Оазис Чира простирается по обоимберегам речки Аши-дарья и занимает площадь околов 100 кв. верст с населением до 7 000 человек. Пахотной земли в этом оазисе много, а потому усадьбы туземцев размещены очень просторно. В Чире, как и во всех вообще селениях Керийского округа, снимают преимущественно одну жатву в лето, и только в благоприятные годы, именно, когда после снежной зимы в Кун-луне наступает ранняя весна, получаются две жатвы. В такие годы горная вода приходит в оазисы в первой половине апреля, а потому в них успевают посеять и полить в этом месяце ячмень, который в первой половине июня уже созревает. По снятии ячменя, освободившиеся поля тотчас же засевают кукурузой и собирают ее в конце сентября или начале октября. В неблагоприятные же годы населению Керийского округа приходится довольствоваться одной жатвой, которой, однако, благодаря обширности запашек и хорошим урожаям, бывает достаточно для продовольствия местного населения.
В Чире родятся в изобилии: персики, абрикосы, грецкие орехи, гранаты, яблоки19, груши, виноград, дыни, арбузы и тыквы, а также и все разводимые туземцами огородные овощи.
В прежнее время Чира в особенности славилась своим шелководством и выделкою шелковых тканей, но ныне оно, как и в Хотане, находится в упадке, по причине болезни червя. В этом оазисе существуют обширные плантации хлопчатника, и из собираемого с них хлопка выделывается очень много тканей, вывозимых в северные оазисы и к нам, в Туркестан. Кроме того, в Чире приготовляется писчая бумага из луба тутовых деревьев.
Богачи описываемого оазиса, подобно хотанцам, владеют большими стадами тонкорунных овец с курчавою шерстью, пасущихся круглый год в соседних горах Кун-луня. Из шерсти этих овец, как выше оказано, приготовляют ковры, а из шкурок их выделывают меха.
Сильная песчаная буря задержала нас в Чире еще на день после дневки. С раннего утра начал дуть порывистый ветер с северо-востока, перешедший потом в настоящий шторм. Песок и лёссовая пыль, поднятые бурею, совершенно помрачили дневной свет и покрыли землю в защищенных от ветра местах слоем почти в два дюйма толщины. После бури наши люди долго очищали песок и пыль, засыпавшие все вьюки и палатки.
К востоку от Чиры, до самого города Керия, придорожная местность отличается уже иным характером, чем на пути от Хотана до этого селения. По выходе из него большая дорога вступает в лёссовые бугры, покрытые тамариском и низкорослым камышом -- верным признаком незначительной глубины водоносного горизонта. В этих буграх мы миновали два небольших селения -- Гулакма и Дамаку, основанные в недавнее время. На занимаемых ими местах прежде находились такие же лёссовые бугры, как и в окрестностях. Туземцы соседних многолюдных оазисов, постепенно переселявшиеся в эти местности, срывали мало-помалу бугры и освободили таким образом от них две весьма значительные площади, занятые ныне селениями с их полями. Первобытный лёсс разровненных бугров, послуживший почвой для полей, обильно орошаемых из речек, в первые годы давал, по словам жителей, баснословные урожаи: пшеница родилась сам-50--60, а кукуруза сам-80--100. Потом урожаи стали медленно понижаться и ныне уменьшились слишком вдвое против первых лет возделывания первобытной почвы. Пахотной земли в этих селениях очень много, и потому дома в них рассеяны редко; обширные заросли камыша в окрестностях служат привольными пастбищами для скота.
В ночь с 6 на 7 октября в селении Дамаку в первый раз замерзла в лужах вода, и с этого времени начались ночные заморозки, достигавшие --7,0° по термометру Цельсия; днем же, при ясной и тихой погоде, господствовавшей всю осень, было очень тепло, так что термометр Цельсия между 2-мя и 3-мя часами пополудни нередко подымался до 16,С°. Несмотря, однако, на преобладание затишья, легкий пыльный туман скрывал от нас на юге величественный Кун-лунь все время, пока мы шли из Хотана в Керию.
От селения Дамаку экспедиция продолжала путь по лёссовым буграм, поросшим тамариском, камышом и изредка одинокими, чахлыми тополями. В конце перехода бугры стали редеть, и мы очутились наконец на равнине, покрытой лишь кое-где низкими лёссовыми грядками. В этой равнинной местности, одетой сплошным растительным покровом из низкорослого камыша и отчасти тамариска с тополем, экспедиция расположилась на ночлег близ лянгера Кара-кыр, на берегу маленькой речки. Она получает начало из ключей южнее дороги и образует на пути длинный ряд небольших озерков, на которых в то время было множество пролетных уток. К северу от дороги в одной версте, на берегу той же речки, находится мазар Султана, посещаемый многими проезжими туземцами.
Следующую станцию мы шли сначала по равнине, густо поросшей камышом и тамариском, на которой изредка встречались лёссовые бугры; затем, перейдя речку Лай-су, образующуюся также южнее дороги из ключей, снова вступили в область обрывистых лёссовых бугров, почти вовсе лишенных растительности, и следовали по этой печальной местности около 6 верст. Из бугров дорога выходит на обширную болотисто-солончаковую равнину Шивал-комыш, поросшую тростником, и пролегает по ней тоже около 6 верст. На этой равнине с бурой перегнойной почвой, пропитанной солью, находится много источников, содержащих солоноватую воду с сильным запахом сероводорода; из них образуются многоводные ручьи, питающие малые озерки, окаймленные по берегам зарослями высокого тростника. На восточной окраине описываемой равнины мы пересекли неширокую песчаную полосу, протянувшуюся с севера на юг, и остановились ночевать на западной окраине большого селения Топра-гас, служащего как бы предместьем Керийокому оазису.
