— Существо указало щупальцем мимо людей. — Это крошечная часть антенной системы передатчика. Основное устройство лежит под вашими ногами. Наша задача сделать, чтобы оно оставалось в рабочем состоянии вместе с экстенсивной сменной сетью, с которой может быть установлена связь.
— Установка может действовать через ледяной колпак?
— Нет. Если передатчик перейдет в рабочее состояние, часть льда, если не весь лед целиком, растает. — Мысли Этьена быстро мелькали в голове.
— Уровень Гроаламасана поднимется настолько, что вода затопит все города на планете?
— Как уже было сказано, — извиняющимся тоном произнесло существо, — все было спроектировано много лет назад и Ксанка не могли все предвидеть.
Однако подобное может никогда не произойти. Система не действует сотни миллионов лет, с момента создания. Кто знает, сколько еще пройдет времени, пока что-нибудь случится?
— Никто не строит ничего подобного, — пробормотал Этьен, — для бездействия.
— Почему нет, Этьен? — с обезоруживающим спокойствием спросила Лира.
— А как насчет сигнализации, которую люди устанавливают в своих домах? -
Лира не могла оправиться от изумления. — Что же это такое?
— Мы не знаем, для чего эта система, — грустно ответил Мутабл, — никто из нас не знает. Мы только сторожа, а не операторы и не создатели.
Мы делаем то, что нам ввели несколько эр назад. Наблюдать за системой и держать ее в готовности. Не думайте, будто мы просто сидим и мечтаем. У нас своя культура. Мы представляем собой одну из форм перемещающихся в космосе рас, посещаем друг друга, поскольку в каждом мире мы живем в одиночку. Мы дебатируем, помогаем соседям диагностировать и решать проблемы, но обычно дел мало. Ксанка строили все на тысячелетия. Что касается назначения системы, о нем знают только сами Ксанка.
— Что же с ними случилось? — спросил Этьен. — Если они достигли такого прогресса в науке, почему позволили Тар-Айм и Хар Рикки занять свое место?
— Тар-Айм и Хар Рикки ничего не занимали. Обе расы взросли и развились в вакууме, оставленном после ухода Ксанка. Они не заставляли
Ксанка улетать. Ксанка никогда нельзя заставить сделать. Они ушли, потому что нашли нечто такое, с чем не могла справиться их технология.
— Но зачем они оставили эту систему? Чтобы она дала им знать, когда можно будет вернуться? Ты знаешь что нибудь об этом?
— Только то, что она станет активной, когда кто-нибудь захочет проявить себя. — Мутабл заколебался. — Мы знаем, что система связана с одной частью космоса.
— Ты можешь выражаться поточнее?
— Она находится в направлении созвездия, которое вы, земляне, называете Волопас. Это созвездие видно с вашей планеты, но та часть космоса значительно дальше. Район весьма скромных размеров — около трех сотен миллионов световых лет. Объем — приблизительно миллион кубических мегапарсеков.
Этьен на секунду нахмурился, пока названные цифры не всплыли в его памяти.
— Великая Пустота! Мы знаем о ней уже сотни лет. Да, это действительно «скромный» район. Он должен быть заполнен галактиками и туманностями, как любая другая часть космоса, но он пуст. С точки зрения астронома, там ничего нет. Немного свободного водорода и несколько изолированных звездных масс непонятного строения.
— Мы это знаем — согласился Мутабл. — Но мы не знаем, для чего предназначен передатчик Ксанка.
— Думаю, он связан с чем-то очень простым, — пробормотал Этьен. — Мы, люди, стадные существа. Мы любим толпы, а не пустоты.
— Вы заинтересовались.
— Ксанка, кажется, были интересным народом. Ты не чувствуешь никакой угрозы?
— Мы не волнуемся, и вам не стоит. Слишком много времени прошло, и ничего не случилось.
— Значит, ты считаешь, что какая-то угроза все же существовала?
— У нас было много времени, чтобы оценить возможности. Когда существование чего-то посвящено одной задаче, у него есть достаточно времени поразмышлять. Нужно признаться, некоторые из нас считают, что система Ксанка является предупреждающей.
— Странно, но твои слова меня не успокаивают, — проговорила Лира.
— Мне хотелось бы всех успокоить. И себя тоже. Вы должны знать это.
Мы всегда успокаиваем себя, говоря, что Ксанка действовали таинственными путями.
У Этьена голова кружилась от всех этих разговоров о пустотах в космосе, о чужеземных установках, бездействующих неисчислимое количество эр и ждущих какой-то неизвестной проблемы, чтобы заявить о себе, о сторожах, которые могут менять свои формы и передвигаться незаметно среди различных цивилизаций.
Ему необходимо было поговорить о чем-то, в чем он разбирался.
— Значит, ваша задача — следить за неприкосновенностью системы
Ксанка?
— Да.
Этьен подозвал к себе жену и спросил меняющего форму:
— Тогда тебе необходимо решить сейчас, что делать с нами.
— Прошло очень много времени с тех пор, как был установлен этот передатчик, — тихо отозвалось существо. — Тогда река расширила пещеру и проделала широкий вход. Его должен был запечатать лед.
