Е г о р о в. Федор с войны не вернулся. В последний день у рейхстага проклятая пуля свалила… Анисья с той поры как травинка. Владимир — карусельщик в Ленинграде. Турбины для наших сибирских ГЭС строит. Недавно ордена Ленина удостоен.
К о р о л е в. Поздравляю. Я помню его. Он все время у нас в мастерской крутился. Любил гайки ключом закручивать.
Е г о р о в (смеется). Ну, по части закручивания гаек ты был непревзойденным мастером. Помнится, промашка у меня случилась, так закрутил (копируя Королева): «Мы, товарищ Егоров, не утюги с вами делаем, а ракеты…» А за книгу спасибо, дорогая память…
К о р о л е в. Да что там!
Е г о р о в. Только ведь и я, Сергей, тебе подарок приготовил. (Идет к калитке, берет сверток, снимает с него упаковку и возвращается.)
Поблескивает металлической синевой ракета. На ней четко «09».
Позволь вручить. Правда, без торжественной церемонии. Дал слово себе подарить ее тому, кто первым запустит ракету в космос. Счастлив, по-человечески счастлив, что именно тебе.
К о р о л е в (растерянно, радостно). Знаменитая московская! Спасибо, Егорыч. Лучшего подарка и не может быть. Спасибо! (Ставит ракету. Обнимает Егорова.) Такая малюсенькая! А нынешняя-то — громадина. (Задумывается.) Первый шаг. Всякое дело начинается с первого шага. Помню, радовался я… Наташенька вот такой шажок сделала, сейчас студентка Первого медицинского, первый шаг… не скрою, люблю их, самые первые, самые трудные.
Е г о р о в (после паузы). Ну вот, свои обязанности выполнил. Мне пора, Сергей Павлович.
К о р о л е в. Как пора? С минуты на минуту моя жена возвратится.
Е г о р о в. Не могу. Весь лимит времени израсходован, а еще в пригороде надо побывать. Дочь там у меня. (Грустно.) Старшая невезучая. Все не так, как у людей. При случае расскажу. Три года дома не была. А тут пишет: приезжай, отец, тяжело мне. Командировка в Москву как нельзя кстати.
К о р о л е в (неожиданно). Послушай, Егорыч, просись в ЦК к нам. Секретарь парткома на учебу уходит. Вот мы с тобой бы закрутили…
Е г о р о в. Я солдат партии. Куда пошлют.
Раздается телефонный звонок.
К о р о л е в. Это полигон. Извини. (Кричит.) Варвара Прокопьевна! Проводите Егорыча к машине. Я сейчас. (Торопливо идет к телефону, что в кабинете.)
Егоров и Прокопьевна уходят через калитку. Появляются П р е с н я к о в а и Ф а т ь я н о в.
П р е с н я к о в а. А где же садовник? (Оглядывается. Видит ракету, удивленно восклицает.) Отец! Нет, сегодня у меня какой-то необыкновенный день.
Появляется К о р о л е в. Слышит слова Пресняковой.
К о р о л е в. Какой отец? Может, ты мне объяснишь, Борис?! (Догадавшись.) Егорыч? Догоняйте, а то уедет!
Преснякова и Фатьянов бегут к калитке. Со стороны сада появляются Н и н а И в а н о в н а и К а л ю ж н ы й. Их видит Королев.
Сейчас меня начнут лечить. (Прячется за дерево.)
Н и н а И в а н о в н а (Калюжному.) Все нервничает. Привык все сам.
К а л ю ж н ы й. Да и у нас без него, Нина Ивановна, откровенно говоря, все не так. Никто до конца ответственность на себя взять не хочет. Топчемся на месте. (Передает рецепт.) Это тонизирующее. Все остальное, как раньше.
Н и н а И в а н о в н а (замечает Королева. Калюжному). Тс-с! (Королеву.) Выходи, Сергей, выходи.
К а л ю ж н ы й (Королеву). Добрый день, Сергей Павлович!