Жители названного селения подтвердили собранные мною на пути от Хотана сведения о полосе лёссовых бугров и пустыне Такла-макан. По их показаниям, к северу от керийской дороги, на всем ее протяжении между Чирой и Керией простираются на три дня пути бугры, поросшие тамариском и изредка тополем. Последний в южной части полосы бугров сильно разрежен жителями соседних селений, а в северной половине, куда люди проникают редко, встречаются не только одинокие деревья и купы, но даже большие тополевые рощи.
На север от полосы бугров лежит пустыня Такла-макан, совершенно лишенная растительности. В ней высокие и длинные песчаные гряды перемежаются с совершенно ровными или слегка волнистыми саями. Жители ближайших селений, подобно, туземцам Юго-западной Кашгарии, посещают только северную полосу бугров, куда они ездят зимой за тополем, а в самую пустыню не проникают.
К югу от того же участка керийской дороги простираются верст на 10 песчано-лёссовые бугры; далее на такое же от них расстояние -- мелкие песчаные наносы, а южнее их, до самых предгорий Кун-луня -- бесплодные саи.
Последнюю станцию до Керии мы шли сначала по многолюдному селению Тогра-гас, потом по болотисто-солончаковой полосе, протянувшейся с севера на юг и отделяющей названное селение от Керийского оазиса. На этой полосе, отличающейся совершенно таким же характером, как и равнина Шивал-комыш, мы миновали небольшой рынок Шамби-базар, а затем вступили в самый оазис, по которому следовали около 12 верст до города Керия. Пройдя город, экспедиция вскоре вышла из оазиса и расположилась лагерем близ восточной его окраины, на берегу реки Керия-дарья.
Керийский оазис занимает площадь около 220 кв. верст. Наибольшая часть его расположена по левому берегу реки Керия-дарья, а наименьшая, называемая Беш-тограк,-- по правому. В оазисе вместе с городом считается около 3 000 домов с населением в 14 000 человек. Следовательно, в нем на каждую квадратную версту приходится около 64 жителей, т. е. вдвое менее, чем в Хотанском оазисе. Поэтому усадьбы поселян в Керийском оазисе размещены очень просторно: на каждый двор (семейство) в нем приходится около 7 десятин земли, тогда как в Хотанском оазисе 3,5 десятины, а в Яркендском только 1,7 десятины. Почва Керийского оазиса песчано-лёссовая, но при обилии воды, доставляемой летом рекою Керия-дарья, дает хорошие урожаи: кукуруза родится средним числом сам-28, рис сам-11, пшеница сам-14 и ячмень сам-12. В этом оазисе снимают большею частью одну хлебную жатву в лето и только изредка, в благоприятные годы, когда река разливается ранней весной,-- две, именно ячмень и кукурузу. Но хлеба, благодаря обширности запашек и обилию урожаев, бывает достаточно даже от одной жатвы, а когда снимают две, то в нем обнаруживается излишек, сбываемый на золотые прииски в Кун-лунь для продовольствия рабочих.
Избыток воды позволяет засевать весьма значительные пространства в долине реки рисом. Хлопчатник в Керийском оазисе возделывается также в весьма большом количестве и по качеству не только не уступает, но даже превосходит хотанский. Плоды и огородные овощи в этом оазисе родятся очень хорошо. В нем засевают много конопли для приготовления наши, курение которой сильно распространено между жителями. Шелководство в Керийском оазисе развито лишь в небольших размерах.
Богатые жители города и оазиса владеют большими стадами обыкновенных курдючных и тонкорунных овец с курчавой шерстью. Тонкорунные овцы пасутся круглый год в горах Кун-луня, западнее реки Керия-дарья, а простые -- частью в Кун-луне, к востоку от названной реки, частью в ее долине ниже города.
Река Керия-дарья, получающая начало на Тибетском нагорье и прорезающая Кун-лунь, летом со время разлива бывает очень многоводна и обильно орошает Керийский оазис. По выходе из него она пересекает полосу лёссовых бугров, поросших тамариском и тополем, в два дня пути шириной, потом вступает в пустыню Такла-макан и течет по ней на север в широкой солонцеватой долине непрерывно круглый год на расстоянии около 300 верст от города Керия20. В малую воду, осенью И зимой, нижнее течение этой реки поддерживается множеством неиссякающих источников, преимущественно с солоноватой сероводородной водой, образующих в ее долине массу малых озерков, которые сообщаются с рекой протоками. В этих озерках, равно как и в самой реке, живет множество рыб.
Долина нижней Керии-дарьи почти повсюду покрыта тополем, зарослями кустарников и тростника, в которых живут тигры и множество кабанов. В 40 верстах ниже города Керия в этой долине расположено небольшое селение Хасан-ата, ниже которого на протяжении около 60 верст в ней живут только пастухи со стадами овец, принадлежащих жителям Керийского оазиса. В 100 верстах к северу от города Керия в той же долине находится мазар хазрет-имама Гулам-ша с монастырем, посещаемый пилигримами; ниже его долина Керии-дарьи уже необитаема. По свидетельству туземцев, доезжавших до места исчезновения названной реки, долина ее верстах в 200 к северу от помянутого мазара заграждается высокими песчаными грядами. Немного южнее этих гряд и оканчивается Керия-дарья в плоской солончаковой впадине, совершив длинный путь сначала по высочайшему нагорью, потом по мрачному ущелью Кун-луня, в котором она несется с неимоверной быстротой {Там на протяжении не более 80 верст падение реки около 6 160 футов, т. е. до 77 футов, или 11 сажен, на версту.}, и наконец по мертвой и безмолвной пустыне Такла-макан.