И сразу – ни один из них не успел ответить – она встала.
– Повторюсь – я понимаю, что моя просьба, возможно, слишком обременительна. Сейчас я уйду, предоставив вам, Стэн и Эстрелла, время обдумать ответ. Любой ответ будет высоко оценен.
Когда она ушла, Стэн и Эстрелла переглянулись.
– Как думаешь, Стрелл? Сыграем?
Она хмурилась.
– Ты заметил, как выглядит Соль?
Стэн задумался.
– Ну, может, чуть усталая…
– Усталая! Такого цвета кожи от усталости не бывает. Думаю, она больна.
– Не знаю, – ответил Стэн и тут же забыл об этом, признавая свое полное невежество в вопросах здоровья хичи. – Так сыграем?
– Почему бы и нет? Но если так, нужно вначале поупражняться. Давай прямо сейчас, милый.
И только когда разговор давно закончился и они уже поиграли дуэтом на веранде, Эстрелла неожиданно сказала:
– Боже! – и опустила флейту.
Стэн оторвал губы от мундштука трубы.
– В чем дело?
– Стэн, я просто сообразила. То, как мы заглядывали в квартиру Клары. Если мы можем заглянуть в квартиры других, когда захотим, то, как ты думаешь, они могут?..
Он посмотрел на нее.
– Ты что, спятила? Зачем им к нам заглядывать?
– Но допустим? Могут?
– Они не станут этого делать! – упрямо ответил он.
Как ни твердо он это сказал, вопрос продолжал тревожить Стэна, пока – спустя три или четыре репетиции – не появился Зигфрид фон Психоаналитик. Спросив его, они узнали, что за ними не только могут подглядывать, но постоянно подглядывают.
– У хичи совсем иные представления о нравственности, чем у нас, – сказал Зигфрид фон Психоаналитик. – Они не считают половой контакт чем-то интимным или тайным. У них он происходит, только когда у женщин течка, что бывает достаточно редко, и все устраивают при этом небольшую церемонию.
– Минутку, – решительно вмешалась Эстрелла. – Мы не хичи! Мы можем выключить эти камеры или нет?
– Конечно, можете, если хотите, – ответил он. – На самом деле это не камеры, но я понимаю, что вы имеете в виду. Минутку. Ну вот, они выключены.
– Так просто? – спросил Стэн.
– Конечно. Почему нет? Но вы должны знать, что лишаете своих друзей развлечения.
– И пусть! – горячо ответил Стэн. – Мы занимаемся любовью не ради их развлечения.
– Не только занятия любовью, Стэн. Репетиции. Еда. На самом деле все, что вы делаете. Однако, думаю, они поймут, что вы не хотите, чтобы они наблюдали за вами. Так вот, – он сознательно сменил тему, – я говорю, что они наслаждались вашими репетициями. Ну, может, наслаждались – не совсем подходящее слово: у хичи другое представление о музыке, но они находили их интересными. Так как насчет просьбы Соль? Не возражаете поиграть в… гм… Институте?
– Конечно, – ответил Стэн. – Мы и не отказывались.
Их выступление прошло с большим успехом. То есть никто не вышел. Никто не шикал, хотя иногда хичи шикают – когда говорят на языке Деяний. Исполнили переложение Баха, подготовленное Эстреллой и основанное на дуэте, который она изучила за короткое время, проведенное в консерватории; немного поиграли Гершвина, Джелли Ролла Мортона и представили на суд публики несколько небольших произведений Малера, а когда закончили, несколько десятков хичи, собравшихся в помещении, вежливо похлопали в ладоши – этому они научились во время пребывания Снаружи. Еще больше хичи, никогда не бывших Снаружи, подражали им, хотя и без особого успеха. Тощие ладони хичи не приспособлены для аплодисментов.
Потом небольшая платформа, которую хичи предоставили им для выступления, ушла в пол. Музыкантов сразу окружила дюжина хичи; Соль подвела пару очень пожилых; рядом шел Желтый Нефрит, протягивая Стэну руку.
– Вы играли великолепно, – сказал он им. – И доставили большое наслаждение публике, а также мне и моим сыновьям, – он жестом указал на двух пожилых хичи, стоявших рядом. – Этого моего сына зовут Теплота, а этого – Ионный Раствор. Они только что вернулись после длительного пребывания Снаружи. К несчастью, они не владеют вашим языком, но просят меня передать их восхищение.
– Очень рад, – не слишком убедительно ответил Стэн. – Ну, Стрелл, не кажется ли тебе, что нам пора?
По дороге домой они жаловались друг другу на очень скверное подобие человеческой пищи, которое предложили им готовые услужить, но плохо информированные хичи. Говорили о том, как странно выглядит Соль. Пытались реконструировать удивительную историю сыновей Желтого Нефрита, теперь таких старых, что они готовы умереть и стать сохраненными сознаниями. Для этого они и вернулись в Ядро. А также о том, что ни один из них не говорил по-английски, потому что все семьдесят с лишним лет их службы прошли на планете Йен Хао, где по-английски говорят только приезжие. О том, что они теперь втрое старше собственного отца, потому что Желтый Нефрит оставил их Снаружи, а сам вернулся в Ядро. И вообще, где Зигфрид?
– Наверно, у него дела, – предположила Эстрелла.
