. До сих пор Дмитрий не доверял своему ученику самостоятельной работы, но пока наставник отсутствовал, тот не вытерпел и взялся за работу сам.
Наконец, все было закончено, и Семен невольно залюбовался результатом. Коробка, в которой скрывался механизм, блестела полировкой и вкусно пахла лаком. Столяр, получивший заказ на корпуса, долго дивился, зачем нужно столько одинаковых шкатулок, но сделал их качественно и быстро. Сверху к ней были прикручены две медные чашки, старательно натертые мальчишкой до нестерпимого блеска. Будищев сначала подивился такому усердию, а затем заявил, что «инициатива имеет инициатора», и велел надраить их все, обеспечив Трифонова занятием.
Однако полюбовавшись делом своих рук, Семка засомневался – все ли он сделал правильно. К сожалению, единственным способом проверить это – было подключить звонок к элементам питания. Увы, они тоже были в разобранном состоянии, но, как говорится, семь бед – один ответ, и юный умелец полез в другой ящик, где были сложены части будущих элементов Лекланже. Их он тоже еще не собирал, но, кажется, это было делом нехитрым. «В пористый цилиндр надо насыпать смесь толченого кокса и перекиси марганца. В стеклянную банку налить раствор нашатыря…» – стал припоминать мальчишка пояснения Будищева, затем упрямо вздохнул, перекрестился и принялся за работу. Тут важно было ничего не перепутать, но мальчишка, отдавшийся новому для него делу со всей страстью неофита, не знал сомнений. Быстро смешав части с чудным названием – «ингредиенты», в однородный порошок, он засыпал полученный состав в цилиндр, вставил в него колбу и на мгновение застыл в благоговейном молчании. Два элемента питания были готовы, а это было более чем достаточно для проверки. Оставалось только…
– Что стоим, кого ждем? – насмешливо поинтересовался Дмитрий, давно уже наблюдавший за манипуляциями своего ученика.
– А! – вздрогнул тот и посмотрел на наставника ошалевшим взглядом.
– Морковку на, – не удержавшись, ответил ему Будищев.
Вообще-то, обычно он шутил грубее, однако пообщавшись в последнее время с чистой публикой, старался не употреблять крепких выражений. Впрочем, это у него получалось не слишком хорошо, и отставной унтер нет-нет да и выдавал перлы, от которых покраснел бы любой бродяга.
– Я тут это… – начал было объяснять мальчишка, но скоро запутался, – ну…
– Баранки гну, – усмехнулся бывший гальванер, а ныне владелец мастерской. – Что застыл? Подключай давай!
Делать было нечего, и малолетний энтузиаст электрификации принялся соединять звонок, кнопку и элементы Лекланже в единую цепь. Пока он работал, внимательно следивший за манипуляциями наставник молчал, и лишь когда все было закончено, хмыкнул:
– Что стоишь? Жми!
Дрожащий палец нерешительно ткнулся в кругляш, и случилось чудо – мудреная электромеханическая машинка издала звон, прозвучавший для собравшего ее мальчишки как музыка горних сфер. Стянутые в тонкую нитку губы немедля расплылись в широкую улыбку, и Семка, шмыгнув носом, с нескрываемым торжеством спросил:
– Ну как?
– Невероятно – но факт, – охотно признал его триумф Дмитрий. – Что я могу сказать, молодец!
– Ага. Я сейчас еще одну соберу…
– Не торопись. У нас все равно заказов пока нет, так что успеешь еще.
– Как нет, совсем?
– Ну, брат, пятнадцать рублей – деньги немалые, а «сторонники прогресса» про нас пока еще не знают. Так что, пока есть время, пойдем со мной.
– Куды это?
– Не «куды», а «куда», – строго поправил его Будищев. – Недалеко, так что пошли, хотя… блин, на кого ты похож? Ну, чухно чухном! Марш умываться, и идем.
Идти и впрямь оказалось недалеко – в том же доме, только наверху, под самой крышей. Семка знал, что там, в маленькой каморке, обитала портниха по имени Анна, но прежде у нее никогда не бывал. Она оказалась нестарой еще женщиной с немного усталым, но приятным лицом. Похоже, что их визит ее не слишком обрадовал, но портниха не подала виду и приветливо спросила:
– Что вам угодно?
– Да вот, – Дмитрий подтолкнул вперед своего спутника. – Надо бы этого оболтуса приодеть, а то людям показать страшно.
– Вы хотите, чтобы я сшила новые вещи?
– Не сейчас, – улыбнулся Будищев. – Пока у нас более скромные планы. Вот тут я кое-что приобрел. Посмотрите, получится ли подогнать под него.
С этими словами он развернул большой бумажный пакет, на который Семен почему-то до сих пор не обратил внимания, и стал показывать содержимое Анне. Ученик с удивлением увидел там пару брюк, рубашку и самый настоящий костюм.
– Вы собираетесь отдать мальчика в гимназию? – удивленно спросила портниха.
– Да нет вроде. А почему вы так решили?
– Но это гимназический костюм!
– Что, правда? А я-то думал, что он мне напоминает…
– Ну так что?
– А в чем проблема?
– Ни в чем. Просто такие костюмы имеют право носить только учащиеся гимназий.
