атольконамекнахолоднуюводу, вкоторойпутешествовалегодух.
Наконецонпревратилсявптицу. Егоголовадернулась, глазаоткрылись, онрастопырилпальцы — крылосперьями. Гдебыоннипарил, телоУин-райятукаосталосьлежатьнакамышовойциновкевдлинномдоме, итолькопоегоптичьимкрикамиподергиваниюмускуловможнобылодогадатьсяоегополете.
— Аист, — сказалаМортен. — Последняячастьпутешествиямеждудвумямирами.
— Онуходитотнасиливозвращаетсядомой? — тихоспросилаТаллис. — Кудаонлетит?
ОнанеподходилакСкатаху, невтакомсостояниидуха, хотя, когдаонасадиласьрядомсним, ончастобралеерукухолоднымипальцами. Ноегодухбродилдалеко, возможнопреследуяживотное-проводник, котороевелоУинн-Джонсачерезпотусторонниймир. Ионнесводилсотцаглаз. Ондышалмедленноиглубоко, пилводуизкожаногомешка, ноничегонеел.
Таллиссталарасчесыватьегоспутанныеволосыкостянымгребнем. Оннесопротивлялсяидажепрошептал «спасибо». Онсидел, сгорбившись; всяегоэнергияифизическаясила, стольколетвернослужившиеему, утекаличерезпечальныйвзглядтемныхглазвсторонуумирающего.
Таллиссказаласебя, чтоегодушевноеотстранениененадолго, чточеловек, которогооналюбит, скоровернется. Номеланхолия, толькоувеличившаясязаэтинесколькодней, сделалаеемалообщительнойинапряженной; онаначалагореватьотом, чтоещенепроизошло.
ДочьУин-райятукавиделаэто — истараласьснейсблизиться. Девочкаиженщина — такиеразныевомногихотношениях — сталиподругами. Таллисжилавженскомдоме, нотакотличаласьростом (шестьфутов, поподсчетамТаллис), рыжимиволосамиисмелымвзглядомотмаленькихиболеетемныхженщинклана, чтотеотносиласькнейсосмесьюстрахаипочтения. ПервыедвадняТаллисносилаизодраннуюволчьюшкуру, итолькопотомсогласиласьнадетьодеждуизшерстивыдры, обычнуюдляклана. Женщиныслегкауспокоились, хотясамойТаллисэтотмешковатыйнарядсильноипечальнонапомнилдетство, когдаодеждавоттакжевздымаласьиходилаволнаминаееещенеоформившемсятеле.
Выходяиз-запалисада, онанемедленнонадеваласвоюдорожнуюодежду — своеобразныйритуал, восхищавшиймужчинпомоложе. Номаскидостаточноубедительносвидетельствовалиотом, чтоТаллисиньятук, аоттех, ктоработаетсголосамиземли, ожидалистранногоповедения, ионидолжныбылииметьсвоиличныеритуалысвязиснебом.
Оставшисьодна, Таллисисследовалагустойлес, ведший — поменьшеймереводномнаправлении — креке, гдеонаиСкатахвпервыепоявилисьвмиретутханахов. Тудашлитропинки, побольшейчастизаросшие, многиеизкоторыхбылиотмеченызверинымичерепамиилишестамисперьями. Ихперегораживалиогромныеупавшиедеревья, старые, гниющиеипокрытыемхом, иТаллис, теряятерпение, приходилосьперелезатьчерезних, ищаполянки, освещенныеяркимжелто-зеленымсветом.
Именновтакихлощинахтутханахистроилилесныерайятуки. Натерновомхолме, рядомсдомикоммертвых, стоялодесятьогромныхстатуй, новлесунаходилосьмножествокопийкаждойизних, иукаждойбыласобственнаятихаяполяна. Снихсвешивалисьшкурки, мешки, глиняныегоршкиизвериныекости: обетныежертвоприношения, решилаТаллис.
Вскореонапоняла, чтогрубовырубленныетопоромлицапочерневшихтотемовоченьпоходилинаеемаски. Деталиотличались, даиихбылотрудноразличитьнафонеясногонеба. Немногодругие, нобезусловнооченьпохожие... какеслибыихпородилоодноитожевоображение. ОсобеннонаеерожденныедетскойфантазиеймаскипоходилиСоколицаиСеребрянка.
