Так прошла неделя. Сплошные тренировки и тренировки. Вечером, едва добравшись до кровати, я мгновенно отключался. Времени уйти в глубокую медитацию не было. Нагружали нас по полной.
К концу недели я осознал, что многому научиться не удастся — слишком мало времени. Два-три заклинания. Это наш предел. И их еще отрабатывать и отрабатывать. Нам бы пару месяцев подобных занятий, и получился бы вполне боеспособный отряд магов.
Колин, видя, как я одеваюсь каждое утро на пробежку, первые дни шутил надо мной, а потом сообразил, что я не знаю простейших бытовых заклинаний.
— Так ты, правда, не умеешь согреваться магией? — он удивленно смотрел на меня.
— Не умею. Я много чего не умею, — пожав плечами, с независимым видом ответил я.
— Так это просто, я тебя сейчас научу. У нас в княжестве все маги так делают, и даже зимой ходят в одной рубашке. Это же круто! — радостно произнес он.
Заклинание и вправду оказалось достаточно простым. Всего-то надо было в уме начертить нужную руну и поместить ее себе на грудь. Самое удобное — это заклинание само брало магию в источнике для своей поддержки и держалось при этом около двенадцати часов. Поэтому каждое утро его надо было обновлять, но зато потом не заморачиваться до вечера.
В обществе магов я понимал, как мне не хватает магического образования. Например, чай в стакане ребята остужали до комфортной для себя температуры, не задумываясь, ну, а я делал вид, что мне нравится пить обжигающий чай. Было стыдно спрашивать у Колина о таких простых вещах. Но вот магистру я пожаловался на отсутствие знаний, чем заслужил снисходительную улыбку. Под ворчание о диких людях с гор мне была вручена тонкая брошюрка с бытовыми заклинаниями.
Наконец-то настало воскресенье. На базе этот день был не то, чтобы выходным, но облегченным. Обучение было только до обеда, а вторая половина дня была в нашем распоряжении. Разрешалось даже покинуть базу, чем мы и воспользовались. Километрах в пяти, на окраине города, располагался трактир, о чем нам сообщил Колин. Туда-то мы и отправились.
Мы сидели за столиком с Колином. К нам подсели Горт и еще два паренька — маг Уолш и парень из нашего отряда по имени Драгс. В выходной день крепкое спиртное не разрешалось, зато на вино начальство смотрело сквозь пальцы. Мы заказали себе плотный ужин и пару кувшинов. Вино было кислое и, на мой взгляд, совсем не вкусное, но Горт с удовольствием его лакал.
— Через три дня прибывает первый отряд жрецов, — известил нас Колин.
— Я так мечтал стать жрецом, но туда очень строгий отбор, и руководит им княжеский маг. Раньше с этим было легче, — поделился с нами Уолш, паренек лет семнадцати.
— Затем тебе в жрецы? Ты же троечка? — удивился Колин, — в жрецы идут слабосилки. Ну, в крайнем случае, двоечки.
— Так я до четырнадцати лет был единичкой. А потом — раз! — и за год стал тройкой.
— Повезло тебе, — с завистью посмотрел на него Драгс, — я вот единичка. Слышал, что жрецы и таких, как я, набирают, — он задумчиво посмотрел в опустевший бокал и подлил себе еще вина.
— Повезло, только пришлось три года учиться. Я же в магии вообще не разбирался. Никто в моей семье не ожидал, что я вдруг стану магом. Вот только обучение закончил — к вам прислали.
— А правда, что сейчас жрецы отправляют учеников в землю Лучезарной? — спросил Драгс Колина.
— Да, после того, как один парень разработал систему обучения жрецов и открыл путь в мир богини, всех послушников отправляют туда. В том мире время идет почти в десять раз быстрее, чем в этом.
— Я помню эту историю. У нас вся школа гудела. Несколько преподавателей ушли тогда через магическую медитацию отбивать храм Лучезарной. К счастью, оба вернулись. Правда, у одного из них во время боя сын погиб, — печально произнес Уолш, — я тогда второй год учился и очень жалел, что не могу принять участие.
— Говорят, этот парень был старшим жрецом в пятнадцать лет! — поддержал его Колин.
— Угу. Его до сих пор разыскивают. Рассказывают, что сам князь издал указ о его розыске. Погибло больше сотни магов, — влез в разговор Драгс.
— Ну и что? — встрепенулся Колин, — зато теперь у нас есть жрецы, побывавшие в мире богини. Они помогут выдавить из нашего мира зверей.
— Ну, это да. Но все равно, мы тогда сильно ослабли. В моем городе было всего трое магов, и двое из них не вернулось. Надо было как-нибудь по-другому. Подготовиться. Собраться нормально. А так их просто отправили на убой ради жрецов, — возразил ему Драгс, — и вот теперь жрецы стали сильными, и поговаривают, что это опять может привести к расколу. И наглые. Видел я парочку.
— А я все равно хотел бы стать жрецом, — произнес Уолш и замолчал.
— Знаете, кто будет руководить отрядом жрецов? — понизив голос, произнес Колин, — одна из соратниц того самого Семюселя. Ее зовут Нокс, и ей всего шестнадцать лет! Говорят, она очень красивая. И она — старший жрец!
