Орудьями простыми с виду
Монахи вооружены:
Лишь посох, палица да грабли
В руках у смельчаков видны.
Вот почему так расхрабрились
Три оборотня-главаря
И дружно устремились в битву,
От лютой ярости горя.
Секирою с размаху рубят,
Наотмашь палашом разят
И сучковатою лозою
Рассечь противника грозят,
Свистят, как ветры грозовые,
Удары яростных клинков,
И заверти песка и пыли
Вздымаются до облаков.
Едва вступили в схватку бесы,
Досада, злоба их взяла,
И от горячего дыханья
Густая заклубилась мгла,
А вскоре пестрого сиянья
Лучи слепящие взвились,
Когда, с героями сражаясь,
Взлетели оборотни ввысь.
Тут мигом грабли завертелись,
Да так, что буря поднялась,
Разя врагов и, как живые,
Вокруг хозяина кружась,
А посох тот, что стольких бесов
Сразил с размаху наповал.
Держался в кулаке героя
Превыше всяческих похвал.
Ищи по свету – в целом мире
Не сыщешь посохов таких,
Как посох смелого Ша-сэна,
Что покоряет духов злых,
Но оборотни злы, упрямы,
И сколько сил на них ни трать,
Они все бьются, не желают
Трем праведникам уступать.
Секиры обоюдоострой
Сверкает злое острие,
И гибкая лоза мелькает,
Являя волшебство свое,
А яростный палаш, огромный,
Как створка городских ворот,
Так и взлетает, так и машет
И блеск невыносимый льет!
Враги сдаваться не желают,
Не отступают ни на пядь,
Уж очень Танского монаха
Им неохота отдавать.
И, в ратной силе состязаясь,
Дружны, отважны и ловки,
За жизнь наставника святого
Упорно бьются смельчаки.
С размаху рушится секира —
Отточенное лезвие, —
Но посох бешеным ударом
Обрушивается на нее.
А грабли колесом кружатся,
В пыли раскатами гремя,
И, зазвенев, палаш огромный
Соскальзывает с них плашмя.
Лоза неистовая хлещет,
С волшебным посохом рубясь,
Но отразить его удары
Не в силах оборотень-князь.
Так, изворачиваясь ловко,
Врагов по-всякому разя,
Свою показывают удаль
Неустрашимые друзья.
Сунь У-кун бросился на оборотня с секирой, Чжу Ба-цзе – на оборотня с палашом, а Ша-сэн – на оборотня с батогами.
Долго сражались три монаха с тремя оборотнями, но все еще нельзя было сказать, кто победит. Вдруг великий князь Удалившийся от холода зычно крикнул своим подчиненным бесам:
– Эй вы, слуги мои! Вперед! Живо!
Бесы, обнажив оружие, все как один ринулись на монахов. Несколько дюжих оборотней-буйволов повалили Чжу Ба-цзе и потащили, беднягу, вглубь пещеры, где связали его. Ша-сэн заметил, что Чжу Ба-цзе исчез. Чудища с воловьими головами подняли оглушительный рев, торжествуя победу. Сделав ложный выпад против своего врага, Ша-сэн хотел пуститься наутек, но на него тоже набросилась целая свора бесов. Он яростно сопротивлялся, однако его сбили с ног, подхватили и уволокли в пещеру. Сунь У-кун понял, что ему одному не справиться со всеми оборотнями, а потому вспрыгнул на свое волшебное облачко и умчался.
Чжу Ба-цзе и Ша-сэна приволокли к Танскому монаху и бросили перед ним.
– Несчастные! И вы попались в их жестокие лапы! – воскликнул Танский наставник, обливаясь слезами. – А где же Сунь У-кун?
– Как только он увидел, что нас схватили, – отвечал Ша-сэн, – он удрал.
– Видимо, опять куда-нибудь отправился за помощью, – сказал Танский монах. – Когда же мы наконец вырвемся отсюда?
О том, как горевали учитель и его ученики, мы здесь распространяться не будем.
Обратимся к Сунь У-куну, который вновь примчался на своем волшебном облачке в монастырь Милосердие Будды. Монахи встретили его и озабоченно спросили:
– Удалось ли тебе выручить своего почтенного наставника?
– Его трудно выручить, очень трудно! – удрученно ответил им Сунь У-кун. – Оборотни обладают великими чарами. Мы все – трое учеников нашего наставника – долго бились с ними, но они призвали на помощь своих бесов и бесенят, изловили сперва Чжу Ба-цзе, потом Ша-сэна, лишь мне одному посчастливилось удрать от них.
Монахи задрожали от страха.
– Раз уж ты, обладающий способностью летать на облаках и туманах, и то не смог справиться с этими дьяволами, значит они наверняка погубят твоего наставника.
– Не тревожьтесь! – успокоил их Сунь У-кун. – Нашего наставника незримо охраняют дух – хранитель кумирен, духи четырех стран света, а также небесные гонцы Лю-дин и Лю-цзя. К тому же наш наставник некогда вкусил пилюли, возвращающие жизнь, и я уверен, что ничего с ним не случится, несмотря ни на какие чары, которыми владеют эти оборотни. Вы только хорошенько смотрите за конем и сторожите поклажу, пока я отправлюсь на небо за подмогой.
