Как бы невзначай я спросил:
— Интересно, а есть ли способы для низких законно поселиться на Дивии. И не жить при этом в поселениях на рынках или ветроломов?
— Конечно, нет.
— Но я слышал, что в Доме Опыта есть какие-то низкие учителя. Ведь они выходят далеко за границы поселений.
— Есть такие, — согласился Октул Ньери. — Но для того, чтобы вытащить из грязи нужного нам низкого, сословие Сохраняющих Опыт спрашивает разрешение у Совета Правителей. Даже если низким учителям и разрешают жить на Дивии, то они всё равно ограничены в передвижениях.
— Но если…
— Пойми, Самиран, чем меньше на летающей тверди низких, тем нам спокойнее. Они не должны проникать в наши тайны. Иначе они захотят сделать эти тайны и своими тоже. Но Дивия не может вместить всех, кто хотел бы на ней жить.
«Да, да, — подумал я, — Дивия ведь не резиновая».
Естественно, этот разговор навёл меня на мысль: а не низкие ли стали причиной падения летающего города?
Пока что всё сходилось.
На лицо явный заговор низких и падших: они пытаются построить акрабы, долетающие до Дивии, заодно приручают творения грязи, чтобы использовать их в качестве оружия.
Непонятно, в чём тут выгода грязных колдунов. Ведь они, как я слышал, могли быть не слабее самых крутых озарённых дивианцев. Разве что малочисленнее.
Но высказать свои опасения не мог. За рассказы о том, что летающая твердь однажды упадёт, можно загреметь в Прямой Путь, а оттуда прямиком в грязь.
✦✦✦
Наше вольготное пребывание во дворце Ач-Чи закончилось — старшие вернулись из похода. Наконец-то «поиски правды» дали результат — мы обнаружили Лесную Крепость.
Дело в том, что Дивия запрещала низким царствам возводить укрепления, которые явно спроектированы для войны с летающей твердью.
Например, дворец Ач-Чи, выстроенный много поколений назад, имел специальные верхние этажи, мешающие проникновению сверху. Выполняя условия Дивии, царь Ач-Чи приказал уничтожить все препятствия. Необитаемые верхние этажи дворца сохранились, но ворота и заслоны между ними уже не работали.
Возводить укрепления против войны с другими низкими Дивия ач-чийцам не запрещала.
В то время как Лесная Крепость не просто имела защиту от Дивии, но была построена исключительно для этой защиты.
На военном совете, на который позвали даже подручных, разгорелись жаркие дебаты о том, как поступить.
Небесные воины хотели, чтобы мы отправились на Дивию и вернулись на множестве боевых акрабов и сокрушили крепость с помощью них.
— Лесная Крепость для того и выстроена, чтобы противостоять мощи акрабов, — возразил Илиин. — Открытая атака приведёт к большим жертвам с нашей стороны.
— Пусть, — ответил оппонент, самый старший небесный воин из рода Кохуру. — Мы все взяли с собой смертельные покрывала. Небесные воины готовы к воссоединению с Сердцем Дивии.
— Небесные стражи восхищены вашей решимостью поскорее накрыться покрывалом смерти, — дипломатично ответил Илиин. — Но пока мы будем летать туда-сюда, низкие удалят все улики своей деятельности. Мы просто захватим их крепость и понесём потери. Но правды не найдём.
— Это Путь войны, — мрачно ответил воин. — Потери неизбежны.
— Нет, уважаемый, это не война, а «поиски правды». Если вы забыли приказ Совета Правителей, то попросите Внутренний Голос напомнить.
— Совет Правителей… — презрительно повторил небесный воин. — Совет Правителей приказывает нам то, что ему приказывает выживший из ума старик.
— Мы ищем правду во славу Дивии, а не во славу какого-то там старика. Или даже рода.
Упоминание о роде — намёк, что род Кохуру слишком уж нагло ставили свои интересы выше интересов всей Дивии.
Оппонент слегка склонил голову:
— Вы тут самый старший, вам решать. А мы исполним.
Илиин и другие небесные стражники предпочли привычный для себя подход к предстоящей военной операции: незаметное окружение и резкое пленение. Точно так же они ловили преступников в Дивии. Главное действовать прямо сейчас.
Поэтому Илиин Раттар вынужден был взять на штурм крепости и подручных.
Процедил сквозь усы:
— Должны же и вы чему-то учиться, мальцы, кроме как оплодотворять дочерей царя. Но только попробуйте мне поумирать! Вытащу вас из Сердца Дивии и снова убью.
Сразу же после совета мы отправились на взятие Лесной Крепости. От раннего утра, когда нас сбросили с акраба в лес, до ночи, когда нас привезли обратно во дворец, прошло чуть более двенадцати часов.
Но эти часы показали нам настоящую войну. Низкие умирали на ней сотнями, а потом и тысячами. Всё как в рассказах из военной истории. Но высшие, оказывается, тоже умирали. Об этом дивианская история не замалчивала, но и не распространялась.
Можно сказать, что все подручные вернулись во дворец иными людьми. Нам казалось, что мы стали взрослее и умнее. Мы жалели, что бездумно тратили кристаллы, которые так необходимы в бою. Теперь даже без ругани старших поняли, что бережное отношение к каждому кристаллу — это не жадность, а необходимость.