– И что, если поймают, в полицию заберут? – недоверчиво поинтересовался Дмитрий, не подозревавший о таких сложностях.
– Я не хочу в полицию! – испугался подобной перспективы Семен.
– Ничего, тебя долго не продержат, – поспешил успокоить его наставник. – Через неделю вернут и еще полтину дадут в придачу – только заберите!
– Ну что вы пугаете ребенка, – с досадой прервала его Анна. – Просто если он будет ходить в таком виде, всякий инспектор гимназии или даже просто учитель может потребовать у него гимназический билет и сделать замечание.
– За что?!
– За поведение. Или нарушение формы. Да мало ли.
– Ёлки-палки!
– Что, простите?
– Да ничего! Блин, хороший костюм, да еще и впору… вроде бы.
– Это действительно неплохая вещь, и я могу ее перешить. Просто будет не мундир, а пиджак или курточка.
– А что – вариант! – воскликнул Будищев, представив Семку в костюме. – Решено – пусть будет пиджак. Будет в нем сидеть и принимать заказы.
– Как это? – удивился мальчишка.
– Как-как, пером в журнал. В крайнем случае – карандашом.
– Так я это, писать не умею…
– Чего? Блин, откуда ты взялся на мою голову такой бестолковый!
– Я не бестолковый, – насупился ученик.
– Хватит! – решительно прервала их женщина. – Если вам нужно шить, то давайте я сниму мерку. Если не нужно, то извольте покинуть мою комнату.
– Слушайте, а у вас талант! – восхищенно воскликнул Дмитрий. – Я чуть по стойке смирно не встал от вашей команды. Скажите, а вы умеете писать?
– Конечно, – удивилась такому быстрому переходу Анна. – А вам зачем?
– Ну, надо же кому-то принимать заказы? Вы – дама видная, с вами клиентам будет приятно пообщаться.
– Что еще? – ледяным тоном поинтересовалась портниха.
– Да ничего. Разве что приглядывать за Семкой и другими, когда они появятся. Ну и, возможно, кашеварить…
– Это все?
– Мне нравится ход ваших мыслей, но остальное – по взаимному согласию.
– Послушайте, – устало вздохнула женщина. – Мы мало знакомы, но мне иногда так хочется вас прибить.
– Это странно. Обычно такое бывает после нескольких лет супружеской жизни.
– Паяц! – уничтожающе посмотрела на него Анна и обернулась к мальчику: – Иди сюда, пожалуйста, я сниму с тебя мерку.
Когда Дмитрий с Семеном возвращались к себе, ученик вдруг хлопнул себя по лбу кулаком и с раскаянием в голосе воскликнул:
– Совсем запамятовал, к нам же господин Барановский приходил, Владимир Степанович. Сказывал, что поговорить с тобой хочет.
– Не бери в голову, видел я его.
– А что он хотел?
– Много будешь знать – скоро состаришься.
– Ну, вправду, Мить… ой, Дмитрий Николаевич!
– Назад звал.
– Побожись!
– Чтоб я сдох!
– А ты чего?
– Не знаю еще.
– Чудной ты… а зачем тогда вообще к нему пошел, раз на заводе работать не хочешь?
– Да там интересная история приключилась.
– Какая?
– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! Ладно, слушай. Я ведь ранен был на войне. Думал, меня комиссуют, да не тут-то было. Я и так и сяк, а меня в запасной батальон, в Кинешму отправили, чтоб ее!
– И что?
– Да там вроде договорился. Только деньги нужны были. А их я в родной деревне припрятал до поры. К тому же жалко было – жуть! Они мне не так просто достались, а тут отдай эскулапам, а сам голый и босый. В общем, куда ни кинь – везде клин. Я даже думал уже, что легче дослужить, но не выдержал. В общем, уломал ротного, чтобы он мне отпуск дал, да и поехал в Будищево. Ночью ухоронку вынул, а утром гляжу, а мужики наши всей деревней учителя местного гоняют.
– А за что?
– Если честно – за дело.
– А ты все равно вступился?
– Угу. Вроде и не следовало, но такой удобный момент кое-кому накостылять… короче, не удержался я.
– И что?
– И ничего. Сижу в околотке и думаю, как в батальоне отбрехиваться буду, а тут Барановский и нарисовался. Посулил, что все решит и комиссоваться поможет. И, в общем, не обманул. Деньги опять же целы.
– Не пропали?
– Нет. Машка сберегла.
– А кто такая Машка?
– И все-то тебе надо! Человечек один хороший.
– Девка?
– Как дам сейчас по шее! Девка! Какая она тебе… да и замуж ее уже выдали. Наверняка.
– А ты ее любил?
– Все, Семушка! Договорился ты, дружок! Сейчас я тебе…
– За что?!
Его императорское высочество великий князь Алексей Александрович был мужчиной видным, и даже то, что в последнее время он начал сильно полнеть, ничуть не вредило ему в глазах дам. Несмотря на то что шансов получить престол у четвертого сына императора Александра II не было никаких, он был завидным женихом. Принадлежность к царствующей фамилии обеспечила бы его избраннице блестящее положение при петербургском дворе, поэтому, где бы он ни появлялся, на нем немедля скрещивались женские взгляды, чем-то напоминая в этот момент лучи новомодных боевых фонарей[46], выискивающих свою жертву на водной поверхности.