— Ты не отвечаешь на мой вопрос. Как быть с нами?
— Я с удовольствием изучал тебя в течение многих дней, Этьен Редоул.
Проще всего было бы предоставить местным жителям распорядиться твоей судьбой или сделать это самому.
Рука Лиры стиснула руку мужа.
— Но после сотни миллионов лет выполнения единственной задачи, — продолжал Мутабл, — вырабатывается большое уважение к местным формам жизни, которые развиваются, не уничтожая друг друга. Когда за кем-то внимательно наблюдают высшие существа, цивилизации вырабатывают свои законы.
Этьен позволил себе понадеяться, что древняя философия остановит палача.
— Вы мне нравитесь. Вы простые, примитивные, но милые. Много народов по этому признаку не занимают высоких мест в списке. Вы занимаете. Я тоже.
Вы нравитесь мне сами по себе и еще за то, что представляете. Мы ведь не просто части хитроумно спроектированной машины. Мы — личности и можем восхищаться индивидуальностью других. Ваша настойчивость и одержимость, ваша (уж не улыбка ли появилась в верхней части колонны?) преданность выбранной профессии напоминают мне нас самих.
— Я рада, что мы тебе понравились, — сказала Лира. — Ты нам тоже нравишься. Но откуда у тебя уверенность, что мы не приведем сюда других людей, рассказав им нашу историю, и не покажем им эту часть передатчика?
— Я буду следить не только за тем, чтобы пещера оставалась запечатанной, чтобы передатчик оставался в рабочем состоянии, но за тем, чтобы скрывать его от ваших самых чувствительных приборов, даже если те станут прощупывать планету в течение нескольких лет. Что касается землян, то мы наблюдали за человечеством достаточно долго. Вы не опасны. К тому же существует третий способ защиты — вы дадите мне слово!
Лира взглянула на мужа, затем опять на Мутабла.
— Надеюсь прожить еще долго, но не думаю, что когда-нибудь еще услышу такой комплимент. Мы даем тебе слово!
— Спасибо, женщина. Дело сделано. Оно доставило мне удовольствие.
— Я хотела бы только, — добавила Лира, — чтобы тот тсла опять был с нами и тоже дал тебе слово.
— Мне очень жаль. Обнаружить себя — нелегкое дело. Меня не оставляла надежда, что май пощадит вас и я смогу помочь вам, не выдавая себя. У меня не было возможности помочь тсла.
Фигура существа зарябила еще сильнее. Люди отступили назад, когда серебристая кожа начала покрываться темно-серыми пятнами. Те становились белыми, бледно-желтыми и, наконец, превратились в светло-коричневые.
Постепенно башня начала уменьшаться. Внутренние структуры уплотнялись.
Трансформация произошла в полной тишине. И перед людьми снова оказался
Йулур.
— Думаю, во время возвращения вам будет более приятно общаться со мной в таком обличье. Надеюсь, моя компания не будет раздражать вас. Я уже запустил систему, необходимую, чтобы скрыть приемник от посторонних.
И в самом деле, Лира услышала сзади легкий шум и ощутила вибрацию под ногами.
— Мне нравится ваша компания, — продолжало существо в облике Йулура.
— У меня не было возможности пообщаться с вашей расой, поскольку я никогда не работал в мире, заселенном людьми. Вы интересный юный народ.
— Добро пожаловать в нашу интересную юную компанию, — сухо отозвался
Этьен. Будто они могли избавиться от Мутабла, даже если бы захотели. -
Каковы бы ни были твои мотивы, ты спас нам жизнь, хоть и заставил разделить с тобой тайну, которая останется нераскрытой в течение всей нашей жизни.
— Я думаю, — мечтательно сказало существо, — Ксанка ушли по каким-то личным причинам и оставили эту передающую установку с целью помочь разумным особям развиваться во время их отсутствия. Это прекрасная мысль.
Я предпочитаю считать их мудрыми и бескорыстными, нежели безразличными.
Путешественники направились вниз по склону к лодке. Йулур помогал
Этьену идти. Тот в первое мгновение отпрянул, но потом взял себя в руки.
Ведь шерсть на руке их бывшего носильщика была настоящей, и от него пахло, как от настоящего тсла. Они попрощались с Тиллом. Лира несколько облегчила ситуацию, торжественно предложив Этьену выполнить стандартный похоронный ритуал тсла. Это вызвало между супругами перестрелку взаимными оскорблениями, к которым Йулур прислушивался с большим интересом. Этьен закончил схватку тем, что уже не делал очень давно. Он обнял жену и крепко поцеловал. Супруги долго стояли обнявшись, а Йулур очень внимательно следил за ними. Такие взаимоотношения были ему непонятны. Меняющий форму вздохнул древним, тихим вздохом, не громче ветерка, который двигает водород между звездами. Жизнь этих людей была короткой вспышкой сознания, затем наступало забвение. Дыхание жизни заключалось в порыве эмоций и нескольких поспешных мыслей.
Мутабл мог только почувствовать это. Для него жизнь представляла собой марш к неизвестному концу. И еще существовала работа.
Этьен занял кресло пилота, дотронулся до нескольких кнопок и нахмурился. Лира подошла к нему: