«В первый день учёбы в Доме Опыта. Вишал бросил вызов учителю Гиану Атти, был им повержен и изгнан из Дома Опыта. Ты наблюдал сей поединок от начал до конца. Что ты хочешь вспомнить ещё?»
Теперь я живо вспомнил того наглого качка.
— Но как Вишал Кохуру будет старшим отряда, — спросил я у Маджи, — если его выгнали из Дома Опыта?
— Самые старшие рода Кохуру будут умолять учителя Гиана Атти отозвать запрет.
— Думаешь, умолят?
— Конечно, — уверенно ответила Маджа.
— А чем это грозит нашему отряду? — спросила Софейя Патунга.
— Вишал намного сильнее Эрну Кохуру, — неопределённо ответила Маджа. — И он намного злее брата.
— Но не умнее, — с сомнением заметил я.
— Вишал станет первым в отряде, а Эрну будет вторым. Сила и ум будут вместе. Тогда как у нас…
И Маджа выразительно посмотрела на своего второго старшего, Хаки «Громобойца» Энгатти. Умом этот парень не блистал. Но был силён и предан Мадже. Что тоже неплохо.
Неизвестно, как сильно и настойчиво старшие рода Кохуру умоляли учителя Гиана Атти, но вскоре тот простил непутёвого отпрыска и разрешил ему посещать Дом Опыта. Спустя пару дней я увидел, как славный учитель прибыл на работу в небольшом, но новеньком акрабе, блиставшем медью и золотом. А сам учитель торопливо снял с себя многочисленные золотые украшения и переоделся в серую робу учителя.
Ясненько, «умолять» Кохуру действительно умели.
Хотя на меня всё ещё и лились потоки славы и внимания, я предпочёл бы материальное вознаграждение. Род Патунга, обещал вознаградить весь отряд, но всё ещё не исполнил обещания. Маджа объяснила это тем, что Эхна Намеш не в строю. А без неё нельзя раздавать награды и менять места в иерархии отряда.
Пошёл десятый день с того дня, когда я передал едва живую Эхну Намеш в руки целителей. Совместными усилиями они вернули девушку к жизни, но она была слаба и едва понимала, что происходит вокруг. В таком состоянии её доставили в дом Урсага Намеша, где она и пробыла всё это время. Как я узнал — беспробудно спала целебным сном.
Род Патунга взял на себя расходы по её излечению. Наняли сразу трёх лучших целителей Дивии, которые должны посменно сидели возле неё, наблюдая за выздоровлением. Так же отыскали на рынках дальних Колец низких целителей, которые регулярно мазали Эхну своими целебными мазями и поили отварами лекарственных трав.
Одной из целительниц-сиделок оказалась Мадхури Саран.
Я давно не видел маму Самирана. Женщина избегала меня. Вероятно, смирилась с тем, что её сына не вернуть. Вот и на этот раз, когда я пришёл к дому Урсага, чтобы справиться о здоровье Эхны, мама Самирана, сопровождаемая Служанкой, молча прошла мимо меня.
— Уважаемая Мадхури, — сделал я попытку заговорить. — Уделите мне немного своего времени.
— Нам не о чем говорить. Ты предал род Саран. Мы отвернулись от тебя.
— Но обернитесь хотя бы вы ко мне? Я хочу поговорить о демонах.
Мадхури Саран испуганно завертела головой, опасаясь, что нас услышат прохожие. Но утренняя улица была пуста.
— Не говори со мной о таких вещах, негодяй, — прошипела мама Самирана. — Иначе…
— Да, да, вы сдадите меня в Прямой Путь, обвинив в демонизме. Хватит уже угрожать. Мы оба знаем, что вы этого не сделаете.
Мадхури Саран надменно остановилась, сложив руки на груди. Она хотела казаться бесстрастной, но я отметил, как она с материнским восхищением скользнула взглядом по моей фигуре. Всё-таки я выглядел её сыном. И этот сын значительно похорошел. Военные тренировки превратили меня из задохлика в крепкого, пусть и худощавого парня. Мама Самирана не хотела признать, что Путь воина оказался для её сына полезнее Пути целителя.
— Помните, вы говорили о скрижалях в доме Ронгоа? О тех, где рассказано, какие озарения нужно собрать в грозди, чтобы выяснить, демон я или нет?
— Ронгоа больше не оказывают нам милости знакомства, — резко ответил Мадхури. — Всё из-за тебя.
— Вам не оказывают, а мне окажут. Я скоро прочитаю эти скрижали. Готовы ли вы к тому, чтобы окончательно удостовериться в моей сущности?
Мадхури прикусила нижнюю губу. Сдержанно ответила:
— Мне уже нет разницы кто ты и откуда пришёл, чтобы захватить тело моего сына.
— Узнав правду о моей сущности, мы будем хотя бы знать, что переселение душ случилось на самом деле. А значит, можем продолжить поиски способов вернуть вашего сына в законное тело.
— Ты… ты хочешь этого?
— Конечно, — соврал я. — Я хочу домой.
Ничего подобного я давно не хотел. Но мне необходимо удостовериться в том, что я на самом деле переселился в чужое тело. Ну или в том, что Самиран рехнулся и всё это время придумывает внутри себя личность из мира, которого не существует.
Мадхури кивнула:
— Когда ты усвоишь скрижали Ронгоа, приходи ко мне.
— Договорились.
Гордо вздёрнув голову, Мадхури ушла.
А я постучал в ворота дома Урсага Намеша.
