— Знаешь, Озгуш, Лагстайр отличается от обычного типа гатьянского офицера. Он, как ни странно, не любит войну. Ему претит излишняя жестокость, с какой его народ обычно ведет боевые действия. Быть может, это тот единственный случай, когда захватив врага, мы нашли в его лице друга.
Сегодня утром они вернули всех гатьянских офицеров во главе с их капитаном на частично поврежденный флагманский корабль. Теперь счет пошел на минуты. Необходимые для создания нужного эффекта космические модули «Синей чайки» уже покинули ее борт и находились на значительном расстоянии от корабля. Лагстайр перед отлетом простился с Комдой и протянул руку Озгушу. Командир пересилил себя и пожал его трехпалую ладонь.
Он не проронил ни слова. И так того, что он сделал, было слишком много после всех обид, страданий и непримиримой ненависти, долгие годы существующей между двумя народами. Сейчас, когда он слушал возмущенные тирады Гдаша о том, что Комда опрометчиво поступает, доверяясь гатьянам, он подумал: что бы сказал его замком и друг, если бы узнал, что он пожал руку их злейшему врагу? Наверное, не понял бы и даже осудил. Но Озгуш не жалел о своем поступке. Если бы не постоянное чувство тревоги, он бы даже почувствовал удовлетворение от сделанного.
Он все еще продолжал слушать Гдаша, когда голос корабля по внутренней связи пригласил его проследовать в капитанскую рубку. Вагкхи встали и, торопясь, вышли в коридор. Машина — курсор уже стояла у дверей. Озгуш громко назвал конечную остановку, они еле успели устроиться в машине, как она тронулась с места.
В рубке находились все старшие офицеры. Комда стояла на мостике перед полностью открытым иллюминатором. Было видно, что «Синяя чайка» начала медленно удаляться от того места, где они находились последние два дня. Когда корабль отлетел достаточно далеко, бортовые орудия произвели одновременный залп по оставленным модулям. Те взорвались, разлетевшись на множество осколков. Сразу после выстрела скорость судна резко увеличилась. Створки иллюминатора закрылись. «Синяя чайка» начала разгоняться перед очередным прыжком. Вот ее слегка вытянутый силуэт замерцал и корабль, пронзив пространство, исчез.
Лагстайр в это время тоже стоял в капитанской каюте и смотрел за происходящим в открытый иллюминатор. Вдруг безжизненные кнопки пульта управления вспыхнули и засветились. Многочисленные приборы заработали. Тишина в каюте сменилась тихим равномерным гулом, который издавало множество приборов. Капитан прекрасно знал, что происходит. Гатьянские корабли поддержки, получившие сигнал о помощи приближались к поврежденному флагманскому судну.
Он сосредоточенно нахмурился и в сотый раз прокрутив в голове то, о чем они говорили с Комдой, торопливо направился в соседнюю каюту. Там восемь старших офицеров с девственно чистой памятью ждали, когда им вернут утраченные воспоминания. Лагстайру было, что им рассказать.
После выхода из прыжка, который в этот раз занял совсем непродолжительное время, жизнь на корабле вошла в свое привычное русло. Единственными, кто пока еще не чувствовали себя на судне, как рыбы в воде, были освобожденные из гатьянского плена вагкхи. Правда, и их жизнь стремительно менялась. Энди и Чайка, которые незаметно наблюдали за экипажем, определи предрасположенность каждого. После поступившего от них доклада Комда распределила людей в соответствующие подразделения. Несколько человек стали пилотами, другие механиками. Раст единственный оказался десантником.
Гдаш принял его в свой отряд, по привычке шумно и эмоционально объяснив круг предстоящих обязанностей. Раст был горд. Он надеялся в скором времени показать, на что он способен. Для этого надо было в первую очередь завоевать доверие замкома. Через несколько дней, ранним утром, Раст появился в дверях небольшой светлой комнаты, где обычно тренировался Гдаш. В руках он держал только что выданный ему новый энергетический клинок.
Гдаш был уже здесь. Он, раздевшись по пояс, разминался, выполняя дыхательные упражнения. Замком, внимательно следя за своим отражением в большом, на всю стену, зеркале, совершал давно заученные движения. Его тело двигалось совершенно раскованно. Движения рук и ног, доведенные до автоматизма, следовали одно за другим. Раст несколько раз громко кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. Гдаш кивнул, показав этим жестом, что заметил его, но не остановился. Он, не торопясь, доделал все упражнения до конца и только после этого направился к стоящему в дверях молодому мужчине.
— Раст! Рад тебя видеть! Что привело тебя сюда в такую рань?
— Я слышал, что вас зовут на корабле «Мастером клинка». Хотел бы взять у вас несколько уроков, если вы, конечно, не против.
— А почему я должен возражать? Проходи, потренируемся вместе.
Раст, по примеру Гдаша, снял куртку и активировал выданный ему клинок. Оружие засветилось девственно белым цветом. Замком отстегнул от пояса рукоять своего клинка и включил его. Ярко-зеленое, цвета свежей весенней зелени пламя, озарило комнату. Противники, присматриваясь друг к другу, пошли по кругу. Постепенно расстояние между ними уменьшалось. Движения, которые совершали их ноги, становились все более осторожными и, наконец, белый клинок взметнулся вверх и, описав низкую дугу, встретился с зеленым.
