Смотрящий откашлялся и начал говорить про уставы и уклады, и про какие-то «понятия», и про недопустимость конфликтов на вверенной ему территории, про насилие, убытки, и даже про традиции. Совсем как капитан лайнера. Все его слушали, затаив дыхание, а он говорил и говорил, переводя взгляд с нас на «ящериц», что чинно сидели у стены, сложив руки на коленях, будто школьники какие. Васу мне шепнул на ухо, что это «верхушка». Эта самая верхушка потешно выглядела — взрослые мужики, зачем-то надевшие пудовые башмаки на толстенной подошве и потертую кожаную одежду в заклепках и фенечках. Ну а полоски кожи от ящериц, что у них повсюду в волосы были вплетены, и вовсе были для меня невесть чем.
Я так на этих «ящериц» загляделся, что опять зазевался. И очнулся только тогда, когда понял, что все на меня смотрят. И «ящерицы», все до одного, и Васу, и смотрящий, и несколько людей, что за его спиной у стены стояли. И еще меня Васу толкнул. И тогда я спросил: «Чего?» И «ящерицы» заворчали, как собаки, у которых кость отняли.
— Я попросил, дружище, рассказать нам свою версию вчерашнего инцидента, — повторил свой вопрос смотрящий. И на меня посмотрел своими умными глазами. Голос у него был ровный. Когда такой голос слышишь, поневоле делаешься спокойней. Вот только не понял я, чего он от меня хочет. И на Васу посмотрел. Тот сообразил, что у меня затык случился, и начал было сам рассказывать.
— Мы это… вчера пиццу развозили. Юджин мне помогает. Я пошел к клиенту, а он остался у мотороллера. Стеречь, значит. А когда я вернулся…
— Я попросил рассказать ЕГО, — голос смотрящего остался все таким же мягким, однако Васу будто палкой по спине треснули. Он на полуслове замолк и только глазами хлопал. И все снова посмотрели на меня.
— Я просто сидел и ждал Васу, — так я начал рассказывать. — А потом подошел парень, с такой же одеждой, как у этих, — я показал на людей в коже, — И воняло от него точно так же, как от этих.
«Ящерицы» забормотали чего-то угрожающе. Смотрящий поднял руку. Все мгновенно заткнулись.
— А потом парень стал у меня просить денег. А я не понял, зачем. И еще он ругался. Про какую-то долю мне толковал. А потом к нему два друга подошли, и достали всякие штуки. Я понял: они меня хотят побить.
Смотрящий теперь выглядел заинтересованным. Он немного вперед склонился и сложенные ладони на стол положил. А вокруг все и вовсе не дышали.
— А дальше? — спросил он.
— Дальше они на меня напали, и я их немного побил, — признался виновато.
— Немного побил? — брови смотрящего полезли вверх. Он посмотрел на ерзавших «ящериц».
— Скорого замочил напрочь. Всю грудину развалил. Хорька и Клина изувечил. Пьют-едят через трубочку. Одних органов им теперь надо тыщ на десять, — доложил один из бандитов.
— И чем ты их бил? — снова спросил вежливый мужчина.
Я пожал плечами.
— Рукой. Вот этой, — и я поднял правую руку. Двое мужчин тут же шагнули ко мне из — за стола и заслонили смотрящего. Общупали мою руку, будто я там спрятал чего. Всего меня обыскали. Даже в рот зачем-то заглянули. Забрали мой подарок. Я было хотел объяснить им, что это мои личные вещи, но Васу так на меня цыкнул, что я решил пока молчать.
— Они из-за этого хотели денег? — смотрящий повертел пенал в руках.
— Ага, — просто ответил я.
Наступила тишина. Смотрящий разглядывал пенал. Потом поднял взгляд на погрустневших ящериц. Те почему-то опустили головы. Мужчина в галстуке откашлялся. Двое его больших парней сунули руки под пиджаки. Ящерицы совсем скукожились и стали внимательно смотреть на свои башмаки. Голос внутри сказал: «Обнаружено многополосное сканирование. Приближение недружественного объекта». И еще что-то про дистанцию. Но я не слушал.
— Значит так… — веско начал смотрящий. — Все, что происходит на моей территории, происходит с моего ведома. Ваши люди проявили излишнюю инициативу и сделали попытку прибрать к рукам то, что им не принадлежит. Ну а наш гость, — тут он на меня посмотрел, — оказался не тем, за кого себя выдавал. В наказание за работу мимо меня на моей территории, этот груз остается у меня. Ваши олухи за свою глупость уже наказаны. С вас, так и быть, спрашивать в этот раз не буду. Следующая попытка самоуправства станет для вас последней. Свободны.
Тут «ящерицы» распрямились и снова начали дышать. И быстро потопали к выходу. Я чувствовал, какое облегчение они испытывают.
— А с вами, молодой человек… — повернулся ко мне смотрящий.
— Атака противника с правого фланга, пеленг тридцать! Переход в боевой режим! — завопил мой внутренний голос.