Чащевсеготутханахипосещалиполяну, накоторойстоялаПустотница. Таллисвиделаследыкрасногоязыканабеломохряномлица; тотемусмехалсянадней. Здесьсдеревьевсвисалирасчлененныетелалюдей, хотяТаллисиневиделачерепа; насломанныеветкибылинасаженытолькодлинныекостиигрудныеклетки, выглядевшиестранноодинокими. Повсюдувиселибелыелохмотьяиклочкичеловеческихволос. Однакоподкомковатойземлейбылизарытыименночерепа; всюдуцарилужасныйзапахразлагающегочеловеческоготела. Влиственаднимипрыгалиихлопаликрыльямиптицы, ноникогданепели.
Неужелиэтовонючееместосегогниющейстатуей — воротавЛавондисс? НеужелиГаррипришелсюда, нашелэтупечальнуюполянуиотсюдаушелвжестокуюзиму, изкоторойвоззвалкдому, квнешнемумиру? ТаллиснаделасобственнуюПустотницу. Втеняхзадвигалисьдухи; человеческиесилуэты, беспокойныеииспуганные, втягивалисьвтемноедерево. Статуяотклониласьотнее, коратреснулаионаощутилабеспокойноедвижениевстволе.
Испугавшись, онасняламаску. Полянанемедленносталапрежней.
ПустыепутиТаллисобнаружилаввосемьлет, новсеещененашлатот, которыйхотела. Ихорошознала, почему: ейнехваталомаскиЛунныйСон. Иейнехваталосилы. Послетого, каколеньтакэффектноисчез, сталчастьюместности, онауженикогданечувствоваласебятакоймогущественной, каквтотдень, когдаполявокругеедомаизвергалиизсебякорниикамнидругихэпох.
Онавыросла. Ейбольшедвадцати, поеесчету. Скороонаначнетстареть. Онаужевиделапризнакистарения. Лес, всяческимипутями, высасывализнеедушуисны. Опустошалее.
Свнезапнымгневомонасообразила, чтоопятьпогружаетсявмеланхолию. Онарезковдохнулавоздух, всталаиударилаполицуПустотницы. Итолькотогдазаметила, чтополовинаухмыляющегосялицаказаласьмертвой; страннаяразницасеемаской.
Еслилесдействительноосушилее, тосейчасчто-тослучилось, что-товдохнуловнееэнергию. Онаподошлатакблизко... впервыйраз... кГарри. Чужакипривлекаютчужаков. Теперь, найдяУинн-Джонса, онабылауверена, чтодостигламеста, гдевнутренняясущностьбратавызвалакороткийпереполохвлеснойстране, послечегоонотправилсядальше, вверхпореке.
Впервыенесколькоднейоначастоприходилакреке. ДваждыонавиделаМортен, нопряталасьотнее, хотясамазаметилатайноеместо, вкоторомдевочкаскрываласьотлюбопытныхглаза: высокаягрудакамнейвнесколькихярдахотгрязногоберега; издалионаказаласьмонолитной, но, приболеевнимательнойрассмотрении, открываласьпустота, естественноеукрытие. Втуночь, когдадухУин-райятукапоплыл, каксеребристаярыба, Таллиспришлакэтомуукрытию, свернуласькалачикомипроспалавнемвсюночь.
Раноутромееразбудиличетырепса, огромныегончие, лающиеиплещущиесянамелководье. Одинизнихподбежалккамням, поставилпередниелапынавысокиебулыжникииуставилсяналежащуюженщину. Таллисугрожающевзмахнулажелезнымножом, игончаяотступила, побежавзатоварищами. Таллисещекакое-товремяоставаласьвукрытии. Человеквплащеиспосохомврукепрошелпоберегуреки, держасьближекподлеску; каждыйраз, обходяшестсперьями, онкороткопелодинитотжепронзительныйнапев. Бородатоелицо, головапокрытакапюшоном. Таллисзаметила, чтонаспинеоннесетдведеревянныемаскиисодрогнулась.
Онбыстропрошелмимо, неставзадерживатьсявместесмерти. Таллисдолгошлавследзанимвверхпореке, поканедошладоучастка, гдерекапревращаласьвбыстрыепузырящиесяручьи, текущиемеждусклонившимисякнимдеревьями. Человеквкапюшоне, неоглядываясь, сталпрыгатьскамнянакамень, переходяотоднойгустойрощикдругой.
«Всеидутвверхпореке...»
Дажелошади!
ОднаизнихсейчасподошлакТаллис — чернаякобыла, спорваннойгнилойупряжью. Металлвъелсявтеложивотного, набокахзатверделипятнакрови.
