Висевший над землёй акраб задрожал и слегка приподнялся, деревянные сходни с грохотом осыпались вниз. Немного повисев, опустился обратно — Ио осваивался с управлением.
Мы поставили сходни на место и вошли в экипаж. Внутри он был не менее краше, чем снаружи. Потолок ниже, чем в нашем старом акрабе, но зато внутри всё было белым, новеньким и сверкало металлом и позолотой, как зал в богатом доме. Вдоль стен шли металлические лавки, украшенные мелкой резьбой. Вдоль бортов вырезаны овальные окна, забранные металлическими ставнями, украшенными мелкими и очень изящными изображениями воинов Патунга. Между окнами сияли светильники в бронзовых обводах.
Колесо подъёма и опускания ворот тоже украшено резьбой. И оснащено фиксаторами, позволявшими открывать ворота не на всю ширь, а лишь на определённые доли, что важно для безопасности экипажа.
Я втянул сходни внутрь акраба, а Лотта повернула колесо, закрывая ворота. Послышалось лёгкое шипение, словно бы в них имелся гидравлический привод или что-то вроде того. Поэтому для поворачивания колеса не надо прилагать усилий.
Створки ворот сомкнулись быстро и плотно, внахлёст друг на друга. На старом акрабе двери закрывались так плохо, что между ними оставался зазор, достаточный чтобы протиснуться человеку.
После нескольких секунд тишины мы услышали глубокий и прерывистый вдох Ио. «Победитель Гракков» несмело шевельнулся, дрогнул всем корпусом и начал набирать высоту.
В отличие от старого акраба грузовая часть «Победителя Гракков» располагалась не на корме, а в центре. Это была как бы отдельная комната со стеллажами, уставленными сундуками и шкатулками. На стенах развешаны щиты с креплениями для оружия. На некоторых уже висели копья, топоры и мочи-ки.
В задней части акраба — раздвижная дверь, она вела на что-то вроде балкончика. Места на нём достаточно для нескольких воинов в тяжёлых доспехах. Такие же балконы имелись по обоим бортам, а так же на крыше. Таким образом, акраб можно защищать со всех направлений.
Неронг Кхарт тут же забрался по лесенке наверх и открыл люк балкончика.
— Это места для дозорных, — пояснила Маджа. — Кстати. Отныне мы всегда будем выставлять охранение. Нер, сиди там и смотри. Маккаве и Инар — займите балконы по бортам, а Тону Тангата — займи место на заднем балконе. Хаки — со мной. Будем сидеть рядом с Ио.
Тону Тангата вышел на задний балкон и крикнул:
— Эй, тут дырка в полу. Так что кто хочет облегчиться, идите сюда.
Но никому не хотелось облегчаться.
Реоа Ронгоа отодвинула узкую дверцу в центральной части:
— Ага, это комната для раненных. Я останусь в ней, посмотрю, какие кристаллы есть в сундуках.
Мы разложили свои мешки с доспехами и сундуки по углам, и расселись на лавках. Я, конечно, оказался рядом с Эхной. Она тут же сняла с пояса новую скрижальку и начертила иероглифы:
РАДОСТЬ
БИТВА
НИЗКИЕ
— Да, я тоже рад, что мы наконец служим во славу Дивии.
Я
СКУЧАТЬ
ХОТЕТЬ
ТЫ
— Я тоже, — вздохнул я. — Я тоже скучать и хотеть.
Немного подумав, положил руку на голове колено девушки. Как бы дружески. Она широко зевнула и прислонилась на моё плечо.
Реоа Ронгоа вернулась из медицинской комнаты. Она тоже зевала и потягивалась.
С неудовольствием посмотрела на уснувшую на мне Эхну. Потом вспомнила, что она — славная дочь весьма славного рода и ей нельзя вести себя, как распутницы, села рядом со мной.
Девушка страдала от любви ко мне и от запрета в эту любовь окунуться. Но я знал, как ободрить Реоа. Нужно всего лишь напомнить ей, что она самая умная на этом акрабе.
Я спросил её:
— Бошал Гаруджа упомянул, что творения грязи, добравшись до храма, могут причинить особые несчастья. Что это значило? У тебя есть ответ?
— Есть, — качнула головой Реоа. — В детстве, я слышала истории о том, что давным-давно, чуть ли не во времена сразу после Первых Жителей, на Дивию нападали творения грязи. Забравшись на летающую твердь, они начинали убивать и пожирать озарённых людей, поглощая их грани. Но хуже всего было, если они заходили на то место, где располагался храм. По какой-то причине Создатели одаривали тварей такими же благоволениями, какими одаривают и нас. После чего силы творений грязи возрастали, и они учиняли ещё больше вреда городу.
— А как творения грязи достигали Дивии?
— Летающие творения — мухиты или вьеввы — брали на спину или в лапы гракков и остальных, кто не умел летать, так и добирались.
— Умные твари. А сейчас почему перестали?
— Потому что наши предки давно уничтожили их и их гнёзда. Летающих творений осталось мало, если вообще остались. Но даже если какие-то мухиты и вьеввы выжили, то они облетают нашу твердь стороной.
— Ясненько.
Реоа Ронгоа легла на лавке, подложила под голову одну из подушек, найденных в медицинском отсеке, и мгновенно заснула.
