– Merсi aux les saints![14] – вознес хвалу к небесам Фергюс. – Мы уж было думали, что никогда не увидимся с вами, миледи.
Он расцеловал мое лицо и отступил на шаг, рассматривая меня.
Я же смотрела на корабль, нежданно-негаданно прилегший отдохнуть на берегу.
– Что стряслось?
Взгляды Фергюса и Мерфи, которыми они обменялись, обыкновенно носят название понимающих. Это было тем более странно, потому что раньше они не были настолько близки, чтобы так смотреть друг на друга.
– Капитан Рейнс погиб, – со вздохом сообщил француз.
Господь услышал мои молитвы и спас меня от гибели, но не спас «Артемиду» от шторма. Та самая стихия, от которой я спаслась, сидя верхом на дереве, погнала корабль на рифы, когда «Артемида» попала в грозовую полосу. Острые рифы пробили днище, и вода залила кормовой отсек. Сама «Артемида» еще была на плаву и спешила укрыться в ближайшем заливе, пока шторм не разнес ее в щепки.
– Нам оставалось триста ярдов до берега, – нахмурился Фергюс. – В кормовом трюме находился груз, он сместился и сместил центр тяжести. Мы легли на бок, но, к несчастью, это был еще не конец: никто не успел еще ничего сделать, а огромная волна уже накрыла корабль и захлестнула палубу. Капитана и четырех моряков смыло за борт…
– Мы ведь видели уже берег, были почти на берегу! – Марсали снова зарыдала при словах о катастрофе. – На землю мы сошли через десять минут, а они уже… – рыдания сдавили ее грудь.
Муж сжал ее руку в своей.
– Марсали, пути Господни неисповедимы. Он пожелал, чтобы так произошло, и винить в этом некого. Неужели было бы лучше, если бы их выбросило в открытый океан, где они не нашли бы упокоения? Мы должны радоваться тому, что их могилы находятся на земле, а души – на небе.
Француз указал на край джунглей, выходивший к морю. Там виднелись холмики, над которыми возвышались наспех сколоченные, но более-менее аккуратные деревянные кресты.
– Папа когда-то получил в соборе Парижской Богоматери святую воду. Я ношу ее с собой во флакончике. – Губы Марсали потрескались и дрожали. – Теперь я окропила ею могилки, они же не против?
Для пятнадцатилетней девушки это были суровые испытания: вначале побег из дому вслед за любимым, затем нападение пирата, теперь видимая смерть товарищей… Она, мрачная, растрепанная, заплаканная, не была более похожа на домашнюю розовощекую девочку.
– Спасибо тебе, милая. Им бы очень, очень это понравилось, – погладила я ее руку.
Среди обступивших меня матросов я не видела огненных волос Джейми и не слышала его голоса. Значит, его здесь не было?
– А где Джейми?
Я чувствовала, что бледнею и покрываюсь потом, хотя еще недавно мои щеки пылали жаром после стремительного полета с холма и пылких объятий друзей.
Кожа Фергюса побледнела даже под бронзовым загаром.
– Миледи, он не с вами? – пролепетал он.
– Каким образом он мог быть со мной?
Тропическое солнце, приближавшееся к полудню, палило нещадно, но я не чувствовала ни его жара, ни запаха воздуха, пропитанного влагой и морской солью. Словно маска появилась на моем лице, и через нее, ледяную и колючую, я выдавила:
– Где Джейми?
Жест Фергюса, мотавшего головой, напомнил быка, оглушенного ударом забойщика.
– Не знаю.
Глава 51Джейми чует неладное
Джейми Фрэзер, скрытый за корабельной шлюпкой «Дельфина», тяжело дышал, но надеялся, что его пыхтение не услышат. Собственно говоря, он только что взял на абордаж военный корабль, а этим можно было гордиться. Правда, абордировал он лично, а не его корабль, но это не суть важно, главное – его еще не засекли. Пробраться сюда было нелегко, и теперь его руки и бока отчаянно болели от ударов тела о корпус корабля, ведь он изначально уцепился за абордажную сеть и повис на ней, подтягиваясь к борту. Ладони были все в занозах, но главным оставалось то, что он был здесь.
Заноза не давалась в зубы, но он попросту оттягивал время, чтобы сообразить, что делать дальше.
Джейми подробно расспрашивал матросов с «Артемиды», Руссо и Стоуна, как устроены большие военные корабли, и теперь относительно неплохо знал, где искать то, что интересовало его прежде всего и было исключительно важным – каюту корабельного хирурга. Матросы служили на подобных кораблях и рассказали, куда ему следует направить стопы, чтобы не заплутать в отсеках и не потерять на палубах. «Артемида» казалась скорлупкой в сравнении с «Дельфином», и ее качало очень сильно, а большой корабль мощной грудью рассекал волны. В любом случае палуба дрожала и здесь.
Заноза была вытащена и брошена на палубу, а Джейми оставил свое временное убежище в виде шлюпки.
Офицерские каюты находились на нижней палубе, значит, следует спуститься по трапу. Каюта хирурга тоже должна быть там, но здесь была загвоздка: Клэр не будет сидеть в каюте, когда корабль полон больных.
