А н н а С е р г е е в н а. Следующий поезд будет не очень скоро…
Г о р е л о в. Неважно. Нас встретит машина.
Ходят по перрону.
А н н а С е р г е е в н а. «Нас»… Как странно… Отвыкла от этого слова — «нас»… Целый день в городе, вместе ходили по магазинам, навестили Наташку в больнице, ужинали и вот вдвоем, как давние знакомые, и нас встретит машина… Вы не боитесь лишних разговоров?
Г о р е л о в. И в голову не приходило. Мне с вами просто, ясно, легко… Не обидел бы вас майор Убийвовк, мы могли бы и не встретиться.
А н н а С е р г е е в н а (улыбаясь). Да, его стоит поблагодарить, так же как и судьбу, за то, что я была в тот вечер дежурным администратором.
Г о р е л о в. Анна Сергеевна, почему бы вам не перейти на другую работу?
А н н а С е р г е е в н а. Куда? Поселок небольшой…
Г о р е л о в. А если вообще… уехать? (Пауза.) Боитесь потерять квартиру?
А н н а С е р г е е в н а. Нет… А вас смущает, что я работаю администратором гостиницы?
Г о р е л о в. Нисколько. Вам нравится?
А н н а С е р г е е в н а. Не очень. Конечно, было бы лучше, если бы каждый человек мог работать по призванию.
Г о р е л о в (улыбаясь). И даже дворником?
А н н а С е р г е е в н а. А что вы думаете? Однажды мне довелось прочесть умную статью о призвании человека. Ее написала журналистка Кретова. Кстати, вы ведь с ней как будто неплохо знакомы?
Г о р е л о в. Как же, приходилось встречаться.
А н н а С е р г е е в н а. Так она, между прочим, писала: если дворник любит свое дело, он будет не просто мести двор и убирать мусор, а посадит в свободную минуту лишнее деревце, приветливо улыбнется жильцу, поздравит его с добрым утром, поможет старушке перейти улицу — да мало ли у него может возникнуть пусть маленьких, но добрых дел? Разве она не права?
Г о р е л о в. Возможно.
А н н а С е р г е е в н а. Человек рождается не для того, чтобы съесть два вагона продуктов и умереть. Ну, оставайтесь, а я должна уйти…
Г о р е л о в. Аннушка…
А н н а С е р г е е в н а. Аннушка?
Г о р е л о в. Да… Нельзя так называть?
А н н а С е р г е е в н а. Почему же, можно… Странно…
Г о р е л о в. Странно?
А н н а С е р г е е в н а. Меня называл Аннушкой только один человек.
Г о р е л о в. Кто, не секрет?
А н н а С е р г е е в н а. Не будем об этом.
Г о р е л о в. Какое сегодня число?
А н н а С е р г е е в н а. Тринадцатое. А что, вы суеверны?
Г о р е л о в. Для меня это число счастливое. Прошел ровно год, как мы впервые встретились.
А н н а С е р г е е в н а. Да… Верно… Поначалу я не придавала значения нашему знакомству. Ну, думала, славный, симпатичный человек… и все. На душе у меня была горечь, я была равнодушна к окружающим. Да еще Наташа… Она меня страшно — по-детски — ревновала. Бывало, забежит в гостиницу, увидит, что со мной кто-нибудь болтает, надуется, начнет дерзить, капризничать. А уж в дом я просто никого не приглашала, зная Наташу. И вот, помню, пришли вы… Смотрю, моя Наташка защебетала, стала с вами играть. Она приняла вас своим маленьким сердечком, сразу…
Г о р е л о в (улыбаясь). Спасибо Наташе…
А н н а С е р г е е в н а. Однажды вы пришли без меня. Видимо, дверь вам открыла Наташа. Когда я вернулась домой, услышала, кто-то играет на дудочке и поет смешную песенку. Помните?
Шарик Жучку взял под ручку,
Начал польку танцевать,
А Барбосик красный носик
Стал на дудочке играть.
Г о р е л о в. И что вы тогда подумали?
А н н а С е р г е е в н а. Хорошо, что вы такой… мальчишистый. Я стала ждать наших коротких встреч… Сегодня целый день вместе. Подарили духи… Чудак! А вот когда вы принесли в больницу огромного медведя и я увидела Наташкины сияющие глазенки, я была счастлива, и за это спасибо.
Г о р е л о в. Можно вам задать один прямой вопрос?
А н н а С е р г е е в н а. Конечно.
Г о р е л о в. Почему вы решили сойти на этой маленькой станции?
А н н а С е р г е е в н а. Да, я схожу именно на этой станции…
Г о р е л о в. И довольно часто…
А н н а С е р г е е в н а. Верно. Кто вам об этом сказал?
Г о р е л о в. Не так уж важно. Один человек.
А н н а С е р г е е в н а. Этому человеку не откажешь в осведомленности, как, впрочем, и в некоторой бестактности… И передайте ему при случае, что до конца он, видимо, еще не умеет проникать в чужие тайны.
Г о р е л о в. Вас здесь кто-то ждет?
А н н а С е р г е е в н а. Да, ждет. Идемте!
Г о р е л о в. Зачем?
А н н а С е р г е е в н а (решительно). Идемте же!
З а н а в е с
Кладбище. Металлическая ограда. Скамейка. Г о р е л о в и А н н а С е р г е е в н а.
А н н а С е р г е е в н а. Вот что меня ждет… Тишина здешнего кладбища и… (Показывает.) Вот этот мраморный обелиск с траурными листьями. Читайте.