К о р о л е в. Рад вас видеть, Вячеслав Федорович! Как здоровье Филиппа Филипповича? Он мне звонил позавчера, два таких великолепных предложения… А как там орлята? Тренируются? Что вы молчите?
Калюжный мерит Королеву давление.
А почему «топчемся на месте»?
К а л ю ж н ы й (не обращая внимания на вопросы Королева). Давление сегодня в норме. Я разрешаю вам работать дома, не более четырех часов в день. Разрешу вашим ближайшим сотрудникам звонить вам.
К о р о л е в. Вот как! Значит, я все это время как бы под домашним арестом! (Сдерживается.) Ну и дела! (Просительно.) Так как все-таки идут тренировки?
К а л ю ж н ы й. Нелегко ребятам. Нагрузки большие. Все для них непривычно, да и для нас тоже. Авиационного опыта явно недостаточно. Начались первые встречи летчиков с кратковременной невесомостью. Ребята не жалеют себя, выкладываются полностью. Особенно первая группа: Попович, Гагарин, Титов, Николаев, Быковский, Леонов…
К о р о л е в. Не назвали седьмого. Почему?
К а л ю ж н ы й. Пришлось откомандировать.
К о р о л е в. Правильно. Я полностью одобряю решение генерала Хорова. И впредь будем поступать так. Нам нужны люди, верящие в дело, увлеченные им. Спасибо, Вячеслав Федорович, за информацию. (Весело.) Много ли мне надо.
К а л ю ж н ы й (пользуясь хорошим настроением Королева, передает ему листок бумаги). Сергей Павлович, вы знаете, я ведь не только медик, но и летчик.
К о р о л е в (хитро улыбается). Я здесь, дома, Вячеслав Федорович, человек бесправный. Одно слово — пациент. Завтра в КБ я с удовольствием продолжу этот разговор…
К а л ю ж н ы й (решительно). Через неделю, не раньше.
К о р о л е в (вспылив). Ну вот что, товарищ Калюжный…
Н и н а И в а н о в н а (пытаясь потушить назревающий конфликт). Да, Сергей, я тебе такой чудесной брусники купила… Совершенно случайно. Шла мимо и…
К о р о л е в (выходит из себя). Какая брусника! При чем тут брусника! (Калюжному.) Вам все ясно? Завтра в двенадцать ноль-ноль.
К а л ю ж н ы й (по-военному). Слушаюсь! (Берет под козырек.) Честь имею.
К о р о л е в. Честь имею.
К а л ю ж н ы й быстро идет к калитке.
Н и н а И в а н о в н а (вслед Калюжному). Куда же вы, Вячеслав Федорович? Сергей, что же ты молчишь? Ты ведешь себя несносно. Я тоже пойду.
К о р о л е в (останавливая Нину Ивановну). Ну, Нина, ну, подожди. Кто-то хвастал чудесной брусникой.
Н и н а И в а н о в н а (копируя Королева). «Какая брусника! При чем тут брусника!»
К о р о л е в. Вот опять не сдержался. (Меняя тему разговора.) Ну что там, Ниночка, умного в журнале? (Берет журнал, читает.) Межелайтис. (Читает.) Удивительно, как настоящий поэт чувствует время! Подумай, я, ученый, и он, писатель, мыслим одинаково. Вернее, об одном и том же. Читай-ка вслух, у тебя это получается красивее.
Н и н а И в а н о в н а (читает).
Недра мозга, пласты мозга
Глубоки, словно рудные недра.
Я из них вырубаю, как уголь,
Выплавляю из них, как железо,
Корабли, бороздящие море,
Поезда, обвившие сушу,
Продолжение птиц — самолеты
И развитие молний — ракеты.
К о р о л е в (повторяет). «И развитие молний — ракеты». Кто-то должен быть первым.
Н и н а И в а н о в н а (настороженно). Конечно, конечно…
К о р о л е в. Испытывал же я планеры и самолеты.
Н и н а И в а н о в н а (испуганно). О чем ты, Сережа?
К о р о л е в. Каждый первый тоже был чьим-то сыном, мужем, а может быть, и отцом.
Н и н а И в а н о в н а. Это для молодых.
К о р о л е в. Ради этого шага мы живем, боремся, страдаем от неудач и терзаемся сомнениями.
Н и н а И в а н о в н а (нервно). Ты шутишь.
Бежит П р о к о п ь е в н а. За ней идет о ф и ц е р с в я з и.
О ф и ц е р. Товарищ Королев?
К о р о л е в. Да, это я.
О ф и ц е р. Прошу документ.
К о р о л е в. Нина, а где он у меня?
Н и н а И в а н о в н а. Сейчас. (Уходит.)
О ф и ц е р. Пакет из Кремля.
К о р о л е в (нетерпеливо). Нина! Скорее!
Входит Н и н а И в а н о в н а.
Н и н а И в а н о в н а (передает офицеру документ). Пожалуйста.
О ф и ц е р. Распишитесь в получении.
Королев расписывается. Офицер передает пакет, отдает честь и уходит.
К о р о л е в (вскрывает пакет). Боюсь. Видишь, руки дрожат. Читай ты, Нина.
Н и н а И в а н о в н а (читает). Поздравляю, Сергей.
К о р о л е в (радостно). Есть решение. (Берет документ, читает. Кричит.) Егорыч! Василий Петрович! Борис! Лариса! Да где же вы?!
Появляются Е г о р о в, П р е с н я к о в а и Ф а т ь я н о в.
Постановление… О полете… Разрешили наш вариант. Ор-би-таль-ный. Теперь, друзья, только вперед.
П р е с н я к о в а (Фатьянову). А как же тормозная? Нет, я не могу лгать. (Шагнула к Королеву.) Сергей Павлович…
З а н а в е с
Г о л о с М о с к в ы. Сообщение ТАСС. По предварительным данным, период обращения корабля «Восток» вокруг Земли составляет восемьдесят девять и одну десятую минуты. Минимальное удаление от поверхности Земли (в перигее) сто семьдесят пять километров, а максимальное расстояние (в апогее) триста два километра. Системы, обеспечивающие необходимые жизненные условия в кабине корабля-спутника, функционируют нормально.
СТРАНИЦА ЧЕТВЕРТАЯЯнварь 1960 годаЧЕРЕЗ ТЕРНИИ — К ЗВЕЗДАМ!
Ж у р н а л и с т (перед занавесом). Эта страница, пожалуй, одна из самых трудных в жизни Сергея Павловича. И хотя идеи Главного конструктора уже переводятся в металл, одна техническая трудность встает за другой. Все делается впервые, действительно впервые в мире… Создан отряд космонавтов. Тренируется Гагарин. А тормозная — эта лестница, без которой космонавт не сможет вернуться на Землю, — все еще капризничает.
Открывается занавес. Огромный цех из бетона и стекла. В разных направлениях цех пересекают два красных полотнища. На одном написано: «Земля — колыбель разума, но нельзя вечно жить в колыбели. К. Циолковский». На другом слова: «Искусственные спутники Земли проложат дорогу межпланетным путешествиям». В глубине сцены на специальных ложементах серебристо-матовые баки ракет. В стороне макет космического корабля в натуральную величину. Где-то вспыхивают искры сварки. Чуть ближе щит, на котором написано: «Сварку ведет бригада коммунистического труда Василия Соколова». Еще один щит: «Досрочно выполним квартальный план!» Слева — отгороженная стеклом часть цеха. Это кабинет заместителя Королева — Громова. На одной из стен — доска. Возле нее Ф а т ь я н о в, К р у т о в, Х о р о в и П р е с н я к о в а. Справа в цехе появляются С о к о л о в и А м а н г а л о в в светлых халатах. Они несут ящики.