Вывалившись из акраба, мы побрели в свои комнаты дворца. Никто больше не желал веселиться. Парни не тащили к себе дочерей царя. Да и сами дочери не окружали нас, а испуганно жались по стенам. До них дошёл слух, что боги вернулись с войны, и они не очень довольны её итогом.
— Обиднее всего вот что, — вздохнул Хаки. — В отряде Кохуру никто не погиб. А у нас этот глупец Неронг завернулся в покрывало.
Ни у меня, ни у Маджи не было сил, чтобы сказать Хаки, какой же он болван.
17. Гнусные насекомые и скрытые озарения
✦✦✦
Я ворочался на устланном шкурами ложе и не мог уснуть. Меня всё раздражало. То шкуры показались слишком ворсистыми. То ложе слишком неудобным. То масляный светильник на стене начинал бесить своим чадящим огоньком.
Раньше проблем со сном у меня не было. Истощение Линий вообще способствовало быстрому засыпанию. Вероятно, битва за Лесную Крепость так меня взбудоражила, что даже подрагивающие и истощённые Линии не могли погрузить меня в целительный сон.
Я откинул москитную сетку. Встал с ложа и дунул на пламя. Словно обречённый на смерть низкий воин, оно согнулось, затрепетало, но не погасло.
— Чёртов светильник!
Я подошёл к узкому прямоугольному окну и снял деревянную ставню. Комнату тут же заполнило тонкое жужжание.
Одно из заметных отличий Дивии от низкого города Ач-Чи заключалось в том, что на Дивии почти нет гнусных насекомых.
В воздухе нередко вилась мошкара, особенно над теми лужами, которые натекали от прохудившихся водопроводных труб. Над тележками, в которые слуги и служанки сгребали мусор с рынков, тоже вились тучи мух. Но я не помню, чтобы в доме родителей Самирана я хотя бы раз увидел муху или комара. Я ни разу не видел на стене таракана или иное насекомое. Мыши не шныряли по углам и даже птицы редко вили гнёзда среди узоров и статуй, украшавших здания.
Даже в Восьмом Кольце редко можно увидеть крысу.
Не знаю, быть может, эта чистота была результатом регулярных прохождений Дивии через штормовые вихри. Или же сословие Поддерживающих Твердь очищало улицы каким-нибудь скрытым озарением, типа, «Смерть Грызунам», но большой город не кишел паразитами, насекомыми или грызунами.
Чего нельзя сказать об Ач-Чи. Большая часть города — это огромная свалка очень старого, накопленного целыми поколениями, мусора. Даже удивительно, как такая примитивная, в сравнении с моим временем, цивилизация умудрилась настолько загадить ареал своего обитания.
Поборники экологии, которые в моём времени боролись с загрязняющими природу полиэтиленовыми пакетами, немало удивились бы, узнав, что черепками кувшинов, черепами и костями животных и обрубками деревьев можно загрязнять природу не менее успешно, чем нефтью и упаковками от чипсов.
Дома побогаче, конечно, следили за чистотой на своей территории, но вот чистотой того, что находилось за стенами этой территории, уже не заботились.
Зачатки водопровода и канализации были только во дворце и во владениях богатых ач-чийцев. И они спускали сточные воды прямо на улицу или в реку, из которой потом сами же брали воду для питья.
Словом, низкие изо всех сил старались оправдать своё название. Их город вонял. Даже в комнате царского дворца, в которой я ночевал, пахло то ли мокрыми собаками, то ли мёртвыми мокрыми собаками.
Да, кстати, эти «друзья человека» были приручены ач-чийцами.
Ровно настолько, чтобы бегать стаями по городу и загрызать насмерть больных или старых жителей, которые не могли дать зверюгам отпор. Иногда собаки пожирали маленьких детей — беспечные ач-чийцы отпускали их гулять прямо в уличную грязь, по которой текли ручейки отхожего места какого-нибудь богатого дома. Тоже своего рода естественный отбор…
Так же я узнал, что «вьевва» — это всего лишь комар на ач-чийском языке. Видать, от них это слово перешло к дивианцам, которые, впрочем, уверенно отрицали какое-либо своё родство с низкими.
Эти гады вьеввы тучами кружили над моим ложем. Они облепляли сетку, закрывавшую меня от их укусов. Их было так много и гудели так громко, что ночью в моей комнате стоял довольно ощутимый гул.
Позже я выяснил, что те вьеввы, которые считались творениями грязи, отличались от этих, мелких вьевв.
То есть где-то жили такие же комары, только размером с овцу. И, как все творения грязи, они могли обладать озарениями.
Об этом мне рассказал Октул Ньери, но он же и успокоил:
— Озарённые вьеввы не живут близ гор. Вот если бы мы остановились в Топких Болотах или похожих на них землях, то встретились бы с озарёнными вьеввами.
Для борьбы с гнусом Октул Ньери посоветовал мне заказать с Дивии те самые венки, которые слуги клали вокруг отхожих мест. Их резкий аромат отпугивал комаров, москитов и других насекомых.
— Я-то заранее взял несколько венков. Ни одной вьеввы в моей комнате нет.
— Значит и больших вьевв тоже отпугнёт? — спросил я.