— Вроде подступы защищали. — прохрипел я и вновь зашёлся в страшном кашле — Подлатайте меня и вернусь обратно.
— Не так, Серёга. — проговорил Норд и явственно ощущалось, что слова даются ему крайне тяжело, — Одним человеком приходится пожертвовать совершенно точно. Этот человек ты.
В тот момент мозг работал очень тяжело, и потому далеко не сразу я понял о чём вообще говорил мой бывший командир. Пусть сейчас я действительно был далеко не в лучшей своей форме, более похожий на порубленный вручную фарш, чем на боеспособного человека, который сможет оказать хоть какую-то помощь осаждённому и связанному в боях городу, и откровенно не понимал, что от меня требуется.
— Ты о чём вообще?
— Тварей в округе становится с каждой минутой только больше. Если раньше нас пытались закидать волной какой-то мелкотни, то теперь, когда мы почти готовы открыть порталы в обе стороны, они стали подводить куда более сильных существ. Та тварь, с которой ты подорвался, теперь далеко не одна. Они берут окоп за окопом практически без сражений. Эти ментальные монстры просто заходят на наши позиции без какого-либо сопротивления. Только элементальные снаряды наносят им хоть какой-то урон, а таких у нас с каждым часом всё меньше и меньше становится. Если так продолжится ещё пару часов, то нас просто сметут. Стены какое-то время мы ещё сможем удерживать, но потом… Лучше не представляй, что будет потом.
— И что?
— Мы придумали, как создать щит над городом навроде Пояса Белова, только в несколько раз сильнее. Но на это нужно столько энергии, что даже если мы вытянем каждую частичку маны из всех людей города, что мы физически сделать неспособны, то на его поддержание просто не хватит сил, а потому нам нужна очень «объёмная» батарейка.
— Это я?
— Да, Перо. Ты единственный, кто умудрился добраться до энергетического ядра одной из магических башен и поглотил его полностью. Обуздать такой объём ты не можешь, но всё ещё имеешь возможность помочь. Мы придумали, как реализовать тот запас, который внутри тебя хранится. Тогда ты поможешь нам развернуть купол, и эвакуация людей пройдёт намного спокойнее, чем сейчас. Монстры просто не смогут пройти через щит.
— Я понимаю, что вы уже всё решили без моего мнения?
Мне очень сильно хотелось ухмыльнуться, но радостных вестей не было. Прекрасно понятно, что меня уже сейчас могли вылечить от всех полученных травм и тогда я бы вернулся в строй, но моего непосредственного участия, судя по всему, не нужно. Скорее всего, уж не знаю кто сейчас управляет в городе, принял итоговое решение, и остаётся только его исполнять.
Грустно ли мне было? Если быть честным, то никаких положительных эмоций я сейчас не испытывал, прекрасно понимая свою отнюдь не завидную участь. Хотя, поздно уже горевать, учитывая, что не так давно я добровольно исполнил роль бомбы на ножках, пусть это и не сыграло настолько хорошей роли. У меня получилось уничтожить всего одно опасное существо, но фактически это никак не поменяло положения на фронте.
— Да, Серёга. Прости меня за такое решение, но иначе поступить я просто не могу.
Я ничего не ответил, просто закрыв глаза. На душе стало как-то пакостно и даже гадко. Казалось бы, бросился в полностью самоубийственную атаку, чтобы помочь выжить остальным, а теперь они сами используют меня как настоящий живой щит.
Меня вновь погрузили в состояние глубокой комы. Лишь отдалённо до мозга доходили сигналы из реальности. Понять их природу было очень сложно, и потому ничего по-настоящему конкретного сказать было физически нельзя, но затем пришла боль. Дурманящая сознание, бесконечно глубокая, страшная боль.
За последние несколько дней несколько раз подряд я ощущал, как бьются мои личные рекорды по болевым ощущениям, но сейчас это было что-то настолько жёсткое, что вспомнить хотя бы отдалённо похожее было практически невозможно. Перед своими глазами я видел только темноту и ощущал, как страдание разносилось по телу волнами. Боль захватывала сантиметр за сантиметром, подчиняя себе каждую частичку. Я ощущал, как меня переворачивает, прокручивает изнутри, испепеляет и складывает, жарит и бросает в лютый холод. Боль была нестерпимой, изнуряющей, доводящей до настоящего безумия и древнего ужаса перед будущим.
Не знаю, сколько мне пришлось страдать, но затем глаза распахнулись, и я увидел себя, висящим на шпиле городской администрации. Ощущение было таким, будто смотрел я не при помощи собственных глаз, а откуда-то со стороны, словно являюсь персонажем компьютерной игры. Моё тело несколькими цепями привязали к бетонному шпилю. Каждая цепь была покрыта многочисленными рунами, тянущимися по закалённой стали нитями. Любое, даже малейшее движение тела, вызывало активацию заточённых в металле заклинаний, заставляя сознание мерцать и едва ли не проваливаться в темноту комы.
