Старуха расположилась в дальней части земель, куда я отправил свой туман больше для галочки, чем реально пытаясь пытаясь найти что-то.
Однако куриная башня нашлась именно там. Туман очертил кубический деревянный дом, приподнятый над каменистой почвой на куриных ногах.
Расположившись там, Хозяйка будто открывала нам путь. Раньше её задачей было встречать здесь спускавшихся игроков как рейдовый босс и игровыми методами перекрывать путь в Подземье.
Теперь же она будто показывала, что ей нет никакого дела до тех, кто пытается здесь пройти. Наверное, хороший знак — если бы она осталась верна прежней программе, пришлось бы сражаться. Сил у меня сейчас больше, но воевать с ней было бы свинством с моей стороны.
К счастью, не пришлось.
А вот повидаться хотелось.
Оставив Лесата продвигаться дальше, я сам отправился к хижине старухи.
Живая постройка при виде меня развернулась задом, говоря о том, что делать мне здесь было нечего.
Однако когда я постоял где-то секунд тридцать, сомневаясь между тем чтобы проявить настойчивость или уйти. И вновь, когда я уже принял решение уйти и начал разворачиваться — избушка развернулась сама и спустила лестницу.
Я прошёлся наверх, ловя запах свежей выпечки.
— Входи… глашатай, — произнёс глубокий старческий голос.
— Я не глашатай, — ответил я и открыл дверь.
Внутри было так же, как я запомнил в первый раз. Печь, развешанные по стенам травы, паутина, домашняя утварь, самовар, старые стулья, метла в отдалении. Разве что тот угол со мхом, который в прошлый раз она угробила в целях демонстрации, теперь был девственно чист.
— Ты сам выбрал такую судьбу и не говори мне, что это не так, — горько усмехнулась старуха.
— Я выбрал или судьба выбрала за меня?
— Тоже хороший вопрос. Может, мой старый друг, твой наставник, виновен? Это ведь он тебя сделал кошачьим посланником. И вот ты являешься с дырой в груди и обманчиво-белой кошачьей мордашкой. Но скажи, а почему вообще оказался в долине Терний?
— Пришёл сам.
— Верно. Потому что решил гоняться за обречённой девочкой вместо того, чтобы быть с богиней, о которой мечтают многие.
— Проклятие тари, — бросил я.
— Но ты ведь тогда ещё не был тари? — усмехнулась она. — Или это была судьба кошачьего посланника? Что-то со временем не то, не складывается…
— В чём цель этого разговора? — прервал я старуху. — В прошлый раз здесь было гостеприимней.
— А тебе нужны мои пирожки, пушистик? Разве я не показала, что путь открыт?.. — спросила она с хитрым прищуром. — Ладно, давай свои фрукты, глядишь и сделаю чего.
Я положил на стол из инвентаря горсть маракуй из долины.
— Спасибо, что с запасом, уважил старушку. Теперь давай поговорим, о чём ты хотел, не-глашатай. — кривая улыбка превратилась в хищный оскал, который удивительно гармонировал с образом старухи с длинным крючковатым носом и спутанными седыми волосами.
— Так почему я оказался в долине и не остался с богиней Надежды?
— Ты хочешь, чтобы я ответила? — удивилась старуха. — Хорошо. Потому, что от твоей души были крохи уже тогда. Ты был слишком неразумен, чтобы понять свой выбор. А она — слишком нерешительна, чтобы запереть тебя силой, пока не восстановит утраченные части души.
— А это возможно? Исцелить сожранные пустотой участки души?
— Возможно, конечно. Да только не для таких, как ты.
— Почему?
— Потому что ты найдёшь свою смерть гораздо раньше, пушистик.
— Значит, технически, это возможно?
— Значит, технически, ты мне не веришь? Я ведь тоже кое-что могу. Может даже поболе, чем паучиха, продавшая душу той, у которой собственной не имеется.
— Я здесь, чтобы задать те же вопросы, которые задаю всем, с кем встречаюсь. Как убить сама знаешь кого? За этот ответ я готов щедро заплатить.
— Не предлай расплатиться, если не понимаешь цены, пушистик. Она ведь может быть не в золоте и не в мане.
— Нет слишком большой цены и нет слишком ценной крови.
— Ответ, достойный служителя Тиши. Я думала, культ Нефтис будет меньше напоминать орден её сестрицы, — старуха вздохнула. — Впрочем, от неё осталось ещё меньше за эти годы. Аспектный бог не так вечен, как стихийный… ополосни-ка фрукты и порежь, внучок.
Я легко мазнул левой рукой, и обжигающий пар вымыл их, а затем превратился в лезвие спресованной воды и прорезал напополам.
Старуха отвернулась спиной и принялась длинной серебристой ложкой выковыривать содержимое в заранее подготовленное, видимо к моему приходу, тесто.