Г о р е л о в. «Человеку, исполнившему долг воина и гражданина. Старший лейтенант Николай Бакланов».
А н н а С е р г е е в н а. Мой муж и отец Наташи…
Г о р е л о в. Анна Сергеевна… простите.
А н н а С е р г е е в н а. Тогда я работала учительницей (садится на скамейку), проверяла диктанты, ставила отметки. Нравилось, считала своим призванием, а потом все пошло кувырком… Дома Николай бывал редко, все какие-то опыты, испытания на полигоне. Жизнь бывает сурова и к очень хорошим людям. И чаще, пожалуй… Он облучился… Перевели под Степновск, на другую работу. Здесь его вскоре положили в больницу. И угас… Умирал в полном сознании, даже шутил, наставлял и успокаивал меня… Наградили посмертно… И вот обелиск…
Пауза.
Г о р е л о в (задумчиво.) Понимаю.
А н н а С е р г е е в н а. Не могу, не имею права уехать отсюда, Алеша. Бываю здесь часто, почти через день… Иногда беру с собой Наташу, но чаще одна… Сажусь здесь, закрываю глаза и мысленно беседую с Николаем, рассказываю обо всем, как прежде… Вот и сегодня решила… (Плачет.)
Г о р е л о в. Ваш муж был человеком… настоящим… Вы тоже… Извините. (Резко поворачивается, уходит.)
Вдали слышен гудок и шум приближающегося поезда. Анна Сергеевна, склонив голову, сидит на скамейке.
З а н а в е с
Номер гостиницы. Г о р е л о в просматривает газеты. Входит Р а к и т и н.
Р а к и т и н. У-ух и жарища тут у вас! Как в аду…
Г о р е л о в. В термобарокамере и похуже бывает, товарищ генерал.
Р а к и т и н. Я думаю… Как ребята?
Г о р е л о в. В полном порядке, Сергей Степанович.
Р а к и т и н. А Северцев?
Г о р е л о в. Как молодой бог. Норму мастера спорта выполнил. Вернулся вроде не из клиники, а с курорта.
Р а к и т и н. А знаешь, почему у него тогда так получилось?
Г о р е л о в. Да. Когда Андрей узнал, что его наметили на очередной полет, обрадовался, всю ночь не спал… На центрифугу пришел неподготовленный, думал, ничего страшного — и пожалуйста…
Р а к и т и н. Значит, волнение, и даже радостное, может сослужить плохую службу. Учти, Алеша… Вчера в город ездил?
Г о р е л о в. Да. Ознакомился.
Р а к и т и н. И кажется, не один?
Г о р е л о в. Уже знаете? Вы же только что прилетели!
Р а к и т и н (шутливо). Командиры должны быть инженерами человеческих душ. Так, кажется, Горький говорил?
Г о р е л о в. Так, но только о писателях…
Р а к и т и н. Не спорю… Значит, увлечение?
Г о р е л о в. Я из своей жизни секрета не делаю, ничего не скрываю, Сергей Степанович… Тем более от вас. Да, мне понравилась женщина. Что в этом противоестественного?
Р а к и т и н. Ровным счетом ничего. Познакомились, съездили в город… Назначил свидание…
Г о р е л о в. Сергей Степанович!..
Р а к и т и н (сухо). С Анной Сергеевной я немного знаком… Светлая женщина. Она из тех, кто свою душевную чистоту и память о прошлом возводят в идеал. Не кажется тебе, что любовь эта в какой-то мере неравная?
Г о р е л о в. Не понимаю вас.
Р а к и т и н. Ты человек еще не очень опытный в житейских делах. А Анна Сергеевна любила, пережила большую личную драму… Матери написал?
Г о р е л о в. Нет еще…
Р а к и т и н. Значит, все-таки сомневаешься. М-да… А решать такой вопрос надо основательно и серьезно. Ответственно…
Г о р е л о в. Вот вы говорите — сомневаюсь. Не сомневаюсь я, а думаю: полюбит ли она меня? Понимаете, ее первое чувство такое сильное… Смогу ли я заменить отца ее Наташке? И об этом думаю…
Р а к и т и н. У Анны Сергеевны сегодня выходной?
Г о р е л о в. Да. А что?
Р а к и т и н. Тебе надо с ней попрощаться…
Г о р е л о в. То есть как? Вы считаете, я должен все разорвать? Нет…
Р а к и т и н. Вылетаем на рассвете.
Г о р е л о в. Сергей Степанович, так скоро?
Р а к и т и н. Это приказ. Отзывается весь отряд. Подробности узнаешь позже. Имей в виду: очевидно, придется тебе, Алеша, в самое ближайшее время в гостях у нашего Главного конструктора побывать. У самого Олега Даниловича. За ним последнее слово — лететь тебе в космос или не лететь.
Г о р е л о в. Насколько мне известно, последнее слово за Госкомиссией.
Р а к и т и н. Да, но на Госкомиссии последнее слово за Главным конструктором. Опять-таки за тем же Олегом Даниловичем.
Г о р е л о в. И вы думаете, что к нему в кабинет я буду входить с дрожащими коленками?
Р а к и т и н. Не думаю. Однако хочу тебе посоветовать. Дружески. Запомни: Олег Данилович не любит высокого стиля. Не вздумай говорить длинно и высокопарно. Терпеть не может. Предстоит тебе и еще встреча…
Г о р е л о в. С кем?
Р а к и т и н. С матерью… Вызвал.
Г о р е л о в. Попрощаться?