Самым страшным моментом был тот, когда я увидел со стороны собственные глаза. Они будто полностью состояли из маны, приобретя яркий лазурный цвет. Внутри этого цвета зрачки тонули, полностью исчезая от взгляда других людей. По глазам постоянно бегали магические всполохи и чувствовалось, что энергия переполняет моё тело, сдерживаемая внутри только чудом.
Тяжело было смотреть за Святой Горой. Некогда это поселение было одним из передовых городов Иномирья. Пригород, когда-то утопающий в зелени и жизнерадостных мелких частных домах, теперь осквернён воем монстров. Пустые улицы, усеянные обломками, разрушались постоянным сражением. Каждый двор, каждый домик и даже брошенные в спешке машины превращались в укреплённые точки. Все пригодные к строительству леса срубались, превращаясь в завалы.
На окраинах можно было заметить остатки сложных попыток защитить город от подступающих волн монстров: баррикады из мешков с песком, ржавые металлические «ежи» и бетонные «зубы драконов». Они будто стали памятниками храбрости защитникам Святой Горы и того безумия, по которым кружат их призраки.
Чудовища пёрли сплошной волной, и с каждым накатом погибель поселения становилась всё более и более очевидной. Одна из городских площадей, где раньше проходили праздники и небольшие ярмарки, теперь превратилась в братское кладбище, наполненное лишь остатками тел, истерзанных в горячке нескончаемой схватки.
С высоты шпиля я видел, что человеческие реки стекаются в сторону севера города, где люди превращались в неконтролируемые кучки, оставляемые под защитой остатков регулярных солдатских частей, от которых остатки практически полностью потеряли всяческие возможности к организованному сопротивлению. Они продолжают сражаться, постоянно истребляя вечно подступающих монстров, но отступают, оставляя один населённый пункт за другим.
Мне хотелось не видеть этого, и лучше бы глаза просто закрылись, но моё тело пронзила очередная страшная боль. Картинка вернулась обратно к моим глазам, и я прочувствовал, как силы мгновенно покидают меня. Их словно выжали, скрутив меня в несколько витков. Голова рефлекторно запрокинулась назад, а из глаз в небо ударил столб света, разорвавший небеса на мелкую сетку.
Я перестал быть человеком. Мне были доступны все человеческие души, вообще всё, что творилось под куполом и близко за его пределами. Я ощущал, как сотни тысяч, спрятавшись под непроглядным голубоватым куполом, почувствовали облегчение, а стрельба практически прекратилась. Солдаты под защитой магического купола перестали палить по тварям, вход которым внутрь теперь был недоступен.
Через меня проходило ощущение того, что мир негодует от инордной для него силы. Вся сущность Иномирья горела, бушевала, переворачивалась. Меня бросало сначала в жар, а потом в холод, пронзаемым тянущимися по всему миру нитями магической энергии.
Когда порталы открылись, то в сердце моё вонзилось множество калённых игл. Порталы начали бурлить, создавая завораживающее свечение, освещающее серые лица толпы, ожидающей, когда их пустят.
Поток людей, вырывающихся из портала, казался беспорядочным. Женщины и мужчины, молодые и старые, тащили с собой лишь минимальные вещи. Экономили время и полезное место, из-за чего лимиты на перемещаемые пожитки были максимально сильно урезаны.
Первыми на Землю отправились наполненные людьми грузовики. Туда помещали вообще всех, кто не мог идти своим ходом, а за ними ехали уже разнообразные гражданские машины. Вереница казалась просто бесконечной. Их нагружали по техническому максимуму возможностей, засовывая внутрь как можно больше людей, некоторых и вовсе усаживая на крышу. Машины могли двигаться по-черепашьи медленно, но уносили человечество из этого погибающего мира несмотря на то, что даруют себе лишь ложное спасение, не имеющее ничего общего с реальностью. Сейчас люди чувствовали счастье, ждали, что этот ад постоянных нападений чудищ прекратится, и они смогут начать жизнь заново. Горько было осознавать, что их надеждам не будет суждено сбыться.
К гражданским присоединилась бронетехника отступающих со своих позиций солдат. В их душах читалась неимоверная усталость, с которой они уходили со своих занятых укреплений. Многие из них без перерыва сражались сутками, оставляя в них все свои силы, кровь и надежды. Часть была тяжело ранена, другие окончательно обезумели, видя неисчислимые смерти своих товарищей, море крови и тела нескончаемых существ, которые атаковали без устали, постоянно только наращивая давление на и без того истощённые силы городских защитников. Они смогли выполнить возложенную на них задачу, позволив остальным подготовиться к жизненно важной эвакуации, и теперь покидали Святую Гору последними, пожертвовав всем.
Здесь все еще кто-то был. Я чувствовал души людей, скопившиеся в немногочисленных источниках обороны, но их смерть была гарантирована. Иномирье умирало, погружаясь вместе со мной в непроглядную тьму.
Nota bene
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться