Тут мы друг друга поняли без слов!
Ведь у нас очень чистая любовь.
Нафига слова нам мы и так поймем
То о чем думаем ночью мы вдвоем
«Сектор Газа».
Именно эти строчки, всплывшие в моей голове, как только мы покинули гостеприимный гараж Саныча. И они практически один в один описывали то, что случилось потом.
Как только нас поглотила темнота, она остановилась, бесцеремонно схватила меня за руку и натурально бросилась в мои объятия. Сама.
Наши губы слились в пошлом пьяном поцелуе, а её рука уже по хозяйски шарила в районе моей ширинки. А в моей голове всплыла ещё одна старенькая песенка Хоя. «Без вина» называется.
Как там было то?
«И на примере личном понял я,Когда бродил с подругою своею:Она хотела обнимать меня,А я такой застенчивый был с нею».
Меня то только-только начало накрывать, а вот Натаха сюда уже смелая пришла. Голова пока что соображала, и потому не готов я был к совокуплению под ближайшим забором.
- Да погоди ты, - выдохнул я, слегка отстранив девушку. - Есть тут местечко одно удобное. Буквально в паре шагов, - интриговал я.
И я, и как мне казалось, Натаха тоже, уже совершенно забыли о том, что так-то, обязательным условием был секс без прелюдий. Такой грубый, животный. Чисто на инстинктах.
Забыли и забили на всё это. Если бы это было мультфильмом, то у меня над головой сейчас бы во всю бы сияла лампочка, а рот готов был порваться в довольной лыбе.
Ведь если всё выгорит, то можно будет сказать, что судьба сыграла со мной чертовски приятную шутку. И в этот раз даже ни разу не злую. Скорее знаковую.
Всё складывалось практически так же, как это было ровно двадцать лет назад. Тогда я совершенно закомплексованный пятнадцатилетний подросток, решивший, во что бы то ни стало именно в этот июньский вечер круто изменить свою жизнь, пришёл к другу. Надо же было совета у старшего товарища спросить.
Карта легла удачно. Когда я ввалился в сарай будущего фермера, он в одну каску пытался собрать мотор тогда ещё своей “Чезетки”, раскиданный по углам и поначалу ни в какую не хотел вписываться в процесс моего взросления. Даже содействие оказывать отказывался. Бурчал, работы непочатый край, надоело, а самому слабо. Но…
Закрутилось, завертелось. Дружан в итоге проникся и заявил, что хрен со мной и как только мотик подшаманим, то сразу же ломанём на поиски той самой, которая согласится стать моей первой секс-наставницей.
Движок мы собирали уже под бодрые песни в клубах сизого сигаретного дыма. Естественно слегка подшофе.
- Кто ж трезвым то мотоцикл чинит, - справедливо думалось нам тогда, когда мы реквизировали самогон из погреба моей бабки.
А в один из выходов на свежий воздух для облегчения души и мочевого пузыря, мы наткнулись на парочку городских девчонок. Они уже с неделю, как гостили у своих бабков-дедков.
Точно не помню, чего и как было и почему они не влились в наш большой пролетарский коллектив. Может прикид или юмор наш им не по нраву пришелся. Хер этих мокрощелок городских поймешь. Кем они себя мнили и чего хотели?
Короче, гуляли они вдвоем по вечерам, горделиво задрав носы, и всем своим видом выражая, что местные даже их взгляда не достойны.
Ну а мы чего. Местная женихастая элита, в лице меня и Саныча, а потом и остальные пацаны, плюнули на них, естественно в фигуральном смысле, и забыли.
Деревенская тусовка она такая. Каждый вечер оригинальная развлекуха и впечатления на всю жизнь.
Но не суть.
Хотя, ещё как суть…
Стояли мы с корешем и орошали кусты. А тут эти мандели из-за угла вырулили. Выразили свое “фи” и уже было развернулись восвояси. Но херас два. Точно не помню, кто и что сказал, но через пять минут мы уже квартетом обмывали починку санычевского дришпака, а попутно и знакомство.
Эх, классно тогда посидели. А потом и полежали. Кореш в своем сарае, а меня с подругой вежливо попросили покинуть помещение, дабы мы своими кислыми рожами не портили досуг молодежи. Ну, мы и прогулялись. До ближайших кустов.
Кажется, Таней её звали. Вот ведь память штука какая. Имя своей первой пассии не помню, а вот кусты, в которых я стал мужчиной или если более пафосно выражаться, то прошёл процесс инициации, найду в любом состоянии.
Эти заросли для меня года три носили, чуть ли не сакральный смысл. Или как там по-умному?
Правда тогда, пока я лежал в густой траве и довольный собой вдыхал терпкие ароматы, новоиспеченная подруга буркнула, что она вообще-то на Саныча глаз положила. И если сегодня не получилось, то завтра она полюбому его охмурит. Но на это мне было пофиг. Я эту подростковую лабуду мимо ушей пропустил. Даже мой юношеский максимализм от этого не пострадал. Голова совершенно другим занята была.
Вот и сейчас кривая судьбы подталкивала меня к тому самому кустарнику.
Только я ловким движением скинул с себя косуху, как бац, и Натаха её вырвала из моих рук, небрежно бросила и вальяжно развалилась на ней, хищно оскалившись в пошлой улыбке.