Джейми отправился на «Дельфин» с наступлением темноты. Робби Макри помог с лодкой, а капитан Рейнс сориентировал, когда англичане поднимут якорь – с вечерним приливом. Уговорились, что «Артемида» будет ожидать возвращения Фрэзера и Клэр в бухточке у острова Кайкос, но это если удастся разыскать хирурга. Если же нет… Ну, пока главное, что добрался.
«Дельфин» во всем превосходил «Артемиду»: его подпалубные помещения были широкими и могли вместить множество груза. Но и простор военного корабля не мог растворить витавший в воздухе запах болезни, неуловимо распространявшийся вокруг. Пахло фекалиями, рвотой и чем-то тревожным.
Джейми постоял, поразмыслил и двинулся налево, стараясь втягивать запах как можно меньше по причине его неприятия и в то же время как можно больше, потому как жена, согласно своему характеру, всегда выбирала самые отчаянные пути и сейчас явно была в самом центре эпидемии.
За четыре часа он осмотрел весь корабль, но нигде не нашел ее. Никто не увидел его, но и он никого не увидел.
– Проклятье! Чертовка, куда же ты подевалась?
Страх точил его сердце. А что, если они разминулись? А если она сама заразилась? Клэр говорила, что ее защищает какое-то снадобье по имени вакцина и какие-то обтирания, ну а если она ошиблась и микробы уже разорвали ее? Здесь же всюду эти, как их… микробы, вот.
Микробов шотландец представлял себе как слепых личинкообразных существ с густым рядом острейших зубов. Эдакие акулки спокойно могли съесть англичаночку даже не поморщившись.
Ярость клокотала в его груди. «Дуреха, она побежала черт знает за кем, а он, он знал, чем ее приманить! Мальчишка, молокосос и туда же! Я, говорит, верну вам жену, но только после того, как использую как захочу. Щенок! Английский мерзавец! Не бывать этому!»
Нельзя отдавать Клэр на растерзание англичанам!
К зараженному микробами воздуху внезапно добавился какой-то теплый, приятный и с детства знакомый – козы. Здесь были козы, а там, где они были, за перегородкой, говорили люди и среди них женщина.
Джейми шагнул вперед. Стук и топот по палубе свидетельствовали о том, что матросы спрыгивают с рей. Вряд ли за ним гонится столько людей, а коль уж и гонится, то он ищет жену, а в этом нет ничего предосудительного.
Корабль двигался вперед быстро, рассекая волны и гудя натянутыми парусами. За прошедшие часов пять «Артемида» давным-давно осталась позади.
Что ж, делать нечего: надо встать перед тем щенком – неприятно, да – и потребовать, чтобы он вернул жену. Правда, нужно было узнать еще, что за женщина там говорила, ведь женщины на корабле редкость.
Женщина появилась сама из-за переборки с козами, заставив сердце Джейми подпрыгнуть от отблеска женских в свете фонаря. Но это была не Клэр – та тоньше, а эта потолще и приземистая. Рядом с ней стоял моряк, поднимавший с палубы корзину.
Джейми пропустил мужчину, когда тот намеревался пройти, но реакция моряка, увидевшего незнакомца, была неожиданной.
– Ты что… – Эти грубые слова, которыми моряк окликнул Джейми, сменились неожиданным подобострастием: – Господи Иисусе Христе! Что вы здесь делаете, мистер?
Единственный глаз моряка (второй был подернут бельмом и прикрыт дряблым веком) со страхом глядел на шотландца, а лицо его было желтым.
– Мы знакомы? – Джейми ухватился за эту возможность в надежде, что знакомый укажет ему, где искать Клэр. – Напомни мне свое имя, а то мне кажется, что я его не помню.
– Да вы его и не знаете, мистер. Но я не хотел бы представляться вам.
Одноглазый хотел было уже уйти, но Джейми не дал ему этого сделать, с силой схватив за руку.
– Нет-нет, останься. Мне нужно знать, где хирург миссис Малкольм?
Матрос был напуган, а когда Джейми вцепился ему в руку, и вовсе вскрикнул, но сейчас на лице его отразился ужас.
– Н-не знаю…
– Нет, приятель, миссис Малкольм не иголка, чтобы потеряться здесь, как в стоге сена. К тому же ее специально вызвали сюда. Отвечай, где она, иначе я сверну тебе шею! – потребовал Джейми.
– А как вы ее сломаете, так я и вовсе не смогу говорить, если уж на то пошло.
Матрос восстановил самообладание и говорил с вызовом, но не без рассудительности. Правда, угрозы исходили от одноглазого человека с навозной корзиной в руках, но Джейми не боялся не только поэтому.
– Отцепитесь-ка от меня, мистер, а то я позову…
Матрос захрипел под рукой шотландца, вцепившегося в шею одноглазому и таким образом осуществляя данное им обещание. Козий помет раскатился по палубе, как шрапнель.
Гарри Томпкинс – а это, конечно же, был он – закричал и принялся сучить ногами, отчего помет раскатывался еще дальше и издавал характерный запах. Джейми отпустил дурака, когда тот выпучил единственный глаз.
Томпкинс, хрипя, осел на палубу. Конечности его были раскинуты для поддержания равновесия, отчего он походил на паука.
– Твоя правда, не сможешь говорить, – удовлетворенно констатировал Джейми, вытирая вспотевшую после матросской шеи руку. – Но со сломанной рукой ты вполне сможешь говорить со мной, не так ли?