Остальные воины уже спали. Меня тоже тянуло в сон, но я крепился. Всё-таки нельзя пропустить момент приземления в столицу царства Ач-Чи.
Эпилог или радость достойная смерти
Я давно хотел узнать, как живут низкие царства. Но не думал, что это произойдёт так скоро. Я только начал что-то понимать в жизни Дивии и привык к ней, как судьба бросила меня в новую неизвестность.
Шашлычная, обряд определения демон я или психоз сошедшего с ума Самирана, углублённое изучение танцевальных «Крыльев Ветра», (за которыми последует непременная попытка заняться с Нау любовью в воздухе) — эти планы не пошли прахом, но их исполнение отодвинулось в будущее. Теперь они зависели от того, как долго мы пробудем в низком царстве.
Я встревожился: а как быть со старцем Танэ Пахау? Он ведь не знает, что нас бросили на спецоперацию. Впрочем, старик посетит казармы и узнает, куда делся отряд.
Успокоившись, я свесил голову и едва не заснул. Пришлось отлепить Эхну от плеча и вскочить с лавки. Сделал пятьдесят отжиманий на кулаках. Костяшками чуял, как дрожало днище акраба, скользившего по воздуху.
Сонливость не прошла. Тогда я отправился в носовую часть.
Ио Варека стоял перед широкой, богато разукрашенной узорами панелью и водил по ней руками. Парень был всецело увлечён этим занятием и не смотрел по сторонам. Его руки и ноги так напряжены, словно он стоял в футбольных воротах, а форвард команды противников бежал на него с мячом.
Маджа и Хаки сидели на скамейке рядом и мужественно пытались не заснуть.
Экре Патунга и Бошал Гаруджа разлеглись на толстых белых матрасах и играли в «Двенадцать Озарений», на кону стояла шкатулка с сотней золотых граней.
— Маджа, — сказал я. — А у нас есть озарённая еда, мясо там или корешки, которые придают бодрость и разгоняют сон?
— Есть, — сонно ответила девушка. — Но старшие запретили нам их есть.
— Почему?
Отозвался Экре Патунга:
— Потому что вы привыкнете жрать их и разучитесь понимать своё самочувствие. Еда бодрости нужна на крайний случай, во время похода или долгой битвы и осады.
— Ясненько.
Тогда я достал из своего мешка накидку и поднялся на верхний балкон. Неронг, который должен охранять нас, спал на полу, укрывшись от ветра под перилами.
— Давай, теперь я посторожу, — сказал я.
Парень радостно спустился вниз. А я, щурясь от встречного ветра, плотнее закутался в накидку.
Мы отлетели достаточно далеко от летающей тверди, чтобы охватить её взглядом.
Первое, что поразило меня это то, что нижняя часть Дивии окутана плотными белыми облаками. Они оживлённо клубились, меняли форму, разрастаясь и уменьшаясь. Но сохраняли объём, создавая впечатление, что Дивия покоилась на облаке. Это выглядело очень величественно.
Я предположил, что облака создавала сама Дивия в ходе работы своих двигателей.
Частично облака накрывали ветроломы, с этого расстояния они выглядели как ребристая решётка того маленького вентилятора, который охлаждает процессор компьютера. От Дивии исходил ощутимый дрожащий гул. Как я уже знал, то работали силовые жилы и энергетические вены Нутра Дивии.
Облака полностью скрывали киль, или направленный вниз утёс, который уравновешивал твердь. Зато центральный утёс Первого Кольца виден во всей красе. Огромный и высокий, он торчал в центре Дивии, а его вершины тоже окутывали плотные и курчавые облака.
Стены Колец нарастающими ступенями поднимались к Утёсу, скрывая городские дома, отчего летающая твердь напоминала раздвинутую трубу плоского и широкого телескопа, в центр которого кто-то воткнул острую скалу. Только присмотревшись, можно заметить крыши высоких зданий, тут и там выступающих над вершинами стен Колец.
На самой тверди как-то быстро привыкаешь к её огромным размерам. Забываешь, что все эти поля, леса и дома расположены на летающем в небе диске.
Со стороны же Дивия поражала своей… именно что божественностью. Не верилось, что на тверди живут не боги, а люди. Многие из них, скажу прямо — полнейшие мудаки.
Величия и эпичности Дивии добавили золотые лучи восходящего солнца. Летающая твердь как раз закрывала солнечный диск, отчего лучи сияли за утёсом, как прожектора. Дивия окутана светом, будто сам Господь решил озарить её, а потом переехать туда на постоянное место жительства.
Не удивительно, что низкие, созерцая парящий над ними величественный град, сочиняли о дивианцах легенды.
Потрясённый увиденным, я не отводил взгляд от города на облаке. «Победитель Гракков» летел быстро, если бы я не спрятался за щит на балконе, давно обледенел бы. Но даже при таком быстром полёте город не уменьшался, настолько он был огромен.
— Поглоти меня грязь, красиво-то как, — пролепетал я, кутаясь в накидку.
Если бы мне пришлось рассказывать о Дивии своим современникам, то в первую очередь я бы предостерёг их от представления о том, что Совет Правителей с лёгкостью управлял летающим городом.