Род Намеш являлся небольшим воинским родом. Когда-то они стремились стать большими и сильными, но им не везло — у них рождалось слишком мало детей. Поэтому Намеш едва не сгинули в междоусобицах прошлого, но вовремя сделались вассалами Патунга. Это их спасло.
Вот уже несколько поколений Намеш занимались развитием техники боя на мочи-ке. И традиционно один из мужчин этого рода отправлялся в Дом Опыта, чтобы учить молодых воинов.
Семейные усадьбы рода Намеш занимали целую улицу в Шестом Кольце. Но их нельзя назвать соседями Мадхури Саран и Похара Те-Танга, так как улица располагалась на противоположной стороне Кольца.
Учитель, его две жены и Эхна занимали невысокий домик, выстроенный из дерева и гладкого белого камня. Внутренний дворик намного больше моего, но не больше баскетбольного поля. По меркам Шестого Кольца — очень скромно.
Калитку открыл слуга, замотанный частично в коричневые тряпки, частично в красные, частично в зелёные. Будто собирал свою одежду из обрывков одежды других слуг.
Первая жена Урсага Намеш — никогда не слышал её имени — стояла на коленях у каменного изваяния воина, вооружённого невероятно кривой двенадцатисильной мочи-кой.
Вокруг статуи расставлены коробочки с едой и кувшины.
И да, только на примере учителя я узнал, что в Дивии существовало многожёнство, хотя и редкое для небольших родов. При этом Эхна — единственная дочь учителя. Я уже достаточно близко сошёлся с Урсагом Намеш, чтобы знать, что предыдущие пять детей — все мальчики — погибли при рождении.
— Создатели не смогли найти для них граней, — сокрушённо сказал учитель.
Я уже знал, что принято отвечать на это:
— Да будет путь мёртвых Намеш пройден живой Эхной Намеш.
Сейчас Урсага не было. Вторая жена — мама Эхны — была не такая мрачная и более красивая, чем первая. Она встретила меня у входа в дом и проводила к комнате Эхны.
— Мадхури Саран поистине великая целительница, — сказала жена Урсага. — Сегодня Эхна встала с ложа и гуляла в саду.
— Рад слышать это.
Мама Эхны с неожиданной теплотой посмотрела на меня:
— Спасибо, что спасли её.
— Как же иначе? Мы из одного отряда…
— Ах, эти ваши воинские отряды, — всплеснула руками мама Эхны. — И зачем только Эхна так упорно хочет стать именно небесным воином?
— А кем ей ещё быть? — удивился я.
— Шла бы в небесные стражи. Там не так опасно. И главное — служба всегда на Дивии, рядом с домом.
Разговаривая, мы шли по узкому коридору в доме. Стены в нём из тонкого дерева, а двери — раздвижные. Как в японских домах. Пол застелен коврами с узорами рода Намеш.
Согласно этикету хозяев и гостей, мама Эхны шла слева и чуть впереди меня. Одета она была в простой длинный халат. Но я не мог не заметить, что мама Эхны хоть и не молоденькая, но очень хороша. Не так, как дочка, но всё же… Если немного подтянуть её с помощью «Молодого Образа»…
Мы остановились у двойной раздвижной двери. Но внутрь не вошли. Согласно этикету нужно дать время тому, кто в комнате, подготовиться ко входу гостей. В этом тоже было что-то неуловимо японское.
— Почему вы молчите? — озабоченно спросила мама Эхны. — Я обидела вас?
— Нет, просто задумался о том, что ваша дочь сильнее многих в отряде.
— Но при этом она на последнем месте? — улыбнулась мама.
— Да. Но это уже неплохо, учитывая её… её несколько слабый слух… Простите, я не должен был этого говорить.
— Вы можете обсуждать нас открыто. Вы желанный гость на улице рода Намеш. Эхна — глухонемая. Тем более, зачем ей в отряд воинов?
— Вот поэтому она и сильнее нас всех. Легко быть воином, когда ты Патунга или Сарит. При этом ещё отлично слышишь и можешь говорить. Эхна же билась с низкими не хуже всех. Если вы знаете, в той битве были повержены и Маджа Патунга, и Инар Сарит. Вместе с их толстенными Линиями Тела.
— Ну, род Намеш тоже военный род, — намекнула мама. — Так что ничего неожиданного тут нет. На сегодня Эхна — единственная Намеш, кто учится в Доме Опыта. Для неё было честью попасть в отряд. Хотя я и против.
— А вы из какого рода? — ляпнул я и тут же вспомнил, что такое нельзя задавать тому из супругов, кто принял имя чужого рода.
Поэтому мама Эхны нахмурилась и сделала вид, что не услышала моего вопроса.
Будь истинным дивианцем, я бы покраснел и извинился. Более того, я бы вообще не стал задавать таких неудобных вопросов. Но мне в целом было плевать на её реакцию.
Одна створка двери отодвинулась и на пороге появилась Эхна.
Девушка была бледна, на лице краснели шрамы. Вдобавок от неё несло вонючими мазями низких. Одета в стандартную для воинов тунику, а на ногах — её любимые сапоги с шипами на коленях.
Грудь Эхны перетягивала широка лямка футляра, а из-за плеча блестела рукоятка металлической мочи-ки.
— Эхна! — изумилась мама. — Ты куда?
Эхна показала подбородком на меня и пальцами прочертила в воздухе квадрат.
— В казарму? Но ты же ещё не выздоровела. Госпожа Саран сказала…