м языком, в комментариях срёт. Тут аккорд не мажорный, а минорный должен быть, там в ноту не попали, тут залажали. Маэстро диванный, блин.
Жару давать расхотелось. Доиграл я и с чувством выполненного долга свалил в сторону гаража. Народ поначалу запротестовал и, не дождавшись моего возвращения, гонцов за мной отправил. Пришлось вернуться, отмазаться, что у меня дел много, пальцы болят и вообще, дорогу молодым.
- Вон юное дарование просите, он всё знает и умеет, - кивнул я в сторону зазнавшегося Чижа.
Обломившиеся зрители, у которых душа яро требовала продолжения уличного концерта, прониклись и перекинули свое внимание на юное дарование. Минут двадцать Чижа и так, и этак упрашивали сыграть. Уболтали всё-таки.
Взяла “звезда” гитару в руки и обосралась слегка.
- Зови Санька(это они про меня вспомнили), этот только свистеть горазд, - резюмировала разъяренная публика, плюясь в сторону звездуна.
- Да ладно вам, я сейчас магнитофон лучше вынесу, - встала на мою защиту бабуля. - Бобинный.
Так постепенно посиделки переросли в дискотеку для тех, кому за шестьдесят. Молодежь рассосалась по своим делам, я залип в мобилке, читая про приключения космонавта, попавшего в далекое прошлое. А Чиж, собака сутулая, всё-таки склеил двух подружек и красиво так ушёл с ними в сторону заката.
Вот такой у нас веселый вечер получился.
Чиж, как ни в чём ни бывало, заявился ко мне ранним утром. Часов в двенадцать. Я как раз только глаза продрал. Обиды на малолетнего раздолбая у меня не было, но и проучить его было нужно. А то весь успех воспитательного процесса потеряется. Вот и терроризировал я его незамысловатым соляком из «Звёздной болезни», который как нельзя кстати подходил под эту ситуацию.
-Санёк, ты чего? - не выдержал Чиж, когда я в очередной раз “завёл” “Звёздную болезнь”. - Музыка прикольная. Не спорю. Но ты эту песню уже битый час играешь. Уши уже болят от неё.
- А это мстя за ваше поведение, молодой человек, - сумничал я.
- Ну, извини, не подумал. Думал, ты поймешь. Я же перед Никой и Евой понтануться хотел, - понурив голову, выдал малой. - Прости. Я честное слово, не специально.
- За титьку то хоть дали подержаться? - подмигнул я.
- Да ну их, - вздохнул дружан. - Весь вечер сидели и в телефоны втыкали и селфи своими понтовались. Я думал они на интересное мне намекают, уводя меня за село, а они на наших просторах крутых фоточек решили наделать. А раздеваться не захотели. А я чего, дебил что ли? Городские малолетки, чего с них взять, - сплюнул Чиж.
После таких слов обижаться на юнца было глупо.
- Ничё, - подбодрил я малого. - Давай репетировать. Мы с тобой на фесте так бахнем, что из желающих прикоснуться к нам, а потом и отдаться очередь выстроится.
- А чего мы тогда херней страдаем, - моментально возбудился малой. - Ты что сейчас играл? Покажи аккорды, я её петь буду!
Глава 21. «Самогонщик Corporation».
У нас есть своя фирма «Самогонщик Corporation»
Мы на дому устраиваем самогонный session
Мы с детства спекулянты, торгаши и алкаши
Борьба за трезвость нам приносит только барыши.
«Сектор Газа».
- День “Хэ” настал, - с умным видом облизав палец с остатками бражки, обрадовал я собравшихся в тесной бабкиной баньке.
- Сладости точно нет? - вставила свои пять копеек моя бабка.
- Отыграла досуха, - с довольным видом заверил я старушку.
- Значит можно гнать, - обрадовалась она.
К слову, мой приезд на неё весьма так не дурно повлиял. На вид вроде такой же осталась, ну может на пяток морщин меньше стало, а вот поведение…
Казалось, за месяц моя старушка помолодела лет на тридцать. Как минимум. Везде поучаствовать стремилась, к молодежи даже пару раз примазаться пыталась.
Вот и сейчас она натурально втиснулась вместе с двумя здоровыми лбами, это я себя и Чижа имею в виду, в тесную деревенскую баньку, где абсолютно всё свободное пространство занимала тара с отыгравшей бражкой.
Баня была типичной и ничем не примечательной. Три на пять метров, если с улицы мерить и на глаз.
Парилка, помывочная и топочная - одно помещение. За стеной холодный предбанник.
Топилась баня по-черному. Это вроде так называется. Труба была, но из-за особенностей конструкции - обычная банная печь, сложенная из кирпича, стояла рядом с полатями, часть в помещение шла, а не куда положено.
Но это пока труба не прогреется.
Из-за этого были свои сложности. Прогорело всё в печке, заслонку в трубе прикрывать надо. Но не до конца.
А как угольки в печи потухли, вытяжку запираешь уже основательно. Потом с полчасика подождал и можно идти париться. А вот если останется какая головёшка тлеть при закрытой вытяжке, а ты в баню припёрся - рискуешь угарным газом надышаться и навсегда в баньке этой остаться.
Вот такой вот деревенский экстрим.
Чтобы в такую баньку сходить без неприятных последствий, истопник опытным должен быть. А без знания нюансов или баню к чертям спалишь, или купающиеся надышатся угара, и полетят их души жаловаться на нерадивого банщика куда следует.
