Мы спустились среди большой кольцевой цепи гор, по которым в летнюю стужу с ледников стекали каскады, и направили нашу машину на сверкающие купола и башни великого города Северного полюса. Затем мы медленно спустились вниз под восторженные возгласы толпы, приветствовавшей нас дома.
Когда мы сошли на берег, нас приветствовали тысячи гостей Полярного города. Радостным было наше приветствие и глубокой наша благодарность Божественному Провидению, когда мы спустились с машины, которая так хорошо перенесла нас через опасности нашего опасного, но славного солнечного путешествия. Теперь мы заметили, что он был покрыт множеством металлических частиц, которые выпали на него в виде металлического дождя, когда мы приблизились к солнечному пятну, и теперь кристаллизовались вокруг него в странной форме металлической эффлоресценции9. Там были крошечные кубики меди, железа, магния, кобальта. Заметки о нашем близком приближении к Солнцу была сделана на самой машине.
На третий день после нашего прибытия был созван конгресс на месте сбора вблизи города – огромном амфитеатре, окруженном горами, рядом с прекрасным каскадом, который зимой замерзал, а теперь низвергался с горных скал. Сцена под летним солнцем была очень красивой, когда конгресс собрался, чтобы принять нас. Десятки тысяч людей расположились на террасах и уступах скал, чтобы увидеть нас и услышать, что мы могли рассказать о нашем путешествии к Солнцу.
Мне нет нужды рассказывать о съезде, который был чем-то похож на предыдущий, о котором я уже рассказывал. Мы рассказали обо всем, что видели, и показали образцы, собранные нами с Меркурия и из солнечных областей. Затем были заданы вопросы, и конгресс продолжался несколько дней. В конце концов Азариан, один из принцев Города Звезд, предложил продолжить работу по установлению связи между мирами нашей системы и изучению наших миров-побратимов путем их фактического посещения и запланировать еще одно путешествие. Эзариэль был главным оратором нашего отряда путешественников. Он согласился с мнением, что теперь, когда мы как простые путешественники посетили окружающие нас миры и даже увидели могучий центр нашей системы, было бы желательно более тщательно исследовать один или два мира. Два из них, которые особенно представлялись его уму для дальнейшего исследования, были Марс и Земля. Но он настаивал на том, что желательно иметь большую машину и большую партию специалистов, которые могли бы провести тщательное исследование. Аксориан, принц города Северного полюса, возразил, что если мы отправимся большой группой, то возникнет опасность того, что нас заметят и обнаружат как на Марсе, так и на Земле. Но Эзариэль, который, как я уже говорил вам, посетил оба мира, преодолел это серьезное затруднение, предложив, чтобы наша партия ограничилась тем, что обошла обе планеты и тщательно сфотографировала все пейзажи каждой из них, и высадилась в какой-нибудь отдаленной части Марса, а на Земле отдохнула в диких местах Центральной Австралии и, возможно, в экваториальной Африке, где люди вряд ли нас обнаружат, и где мы могли бы изучить животный и растительный мир Земли и многие другие интересные вопросы без всякого страха или риска вмешательства или обнаружения.
Это мнение было принято конгрессом. Мы разошлись по своим домам, а великому покорителю природы Орналиону было поручено построить большую машину на двадцать специалистов, чтобы они могли отправиться через космос на Марс и Землю, чтобы изучить в каждом мире чудесные творения великого Творца. Она должна была быть снабжена мощными магнитами и антигравитационными механизмами и сделана из самых прочных материалов. В ней можно было бы хранить большое количество образцов, а также всю необходимую аппаратуру.
I
II. Каналы Марса
Я решил присоединиться к экспедиции, и менее чем через четверть года я снова летел сквозь бесконечное пространство к красному миру Марса.
Мне нет нужды описывать наше путешествие туда. Местом, которое мы выбрали для отдыха, был снежный остров Холла, как безлюдный и пустынный район, но недалеко от крупных центров марсианской жизни. Здесь мы высадились ночью и оставались два дня на одной из его высоких вершин, откуда была видна часть Земли Коперника и озеро Скиапарелли, за которым на горизонте сияла багровым блеском Земля Кеплера.
Солнце взошло над красной планетой, освещая малиновые леса, сменяемые зелеными морями, которые в самых богатых оттенках украшали восхитительный в своих великолепных красках пейзаж. С одной стороны океан Де ла Рю расширял свою зеленую гладь до самого горизонта, то вздыбленный гребнями белой пены, то спокойный, как лист зеленого стекла. Земля Кеплера с другой стороны и Земля Коперника раскинули свои багровые просторы до тускло-зеленого горизонта моря Терби. Вдоль берега зелеными линиями то тут, то там тянулись большие и прямые как стрела каналы Марса, несущие воды по суше, и простирались в этой местности до озер Скиапарелли и Бесселя.
Было решено, что после двух дней пребывания на снежной вершине, почти недоступной для марсиан, остальные члены группы отправятся в воздушную экспедицию вокруг Марса и, находясь в воздухе на большой высоте над его атмосферой, будут фотографировать разнообразные пейзажи планеты, Ульнорион должен сопровождать меня на поверхности планеты или вблизи нее, и мы должны переодеться, насколько это возможно, в марсианский костюм и облик, что, по правде говоря, было очень трудно из-за нашего, несколько меньшего чем нужно, размера.
