"Невероятная смесь пресной и соленой воды, она смешивается прямо в этом маленьком бассейне у входа", - продолжил Крейг, оказавшись рядом с дюжиной гигантских черепах, которые плавали и, кажется, играли, - еще одна сцена, в которой кажется, что Земля была миллионы лет назад. Что касается микробов, то Крейг сказал на видео, что ожидал найти виды, которые процветают в смеси соленой и пресной воды, а также в сере. Пока он говорил, он собрал образец грязно-красной воды в пластиковую канистру, а команда проводила измерения с помощью приборов. Когда он передал образец Чарли Ховарду на "Зодиаке", капитан понюхал его: "Мммммм", - сказал он, скорчив гримасу.
В течение следующих нескольких дней команда продолжала погружаться и брать пробы на Галапагосах. "Некоторые из погружений были просто волшебными", - сказал Хуан Энрикес, который присоединился к экспедиции. "Просто чудесные вещи". В их число входит погружение на следующий день после взятия пробы мангровых зарослей среди скопления игуан (да, "скопление" - это научный термин). Команда увидела, как они загорают на скалах возле Sorcerer II, а затем уходят под воду. "Эти игуаны выглядят очень медлительными на суше, когда мы их находим", - говорит Крейг, который только что вынырнул из воды после погружения. "Они как бы разбегаются. Но это самые грациозные животные".
Команда продолжала собирать образцы. "Образец с мелководного рифа был взят в "Короне дьявола", - сообщает Дилл в журнале путешествия, - частично затопленном кратере, где обитают множество рыб, морских львов и скатов. Мы наслаждались тем, что морские львы отвлекали нас, пока мы пытались собрать образец. Люди говорили, что это было похоже на приплод озорных щенков в гидрокостюмах, которые все время пытались привлечь наше внимание".
17 февраля "Колдун II" вернулся на Флореану. Команда отправилась в глубь острова, чтобы взять пробы из пресноводного пруда, наполненного водой с розовыми фламинго. Как пишет Джейми Шрив в журнале Wired: "Чтобы взять образец из... пруда на острове Флориан [Флореана], Вентер, Хоффман и другие таскали тринадцатигаллонные кувшины по холму, чтобы погрузить их на лодку. Это того стоило. Стоградусная вода была настолько полна жизни, что фильтры засорились после того, как через них прошло всего три галлона воды".
На следующий день "Колдун II" отплыл на Дафни-Майор, к северу от Пуэрто-Айоры, чтобы нанести визит единственным обитателям этой большой, по большей части бесплодной скалы - знаменитым биологам-эволюционистам Питеру и Розмари Грант из Принстонского университета. С 1973 года эта британская пара проводила на Дафни-Майор по шесть месяцев в году, отлавливая, помечая и беря образцы крови у зябликов, обитающих на острове, - птиц, которых собирал и изучал еще Чарльз Дарвин. Эти крошечные птички стали важнейшим компонентом дарвиновской теории естественного отбора, поскольку на разных островах они различаются по видам едва заметными, но важными признаками, приспособившись к гиперлокальным условиям.
Сначала Дарвин думал, что это разные птицы. Лишь позже, вернувшись в Англию, он понял, что они тесно связаны между собой, что способствовало его осознанию того, что виды не являются неизменными, как долгое время полагали ученые. Гранты внесли свои собственные дополнения в теорию Дарвина, тщательно наблюдая за адаптацией вьюрков на своем крошечном острове, когда птицы реагировали на изменения условий окружающей среды, такие как осадки и наличие пищи. Пара показала, что изменения в размере клюва, например, могут происходить гораздо быстрее, чем того требует традиционная эволюционная теория. Их работа была описана в цитате, когда они получили престижную премию Бальзана в 2005 году: "Питер и Розмари Грант ... продемонстрировали, как очень быстрые изменения размеров тела и клюва в ответ на изменения в предложении пищи обусловлены естественным отбором. . . . Работа Грантов оказала огромное влияние на биологию популяций, эволюцию и экологию".
Тринадцать видов вьюрков, обитающих на Дафни Мейджор, включают в себя древесных вьюрков, земляных вьюрков, пеночек и вегетарианских вьюрков. Адаптации включают в себя различия в размере, форме и окраске, и, конечно же, в клювах, которые специально приспособлены к тем видам пищи, которыми они питаются. Невероятно, но всего за четыре десятилетия, проведенных Грантами на острове, они наблюдали изменения средних размеров клюва и тела.
В 1994 году научный писатель Джонатан Вайнер опубликовал книгу "Клюв зяблика: A Story of Evolution In Our Time", книгу о Грантах и их работе на Галапагосах, которая была удостоена Пулитцеровской премии.16 В ней Вайнер, основываясь на наблюдениях Грантов, доказывает, что эволюция порой происходит быстро и что линии изменяются, причем не всегда линейно. Хотя некоторые виды сохраняются в течение многих миллионов лет примерно в одном и том же виде, другие, как вьюрки на Дафни-Майор, могут колебаться в своем развитии, не приходя к стабильности в течение длительных периодов времени. Поздно утром во время посещения Дафни-Майор, бросив якорь, Крейг и небольшая команда с "Колдуна II" отправились на остров и пешком добрались до лагеря Грантов. Они встретили супругов возле небольшой хижины, где брезент был натянут над входом в небольшую пещеру, приютившуюся в скалах. Здесь они и жили на пустынном острове, спали на холщовых кроватях в примитивном жилище, где также хранились консервы, запасы воды и оборудование для исследований. В 2004 году Грантам было около семидесяти лет - оба родились в 1936 году - они носили обветренные шляпы, прикрывавшие их белые волосы. Их кожа была коричневой и морщинистой от многих лет.
