сокийсерыйкамень. Сбольшимтрудомонисумелипоставитьегопрямо; другиеженщиныподдерживалиегосбоков. Женщинаввуалинамгновениеположилананегоруки, потомчто-тосказаластарику, который, ударивкаменьпосохом, заходилвокругнего, выкрикиваяслованастранномязыке. Икаждыйраз, проходямеждуТаллисикамнем, онударялпогладкойсеройповерхности.
Наконецстранныйритуалзавершился. Стариквынулножипровелнакамнелинию, сверхувниз, потомначалэнергичночто-тоцарапатьпоегокраям...
Ударынеказалисьдостаточносильными, чтобыоставитьглубокиеотметкиогама, ноТаллисзаинтригованносмотреланапредставление. ОнвырезаетимяСкатаха? Неужелионииспользуютсамоесильноезаклинание, котороетолькознают, чтобыукрастьвоина?
Внезапновсезакончилось. Каменьтяжелоповалилсяназемлю. (ВовремяТаллиснаэтомместенебылоникакогоЧеловекаТрактли.) ЖенщиныпобежаликспящемуСкатаху, иихвстретилградкамней. Сгромкимикрикамиониотступили, размазываяполицукровь. ТолькоЧернаяВуальосталасьневредимой; онаспокойностояланемноговдалеке, глядянадерево.
— Тыневозьмешьего! Тыневозьмешьего! — прооралаТаллис. — Онмой. Онпринадлежитмне...
Камникончились. Онабыстроскользнулаксердцудерева, чтобынабратьеще. Ударилгром, сильныйпорывветразатрясеененадежноеубежище. Онанаполниларукикамнями, потомзастылакаквкопанная.
Гдетихиесумерки? Чтобуряделаетздесь?
— Скатах! — прокричалаона. — Нет. Нееет!
Онаметнуласьобратнонаветку, едванеупавснее. Забравшисьнасвоеместо, онавгляделасьвполемеждуогнями.
Скатахисчез. Онарасслышаласкрипповозкиинаклониласьпониже, стараясьвсерассмотреть. Скатахабросиливнее, егоногиперевешивалисьчерезкрай. Старикшелрядом, держапосохпоперектела. Старухивылииволоклижертвувбезопасноеместо, чтобытамраздетьего. Вокруглежачегокамняпривязаличернуювуаль, ураганныйветерраздувалтриумфведьм.
— Скатах! — закричалаТаллис, раззаразомбезнадежноповторяяимя; слезыхлынулиградом.
Онапотерпелапоражение. Несмоглазащититьего. Невыполнилаработу, даннуюейПустотницей. Холоднаятоска, какизогнутыйнож, перерезалаеекости, тело, душу.
Подубубежалогонь — онибросиликегоподножьюдвафакела. Таллисвсхлипнула, глядянапламя. Онаизовсехсилпыталасьспастисвоеголюбимоговоина, ноонаещеслишкоммалаиеезаклинаниянедостаточносильны.
Пустотницанашепталаейпуть, ионауправлялавременемввидении, поканеусомниласьвсебе: онаточнопомниламгновение, когдапотерялаконтрольнадпустымпутем, когдаиспугалась, чтоодногоееприсутствиянадеревебудетнедостаточно, чтобыруководитьпотокомжизниСкатаха...
Теперьоназаплатилацену. ИСкатахзаплатил. Онанесумеласпастиего. Еесомнениесталовмешательством, иэтовмешательствоизменилоисториюСкатаха.
Ятупоежелезо.
Тень, брошеннаячерезвремя.
Ясыраяземля. Ястоюодна.
Явтораяизтрех. Якамень.
Илиэтаисторияизменилаее?
Кактолькоотчаяниеиупадокдухапрошлииейсталолегче, онавновьобдумаласобытияпоследнихнесколькихчасови, наконец, поняла, чтоошибалась, полагая, чтомоглаизбавитьСкатахаототвратительнойсудьбы.
Спотрясениемонасообразила, чтовойженщинвовсенебылкрикомтриумфа; наоборот, онипелисотчаяниемипечалью, онипыталисьвызволитьтеловоина, анеукрастьего.
Все, буквальновсевоспоминанияподтверждалиеедогадку: онапринялаихскорбныеголосазарадостныекрикипадальщиков, нашедшихжертву. Аэтотстарик, указывавшийтонаСкатаха, тонасебя? Развеоннехотелсказать, чтоСкатахпринадлежитим? Иконечно, ведьмынеобратиливниманиянадругиетеланаполебоя, потомучтоувиделителосвоегопринца.