Деревенские, конечно же, почти все на опыте. Хотя случается, что легкий угар цепают, но как правило, лишь сильной головной болью отделываются.
Нет бы строили, как цивилизованные люди, чтобы камни не открытым пламенем нагревались. Так же и безопаснее, и экономнее.
А эти почитатели традиций. Всё им по старинке подавай. Почитатели аутентичности, блин.
- Дайте ковшик, проверить надо бы, - запротестовал Чиж, прервав мои размышления о сельских экстремалах.
- Ты своими проверками и так цельное ведро извел, - возмутилась бабка. - Убыток нашему предприятию нанес.
- Так вы сами меня надоразумили, что это “Хлебное вино”, и что девчонкам оно нравится, - съехидничал малой.
“Спелась парочка” - пронеслось у меня в голове, пока я с интересом наблюдал за спорщиками.
Чиж, несмотря на протесты бабули, всё же схватил банный ковш и от души зачерпнул из ближайшей фляги.
- Мне нравилось, но ведрами я это не глыхтала, - ткнув пальчиком в мутноватую субстанцию, плескавшуюся в ковшике, выразила свое “фи” старушка. - Я так, на донышке. Для смелости и только за компанию, - приняв кокетливую позу, призналась бабка. - И не виноватая я, что компания у нас на красивых парней богатая была, а я с рождения скромная.
Вот чего-чего, а таких откровений я от неё не ожидал.
- А помнится мне, кто из вас двоих еще меня за излишнюю тягу к противоположному полу корил. А у самих рыльце в пушку! Так что, один-один. Брэк, - скомандовал я.
Крыть моим сообщникам было нечем. Так мы единогласно и пришли к мнению, что промедление в нашем деле смерти подобно. Единственное, что меня сильно напрягало, как перегонять такие объемы?
На бабкином аппарате - сорока литровая фляга, пара шлангов, сухопарник и змеевик из нержавейки, мы даже за неделю не справимся.
Чиж предложил собрать ещё пару аппаратов из молочных фляг, валяющихся без дела в гараже его бати или пойти в ва-банк и спереть у Саныча чудо американского самогоноварения.
Фермер одно время, как оказалось, тоже самогонку гнал. И даже из штатов аппарат моднячий заказал.
- В штатовский аппарат почти сто литров влазиет. А чтобы успеть, гнать будем посменно: круглыми сутками на трех аппаратах, - аргументировал малой.
- Не успеете, - прищурив глаз, выдала свой вердикт бабуля. - Посчитайте, олухи, чтобы самогонку из двадцати литровой фляги выгнать часа три уходит. А теперь, кто в математике силен, пусть скажет мне, сколько вам времени нужно? И где столько плит взять? Греть то чем будете?
Прикинув сколько по времени займет перегонка почти двух кубов браги, даже на двух модернизированных и одном забугорном аппарате, и как мы угребёмся с этим нудным процессом, я впал в уныние.
- Эх, молодежь, - съехидничала моя бабка, насладившись нашими скорбными лицами. – Видимо, пришла пора дедовский аппарат доставать. Пошли на подловку.
- Куда? - затупил Чиж.
- На чердак, неуч, - наехала на малого старушка. - Гнать будем на царском аппарате. Он мне по наследству от моего деда перешел, - внесла ясность бабка. - Не аппарат - загляденье. Его ещё до революции сделали. Царь его, вроде как, нашему барину на юбилей подарил. Мне моя бабка так рассказывала.
- Так я из барского рода что ли? - приосанился я.
- Ну, может и есть немного. Святых в нашем роду не было. Может какая родственница когда-то и кому-то из барчуков и глянулась, - зыркнула на меня бабка. - А аппарат этот, мой дед в семнадцатом году у барина реквизировал. Пока никто не видел, - просветила нас бабуля.
То, что обнаружилось на пыльном чердаке, нас с Чижом повергло в натуральный шок. У печной трубы лежала непонятная металлическая конусообразная херня.
И размером, и формой, эта штука отдаленно напоминала небольшой церковный купол. Цвет только был не золотистый, а какой-то плеснево-чёрно-зелёный.
И из того места, где в куполах крест обычно располагается, в нашем случае торчал небольшая трубка.
- Это чего? - завис я.
Эту хреновину я видел впервые. В юности бабка меня к чердаку и на пушечный выстрел не подпускала. Теперь я понял почему. Малолетний дебил, то есть я, легко мог разболтать всему селу, какое неведомое сокровище без дела пылится на чердаке бабкиного дома. А лишнее внимание в начале девяностых к таким девайсам были ни к чему.
- Конус от аппарата. Медный! - просветила нас бабка, горделиво расправив плечи. - Широким концом на куб ставишь, на эту трубку шланг надеваешь, к шлангу - змеевик. И все. Понеслась моча по трубам, - подмигнула нам старушка.
- Ба, а где же мы такой куб то найдем? - все еще не веря в мощь этого мощного самогонного девайса, озадачился я.
- Дурья твоя башка, - не выдержала бабка. - Ладно, этот молодой и безмозглый, - на ровном месте наехала она на Чижа, - Ты-то соображать уже должен! В бане у тебя в печку что вмуровано? Ты думаешь прадед твой дураком что ли был?