– Мне она кажется неплохой наблюдательной вышкой. Может, мы что-нибудь увидим с вершины.
Не дожидаясь мнения спутника, он начал карабкаться наверх и через несколько минут стоял на вершине. Корпан присоединился к нему.
С этой точки они видели всю местность, спускающуюся к морю, которое казалось лишь проблеском далекой сверкающей воды. Однако, не задерживаясь на всем этом, взгляд Маскалла сразу остановился на небольшом предмете, имеющем форму лодки и находящемся милях в двух, который висел в воздухе всего в нескольких футах над водой и быстро двигался в их сторону.
– Что это по-твоему? – спросил он изумленно. Корпан покачал головой и ничего не сказал.
За две минуты летающий объект, чем бы он ни был, сократил расстояние между ними наполовину. Он все более и более походил на лодку, но полет его был не плавным, а неустойчивым; его нос постоянно дергался вверх-вниз и влево-вправо. Теперь Маскалл различил человека, сидящего на корме, и что-то похожее на большого мертвого зверя, лежащее посредине. Когда воздушное судно приблизилось, он увидел под ним густой сильный туман и такой же туман позади, но перед судном все было ясно.
– Это должно быть то, чего мы ждем, Корпан. Но что же его держит?
Он задумчиво погладил бороду, а затем, боясь, что их не заметили, встал на самый высокий камень, громко заорал и яростно замахал рукой. Летающая лодка, находившаяся всего в нескольких сотнях ярдах, слегка изменила курс и направлялась теперь к ним, не оставляя сомнений, что рулевой заметил их присутствие.
Лодка замедлила ход, пока скорость не упала до скорости пешехода, но неравномерность движения сохранилась. Форма ее была довольно странной. При длине футов в двадцать ее прямые борта сужались от плоского носа шириной четыре фута к заостренной корме. Плоское дно находилось не более чем в десяти футах над землей. Палубы лодка не имела, рулевой был в ней единственным живым существом; второй предмет, замеченный ими, действительно оказался тушей какого-то животного размером с большую овцу. Синий туман, тянувшийся за лодкой, похоже, исходил из сверкающей точки на конце короткого вертикального шеста, закрепленного на корме. Когда судно оказалось в нескольких футах от них, и они с изумлением смотрели на него сверху, человек убрал этот шест и накрыл ярко сияющий кончик колпачком. Тут же поступательное движение прекратилось, и лодка начала дрейфовать туда-сюда, но по-прежнему висела в воздухе, и туман под ней сохранялся. Наконец широкий борт мягко коснулся груды камней, на которой они стояли. Кормчий выпрыгнул на берег и стал взбираться наверх к ним.
Маскалл протянул ему руку, чтобы помочь, но он презрительно отказался. Это был молодой человек среднего роста, одетый в облегающую одежду из меха. Руки и ноги его ничем особенным не отличались, но туловище было непропорционально длинным, а такой широкой груди Маскаллу еще не приходилось видеть. На Маскалла смотрело безбородое уродливое лицо с заостренными чертами, торчащими зубами и язвительным, ухмыляющимся выражением. Глаза и брови наискось поднимались кверху. На лбу находился какой-то орган, выглядевший изувеченным – просто отвратительный обрубок плоти. Волосы были короткими и редкими. Цвет кожи Маскалл не мог бы назвать, но похоже, он так же относился к джейловому, как зеленый к красному.
Забравшись наверх, незнакомец минуту-другую изучал двух спутников сквозь полуприкрытые веки, все время вызывающе улыбаясь. Маскалл горел желанием поговорить с ним, но не хотел начинать разговор первым.
Корпан стоял чуть позади с угрюмым видом.
– Что вы за люди? – спросил наконец воздухоплаватель очень громким голосом, чрезвычайно неприятного тембра. Маскаллу показалось, будто большой объем воздуха пытается вырваться через узкое отверстие.
– Я Маскалл, мой друг – Корпан. Он из Трила, а откуда я – не спрашивай.
– Я Хонт с Сарклэша.
– Где это?
– Полчаса назад я мог бы вам показать, но теперь слишком темно. Это гора в Личсторме.
– Ты сейчас возвращаешься туда?
– Да.
– И долго туда добираться в этой лодке?
– Два-три часа.
– Она вместит и нас тоже?
– Что, вы тоже направляетесь в Личсторм? Что вам там может быть нужно?
– Посмотреть достопримечательности, – ответил Маскалл с насмешливым огоньком. – Но прежде всего, пообедать. У меня и крошки во рту не было за весь день. Ты, похоже, охотился, так что недостатка в пище у нас не будет.
Хонт насмешливо глядел на него.
– У тебя, несомненно, нет недостатка в наглости. Однако я сам такой, и мне такие нравятся. А твой друг, наверно, скорее умрет от голода, чем попросит еды у незнакомца. Мне он напоминает испуганную жабу, вытащенную из темной норы.
Маскалл взял Корпана за руку, призывая того хранить молчание.
– Где ты охотился, Хонт?
– В Маттерплее. Ужасно не везло – заколол одну степную лошадь, вон она лежит.
– Как живут в Личсторме?
– Там есть мужчины и женщины, но муже-женщин, вроде тебя, там нет.
– Кого ты называешь муже-женщинами?
– Людей смешанного пола, наподобие тебя. В Личсторме пол людей чист.
– Я всегда считал себя мужчиной.
– Очень может быть, но это легко проверить, ты ненавидишь женщин и боишься их?