Всесталоужасноясно. Ведьмыбылиизегонарода, ониувиделиегоподдеревом, увиделидухадерева, сторожившегоего, ипредположили, чтодуххочетукрастьего. ИонипопыталисьспастиСкатахаотдухадерева. Исовершеннонепонимали, чтоонаделает. Онахотелазащититьвоинаотубийц. Но, похоже, защищалаегоотсобственногонарода, собственногоклана.
Пожалуйонаможетзаставитьихпринестиегообратно, еслипозоветболеенежно. Да, этобылобынеплохо. Ониещенедошлидореки, иоднаждыужеслышалиеекрик. ОнавскарабкаетсяповеткамПобедителяБуривпоследнийраз, позоветих, убедитих, скажетимсвоеимя, ипотом, когдаСкатахвосстановитсяотран, онвсегдабудетслюбовьювспоминатьоней.
Еевремяснимещененастало. Надождать, когдаонабудетстарше.
Накакое-томгновениеонабудетдухомдерева, нотаким, которогоненадобояться.
Онатриразаобежалавокругкаждогоизупавшихкамней, ЛюдейТрактли, незная, какойименноизнихкаменьСкатаха, потомвернуласькдереву, быстрозабраласьнанегоипроползлаповеткетуда, гдеяриласьбуряиосвещеннаясветомфакеловночьбылапервымпамятникомвсеммертвым, павшимвэтойдревнейбитве.
Онаожидалаувидетьповозкуиженщинвлохмотьях, носужасомпоняла, чтототмиропятьобманулее. Урекигорелогромныйпогребальныйкостер, егопламямолчаплясалонафонетемнойстенылеса.
Накострележалчеловек. Скатах, конечно. Таллисотчетливовиделаего, иогоньужеподбиралсякеготелу.
Дубобгорелипочернел, ноогоньпогас; осталсятолькоегопризрак, задержавшийсявдымящемсястволе, ноТаллисдаженезаметилаего. Изакричала, когдапламяначалопожиратьСкатахаиегояркаяжизньунесласьвштормовоенебо.
Последнимонаувиделавсадника, галопомвылетевшегоизлеса; ветерраздувалчерныйплащ, развеваласьтемнаягривалошади. Таллиссразужерешила, чтовсадник — женщина, хотянемогласказать, почему. Всадницаобъехалапогребальныйкостердважды, справаналево, потомещераз, отблескипламениигралинаеебелых, вымазанныхглинойволосах, мрачномлицеиобнаженныхрукахиногах. Онапечальнозакричала — какбудтозакричалипевчиептицы, изгнанныеизэтогозапретногоместазимы, ЗемлиПризракаПтицы.
СКОГЕН[11]
ТеньЛеса
Спустянеделюнасталавгуст. Таллисвсетакжегрустилаинехотелаготовитьсякфестивалюпесниипляски, каждыйгодпроходившемувТеневомХолме. Онанехотеланичегорассказывать, иродителиоставилиеепроводитьвремявмрачныхраздумьяхгде-нибудьнаприроде.
Однаждыматьсказала, чтоеетревожатчувствадочери.
— Ядолжнаэтозагладить, — ответилаТаллис. — Яошиблась, всепоняланеправильно. Иэтоповредилоему. Ядолжнавсеисправить. Покаяэтонесделаю, янемогуначатьискатьГарри. ИлиОхотника.
МаргаретКитонничегонепонялаиоставилаТаллисеесобственнымзатеям.
Каким?
Таллиснелепоошиблась. Пустотницапомоглаейоткрытьпервыеворотавзапретныймир, иноземье, древнююстрану, чьенастоящееимядосихускользалоотнее, хотяонанесколькоразпыталась «услышать» его, мысленно. Пустотницаобучалаее, ноонапозорнопровалиласьнаэкзамене. НежелаядовольствоватьсяпечальнойсмертьюичудеснымдуховнымосвобождениемСкатаха, онавмешаласьвпроцесс, накоторыйбылаобязанатолькосмотреть. Оначто-тоизменила. Сделалачто-тооченьплохое. ИПустотница, замаскированнаяженщинаизлеса, оченьвозбудилась. СейчасонапостоянноследовалазаТаллис, ноисчезалавтенях, когдадевочкапыталасьприблизиться.
Таллисизменилавидение. Вмешалась. Действоваланеправильно.