– И что? Он искусственный интеллект. Он всегда занимается четырнадцатью или пятнадцатью делами одновременно. – Когда они уже повернули к дому, Стэн добавил: – Он должен быть там.
Тут показалась их дверь, и они увидели Зигфрида фон Психоаналитика.
Зигфрид, как обычно, занял свое нематериальное сиденье, осушил виртуальный стакан вина, чтобы поддержать компанию, и сказал:
– Чакона Баха мне особенно понравилась. Я слышал ее и раньше. Но никогда в таком отличном исполнении.
Стэн подозрительно посмотрел на него.
– Я вас не видел.
– Я не показывался, Стэн. Не хотел никому мешать, но я ни за что не пропустил бы это событие. А сюда пришел, чтобы пригласить вас на небольшой прием у Клары.
– Она вернулась?
– Скоро вернется, Эстрелла. Вы знаете, она очень хорошо к вам относится.
Эстрелла сказала:
– Соль говорит, что она отправилась навестить этих австрало… как их там называют.
– Да, верно, – подтвердил фон Психоаналитик. – Относительно них существует некая проблема. И Клара отправилась выяснить, не может ли она помочь. – А когда Стэн захотел больше узнать о «проблеме», Зигфрид лишь покачал головой. – Вас это не должно тревожить. Есть подозрение, что прежний владелец этих гоминидов планирует нечто неразумное, вот и все. Вы о нем слышали? Вэн Сантос-Смит. Весьма неприятный человек, и, похоже, его помощники шныряли вокруг Древних. – Он покачал головой и повторил: – Несомненно, Клара расскажет вам обо всем, когда вернется. Еще что-нибудь?
Стэн пытался настаивать, но потом решил, что шансы получить удовлетворительный ответ слишком малы, и сменил тему:
– Я заметил, что там не было Достигающего.
– Ага, – с сожалением сказал фон Психоаналитик, – Достигающий. Нет, сейчас он не в таком положении, чтобы посещать концерты. Это печальная история. – Он с необычной для себя нерешительностью перевел взгляд с одного на другую. Потом вопросительным тоном добавил: – Не знаю, хотите ли вы знать…
– Хотим, – коротко ответила Эстрелла.
Изображение фон Психоаналитика вздохнуло и кивнуло.
– Вероятно, надо вам рассказать. Когда делишь с кем-то машину снов, устанавливается нечто вроде связи, верно? Ваш контакт с Достигающим оказал на него очень глубокое воздействие. В результате его в настоящее время воспитывает группа сохраненных сознаний. Так они это называют – «воспитывать». Это означает, что он сохранен частично, а другие сохраненные сознания пытаются завершить его лечение. Они начали это, как только поняли, какова его основная проблема…
Он неожиданно остановился, явно не желая продолжать. Но Эстрелла ему не позволила.
– И что это за проблема? – спросила она. – Послушайте, доктор фон Психоаналитик, я в этом участвую и имею право знать!
– Вероятно, вы правы, Эстрелла. Но это отвратительно…
– Говорите! – рявкнул Стэн.
Фон Психоаналитик снова вздохнул.
– Когда Достигающий оставил Ядро, он находился в обществе половозрелой молодой женщины по имени Ветерок. В полете у нее началась течка. Организм Достигающего реагировал на это, конечно: любой самец хичи среагировал бы. Но в последний момент его оставили на Вратах, и поблизости не оказалось ни одной подходящей самки. И тогда… – он понизил голос, хотя никто посторонний все равно не мог услышать, – он совершил весьма травмирующий поступок. Попытался вступить в сношение с женщиной-человеком.
– Он совершил насилие? – недоверчиво спросила Эстрелла.
– Нет, не совершил, – сразу поправил фон Психоаналитик. – И вообще это было не вполне совокупление. Думаю, что, если бы имело место нечто подобное, Достигающий не смог бы с собой ужиться. Но он попробовал некоторое… гм… предварительное эротическое стимулирование. Он считает, что виновата женщина, и в определенном смысле он прав. Ей, кажется, очень не повезло в роли старателя. Она совершенно разорилась. И, чтобы платить за жизнь на астероиде, обратилась к… гм… проституции.
– Боже! – воскликнула Эстрелла. – С хичи?
Фон Психоаналитик серьезно кивнул.
– Это объясняет кое-что из того, что вы почувствовали, оказавшись с ним в машине снов. Он ненавидел не вас, а эту бедную женщину с Врат. Но под рукой оказались вы.
Как только он ушел, Эстрелла уселась у экранов. Стэн бесцельно бродил по веранде, когда она позвала его.
– Стэн! Это те древние существа, о которых говорил доктор фон Психоаналитик?
Он встал так, чтобы видеть экран. На нем видна была пара очень странных существ, в определенной степени человекообразных, но больше похожих на обезьян. На них были грубо обрезанные юбочки и почти ничего больше, и у обоих росла жидкая встрепанная борода. Они ели какие-то фрукты и болтали друг с другом на языке, которого Стэн никогда раньше не слышал.
Они с Эстреллой разглядывали этих существ. Потом Стэн покачал головой.
– Ты думаешь, они люди?
– А тебе они кажутся людьми?
– Нет, но… эй! – Он щелкнул пальцами. – Они из того места, где жил Вэн, когда он был безумным мальчишкой с этой машиной снов и когда…