– Нет, а ты?
Хонт улыбнулся, показывая зубы.
– В Личсторме все иначе... Значит, хочешь посмотреть достопримечательности?
– Признаюсь, мне было бы любопытно взглянуть, например, на ваших женщин, после того, что ты сказал.
– Тогда я представлю тебя Салленбод.
Сделав это замечание, он мгновение помолчал, а затем вдруг громко рассмеялся басом, так что грудь его затряслась.
– Давай посмеемся вместе, – сказал Маскалл.
– О, ты поймешь это потом.
– Если ты сыграешь со мной шутку, я церемониться не буду.
Хонт вновь засмеялся.
– Не собираюсь шутить. Салленбод будет мне глубоко признательна. Если я и не посещаю ее сам так часто, как ей хотелось бы, я всегда рад услужить ей иным образом... Ну что ж, ты прокатишься на лодке.
Маскалл в сомнении потер нос.
– Если в твоей стране люди разного пола ненавидят друг друга, то это из-за того, что страсть слабее или сильнее?
– В других частях света страсть мягкая, а в Личсторме страсть жесткая.
– Что ты называешь жесткой страстью?
– Когда мужчин и женщин влечет боль, а не удовольствие.
– Я намерен понять это прежде, чем умру.
– Да, – ответил Хонт с насмешливым видом, – было бы обидно упустить шанс, раз уж ты направляешься в Личсторм.
Теперь настала очередь Корпана взять Маскалла за руку.
– Это путешествие плохо кончится.
– Почему?
– Не так давно твоей целью был Маспел, а теперь женщины.
– Отстань от меня, – сказал Маскалл. – Нужно отпустить поводья удачи. Что привело сюда эту лодку?
– Что это за болтовня о Маспеле? – резко спросил Хонт. Корпан грубо схватил его за плечо и заглянул в глаза.
– Что ты знаешь?
– Немного, но, возможно, кое-что. Спроси меня за ужином. А теперь пора в путь. Управлять судном в горах ночью – недетские игрушки, позвольте вам сказать.
– Я не забуду, – сказал Корпан. Маскалл взглянул вниз на лодку.
– Нам можно садиться?
– Аккуратно, мой друг. Это всего лишь плетеные ветви и шкура.
– Для начала ты мог бы просветить меня, как тебе удалось освободиться от закона тяготения.
Хонт саркастически улыбнулся.
– Слушай же секрет, Маскалл. Все законы – женские. Истинный мужчина вне закона – за пределами закона.
– Я не понимаю.
– Огромная масса земли постоянно испускает женские частицы, а мужские частицы камней и живых организмов столь же постоянно пытаются их достичь. Это и есть тяготение.
– Как ты тогда обходишься со своей лодкой?
– Все дело в двух моих мужских камнях. Тот, что под лодкой, не дает ей упасть на землю, тот, что на корме, защищает ее от твердых предметов позади. Единственная часть лодки притягиваемая какой-либо частью земли, это нос, поскольку это единственное место, на которое не падает свет мужских камней. Вот лодка и движется в этом направлении.
– А что это за чудные мужские камни?
– Это действительно мужские камни. В них нет ничего женского; они постоянно испускают мужские искры. Эти искры истребляют все женские частицы, поднимающиеся с земли. А раз не остается женских частиц, которые притягивали бы мужские части лодки, то в этом направлении ни малейшего тяготения и нет.
Маскалл с минуту размышлял.
– Похоже, ты очень ловкий, умелый парень, Хонт, ты охотишься, строишь лодки, силен в науках... Но солнце садится, нам пора трогаться.
– Тогда спускайся первым и сдвинь эту тушу вперед, ты и твой друг сможете усесться посредине.
Маскалл мигом слез вниз и спрыгнул в лодку; тут его ожидал сюрприз. Едва он встал на хлипкое дно, еще держась за скалу, как не только полностью лишился своего веса, будто поплыв в какой-то плотной среде, похожей на соленую воду, но и скала, на которую он опирался, потянула его к себе словно слабым потоком электричества, и он смог лишь с трудом оторвать руки.
После первого потрясения он спокойно принял новый порядок вещей и начал двигать тушу. Поскольку веса в лодке не было, это удалось ему без особых усилий. Затем спустился Корпан. Поразительная физическая перемена не смогла нарушить его неизменное хладнокровие, основывавшееся на моральных идеях. Хонт залез последним; схватив шест с мужским камнем на конце, он снял колпачок и принялся устанавливать шест на корме. Тут Маскалл впервые увидел вблизи загадочный свет, который, действуя наперекор силам Природы, косвенным образом выполнял роль не только подъемной, но и движущей силы. В последних красноватых отблесках огромного солнца его лучи терялись, и он выглядел немногим более впечатляюще, чем чрезвычайно яркий сверкающий бело-голубой драгоценный камень, но его мощь можно было оценить по заметному цветному туману, который он выбрасывал на много ярдов вокруг.
Управление осуществлялось с помощью заслонки, привязанной веревкой на конце шеста. Ею можно было манипулировать, прикрывая по желанию любую часть лучей мужского камня, или все лучи, или не закрывая ничего. Едва шест был поднят, воздушное судно тихо отделилось от камня, притягивавшего его, и медленно двинулось по направлению к горам. Бранчспелл опустился за горизонт. Густеющий туман окутывал все вокруг в радиусе нескольких миль. Воздух становился прохладным и свежим.