В соответствии с этим планом мы перелетели на полуостров Лагранж, а оттуда берегами залива Пратт прошли в глубь континента Секки. Здесь наше внимание привлекла большая система каналов огромной длины и ширины. Они выглядели искусственными, а по ширине напоминали реки или проливы, но тянулись на сотни миль, не имея никаких изгибов, как будто были начерчены линейкой. Их зеленые линии выделялись на красной земле, как линии, начерченные на нотной тетради, чередуя сушу и воду. На их поверхности располагались плавучие острова марсиан, переполненные домами, фабриками и башнями (как движущиеся города). На их берегах также находились огромные сооружения, где можно было увидеть, как работают и движутся огромные машины марсиан. Подобно огромной паутине каналы раскинулись на багровом просторе земли.
Отсюда мы решили отправиться туда, где жил мой бывший марсианский проводник, чтобы с его помощью получить больше сведений об этом великолепном мире, а также чтобы Ульнорион своим отдельным докладом мог дополнить или исправить то, что я узнал о Марсе.
Я без труда нашел дом моего старого марсианского друга и гида. Вот он – куполообразный дом, сверкающий металлическими украшениями под красноватой листвой леса. Я подвел Ульнориона к двери, а затем, заметив, что одно из окон открыто, махнул ему рукой, чтобы он следовал за мной. Мой старый друг был там и сначала сильно встревожился неожиданным появлением двух существ из другого мира, ибо я сбросил с себя маскировку, чтобы он мог меня узнать. Но потом, оправившись, он узнал во мне своего бывшего друга и гостя.
– Я снова вернулся в ваш яркий и великолепный мир, так как жаждал узнать о нем больше. Могу ли я воспользоваться вашей помощью, чтобы снова увидеть его оставаясь неузнанным?
– Добро пожаловать! – последовал ответ. – Я часто думал о тебе, о твоем ярком мире и обо всем, что ты мне рассказывал.
И тогда он приветствовал нас по марсианскому обряду, зажег священный огонь на столбе и предложил нам горячую пищу. Мы с радостью приняли ее. Ульнорион, как я заметил, был робок и не в духе. Все существа по природе своей сторонятся существ из другого мира, и я заметил, что Ульнорион и наш марсианский хозяин инстинктивно сторонились друг друга.
Но со временем это чувство ослабло. Я спросил нашего марсианского друга о событиях моего прошлого визита и показал ему, как я запомнил то, что он мне рассказал. Затем я предложил Ульнориону задавать любые вопросы об этом красном мире, в котором мы находимся, а я буду интерпретировать его вопросы. Как я и ожидал, первый вопрос, который он задал, был о чудесных каналах, которые мы недавно видели.
– Объясните мне, – сказал Ульнорион через меня, как своего переводчика, – эти огромные каналы, которые, прямые как линия, проходят по нескольким из ваших континентов? Они не кажутся естественными, ибо нигде по естественным законам не образуются такие прямые линии, природа нелинейна и склонна к волнистости, но эти каналы выглядят как огромные инженерные сооружения. Так ли это, или законы природы действуют в этом мире иначе, чем на других планетах?
– В основном это искусственные сооружения, – ответил наш марсианский друг, – хотя и с использованием наших рек и озер. В последнее время наша власть над природными силами стала очень велика. Поэтому мы решили для собственного удобства превратить реки и озера в большие каналы или реки. В интересах страны было равномерно распределить воду и землю. С помощью техники и использования природных сил мы смогли исправить природу в соответствии с нашими целями. Эти прямые каналы имеют огромное значение. Вода и земля вместе производят пищу, а по воде мы можем быстро и с комфортом путешествовать из одной части света в другую. Поскольку у нас давно не было войн, мы могли посвятить наши силы мирному искусству.
– Что это за огромные плавучие острова, которые я видел на каналах? – спросил Ульнорион.
– Это плавучие города. Вместо того чтобы оставаться на одном месте, удобнее перемещаться. Так мы можем жить в вечном лете, и не просто покидать свои дома, а переносить свои дома и сады с собой по водам от океана к океану, с суши на сушу, и черпать пищу как с суши, так и с воды.
– На Земле есть, – сказал я, – некое подобие этого передвигающегося населения в плавучих гостиницах или больших пароходах Миссисипи, и, в очень малом масштабе, в плавучем населении маленьких китайских каналов.
– Есть еще один момент, – сказал наш марсианский инструктор, – на Земле и в вашем мире Венеры нет недостатка в воде. Наше население велико, а запасов воды недостаточно. Дождей не хватает. Если бы мы зависели только от природы, внутренние части многих наших континентов были бы пустынными и нуждались бы во влаге. Теперь мы открываем их с помощью этих каналов и распределяем воду по всей земле так, как это наиболее удобно для нас и способствует развитию производительности почвы. Таким образом, земля и вода, соединенные вместе, производят пищу. Если бы мы были предоставлены сами себе, то в одной части у нас была бы суша, а в другой – море, и тогда наша планета не смогла бы поддерживать столько жизней, сколько она поддерживает сейчас.*