оизводственные цеха оказались завалены работой. И тут появляется Глава клана Волынских, цедя сквозь зубы о своем интересе к нашей родовой компании.
— А истинные причины известны?
— Да они же лежат на поверхности! — всплеснул руками Василий, снова падая в эмоциональную яму. Он даже пальцы стал загибать. — Удачные новые модели, пошедшие в тираж; рост продаж линейки автомобилей типа «бриллиант»; существенное увеличение капиталов нашего предприятия; цены на акции выросли на пять процентов. Все это привлекло внимание такой акулы как Леонид Иванович. Он почувствовал запах огромных денег, не вкладываясь в развитие. А зачем? Весь механизм отлажен до мелочей. Заходи — и начинай торговать направо и налево, постепенно взвинчивая цены. Кому понравится, что цена вашей машины, Тамара Константиновна, гораздо ниже аналогичной модели в этом сегменте, что предлагает концерн Волынских! Мы сумели избежать издержек даже при создании эксклюзивной модели… Кстати, как вам «Амур»?
— Я в него влюбилась, — улыбка скользнула по губам Тамары. — Отличная машинка, легкая в управлении, и не сильно скоростная. Ну что поделать, не любительница гонок по пустынным дорогам. Я девушка осторожная…
— На это и был расчет, — улыбнулся Касаткин. — Ресурс двигателя большой, а при должной эксплуатации прослужит еще больше. Я рад, Тамара Константиновна, что мы смогли угодить вашим вкусам.
— Хорошо, Василий, я подоплеку событий поняла, — Тамара оглянулась на легкие шаги в прихожей. Оттуда появилась Анора в скромном летнем платье. Она попыталась козочкой проскочить мимо гостиной, но вдруг остановилась.
— Ой! Тамара, как здорово, что ты пришла! — воскликнула девушка и подскочила к сидящей «сестре», плюхнулась рядом, и не обращая внимание на оторопевшего Касаткина, жарко приобняла молодую женщину. Потом с любопытством стала разглядывать сидящего напротив гостя. — Здравствуйте!
— День добрый, боярышня, — Касаткину стало еще жарче, и он потянул узел галстука вниз. Щеки заполыхали. Молодой мужчина ощутил, как забилось его сердце при виде красавицы с матовым цветом кожи и с длинными чернильной черноты волосами, небрежно покрывавшими плечи. Он вскочил на ноги. — Разрешите представиться: Василий Касаткин, наследник автомобильного предприятия данной фамилии.
— А, так это у вас Никита заказывал машины! — воскликнула Анора. — А мне можете сделать такую же, как у Даши?
— Аня, прекрати! — строго произнесла Тамара, но в глазах у нее плескался смех. Ей стало любопытно, как отреагирует гость.
— А какая ей досталась? — совсем растерялся Василий.
— «Волга». Есть же такая?
— Да-да, «Волга»… Вы, точнее, Никита Анатольевич собирается заказать на нашем заводе именно такой же автомобиль? — осторожность сразу сменилась деловым тоном.
— Ну, если цветом другим, например, нежно-зеленым, — продолжала шутить Анора.
— Хватит, хватит, — рассмеялась Тамара, поглаживая по спине развеселившуюся девицу. — Иди к себе, переоденься, попрыгунья. А потом, если хочешь, присоединяйся к нам. Кстати, Василий, не отобедаете с нами? Отказ не пойму и не приму.
— С радостью, даже в мыслях не было отнекиваться, — расслабился Касаткин и проследил взглядом за скачущей по ступенькам лестницы девушкой. — Какая она…живая.
— Анна — названная сестра Никиты, — пояснила Тамара. — Из бухарского клана Каримовых. Сейчас учится в Магической Академии. Сама непосредственность. Любимица всей семьи… Впрочем, мы отвлеклись. Волынские хотят заполучить ваше предприятия, это понятно. А что вы хотели от Никиты?
— Дело еще в том, что князь Леонид Иванович дал нам время на размышление до сентября. Потом повторит свое предложение, но я подозреваю, с существенным уменьшением цены.
— Так и будет, — усмехнулась Тамара и ощутила толчок маленькой ножки. Малыш тоже решил поучаствовать в судьбе автопрома Касаткиных. — Стандартный набор давления. Сначала щедрое предложение, на которое, как правило, никто не клюет. К неперспективным предприятиям сильные кланы не имеют интереса, а самодостаточные будут упорствовать. Вы вежливо отказались, Волынский с пониманием отнесся и дал крайний срок на раздумье. Вернется он с новым предложением, уже менее привлекательным для вас. Акции, кстати, уже какую неделю будут идти вниз, что вызовет у совета директоров легкую панику.
Василий сидел с несчастным видом. Он слушал то, о чем ему говорил перед отъездом один хороший знакомый, потерявший таким образом мебельный бизнес. Пять фабрик, три лесопилки — все ушло по бросовой цене. Потому что не хотел принять предложение «умных и вежливых покупателей».
— Я не провидица, Василий. Ваш визит прозрачен как стекло. Вы уполномочены от Главы своего Рода просить помощь клана Назаровых, ведь так?
— Да, — через силу выдавил Касаткин. — Ситуация неприятная. Мы понимаем, насколько наши возможности ничтожны по сравнению с той силой, которая начинает на нас давить. Мелкие неприятности, происходящие вроде бы на периферии, сказываются на эффективности работы. Но задержки комплектующих — самые болезненные. Мы не может производить всю номенклатуру, поэтому частично зависим от поставщиков.
