потомсвое; апотомопять, молчаияростно, посмотреланаТаллис, нерешительномешкавшуювтемнотенакраюлеса.
ОскорблениезаставилоТаллисдействовать, хотяоназнала, чтовпоследствиипожалеетобэтом. Шагнувнаоткрытоеместо, онавытащилакинжализакричала: — Уходи, ты. Онмой. Явозьмутелотвоегобратавподходящееместоидостойнопохороню.
— Онмой! — проревелаМортенпронзительнымголосом, похожимнакрикдикогозверя. — Онмойбратизлеса. Радинегояпостарела. Многолетяискалаего. Итеперь, когдаянашлаего, тыналожилананегосвоюмагию. Тыитолькотывиноватавовсем...
— Неглупи. Стехпор, кактыуехала, ябыласним. Онуехалотменяденьназад. Яничегонесделала. Яегонебросала...
Мортенподбежалаксвоейлошади, прыгнуланаееголуюспинуияростноповернулакобылу, нацелившисьнаТаллис. Потомударилаеепяткамиипоскакалавперед. Таллисстоялакаквкопанная, невсилахпошевелится, имечМортенударилеевчелюсть, полиниистарогошрама. Таллисупала, чувствуянеболь, ноонемениеикакую-тонереальностьвсегопроисходящего. Мортенударилаееплоскойстороноймеча.
ОнавсталаиопятьпосмотреланадочьУинн-Джонса. Какжеонавыросла! Сталапочтитакойжевысокой, каксамаТаллис. Иглаза, такиежепрекрасные, какраньше, дажевгневе, дажесквозьбоевуюраскраску. Волосынаголовестояли, какшипы, белыеизаскорузлыеотглины. Опятьотбросивназадплащ, онаобнажилагрудь, иеетелозадрожалоотзимнегохолода. Совершенновзрослаяженщина, амускуламнарукахиногахмоглибыпозавидоватьмужчины. Таллис, сгорбившисьвсвоихмехах, сужасомсмотреланаголуюамазонку, идущуюкней. Двастрашныхудара, нанесенныхбыстроияростно, ионапочувствоваларануналевойруке; потомподломиласьлеваянога, иТаллис, окровавленная, упаланаземлю, приготовившиськсмерти.
Ещетриудараполевойсторонетела, разрезавшихзавязкинаплаще, иТаллис, лежамеждужизньюисмертью, почувствовала, какеераздевают... головашлакругом... потеря, страх, нужда. Ледянойветерукусилееобнаженноетело. Мортен, оделанасебямеховуюодеждуиштаныизволчьейкожи, предварительносмахнувснихкровь.
— Онмертв, — издевательскисказалаона. — Землязнает, какмнежаль. Ноитыумрешь, авоттебямненежаль, совсем. Атеперьявернуськотцу. Иприпомощиегопервоголесаопятьнайдубрата. Скатахвыйдетизлеса... Янедопущу, чтобымояжизньпропала. Нодлятебя: холод. Толькохолод.
Убравмечвножны, МортеноттянулаголовуТаллисназад, впиласьвеегубыжаднымпоцелуем, иопятьшвырнулаееназемлю.
Онавзяламеняслишкомлегко. Онабыубиламеня, еслибзахотела...
ТаллиспосмотреланателоСкатаха, обожженное, покрытоеволдырями. Чутьнепадаявобморок, онастянуласнегодымящийсяплащ, тотсамыйкороткийкрасныйплащ, которыйонзабралуналетчика. ПолуоткрытыеглазаСкатахагляделивнебо. Губыраспухшиеотжаракостра, выгляделиотвратительно; почелюстиипрекраснойшеебежалследсвежегоожога. Онастянуласнегоклетчатыештаныикожануюкуртку, инаделанасебя, начавсогреваться. Еежеребецподошелпоближеисмотрелнанее. Таллисподползлакпогребальномукостру, впитываяеготепло, иуснула. Иоченьбыстропроснулась. Найдяещесветящиесяугли, онаприложилаихкранам, чтобыостановитькровь, изаставиласебявстать.
Мортенисчезла. Стащивскострателобрата-любовника, онабросилаегоивернуласьнаюг. Навернокотцу, решилаТаллис.
ОнаисчезлаизжизниТаллис, навсегда, перерезавпоследнююниточку, связывавшуюеесУинн-Джонсом. ВпервыезавосемьлетТаллисосталасьодиннаодинсэтимнепостижимыммиром.
МысльрасстроилаееибросиланаколенирядомсизуродованнымтеломСкатаха.
Нашеллитысвоихдрузей? Дженвала? Онивсетам? Еслияобыщуполе, найдулияих?
Сейчасонапожалела, чтостянулаодеждуструпа.
