ные существа, которых ему предстояло узреть и коснуться, уже жили, в это самое мгновение...
Ухо его уловило негромкий вздыхающий шепот, не больше чем в ярде от него:
– Разве ты не понимаешь, Маскалл, что ты лишь инструмент, которым воспользуются, а затем сломают? Найтспор сейчас спит, но когда он проснется, ты должен будешь умереть. Отправишься ты, но вернется он.
Дрожащими пальцами Маскалл торопливо зажег еще одну спичку. Никого не было видно, стояла тишина, как в склепе.
Голос больше не слышался. Подождав несколько минут, он спустился к подножию башни. Едва он вышел на открытый воздух, ощущение тяжести сразу исчезло, но он по-прежнему тяжело дышал и дрожал, как человек, поднимавший слишком большую тяжесть.
Выступила темная фигура Найтспора.
– Крэг был там?
– Если и был, я его не видел. Но я слышал чью-то речь.
– Это был Крэг?
– Это не был Крэг – а голос предостерегал меня от тебя.
– Да, эти голоса ты тоже еще услышишь, – загадочно сказал Найтспор.
5. НОЧЬ ОТПРАВЛЕНИЯ
Когда они вернулись к дому, все окна были темны, а дверь открыта, как они ее и оставили; вероятно, Крэга там не было. Маскалл обошел весь дом, чиркая спичкой в каждой комнате, к концу обследования он готов был поклясться, что человек, которого они ждали, и носа не сунул в эти помещения. На ощупь пробравшись в библиотеку, они в полной темноте уселись ждать, поскольку ничего иного не оставалось. Маскалл разжег свою трубку и стал пить оставшееся виски. Сквозь открытое окно до их ушей доносился похожий на звук поезда шум моря у подножия скал.
– В конце концов Крэг, должно быть, в башне, – нарушил тишину Маскалл.
– Да, он готовится.
– Надеюсь, он не ждет, что мы присоединимся к нему там. Это было свыше моих сил – но почему, Бог знает. Должно быть, у ступенек какое-то магнитное притяжение.
– Это тяготение Торманса, – буркнул Найтспор.
– Я понял тебя – или, вернее, нет – но это не важно.
Он продолжал молча курить, отпивая время от времени глоток чистого виски.
– Кто такой Суртур? – вдруг спросил он.
– Мы все путаники и сапожники, а он – МАСТЕР.
Маскалл обдумал это.
– Я думаю, ты прав, поскольку, хотя я ничего о нем не знаю, одно его имя возбуждающе действует на меня... Ты знаком с ним лично?
– Должно быть... я забыл... – надрывающимся голосом ответил Найтспор.
Маскалл в удивлении поднял глаза, но не смог ничего различить во мраке комнаты.
– Ты знаешь так много необычных людей, что можешь кого-то из них забыть?.. Может, ты скажешь мне вот что – мы встретимся с ним там, куда направляемся?
– Ты встретишься со смертью, Маскалл... И не задавай мне больше вопросов – я не могу на них ответить.
– Тогда продолжим ждать Крэга, – холодно сказал Маскалл. Спустя десять минут хлопнула входная дверь, и на лестнице послышались шаги. Маскалл встал, сердце его колотилось.
На пороге появился Крэг с тускло мерцающим фонарем в руке. На голове у него была шляпа, он выглядел угрюмо и отталкивающе. С мгновение он разглядывал двух друзей, затем шагнул в комнату и резко поставил фонарь на стол. Свет едва доставал до стен.
– Итак, ты здесь, Маскалл?
– Похоже на то, но я не стану благодарить тебя за гостеприимство, блиставшее твоим отсутствием.
Крэг оставил без внимания его замечание.
– Ты готов к старту?
– Конечно – когда будешь готов ты. Здесь не так уж весело.
Крэг критически оглядел его.
– Я слышал, как ты ковылял к башне. Похоже, не мог взобраться наверх.
– Это может оказаться препятствием. Найтспор сказал мне, что старт произойдет с верхушки.
– Но все остальные твои сомнения развеяны?
– Настолько, Крэг, что мое сознание теперь открыто.
– Больше ничего и не требуется... Но эта проблема с башней. Видишь ли, пока ты не сможешь взобраться наверх, ты будешь не в состоянии выдержать тяготение Торманса.
– Тогда я повторю, это серьезное препятствие, поскольку я совершенно определенно не могу подняться.
Крэг пошарил в карманах и вынул наконец складной нож.
– Сними плащ и закатай рукав рубашки, – распорядился он.
– Ты намереваешься сделать надрез этим?
– Да, и не возражай, потому что результат проверен, но вряд ли ты поймешь его заранее.
– И все же, резать карманным ножом, – начал со смехом Маскалл.
– Сойдет, Маскалл, – перебил Найтспор.
– Тогда тоже оголи руку, ты, аристократ вселенной, – сказал Крэг. – Посмотрим, из чего сделана ТВОЯ кровь.
Найтспор подчинился.
Крэг вытянул большое лезвие ножа и небрежно, почти с жестокостью, полоснул руку Маскалла выше локтя. Рана была глубокой, и кровь лилась вовсю.
– Мне перевязать ее? – спросил Маскалл, кривясь от боли. Крэг плюнул на рану.
– Опусти рукав. Крови больше не будет.
Затем он перенес свое внимание на Найтспора, который вытерпел эту операцию с суровым безразличием. Крэг бросил нож на пол.