"Мы добрались до их лаборатории-лагеря, - сказал Крейг съемочной группе, - и все оказалось очень просто, самая элементарная наука".
"Гранты жили на консервах из тунца", - вспоминал Крейг, рассказывая, как команда привезла им неожиданное угощение - ведро льда с очень красивой бутылкой холодного шампанского, которое они использовали, чтобы поднять тост за работу супругов. На фотографиях, сделанных во время визита, видно, как пара потягивает шипучку и улыбается. "Они были самыми теплыми людьми, - говорит Крейг, - чего не ожидаешь, отправляясь на эту маленькую скалу".
После шампанского Гранты показали команде Sorcerer II пример того, как эволюция работает на острове, указав на очень твердый фрукт, который там растет. "Остров находится в засухе, - сказал Крейг, - поэтому вы можете видеть, что вьюрки с очень большими клювами могут разломать этот очень твердый фрукт, добраться до семян и съесть их, чтобы выжить". Он добавил, что идея "естественного отбора на стероидах" хорошо известна на примере бактерий. "Эволюция происходит ежечасно в наших легких и в наших кишках с помощью бактерий, - сказал он, - и постоянно в каждом образце морской воды, которую мы привозим. Это совершенно иной масштаб, чем у птиц и других крупных живых существ, которых изучал Дарвин и гранты".
"Самое удивительное, что Питер готовился лететь в Бостон на операцию по замене тазобедренного сустава, - говорит Крейг, - а мы не могли угнаться за ним, поднимаясь и спускаясь с гор. Он был похож на бодливого козла".
1 марта, после нескольких дней пребывания в Пуэрто-Айоре, команда Sorcerer II взяла еще одну пробу грунта в глубине острова Вольф.
В очередной жаркий день они взобрались на крутой вулкан, чтобы взять пробы грунта. "В это время года на острове наблюдаются сильные штормовые волны, из-за которых высадка на берег в большинстве случаев затруднена или невозможна", - написал Хуан Энрикес в судовом журнале. "Мы прибываем на Вольф на рассвете и замечаем, как морские волны разбиваются о скалы, величественно возвышающиеся над морем. Мы огибаем остров в поисках места для высадки, наблюдая, как семифутовый шквал разбивается о скалистый берег. Это было нелегко".
"Остров выглядит диким и непривлекательным, а волны вздымают шлейфы брызг", - продолжает Энрикес. "Я видел страх в глазах Джеффа, когда он слушал разговоры о том, как нам придется провести время.
Здесь 120-футовый утес, и единственный путь наверх лежит по узкому уступу, а затем по расщелине в вулканической породе. Взяв тузик и подплыв к скале, мы смогли идеально подобрать время и спрыгнуть с носа тузика на уступ у кромки воды".
"Все взволнованы и встревожены", - пишет Энрикес. "Джефф постоянно говорит о смерти и сумасшедших людях. Мы поддерживаем его, обсуждая звук, который он издаст при падении, отскакивая от камней и падая в воду. Пока мы не понимаем, что ему действительно некомфортно, и решаем оставить это на потом. Наступает момент, когда Джеффу нужно прыгать. Под наши наставления и подбадривания Джефф стартует с передней части лодки вслед за Грегом, Симоной и Сайрусом. Я фотографировал и подбадривал их, пока они, цепляясь за рыхлые камни, начинали подъем. Благодаря нескольким опасностям, падающим камням и командной работе, они все добрались до вершины".
"Они искали грунт и нашли достаточно для пробы, прежде чем отправиться в обратный путь. Чтобы вернуться к шлюпке, они решили выбрать более прямой путь. После жары острова погрузиться в прохладное Галапагосское море казалось лучшей идеей, чем снова спускаться по горячим сухим скалам, и они один за другим преодолели последние двадцать футов в море".
В течение следующих нескольких дней экипаж вернулся в Пуэрто-Айору, чтобы отдохнуть и подготовиться к следующему этапу кругосветного плавания. Они планировали отплыть 16 марта, чтобы пересечь южную часть Тихого океана и добраться до Французской Полинезии на расстоянии около тридцати пятисот морских миль. В последний день отдыха в Пуэрто-Айоре Крейг собрался вместе со съемочной группой и в последний раз перед отплытием обдумал увиденное.
"Мы ежедневно бываем здесь, живем с настоящей биологией и историей", - говорит Крейг. "Мы также видим те же самые вещи, которые практически не изменились с тех пор, как здесь побывал Дарвин. Это помогает рассматривать биологию в контексте". Биология в некоторых случаях стала чрезвычайно сложной со времен Дарвина; в других случаях мы делаем то же самое, что и Дарвин. Мы выходим на улицу и наблюдаем за тем, что там есть. Мы выходим и делаем эти наблюдения с помощью новых инструментов. Мы можем смотреть более тонко; мы можем видеть генетический код. Но [как и он] мы в значительной степени перегружены информацией, и даже больше. Мне не ясно, есть ли у людей реальные интеллектуальные возможности, вся сила мозга, чтобы усвоить все это.