– Неужто ты, отец наш, умеешь возноситься на небо? – оторопели монахи.
Сунь У-кун усмехнулся.
– Да ведь небесные чертоги – моя прежняя обитель, – сказал он. – Когда-то меня удостоили там звания Великий Мудрец, равный небу, но из-за того, что я нарушил пир в Персиковом саду, Будда наказал меня, и вот теперь я должен сопровождать Танского монаха и охранять его, чтобы этим искупить свою вину. На протяжении всего пути я занимаюсь тем, что искореняю ложь и восстанавливаю справедливость. Вы, конечно, не знаете, что моему наставнику предопределено перенести это испытание.
Услышав эти слова, монахи снова стали отбивать земные поклоны и воздавать почести Сунь У-куну.
Выйдя из монастыря, Сунь У-кун свистнул и исчез. Он мигом очутился у ворот Западного неба, где увидел духа Вечерней звезды, который о чем-то беседовал с небесным князем – Владыкой Южного неба, а также с четырьмя великими небесными полководцами Инь, Чжу, Тао и Сюем. Увидев Сунь У-куна, все они поспешили вежливо поклониться ему.
– Куда направляешься, Великий Мудрец? – спросил дух Вечерней звезды.
Не отвечая на вопрос, Сунь У-кун сразу же приступил к делу.
– Я все это время охранял Танского монаха в его путешествии на Запад, – сказал он. – И вот, когда мы прибыли в восточные пределы страны Зарослей небесного бамбука, в уезд Осеннее небо, что в округе Золотой покой, монахи из монастыря Милосердие Будды пригласили моего наставника остановиться у них и провести с ними праздник фонарей. Мы отправились в город на гулянье, пошли к мосту Золотых фонарей и увидели там три огромных золотых светильника с благовонным маслом стиракса, которые стоят, наверное, более пятидесяти тысяч лянов серебром. Дело в том, что из года в год в этот праздник там появлялись под видом Будд оборотни, которые забирали себе масло из светильников. И вот как раз когда мы любовались золотыми фонарями, неожиданно появились Будды. Мой наставник не распознал в них оборотней и бросился на мост, чтобы поклониться им. Как ни отговаривал я его, все было напрасно. Оборотни загасили огонь в светильниках, похитили из них масло и уволокли моего наставника. Я погнался за ними, воспользовавшись тем же порывом ветра, на котором они умчались, и к рассвету очутился на неизвестной мне горе. К счастью, мне повстречались четыре духа времени и сообщили, что эта гора называется Черный дракон и что в ней есть Черная пещера, где и живут три оборотня, именующие себя великими князьями: Удалившимся от холода, Удалившимся от жары и Удалившимся от суеты. Я быстро отыскал вход в пещеру, вызвал оборотней на бой и дрался с ними целый день, однако не смог одолеть их. Тогда я изменил свой облик, пробрался в пещеру и увидел там своего наставника: он был жив и невредим. Правда, оборотни посадили его на цепь. Я быстро освободил его и только было собрался выбраться с ним из пещеры, как оборотни обнаружили нас. Мне удалось бежать. После этого я снова явился к пещере, но уже вместе с Чжу Ба-цзе и Ша-сэном. Мы ожесточенно бились с оборотнями, однако им удалось изловить обоих моих братьев и связать их. Вот я и прибыл сюда, чтобы доложить Нефритовому императору о случившемся. Пусть велит дознаться, что это за оборотни, и прикажет усмирить их.
Дух Вечерней звезды холодно рассмеялся.
– Как же так? – насмешливо спросил он. – Ты, Великий Мудрец, так долго сражался с ними и не смог распознать, что это за оборотни?
– Я распознал их! – обиженно ответил Сунь У-кун. – Это оборотни из породы волов, но чары их настолько велики, что я не мог покорить их.
– Распознал ты их, да не совсем, – сказал дух Золотой звезды. – Это оборотни носорогов Синю. На них лежит печать небесного знамения. В течение многих лет они совершенствовались в постижении Истины, а потому умеют летать на облаках и туманах. Они отличаются чистоплотностью и то и дело лезут в воду купаться. Носороги бывают самых различных пород: есть носороги Сыню, самцы которых называются Сюнню, а самки – Гуню; есть пятнистые носороги Бань-ню; бывают еще носороги Хумаоси, Долоси, а также Цветистый носорог. Носороги бывают трех мастей, на голове у них два рога, они прекрасно плавают и могут прокладывать водные пути по рекам и морям. У всех трех оборотней очень ценные рога, в которых содержится жизненная сила, дающая им право называться великими князьями. Если хочешь поймать их, то лучше всего обратиться к духам четырех созвездий, в имя которых входит слово «дерево». Только они могут усмирить оборотней.
Сунь У-кун по-монашески воздал благодарность духу Вечерней звезды и спросил его:
– Что же это за духи четырех созвездий? Прошу тебя, почтеннейший, расскажи мне про каждого в отдельности.
– Эти созвездия находятся за пределами созвездия Ковша, – улыбаясь, сказал дух Вечерней звезды. – Если хочешь узнать про них подробности, ступай к Нефритовому императору и доложи ему, он тебе все разъяснит.