— А вы не пересекаетесь с Волынскими в каких-нибудь областях поставок?
— Нет, что вы, Тамара Константиновна, — замахал руками молодой человек. — В этом плане мой отец невероятно щепетилен. Он же понимает: переходить дорогу князьям Волынским чревато.
Тамара на правах хозяйки подлила чай Василию, не забыв и себя. Опять мужчина излишне нервничает, боится услышать отказ.
— Я не услышала вашего решения, — сказала она, пригубив из чашки. Благодаря искусно нанесенным рунам на посуду, чайник великолепно держит нужную температуру, чтобы напиток можно было пить с удовольствием. — Помнится, Никита предлагал вам войти в клан. Но ответ был отрицательным.
— Как раз я не был против, — возразил Василий. — Я осознавал, что рано или поздно нас попросят не путаться под ногами Волынских. И еще до встречи с Никитой пытался убедить отца и двух своих дядьев уйти под крыло Назаровых. Они возмущались и плевались, боясь стать зависимыми от высокородных, поэтому и я вынужден был отказать.
— Понятно, — кивнула Тамара. — Жаль будет потерять такую перспективную компанию. Ваши машины имеют душу…
— Потому что сделаны чуть ли не вручную. На конвейер мы поставили только две модели: «бриллиант» и «Рысь» — пикап для сельских жителей. Очень хорошо расходится. Рабочая, неприхотливая лошадка.
— А сколько эксклюзивных моделей вы делаете в год?
— В прошлом году выполнили шесть заказов, — Василий успокоился. Все, что он хотел сказать, баронесса восприняла спокойно и сейчас явно обдумывала ответ. — На этот год в портфеле лежит столько же, но уже три обрели чудесных хозяек.
— Спасибо за комплимент, — улыбнулась Тамара. — Итак, чтобы не водить хоровод вокруг проблемы, давайте вчерне решим, что делать. Вы желаете быть принятыми в клан Назаровых или просите защиту императора? Я же его племянница, и как-то могу поспособствовать решению проблемы?
— Простите, Тамара Константиновна, — густо покраснел Василий. — Я категорически возражал против такого плана. Разругался с отцом. Упрямый и невозможный старик, не любит над собой никакую власть, как уже говорил.
— Обычное дело, — пожала плечами молодая женщина. — Времена меняются с невероятной скоростью. Еще лет эдак пятьдесят назад патриархальность и неспешность казались незыблемыми величинами. Пустые улицы с двумя десятками машин, велосипедисты на дорогах… Даже императорские кортежи спокойно проезжали насквозь весь Петербург, не стопоря движение.
Василий улыбнулся. Нижний в те годы казался жуткой провинцией, хотя купеческая жизнь била там невероятным ключом. Город разрастался, у людей появилась потребность в мобильности. Поэтому отец с двумя своими братьями и сумел на пустом месте организовать цеха по сборке автомобилей. По Волге комплектующие доставлялись чуть ли не задешево, а прибыль была невероятной. За десять лет машины с логотипом в виде косого лодочного паруса над двумя волнистыми линиями изумрудно-лазоревого цвета стали широко известны во всех губерниях Поволжья.
— Я все-таки уломал его и дядьку Анисима, — Василий поставил недопитую чашку на блюдце. — Второй дядька, Борислав, возмущался, но против совета директоров, куда вхожу я и еще трое человек, помимо родичей, ничего сделать не мог. Мы решили дать клятву верности Никите Анатольевичу на Алтаре, как и все, кто вступает в ваш клан. Но с одним условием.
— Излагайте, Василий, — Тамара подбодрила замершего собеседника.
— Войдя в клан, мы просим оставить за Касаткиными контрольный пакет акций. Естественно, Никита Анатольевич войдет в Совет как генеральный акционер, и это не оспаривается. Также просим содействия в продвижении клановой продукции на юг, где у Назаровых есть серьезный союзник. Думаю, наши «Рыси» охотно будут раскупаться крестьянскими хозяйствами.
— Я так поняла, вы просите автономии в структуре клана? — приподняла одну бровь Тамара, и это получилось у нее столь удачно, что побледневший Василий снова вцепился в галстук и затеребил его. — Довольно странное решение вырвать для себя некую привилегию. Или это все из-за Совета директоров, в который входят посторонние люди?
— Да. Эти три человека — купцы первой гильдии, очень серьезные люди с солидным капиталом, — Василий вдруг ощутил, как у него пересохло горло. — Вы же понимаете, что чужие люди не захотят принимать клятву вашему Роду.
— А вы изучали административную структуру «Изумруда»? — неожиданно спросила Тамара.
— Нет, я считал концерн личной собственностью Никиты Анатольевича. Вероятно, все сотрудники ходят под клятвой.
— Ходят, только под корпоративной, — усмехнулась баронесса. — Большая часть людей — со стороны. Почти весь совет директоров работает по контракту. Но клятву давали все без исключения. «Изумруд» повязан кровью, как модно сейчас говорить.
— Получается, я могу обрадовать наших акционеров?
— Можете. Но объясните этим купцам, что им придется принять аналогичную клятву. Ее, на минуточку, невозможно обойти разными ухищрениями. А расплата за попытку предать клан или играть на две стороны, придет обязательно. Я не пугаю, а расставляю нужные акценты для посторонних людей.