Бой, который сначала казался медленным и осторожным, теперь разгорелся в полную силу. Каждый из противников искал слабое место в обороне другого. Сильные удары сменялись обманными движениями, когда кончики клинков оставались почти неподвижными. После небольшой паузы снова следовали серии сильных ударов. Раст, который пришел на поединок с Гдашем из желания завоевать расположение командира, уже давно сражался в полную силу.
Этот бой очень мало напоминал тренировочные сражения, к которым он привык. Сила, с которой замком наносил удары, заставляла Раста каждый раз использовать все свое умение, чтобы не выронить клинок. Иногда, во время секундного затишья, когда противники меняли шаг, расходясь в разные стороны, он с тоской думал: «Когда же тренировка закончится»? Ему казалось, что бой длится слишком долго. Гдаш, теперь он знал это из собственного опыта, действительно был Мастером. Раст не представлял того соперника, с которым командир мог бы сражаться на равных. Наконец, еще через несколько минут, которые показались молодому вагкху вечностью, Гдаш опустил клинок и сказал:
— Ну что ж, я думаю, на этом мы закончим нашу разминку. Приятно было сражаться с тобой, парень.
Раст вздохнул с облегчением и ответил:
— Командир Гдаш, вы действительно Мастер клинка. Позвольте мне стать вашим партнером на тренировках!
Гдаш усмехнулся и ответил прямо, так, как он делал всегда:
— Нет, у меня уже есть ученик. Очень талантливый воин. У него другая техника ведения боя, но умение почти не уступает моему. С ним я сражаюсь на равных, и это доставляет мне удовольствие. А тебе я подыщу достойного учителя.
Раст почувствовал легкую обиду от того, что получил отказ, но все же спросил:
— Я знаю этого человека, которого вы считаете равным себе?
— Конечно. Кстати, он уже пришел и стоит в дверях.
Раст стремительно повернулся и удивленно замер. Он даже на мгновение перестал дышать. Меньше всего он предполагал увидеть именно его. На пороге комнаты стоял… Озби.
Глава 7
Это событие стало для Раста своего рода шоком. Он перестал слушать только себя и теперь замечал окружающих его людей. Но то, что он увидел Озби совсем с другой стороны, не давало ему покоя. Он, лидер по натуре, любящий и стремящийся находиться в центре внимания, стал впадать в задумчивость прямо посередине шумного дружеского разговора или вечернего отдыха в баре. Чтобы его веселье вмиг исчезло, было достаточно просто произнести имя брата.
Он замечал, что младшие офицеры встают в присутствии Озби. Иногда ему казалось, и он был не далек от истины в том, что командир Озгуш относится к молодому вагкху как-то по-особенному. И что самое обидное, Озби обладал допуском второй степени к системам корабля. Офицеров такого ранга было очень мало на борту судна, и только капитан имел допуск выше.
Нельзя сказать, что все эти открытия сделали двух братьев ближе друг к другу. Раст привык быть первым и осознание того, что младший брат обогнал его, не способствовало укреплению их отношений. Единственное, что радовало его, и где он был уверен, что обойдет Озби, было его умение ухаживать за женщинами. Комда привлекла его с самого начала, но то, что она является капитаном судна, делало её в его глазах недоступной. Но спустя некоторое время Раст с облегчением заметил, что она относится ко всем мужчинам одинаково ровно.
Пожалуй, только Озгуш чаще других был с нею наедине, но мужчина чувствовал, что их связывали чувства, больше напоминающие крепкую дружбу и взаимопонимание. За все время, что он находился на борту, Комда ни разу не заговорила с Озби. Казалось, что она не замечает его.
Это придало Расту сил, и он решил действовать. В один из тех дней, когда все с самого утра складывается удачно и словно само по себе, он подошел к каюте Комды и, нажав на датчик присутствия, замер на пороге. Дверь ему открыл Энди. Раст уже знал, что это андроид, но каждый раз, встречая его на корабле, он вспоминал смятение, которое почувствовал, когда увидел его первый раз. Вагкх услышал вежливый вопрос:
— Что привело вас сюда?
— Я хотел бы поговорить с Комдой.
— Капитан отдыхает. Ваш разговор очень важен?
Раст понял, что если он ответит «нет», Энди просто закроет перед ним дверь, поэтому глубоко вдохнул и твердым голосом произнес:
— Да, очень важен.
Энди повернулся в сумрак каюты и громким голосом сказал:
— Комда, тут пришел Раст с каким-то срочным и важным разговором. Ты примешь его?
— Конечно. Пусть он заходит.
Вагкх впервые переступил порог ее каюты и удивленно остановился. По корабельному времени наступил вечер, поэтому в комнате были потушены верхние огни, и только кое-где на полу, совершенно невидимые для глаз светились небольшие лампочки. В каюте звучала тихая музыка. Раст никогда не слышал такой, но она сразу понравилась ему. Мелодия была чуть грустной, но какой — то успокаивающей. На полках стояли странные предметы. Их вид и форма были настолько непривычными для вагкха, что показались ему вещами из лавки волшебника. Но самым большим потрясением была сама Комда.