– Кажется, оно там, внизу, – продолжала девочка, нервно сглотнув.
– Если не будем шевелиться – ничего страшного не случится, а если твой брат может управлять лодкой без вёсел – всё пройдёт отлично.
– Но я не умею плавать! – откровенно призналась спутница. – Мама настаивала, чтобы я научилась, потому что однажды, когда мне было пять, я сидела на плоту и тот перевернулся. Я всё ещё помню тот случай! Я барахталась и сумела выплыть, но наглоталась воды… Я думала, что умру!
– Но ты же знаешь, что я отлично плаваю. Если ты упадёшь – я тебя вытащу.
– Даже с этой тварью в воде? – Ракель на миг оторвала тёмные глаза от поверхности озера и взглянула на меня в упор.
– Даже с этой тварью в воде, – подтвердил я. – Мы тебя не бросим.
Ракель снова кивнула, слабо улыбнувшись, но тут же посерьёзнела, когда возвратилась Тана с Эриком и Иваном, а лодка стала раскачиваться так сильно, что она чуть не вскрикнула.
– Всё хорошо, – заверил её я.
Эрик был так бледен, что сквозь кожу просвечивали вены. Вокруг глаз его были огромнейшие синяки от недосыпа – они даже скулы делали лиловыми. Тем не менее парень попытался приветливо улыбнуться, хотя когда заговорил, голос его был не громче дуновения ветерка.
– Рад, что с вами всё нормально.
«Нормально» было не самое подходящее к ситуации слово, но я не стал спорить или жаловаться.
– Это ошибка, – пробормотал Иван, глядя на озеро расширившимися глазами. – Надо было вернуться на пляж и оставаться там, в безопасности.
– Ты сам хотел пойти с нами, – резко возразила Тана, и её тон напугал меня.
Мальчик сжался так, что казалось, он вот-вот исчезнет.
– Я не хотел оставаться один!
– Тогда будешь играть по нашим правилам. Мы в опасности, так что или ты ведёшь себя тихо и слушаешься нас, или я брошу тебя за борт – прямо в лапы к твоему морскому приятелю. Понял?
– Тана… – попробовал протестовать Эрик, но Иван пылко закивал, и я был уверен, что он и слова не произнесёт, пока мы не окажемся на берегу.
После длительной задумчивости, в которую погрузили нас угрозы Таны, Эрик воспрянул духом и пробудил попутный ветер. Лодка заскользила по поверхности озера, оставляя на ней след, при виде которого у меня скрутило живот. Впрочем, это было лучше, чем грести самим.
Я перехватил весло, которое уже не требовалось для того, чтобы придать лодке скорость, и держал его наперевес, как оружие. Для чудовища оно было бы не опаснее зубочистки, но мне было куда спокойнее от того, что руки не пусты.
Мы медленно плыли в полной тишине, в которой можно было расслышать, как колотятся сердца моих спутников и моё собственное. В тумане всё ещё можно было разглядеть очертания нескольких щупалец, которые появлялись на поверхности, перекатывались и ныряли на глубину снова, переплетаясь между собой в поисках чего-то, за что можно зацепиться.
– Там ещё один! – Ракель вдруг указала на что-то впереди.
– И оно плывёт прямо на нас, – заявила Тана таким тоном, от которого кровь стыла в жилах.
Лучше бы они ошибались! Но тело гигантского осьминога (или кем ещё было это загадочное чудище) всё приближалось, разрезая воду и постепенно выплывая на поверхность.
– Но они же не могут чувствовать ветер? – осведомился я.
– Но они могут догадаться, откуда он берётся.
Если бы Эрик говорил чуточку увереннее, он бы, наверное, меня убедил. Но внезапно ветер стих и перестал толкать судно вперёд, мы теперь скользили по инерции.
– Смотрите! Там, в тумане! – Ракель схватила брата за руку. – Там разве не берег? Мы уже близко! Можем успеть доплыть!
Эрик кивнул, но ничего не сказал. Между нами и нашей целью сейчас возвышалась стена щупалец. Тана схватилась за рукоять кинжала и озиралась, готовая в любой момент кинуться на врага. Мы с Ракель ждали, подняв руки, собираясь спасти свою жизнь любыми средствами – хоть когтями и зубами. Даже Иван поднял свой свисток, поднёс его к губам руками, дрожащими, как и маленькие пёстрые птички, сидевшие на его плечах.
Трудно сказать, сколько мы так простояли, пока мышцы не заныли бы от напряжения. Единственное, что сейчас двигалось, было гигантское розово-лиловое щупальце, похожее на кусок сырого мяса. Оно было так близко, что, казалось, протяни руку – и коснёшься его кожи (разумеется, никому и в голову такой глупости не пришло). Оно то всплывало, то снова погружалось в воду, будто не зная, за что ухватиться.
Берег был уже так близко, что можно было до него доплыть самостоятельно. Я мог бы это сделать даже с Ракель на закорках. Я заметил проблеск надежды в глубине карих глаз Таны и на усталом лице Эрика. Мы скоро будем на месте – надо только ещё чуть-чуть поднапрячься. Но в тот момент я услышал ужасающий шум. Сперва это был высокий, резкий свист, прорезавший воздух. Затем последовал скрип, отозвавшийся резью в позвоночнике, как будто гигантская невидимая рука скрежетала ногтями по классной доске. Мы вздрогнули, Тана зажала руками уши, чтобы не слышать ужасный шум, а я оглядывался в поисках его источника. В этот самый момент крупный белый бурун ударился о борт лодки.
