бще демонстрирую поведение асоциального одиночки. Может, именно таким и должен быть настоящий сталкер? Посидев, поразмышляв вокруг да около, спустился в бункер, решив снова почитать дневник адепта Монолита, продираясь к крупицам здравого смысла через жуткие дебри религиозного фанатизма и «неземной мудрости», да так и не заметил, как заснул.
— И с кем вы тут собрались воевать? — Ехидно спросил группу из пяти военных, приехавших рано утром в деревню на «Газике».
Моё ехидство относилось к их форме одежды и снаряжению. Ну, зачем, спрашивается, тащить на себе тяжелый бронежилет, автоматы и, наверное, двойной боекомплект?
— Короче, товарищи или господа, как вам будет приятнее, скидывайте с себя всё лишнее в свою машину, после чего загляните к торговцу, взяв у него во временное пользование КПК с детекторами аномалий, двустволки и одежду примерно как у меня, — сразу взяв командование на себя, решил построить вояк. — Так вы перестанете выделяться на общем фоне и сможете временно почувствовать себя в сталкерской шкуре, — добавил, заметив на лице майора Сидорчука явное неудовольствие.
Стоило отдать воякам должное, они прислушались к моим словам, и, переглянувшись, без возражений стали быстро скидывать с себя всё лишнее в машину, а затем троица удалилась к Сидоровичу, оставив водителя и ещё одного бойца сидеть в машине. Дождавшись их возвращения, я повёл маленькую группу «военных новичков» на выход из деревни, потребовав, чтобы они у дороги набрали полные карманы мелких камней, объясняя, зачем они нужны.
— Так ведь есть детекторы! — Воскликнул заместитель майора Сидорчука капитан Синицын.
— Кто точно так же думает — тот долго здесь не проживёт, — ехидной ухмылкой показал своё отношение к чьей-то лени, пояснив: — «Спящие аномалии» детектор заметит слишком поздно, когда вы уже окажетесь в зоне их срабатывания. Кинув камешек по ходу своего движения вы «пробудите» аномалию и тогда ваш детектор её своевременно обнаружит.
Слушатели реально прониклись, и стали активнее наполнять свои карманы. Затем мы направились извилистым путём в сторону плеши гравитационок. По пути выдёргивал кого-то из вояк идти первым, кидая камешки, а затем подбирая их опять. Специально вёл от одной одиночной аномалии до другой, чтобы у народа сложилось впечатление в их реальной многочисленности. А то ещё расслабятся и сдуру попадутся. После выброса одиночная аномалия может запросто устроиться прямо на дороге или перекрыть натоптанную сталкерами тропу. Благодаря пасмурной погоде, сейчас я видел аномалии издалека.
— Смотрите, как нужно определять границы аномалии, если хотите исследовать её, — выбрав «трамплин» помощнее, устроил новичкам мастер-класс.
Дюжина камешков и уже видно, куда можно относительно безопасно подойти. Поверка аномалии детектором оказалось безрезультатной, артефактов в ней ещё не созрело, как и в других аномалиях, проверенных мной по дороге.
— Редко что-то ценное попадается? — Спросил майор, после того, как я рассказал, что сейчас делаю.
— В одиночных аномалиях — да, — признался ему. — Их вообще проверять — зря время тратить. Ценные артефакты, а особенно редкие, обычно образуются в больших аномальных полях, но доставать их оттуда сложно и очень опасно.
В чём военные вскоре наглядно убедились. Свой первый страх перед Зоной они сумели победить ещё по пути сюда, а на место страха пришла разумная осторожность. Второй зам майора, капитан Фролов сравнил аномалии с обычными минами. А с минами военные хорошо знакомы. У аномального поля я объяснил подопечным как себя нужно вести и что делать. Один «Медведь» на троих Сидорович им выдал. Но воспользоваться им и реально добыть артефакт оказалось весьма сложным делом. Через полтора часа мучений, когда я уже охрип одёргивать вошедших в азарт вояк, хорошо видя, что они заходят слишком далеко, им удалось вытащить «каменный цветок». Радовались как дети новой игрушке. Но после рассказа о весьма малой пользе их первой добычи, заметно приуныли.
— А тут разве что-то реально полезное водится? — Обиженно спросил капитан Синицын, ибо именно ему удалось вытащить «каменный цветок».
— Водится… — ответив, решил просканировать плешь своим детектором.
Одна «жирная» отметка вполне ожидаемо висела в самом центре, отметки артефактов попроще активно перемещались, но к краю аномального поля близко не подходили.
— Это ведь они, да? — Я не сразу заметил, как сзади меня образовалась группка любопытствующих, с заметным азартом смотревших на экран моего детектора.
— Они, они, — кивок подтверждения. — И, как видите, чтобы до них добраться, нужно лезть вглубь, что для большинства сталкеров равносильно самоубийству.
— Ты сказал — «большинства»… — заметил майор, добавив: — И судя по тону твоего голоса, ты себя к нему точно не относишь. Ведь ты уже лазал в эту аномалию?! — И это был не вопрос, а прямое утверждение.
— Было… — отпираться тут явно бесполезно.
— Сможешь повторить? — А голос-то твёрдый-твёрдый, как при отдаче приказа идти на смерть.
— А что я получу за такой риск? — Я демонстративно выключил детектор и повернулся к майору лицом.
— Помимо того, что ты там найдёшь, ещё и реальное уважение с моей стороны, — так же твёрдо заметил майор. — Я имею право приписать к своему блокпосту одного проводника из числа вольных сталкеров с достаточным опытом. Знаю, у тебя уже есть официальное разрешение на пребывание в Зоне Отчуждения, но оно не даёт права на ношение боевого оружия. А статус причисленного проводника равноценен военному сталкеру, но при этом ограничит тебя только выполнением редких заданий сопровождения разведывательных групп в Зону. И ты всегда можешь найти приют в расположении моей части. Есть смысл побороться за моё уважение, сталкер.