По телу Маскалла пробежало ужасное мучительное страдание, исходящее от раны, и он начал опасаться, что потеряет сознание, но оно почти исчезло тут же, и он больше ничего не чувствовал, кроме ноющей тупой боли в раненой руке, достаточно, впрочем, сильной, чтобы сделать жизнь сплошным неудобством.
– С этим покончено, – сказал Крэг. – Теперь вы можете идти за мной.
Взяв свой фонарь, он направился к двери. Остальные заторопились за ним, чтобы воспользоваться светом, и спустя мгновение стук их шагов по лестнице гулко отдавался в заброшенном доме. Крэг подождал, пока они выйдут, а затем с такой силой захлопнул за ними входную дверь, что задрожали стекла.
Когда они быстро шагали, направляясь к башне, Маскалл схватил его за руку.
– Там на лестнице я слышал голос.
– Что он сказал?
– Что отправиться должен я, а вернуться Найтспор.
Крэг улыбнулся.
– О путешествии становится известно всем, – заметил он, помолчав.
– Должно быть, тут поблизости есть недоброжелатели ...
– Ну, ты хочешь вернуться?
– Я не знаю чего хочу. Но я подумал, что это достаточно любопытно, и упомянуть об этом стоит.
– Это не плохо – слышать голоса, – сказал Крэг, но ты ни на мгновение не должен думать, что мудрость заключена во всем, что идет из мира ночи.
Когда они достигли открытого входа в башню, он, не задерживаясь ни на секунду, ступил на первую ступеньку спиральной лестницы и проворно побежал наверх, держа фонарь. Маскалл последовал за ним с некоторой тревогой, учитывая свой предыдущий мучительный опыт на этой лестнице, но когда после первой полудюжины ступенек он обнаружил, что все еще дышит легко, страх его сменился облегчением и изумлением, и он готов был болтать, как девочка.
У нижнего окна Крэг двинулся вперед не задерживаясь, но Маскалл взобрался в проем, чтобы возобновить знакомство с чудесным зрелищем Арктура. Линза потеряла свое волшебное свойство. Она стала обычным стеклом, сквозь которое виднелось обычное небо.
Подъем продолжился, и у второго и у третьего окон он вновь забирался и смотрел наружу, но по-прежнему лицезрел обычный вид. Тогда он сдался и в окна больше не заглядывал.
Тем временем Крэг и Найтспор ушли с фонарем вперед, и ему пришлось завершать восхождение в темноте. Почти поднявшись наверх, он увидел желтый свет, пробивающийся через щель полуоткрытой двери. Его приятели стояли посреди небольшой комнаты, отделенной от лестницы перегородкой из неструганых досок; обстановка была примитивной, ничего, связанного с астрономией, там не было. Фонарь покоился на столе.
Маскалл вошел и с любопытством огляделся.
– Мы наверху?
– Не считая площадки у нас над головой, – ответил Крэг.
– Почему это нижнее окно не увеличивает, как раньше?
– О, ты упустил возможность, – сказал Крэг, ухмыляясь. – Если бы ты тогда завершил свой подъем, ты увидел бы зрелища, возвышающие душу. Из пятого окна, например, ты увидел бы Торманс, как рельефный континент; из шестого ты увидел бы его как пейзаж... Но теперь в этом нет необходимости.
– Почему – и при чем здесь необходимость?
– Все изменилось, друг мой, после этой твоей раны. По той же причине, по которой ты смог подняться по лестнице, не было необходимости останавливаться и глазеть на миражи.
– Прекрасно, – сказал Маскалл, не вполне понимая, что он имел в виду. – Но это убежище Суртура?
– Какое-то время он здесь провел.
– Я хотел бы, чтобы ты описал эту таинственную личность, Крэг. Другого случая может не представиться.
– То, что я сказал об окнах, относится и к Суртуру. Нет необходимости терять время, создавая его мысленный образ, поскольку ты сей момент отправляешься в реальность.
– Тогда пошли. – Он устало надавил на глазные яблоки.
– Нам раздеться? – спросил Найтспор.
– Естественно, – ответил Крэг и медленными неуклюжими движениями стал срывать свою одежду.
– Зачем? – спросил Маскалл, следуя, однако, примеру двух других.
Крэг постучал по своей широкой груди, покрытой густыми, как у обезьяны волосами.
– Кто знает, что сейчас в моде на Тормансе? Возможно, мы отрастим конечности – необязательно, конечно.
– Ага! – воскликнул Маскалл, застыв посреди процесса раздевания.
Крэг хлопнул его по спине.
– Возможно, новые органы наслаждения, Маскалл. Тебе это нравится?
Все трое стояли в том виде, как их создала природа. По мере приближения момента отправления настроение Маскалла быстро повышалось.
– На дорожку, за успех! – вскричал Крэг, хватая бутылку и пальцами отламывая горлышко.
Стаканов не было, и он разлил янтарного цвета вино в какие-то треснувшие чашки.
Видя, что остальные пьют, Маскалл залпом выпил всю чашку. Казалось, он проглотил жидкое электричество... Крэг упал на пол и катался на спине, болтая в воздухе ногами. Он попытался повалить Маскалла на себя, и произошла небольшая возня. Найтспор не принимал в этом участия, а расхаживал взад-вперед, как голодный зверь в клетке.