Я это дело в свете луны разглядел. Ну, или может быть фантазия так разыгралась…
Короче, как и было обещано, по приземлению на импровизированное брачное ложе от прелюдий она отказалась напрочь. Просто приподняла юбку, сняла трусы и раздвинула ноги.
- Сношать подано. Проходите, просим, - сиплым от вожделения голосом выдавила она из себя.
Вот ведь лярва то. Сама же только что, а тут вот так, значит.
Я нервно сглотнул. Сколько живу на белом свете, а такое было в первый раз. Не, что-то наподобие случалось, но там, в порыве страсти сплетались губы и руки, а потом уже состыковка проходила. А тут…
У меня даже мысли кончились.
Отголосок первобытной похоти, к которой я взывал, в моем организме запустила луна, снова выглянувшая из-за небольшой тучки.
Она мне такие виды подсветила. Да так…
- Хыыыыы, - блеснул я зубами, стягивая с себя потрепанные джинсы.
От созерцания той картины, что обрисовало ночное светило, все мысли и переживания ушли на второй план. Мой хер, охеревший от счастья, что вместо надоевших миньетов он, наконец-то, погрузится в теплую и нежную девичью плоть, воодушевился и рвался в бой.
- Ух, ёпт, - выдохнула Натаха, когда я познакомил её киску со своим наглым котярой.
- Ёбт, - через секунду ошалел я, когда нервные окончания с моей малой головки передали импульс в центр управления телом о высшей степени возбужденности партнерши.
Про гандон и я, и Натаха забыли напрочь. Да и какой тут гандон. Зоотехничка текла, как сучка. Её вагина, как бы это покультурнее выразиться, натурально горела огнём.
А громкое и смачное чавканье после первых фрикций, то бишь, тычков туды-сюды, был тому прямым доказательством.
Не ожидал я такого. И другого тоже.
А случилось так, что тык-тык и мир резко сузился до микроскопических размеров, а потом моментально вернулся в исходное состояние. Я еле-еле успел выскочить из коллеги по совокуплению и окропил своим семенем нежную травку, щекотавшую и яйца, и головку. Благо на колючку не наткнулся.
- И что это было? – заворчала Натаха, когда я, пытаясь прийти в себя от давно забытых ощущений, развалился рядом и охеревал от сладкого стрекота сверчка возле уха.
- Это было охеренно, - соригинальничал я.
- А чё так быстро? - надулась Натаха.
- Потому что ты супер. И манда твоя…. Слов у меня нет, короче, - отмазался я.
Вместо ожидаемых благодарностей за такой оригинальный комплимент мне предъявили целый ряд претензий, смысл которых был банален. Зоотехничка не удовлетворилась и настоятельно требовала продолжения банкета.
- Иди, договаривайся. Я не против, - улыбнулся я.
Зря я это сказал. Натаха, забыв про условности и вообще все остатки стыда и совести, с таким энтузиазмом принялась реанимировать моего дружка, что в голове пронеслась пара шальных мыслей. Первая - а не умер ли я. А вторая - за какие такие заслуги меня в рай закинуло?
Второй тайм я отыграл, по моему мнению, на “отлично”, а по бурчанию Натахи - на троечку. От полуфинала я отказался, запросив технический тайм аут.
- Слышь, подруга. А не скромный вопрос можно? - прищурив глаз, хмыкнул я, снова наполняя легкие продуктами горения табака.
- Были те, у кого и побольше, и те, кто подольше мог, - буркнула Натаха, деловито поправляя свой совершенно нескромный прикид.
- Да я не про это, - отмахнулся я, но утверждение запомнил. На всякий случай. Если что, припомню, как-нибудь. - Ты наглоталась что ли чего?
Подруга замерла в непонятках.
- Из тебя натурально, как из крана текло. А там, чуть ли не огнём горело, - уточнил я.
- У меня всегда так, если больше трех дней контакта нет. Нимфоманка я. Вот живу и мучаюсь, - вздохнула моя пассия, присаживаясь рядом со мной.
- Вот это поворот! - выдохнул я. - Прям настоящая нимфоманка?
- Угу.
- А почему так грустно? Мне всегда казалось, что парни наоборот таких ищут, - удивился я.
- Ага. Только, как найдут, максимум неделя и сбегают, - всхлипнула Натаха.
- Мдааа, - протянул я. - Мелковат нынче мужик пошел. Эх, где мои семнадцать лет. Я бы с тебя круглыми сутками не слазил, - подбодрил я подругу. - А сейчас, извиняй. Третий десяток разменял.
Услышав про “не слазил бы”, Натаха натурально расцвела и плечи расправила. Но когда до неё дошел весь смысл моей фразы, опять надулась.
- А может, попробуем? Таблеточки же, стимулирующие это дело, уже придуманы, - начала канючить она.
От перспективы сажать и без того пострадавшую далеко не от “Нарзана” печень я еле открестился. Но предложение мне понравилось.
- Я кое что поинтереснее придумал, - заинтриговал я будущего специалиста в области осеменения всякого домашнего скота. - Скучно не будет. Да и не совсем я уж пенсионер то. Уж пару палок в день то смогу кинуть, - вконец разошелся я.
Наши мечты были прерваны самым бесцеремонным образом. Идиллию сельской ночи прорезал противный визг и кряканье спецсигнала. Потом я услышал треск мотоциклетного движка.