ОначувствоваланеодолимуюнуждузагладитьвинупередСкатахом. Нонепредставляласебе, какизменитьзаклинание. Онанепредставляласебе, какпослатьпризракасвоимпутем, освободитьегоотобразавсвоемизмученномсознании, который — онабылаубеждена — держитегопленникомвЗемлеПризракаПтицы.
Оназадержалаегомеждумирами. Вчистилище. Онадолжнанайтизаклинание, котороеосвободитегоидастнаправитьсявпутешествие. Тогдаионасамаосвободится, дляпоисковГарри, дляпоисковпутивРайхоупскийлес.
ВденьфестиваляТаллиспроснуласьдорассвета. Онабыстрооделасьи, нацыпочкахвыйдяиздома, побежалачерезполякКамнямТрактли. Какое-товремяонастоялаоколоПобедителяБури, глядянаеголетниеветкиислушаятишину. Ничего, никакогонамеканазимнююбурю. Ликиворонов, нацарапанныенанемнесколькоднейназад, исчезли. Огромноедеревовпиталомагию, залечилосвоираны. ИещеТаллисзаметила, чтостехпор, какпустойпутьзакрылся, ниоднаптицанезалетеланалуг.
ЕесердцервалосьвЗемлюПризракаПтицы, ейхотелосьпосидетьнакамне, который, каконадумала, былпосвященСкатаху, ноиз-занедавнихсобытийонасдержаласебя. Иейпредставлялось, чтосейчасейзапрещенобыватьналугуиегомогиле. ПоэтомуонаобогнулаполеипошлакРучьюОхотника, приселанакорточкиисталаглядетьнабезымянноеполеитемнуюлеснуюстрану, освещеннуюхолоднымсветомновогодня.
Тотсамыйлес, которыйонавиделавсвоемвидении, ивсадницасвымазаннымиглинойволосами, прискакавшаяоттуда, плачущая, горюющаяпоумершему…
«Ядолжнапересечьполе, — злоподумалаТаллис. — Ядолжнанайтиегоимя. ИначеянесмогунайтиГарри. Нонанемнетникакихзнаков, неткамней, холмов, деревьев, рвов; ничего. Какжетебязовут? Кактебязовут?»
Внезапноонауслышала, каккто-тосвистит. Оченьвеселаямелодия. Онанапоминалапесни, которыеТаллисчастослышалазасвоюжизнь; Костивсегданасвистывалсамсебе. ПримернотакиемелодиискорозазвучатвТеневомХолме, поднихбудутпетьиплясать. Ноэтамелодияпришланеоттанцоровморриссцветочнымишляпаминаголове, инеотместныхдевушекввеселыхюбках, вбашмакахишляпках. [12]
Таллисвнимательноосмотреластарогочеловека. Казалось, онтолькочтовышелизРайхоупскоголеса. Покаонаизучалаего, накраюзрениямелькалистремительныедрожащиесилуэты. Значит, онмифаго; онасоздалаего, изсвоегособственногосознания, какПустотницу, какГаберлунги...
СтарикнеторопясьшелпоопушкеРайхоупскоголесачерезвысокуютравуикусты. Ивскореболотистаяпочваначалазасасыватьего. Онпересталнасвистывать, что-тораздраженнопробурчали, резкоповернув, пошелпрочьотлеса, черезполе, кРучьюОхотника. Онприхрамывалиопиралсянапалку. УвидевТаллис, сидевшуюнакорточкахпотусторонуручья, онподнялпалку, приветствуяее. Онавстала.
Незнакомецбылоченьвысокикрепкосложен. Зеленыекороткиештаны, тяжелыесапогииводонепроницаемаякуртка, висевшаянаегоплечахкакмешковатыйплащ. Оченькороткиеиоченьбелыеволосыбылиаккуратнозачесанынабок. Довольнотяжелоебледноелицо, скоторогогляделидружелюбныедобрыеглаза. Улыбнувшисьдевочке, онсложилгубыиопятьзасвистел. Дойдядоручья, онселиначалсниматьссебясапоги.
— Неподумал, чтоделаю, — сказалбольшойчеловекТаллис. — Шелинаслаждалсяраннимутром; ипрямовяму. Наверно, тамнеменьшедвадцатифутоввглубину.
«Вполяхестьямы, — подумалаТаллис, — нонетам, гдетыходил».
Онамолчагляделаначеловека, слегканервничая... бытьможет, оннемифаго? Незнакоме