Нырок в озеро
Удар был таким сильным, что мы потеряли равновесие. Эрик рухнул лицом вниз, а Ракель вцепилась в борт, чтобы хоть как-то устоять. Иван заорал во всё горло, но один взгляд на Тану в дурном настроении заставил его замолчать.
– Что это было? – выдохнул я.
Времени на ответ ни у кого не осталось, поскольку в следующее мгновение резкий крик снова разорвал воздух. Теперь я заметил белую массу, стремительно приближавшуюся к нашей лодке. Это было множество чаек, бивших крыльями с такой скоростью, что они сливались в одно большое пятно, неслись нам навстречу.
– Держитесь! – вскрикнула Тана.
Новый удар был сильнее прежнего. Лодка сильно накренилась на бок, но в следующий миг с громким плюхом рухнула обратно. Хуже было другое: уже исчезнувшее было щупальце снова показалось на поверхности.
– Сматываемся отсюда! Тана, греби со мной. Эрик, толкай нас изо всех сил!
– Оно нас всё равно найдёт, – пробормотал парень, хотя порыв ветра снова начал подгонять лодку.
– И всё равно достанет, – добавил я, отчаянно стараясь не отставать от подруги.
Чайки разозлились сильнее, они орали и нападали снова и снова. Одна из них вцепилась Тане в волосы и попыталась утащить за борт. Последовала вспышка, брызнули пух и перья, и птица со сломанным крылом с всплеском рухнула в воду. Тана повернулась было, чтобы поблагодарить, но осеклась. Щупальце схватило добычу, задев при этом лодку, та сильно покачнулась, и Ракель вывалилась за борт.
– Нет! – вскрикнул Эрик.
Однако я среагировал раньше. Я понятия не имел, зачем это делаю: я вскочил и кинулся в воду. Я ведь обещал ему, что помогу!
Вода была холодная настолько, что я чувствовал, будто тысячи иголок впиваются в моё тело. Открыть глаза под водой было трудно – не из-за соли, а от ощущения, что они покрываются ледяной коркой, превращающейся в болезненные «контактные линзы». Но я пересилил себя, и когда смог сфокусировать зрение, у меня перехватило дыхание от увиденного. Ракель беспорядочно молотила руками и ногами по воде, а в это время нечто, похожее на гигантского спрута, приближалось к ней.
Такое существо просто не могло появиться на свет, и дело было не только в его величине. Я потерял счёт его щупальцам, когда дошёл до десяти: наверное, их было не меньше двух десятков. Они выступали далеко над поверхностью и переливались всеми оттенками от красного до лилового. На огромной грушевидной голове чудовища виднелись сотни (если не тысячи) глаз самых разных размеров. Щупальца раздвинулись, окружая Ракель, и между ними показался уродливый рот, полный хаотично движущихся зубов размером с меня.
Ракель пыталась кричать, но я добрался до неё раньше чудовища. У меня осталось совсем немного воздуха в лёгких, а поскольку девочка дёргалась, он закончился бы ещё быстрее. Первое правило спасателя: не позволять утопающему хвататься за себя – иначе утонут оба. Поэтому я подплыл сзади и подхватил её под мышки. Я быстро грёб ногами, но двигались мы слишком медленно, а у монстра было слишком много глаз, чтобы упустить из виду добычу. И вот его тень накрыла нас, а жуткие зубы были всё ближе и ближе. Я заметил, что лицо Ракель побагровело, она внезапно ударила меня локтем и вырвалась. Я в отчаянии оглядывался, пытаясь отыскать глазами лодку, и заметил её вдалеке, возле берега. Неужели друзья уплыли без нас? Мир начал расплываться и погружаться во мрак, но я сумел снова поймать Ракель.
Зубы щёлкнули прямо над головой, но я из последних сил смог создать вокруг защитную сферу. Она выдержала первый удар, но затрещала от второго. У меня больше не было тузов в рукаве, как и воздуха в лёгких. Я держал девочку и думал, что, если здесь наши дни и закончатся, я хотя бы выполнил обещание и не оставил её одну. Ракель больше не шевелилась, и нас окружали лишь челюсти и тьма.
Чудовище напало снова, и я зажмурился: не хотел видеть, что будет дальше. Надеюсь, Лу не будет слишком сердиться, есть я вдруг не проснусь утром… И тут кто-то схватил меня за руку. Зубастый монстр навис над нами, а я вдруг подумал, как Тана похожа на золотоволосую сирену, когда её волосы развевались за спиной подобно шлейфу. Вода пошла рябью, сперва я потерял вес, а потом обрёл его снова и, отплёвываясь, рухнул на мягкий песок, одновременно лихорадочно хватая ртом воздух. Я выжил!
– Ракель!
И я снова упал без сил – даже поднять голову казалось сейчас невыполнимой задачей. Я задыхался в попытках поглубже вдохнуть, а одежда буквально примёрзла к телу. Бывает, что ты коченеешь настолько, что тебе кажется, будто никогда в жизни ты больше не сможешь согреться, – именно это и произошло со мной. Вода в озере ревела: судя по шуму, там разыгралось настоящее цунами – а чайки орали дикими голосами. Эрик рядом со мной громко звал сестру, не переставая давить ей на живот в попытках сделать искусственное дыхание. Лицо Ракель было обращено ко мне, но я толком не мог разглядеть его под спутанными кудрями. Зато я хорошо рассмотрел Тану, мокрую насквозь и застывшую, как статуя, в ожидании. У меня дух захватило.