— Да ладно тебе, кто доверит отряд такой молодой девушке? — недоверчиво произнес Уолш, — я бы не хотел, чтобы она мной командовала.
— Почему? — я решил поучаствовать в разговоре, тема мне была ой как интересна!
— Ну, ей же всего шестнадцать! — он развел руками.
— Согласен, — включился в беседу Горт, — чтобы командовать, нужен опыт. Вряд ли у нее он есть. А вообще, бросали бы вы эти сплетни. Послушаешь вас — как опять в деревне оказался. У меня так сестры — соберутся, и давай трещать! Лучше скажи, когда выступаем и какие планы, — обратился он к Колину.
— Так через неделю же. Воинов княжества будет два полка. Это чуть больше тысячи человек. И жрецов три или четыре отряда. Сначала освободим Кируну, оттуда, вроде, двинемся на север. Но подробностей я не знаю. Слышал еще, что второй полк пойдет в то же время с северной стороны.
— Значит, не в республику, — недовольно проворчал Горт и опять замолчал.
— Да дойдет дело и до республики, не переживай ты так за свою деревню! — отмахнулся от него Драгс.
— Я там родился, там жили мои деды и бабки. Как мне не переживать? — удивленно посмотрел на него Горт, — это вы тут городские. Вам плевать на корни.
— Успокойся, — я похлопал его по плечу, — если все пойдет хорошо, вернешься ты в свою деревню.
Самир, считавший себя в прошлом правой рукой князя и занимавший должность руководителя департамента безопасности всего княжества, сидел за столом в ничем не примечательном доме, расположенном в пригороде столицы. Он перебирал бумаги и ждал гостя. Гость ожидался не простой, но к общению с ним Самир привык. Прошлая должность обязывала его держать руку на пульсе всех дел княжества — даже тех, что называют «темной стороной».
Он ожидал главу крупнейшего преступного сообщества Агрика, мастера Котора. Мало кто в княжестве мог похвастаться личным знакомством с ним. О мастере Которе ходило немало слухов: кто-то считал его магом-отступником, ищущим запретные знания, кто-то говорил, что Котор — жрец, отринувший богиню. Были и такие, что называли его слугой Нургала. Но все сходились в одном — он очень умен и опасен.
Котор вошел в дом без стука и сразу направился к столу, за которым сидел Самир. Приветливо кивнув, уселся за стол. Самир разлил по дорогим красивым бокалам вино и, отсалютовав гостю, слегка пригубив, отставил свой бокал.
— Рад видеть тебя в добром здравии, — поприветствовал он Котора, — сколько лет прошло, а ты все тот же. Приятно знать, что хоть что-то в этом мире неизменно и незыблемо.
Котор радостно гыкнул. Он был глухонемым с рождения. Магия позволяла ему слышать собеседника, но была бессильна дать ему речь. Он достал небольшой планшет, с помощью которого общался, и магическим стилом написал приветствие.
— Что хотел? — коротко поинтересовался он.
— На жизнь пожаловаться, — с самодовольной улыбкой ответил Самир.
— Тогда я пошел, — ответил Котор, даже не делая попытки подняться. Он знал Самира давно и привык к тому, что тот никогда сразу не начинает говорить о деле.
— Не спеши. Есть дело для твоей Агрики, — Самир продолжал перебирать бумаги на столе, — ты же знаком с ситуацией? — Он внимательно посмотрел на Котора, но тот продолжал сидеть с непроницаемым лицом, — ладно, все молчишь. Последние полгода я впал в немилость и официально отстранен от должности. Когда к князю пришли и сказали, что Семюсель — герой, которого надо наградить, а не преследовать, тот развел руками и свалил все на меня, заявив, что не в силах отменять указы. На этом держатся закон и власть княжества. Если мальчишка ни в чем не виноват, пусть предстанет перед судом. Но под влиянием общественности и жрецов он согласился, что я перегнул палку, и отстранил меня от дел. В итоге, все довольны, а кого интересует мое мнение? — Самир хмуро улыбнулся, посмотрев на безучастное лицо гостя, — князь поступил мудро, у меня нет к нему претензий. Все довольны. Жрецы поняли — если что натворят, есть суд, которого никто избежать не сможет. Теперь будут думать, прежде чем выступать против власти. Перегибы неизбежны. Общественность удовлетворена, виновный наказан…
— Так что хотел? — Котор демонстративно поднял свой планшет и потряс им перед носом Самира, заставив того недовольно поморщиться.
— У меня есть хорошие новости. Мы поймали одного из слуг Нургала, — медленно произнес он, глядя, как на лице гостя проступает любопытство, — да, да. В данный момент в княжестве осталось еще девять рабов Нургала. Было десять, — он взял одну из бумаг на столе и стал читать, — их отправил к нам некий Норт, один из приближенных Нургала. Именно он считается руководителем войск, атакующих наш мир. Мальчишка попал под проклятие Нургала и выжил. Он сейчас где-то в нашем мире, и нужен нам живым. Если мы его поймаем, это будет хорошая оплеуха жрецам: как же, ваш герой теперь — слуга Нургала! Понимаешь?
— Сколько? — накарябал Котор.
— Пятьдесят тысяч за мертвого и сто тысяч за живого, — мгновенно отреагировал Самир.
— Какая о нем есть информация? — Котор весь подобрался, как зверь, вышедший на охоту.