— Вкнигесказоктебянебыло, — пробормоталаТаллис, осторожноподходякусталомуживотному. Данестарая, нооченьуставшая. Наостаткепопоныбольшоетемноепятно — засохшаякровьпрошлоговсадника.
Таллиспоймалаиуспокоилакобылу, потомубралаорудияпытки, которымипредыдущийвладелецмучилее. Когдаонапошлаобратнокместусмерти, чернаякобылапоследовалазаней. НескольконедельназадкамнепадубиллошадьТаллис. Скатах, потерявшийсвоихдрузей-Джагутин, тожеходилпешкомпозапутаннымлеснымтропам, возможнотакимобразомвыражаяскорбь; говоритьосвоемгореоннемог.
— Тыбудешьмоейдолгожданнойподругой, — прошепталаТаллисживотному. — Еслитызадержишьсядозавтра, япоедунатебе. Ноянедамтебеимя, такчтотынавсегдаостанешьсясвободной. Ноеслияпоедунатебе, тоожидай, чтомыотправимсявневедомыйкрай.
НаследующийденьМортенподошлакТаллис, храброрешивподружиться.
Таллисузналаоприближениидевочкизанесколькоминутдотого, кактапрокраласьнаполянудуховиселанакорточкипозадинее. Таллисосталасьспокойной. Вокругсебяонаположиламаски, лицомвверх. Мешокизволчьейшкурысееособымиреликвиямилежалрядом, ещезавязанный. Таллис, неотрываясь, смотреланаглазадеревяннойстатуи; вихстраннойформеонаискалаключк «ЛунномуСну».
ТотемЛунныйСонбылсделанизстволаивы. Статуяпредставляласобойженщину, нонастоящаякрасотарайятукавыдаваласебявырезанныминадеревеедвазаметнымисимволамиземлиилуны, иумелымсочетаниемэтихсимволовсчеловеческимичертамилица. Тотемуженачалобщатьсясженщинойиздалекогомира.
— Таллис? — тихимголосомспросиладевочка. Онанервничала. Какое-товремяТаллиснеобращалананеевнимание. Еесознаниедрейфовалогде-товночи, имаскаприближаласькней, ужепочтисформировалась. ОнабудетнепохожанапредыдущуюмаскуЛунныйСон, которуюТаллиссделалапослеразговорасКости. Даикаконаможетбытьпохожей? Тоособоевоспоминание, хранившеесявглубинномподсознании, былоиспользованоипотрачено. ИкогдаТаллисурониламаску, потерялаее, онапотерялаисвязьсженщинойэтойземли...
Иногдаонаспрашиваласебя, действительнолиотец, подобравмаску, уничтожилее, или, возможно, оннадеваетеелунныминочами... иеслионтакиделает, чтоонвидит? Ислышит?
— Таллис? Чтотыделаешь?
ТаллисструдомпонималаанглийскийМортен, вкоторомбылослишкоммногонёбныхзвуковидифтонгов, каквязыкетутханахов (напримерТаллисонапроизносилаТаллиш). Новсе-такиотецнемногонаучилдевочкусвоемустранномуязыку, ипонятьеебыломожно.
Таллисрезкоповернулась; волосыупаливперед, закрывлицо, ишрамнаскуле, иееулыбку. МортеннешелохнуласьиТаллисподозвалаеексебе; девочказаискивающеподошла. Волосыонанамазалабелымиперевязалакраснойлентой, скоторойсвешивалиськостииракушки. Протянувруку, онакоснуласьсухихволосболеестаршейженщины, соломенно-желтых, таквосхищавшихженщинтутханахов. РобкоеисследованиеневозмутилоТаллис, ноинеобрадовало. ПроказливыеглазаМортен, сейчасполныевосхищения, погляделипрямовглазаТаллис.
— Утебяглазанемногозеленые. Точно.
— Никогдараньше. Стализапоследниенесколькомесяцев.
Онаужеслышаларазговорывпоселении: какиньятук, онанемогланестинебовкостяхсвоейголовы, нозеленаяшерстьземлеголосапробиваласьнаружу; онастановиласьрайятуком.
Таллиссуевериятутханаховказалисьбессмысленными; онаобладаласилой, вотивсе. Ноизменениецветаглаздействительнобеспокоилоее...
СзапозданиемотвечаянапервыйвопросдевочкиТаллиссказала:
— Яделаюновуюмаску. Последнююизвсех. Сеепомощьюмнебудетлегчеоткрыва