И я стал существом из стали и расставил ноги, разворачиваясь к окну. А окно вдруг взорвалось тысячей осколков и рассыпалось по всему полу звенящей рекой. И ручьи от этой реки обрушились куда-то вниз, в пропасть улицы под нами. И комната наполнилась дымом, и что-то грохнуло и сверкнуло так, что все, кроме меня, покатились, как куклы по битому стеклу. А я только попятился. И люди-тени из летающей машины с оружием наперевес посыпались внутрь. Одновременно с этим с громким хлопком вылетела дверь, из нее тоже полезли какие-то люди. И все они кинулись ко мне. Не знаю, что им от меня было нужно, но в этот раз голос мой не соврал. Мне захотелось сказать ему спасибо, но стало не до этого. Потому что началась БИТВА!
Я взревел от восторга, и мой непонятный внутренний голос поддержал меня, и нам вместе было так здорово, как никогда на свете, и я внезапно понял, что рожден для драки, и бросился в бой с диким азартом. Я выл и кричал, как гудок грузовика, размахивая руками и приседая перед наседающими врагами. Они были прочнее тех, что встречались мне до сих пор, но все равно — отлетали от моих ударов, словно кегли! Я отбивал в стороны их оружие, сшибал с их голов черные круглые штуки, одного или двух вынес за окно, где они запутались в какой-то сетке, свисающей с летающей машины, еще нескольких выкинул в дверь, откуда они пришли, потом я опрокинул огромный стол, и он показался мне легче перышка, и начал отшвыривать куда попало тех, кто пытался обойти его слева и справа. А затем, подчиняясь подсказке голоса, начал «отход» на «запасные позиции» с «целью закрепиться». И выглядело это так, словно я проделал в толпе широкий коридор, пробиваясь к бывшей двери. И я почти дошел до нее, как вдруг голос сообщил мне про оружие неконтактного действия, и в глазах у меня все поплыло. Он еще что-то говорил мне, мой неугомонный голос, но только вспышки от этого самого оружия сверкали со всех сторон, и я стал не просто ватный, а превратился в кусок бетона и с хрустом свалился боком на кучу стекла. Последнее, что я увидел, были глаза смотрящего. Он лежал у стены, с прижатым к виску оружием, и ошарашенно смотрел на меня, открыв рот.
Глава 31Рыцари плаща и кинжала
Сказать, что мне было больно, когда я очнулся — значит ничего не сказать. Болело все — от кончиков пальцев до самых печенок. Даже слезы из глаз выступили. А мне их вытереть было нечем. Потому что я был весь с ног до головы спеленут, будто дитя.
Снова попался, подумал я с горечью.
Ну почему всегда так бывает: если тебе сначала очень-очень хорошо, то потом обязательно должно стать так вот плохо? И голос тут же зачитал мне «доклад». Сообщил, что я находился без сознания ввиду длительного воздействия парализующего оружия. И что зафиксирована несанкционированная попытка глубокого сканирования всех систем, которая была успешно отражена. И что имеют место множественные внутренние и наружные повреждения организма, и что задействована программа восстановления. И предложил продиктовать список повреждений. А я ему сказал, чтобы он лучше боль мне убрал, потому как мочи нет терпеть.
И голос послушался! Меня всего начало покалывать, а потом по телу растеклось приятное тепло. И сразу стало легче дышать. Совсем не больно. И я осматриваться начал. Незаметно. Потому что головой я тоже не мог шевелить.
Я обнаружил, что лежу на большом мягком столе, и надо мной сияют какие-то лампы. И куча всяких штук в углу, и все они мигают разноцветными огоньками. А на голове у меня такая же железка, какую мне Генри когда-то надевал. И высокий седой человек надо мной кому-то что-то гневно выговаривает. И еще несколько других людей рядом с ним стоят. Как-то неестественно. Руки к бокам прижав и глядя в никуда.
Тот, что рядом, много непонятных слов произносил. О том, какому барану пришло в голову за этим идиотом наблюдение установить. Это он так обо мне, значит. И что в голове у меня только куча мусора. И еще, будто сканировать такие мозги — все равно, что в навозе копаться. И что военные за это дело могут и бучу поднять, если пронюхают. Потому как то дерьмо, из-за которого кому-то чего-то спросонья показалось, — приманка для имбецилов и в нем даже на нарушение таможенных правил не накопать. Тут он мой подарок в сердцах на пол бросил. И добавил, что у вояк на все один ответ: дело находится вне поля вашей юрисдикции. А потом сказал, что у него — у меня, то есть, — внутри такая хрень сидит, что какой-то там аналитический суперкомпьютер по сравнению с ней — просто погремушка. И что вполне возможно, что этот «носитель» — он кивнул в мою сторону — новая секретная разработка военных. И спросил у тех, которые перед ним застыли, что они ему теперь делать прикажут. И про то, куда списать «личный состав», который этот монстр — я, то есть, покрошил. И что делать с той швалью, которую нагребли во время «операции».
Тут один человек назвал сердитого мужчину «сэром». И осторожненько так предложил обставить дело как операцию «содействия программе борьбы с организованной преступностью». И что можно всю пену «в расход» за «сопротивление аресту», а этого — он на меня кивнул — наградить за активное содействие. И что вояки в этом случае претензий к нам наверняка иметь не будут. И что можно выставить дело как серьезный удар по этой самой «преступности». А «выбывший личный состав» наградить посмертно и осветить героические усилия «конторы» в прессе.