Уж и не знаю, зачем это ему потребовалось, но для меня предложение было действительно выгодным. Наверное, он просто проверял мой опыт и возможность как-либо привязать к себе. Второе более вероятно, ибо положиться ему здесь не на кого, а Сидоровичу он мог и не доверять. На счёт заданий сопровождения я особо не беспокоился, здешние вояки своей шкурой рисковать не любят, потому далеко вряд ли полезут.
— Хорошо, я попытаюсь повторить свой безрассудный опыт ещё раз, — немного подумав, принял решение рискнуть. — Вы только отойдите чуть подальше от аномалий и периодически посматривайте в сторону вон тех кустов, — я показал направление пальцем. — Оттуда могут пожаловать дикие собаки, хоть их и изрядно проредили сталкеры, но кто их знает. Кидаются только на маленькие группы, когда сильно голодны. В случае нападения приоритетными целями являются самые крупные кобели.
Военные синхронно кивнули головами, принимая информацию к сведению, и правильно расположились относительно кустов и аномального поля, прикрывая им свои спины. Да и ружья взяли наизготовку.
Тропинка, которой я проходил к центру аномального поля, ожидаемо заросла. Пришлось искать новую… девять раз подряд, выбираясь за край и снова отыскивая разрывы между плотно устроившимися аномалиями. Тогда-то я и понял, как сильно мне повезло в первый раз, учитывая, что внутрь пробирался без поддержки артефактов. Теперь-то и она была совершенно бесполезна, все «тропки» оканчивались тупиками. Вояки внимательно смотрели за моими действиями с трудно передаваемыми эмоциями на лицах. Наверное, именно с такими лицами смотрят футбольный матч на собственноручно заминированном поле и удивляются, почему до сих пор никто из игроков ещё не подорвался. Обойдя аномальное поле по кругу, подходящего разрыва к центру так и не нашел. Отследил лишь одно место, где достаточно слабая аномалия перекрывала путь дальше в глубину. Лезть туда сильно не хотелось, но иначе я окончательно провалю задание майора и начисто лишусь его расположения. Лучше бы сразу отказался, чем вот так, взялся и отступил. Выискав пару крупных булыжников, килограммов по десять, пробрался через лабиринт аномалий к пробке в проходе. Бросок первого, «давилка», а это оказалась именно она, резко хватает свою добычу, но энергии в аномалии оказалось маловато, чтобы превратить целый камень в кучу песка и мелкого щебня, булыжник упал на землю, а сама аномалия резко сжалась, открывая мне проход вглубь плеши. Я сильно рисковал, ибо при полном срабатывании, потревоженная аномалия могла пробудить и своих соседок, а уже те меня бы и затянуть постарались. Положился на «ночную звезду», и не прогадал. Второй булыжник положил сразу за разряженной аномалией для обратного прохода. Пока я решу свои задачи, аномалия опять наберётся силы.
И вот я уже стою в самом центре плеши, круг чистого пространства остался в прежнем виде. Военные продолжают внимательно наблюдать за моими действиями, не забывая периодически поглядывать в сторону кустов. Включаю детектор, «жирная» отметка в паре метров от меня, «проявим»… Что-то мелкое ярко блеснуло и, упав на землю, часто замерцало золотистыми вспышками. Что это за артефакт в виде прозрачного кристалла с формой скошенной призмы я не знал, потому аккуратно прибрал его сразу в контейнер. Но прошивка моего «Велеса» его явно признаёт, иначе обозначила звёздочкой, как все неизвестные артефакты. Порадовали открытые рты у вояк, в моей удаче те прежде определённо сомневались. И раз я оказался в центре, то здесь стоит хорошенько «порыбачить». Перемещающиеся в аномалиях артефакты часто подлетают к краю этого внутреннего пузыря чистого пространства. Поначалу выплывал всякий ширпотреб, который и брать-то не хотелось. Те же «каменные цветки» и «медузы». Заставляло нагибаться обещание написать отзыв на мой кейс для переноски артефактов. Его требовалось заполнить хотя бы на три четверти от полного объёма и немного потаскать. Затем я подряд вытащил сразу три двойных «выверта», они подошли к границе внутреннего пузыря один за другим, а затем как отрезало, хотя детектор показывал проходящие в стороне артефакты. Их бы я уже точно не вытянул, даже «проявив».
Пока я «рыбачил», вояками заинтересовалась собачья стая. Решительно выскочив из-за кустов, она разделилась на две части, пытаясь атаковать людей сразу с двух сторон. Я лишь смотрел, как собаки приближаются к военным, те ждали сокращения дистанции, эффективная дальность выстрела из ружья картечью метров десять. Собаки резко ускоряются, загрохотали выстрелы, громкий визг подранков, опять несколько собак с разбегу влетают в аномалии. Почувствовав неладное, военные падают на землю как подкошенные, по всей плеши пробегает волна энергии, чувствительно прикладывая меня по голове. Еле успел отступить от края, прежде чем меня окончательно накрыло, пару раз перекрутив как бельё при отжимке и выплюнув как несъедобный булыжник. Очухаться удалось минут через десять. Внутри ещё ощущались неприятные остаточные явления, но голова уже полностью прочистилась. «И что это было?» — задал себе мысленный вопрос. Вояки уже встали на ноги, крутя головами в разные стороны. Их, видно, тоже крепко приложило. Собачья стая частью стала жертвой картечи, частью добычей аномалий, и лишь немногие смогли удрать обратно в кусты. Насчитал восемь хвостатых тушек без явных признаков жизни, картечный выстрел способен зацепить в плотно сбитой группе ср