Онапогляделаназавядшеетело. Всеранызакрылись, всекраскиисчезли, кромекровавой, изрукиногушласила, излица — жизнь. Онаоскорбилагордоговоина. Умирая, онзвалее, ионабросилаемукусоксвоейночнойрубашки, которыйонсхватил, поцеловалидержал, каквеличайшуюдрагоценность. Асейчасонаразделатруп, идаженевспомнилаотомклочкебелойматерии...
Таллисразжалакулакправойрукиинашлаобгоревшийпокраюкусокночнушки. Лен. Грубосделанный. Ничегонестоящий. Какойдрагоценностьюонбыл!
Онатакинерассказалаемувдеталяхто, чтовиделавосемьлетназад, втотлетнийдень. Онаспросиласебя, действительнолиондержалэтотосколокнадежды, ужевсепонимая?
Онаподъехалакдереву. Скатахлежалнахолкеконя, егорукиболтались; онанемоглаустроитьегоизувеченноетелоболеедостойно.
Таллиспосмотрелавверх.
Голыеветкиподвыцветшимнебом. И, темнеменеекогдаонагляделасдереванателоСкатаха, онавиделалистья, летниелистья. Сейчасогоньпогас, неосталосьникакихпризнаковжизни; небылодажепризрака, которыйкогда-токричалнаместныхжителей, вышедшихизкрепости, чтобыограбитьтрупыивоздатьчестьпавшимвоинам: начетырехженщинвчерномимужчинувсером, сседойбородой, которыйзналмифологиюкамня. Икаменьлежалздесь, исцарапанныйегоножом, холодный, отмечаяместоосвобождения.
Ониувезлителонатележке. Ноипостроилипогребальныйкостер, чтобыпочтитьСкатаха; значитонизналиего.
Таллиспосмотрелавверх. Иполезланадерево, мучительнопереползаясветкинаветку.
ИдивЛавондисскакребенок...
Да, деревонето, какимонаегопомнит. Действительнолионазалезалананего? Инакакойветкеоналежала, глядянаумирающегоСкатаха? Да, вэтоммиредереводругое, найтиположениеможнотолькопримерно.
Онаструдомнашламесто, скоторогооткрывалсязнакомыйвид, икакое-товремялежала, замерзающаяираненая, глядянатрупСкатаха, перекинутыйчерезчерногоконя.
Никакойромантики, толькотошнотворныеостаткисражения, ограбленныемертвые, ждущиестервятников.
Приближаласьночь.
Скатахлежалтам... онабылаздесь... исмотрелатуда...
Бытьможет, изогнувшись, онаувидитсвойсобственныймир, луг... какжеонназывается? Иручей... унеготожекогда-тобылоимя, ноонаникакнемоглаеговспомнить. Иширокоеполе. ПолеВетра? Идом, еедом...
Возможно, надоиспользоватьмаски. Возможно, однаизнихпозволитейувидетьболееясно: призраквземле, илиребенка, которымонабыла, илистаруюсобаку, илиграчейнадеревьях, илиженщину...
Онаизогнулась, ранананогесильноболелаикровила, ноонапредпочланезамечатьболь. Ипосмотреланамирзимычерезветкистарогодерева. Где-топодней, всеговнесколькихминутах, новсовершеннодругоммире, онабежаладомойвследзаСаймоном.
«Чтотывидишь? Таллис, скажи! Чтотывидишь?»
Где-тосовсемблизко — да! внесколькихминутах! — онаопятьребенок, иКостиленивокопошитсявтеплице, аотецсердитсянанееиз-закукол...
Итамлето, позднеелето. МистерУильямсидетподеревне, слушаетстранныепесни, ищетмагию, скрытуювновойпесне. Скороначнетсяфестиваль. Танцорызатанцуютморрис, манекензадрожитиродитзеленуюдевочку. Рогипетлябудутучаствоватьвпритворнойказнитанцора, дикаяджигаброситвсехналужайку; смех, крики, темнаялетняямочь...
Новокругтолькозима. Иполемифическойбитвы: Бавдуин, Бэдон [23] илиТевтобургскийлес [24], любоеизэтихименозначаетконецэпохи, конецнадежде... Деревостоялопосредиполя, отмечалоэтоместо, центр, кудавсегдаприходитгеройсредигероев...
ОнавиделаСкатаха.
Онамоглаувидеть... кого? Любогоизтысячпринцев, которыевыползлиизогня, чтобыпролитьсвоюкровьиначатьлегенду...
Еслияспрыгнусдерева, яокажусьдома. Исмогуначатьвсесначала. Еслияспрыгну...
Искушениеоказалосьслишкомвелико. Онапрыгнулаиупала, коньвсталнадыбы; плохозакрепленноетелоСкатахасоскользнулосегохолкиинеуклюжесвалилосьназемлю, нескладнаямассакостейиплоти, головасвернутанабок, тусклыеглаза. Ейнеудалосьпопастьвдругоймир.
Таллисвтащилателоналошадь, исамавзобраласьвседло. Унеенеосталосьничего, совсемничего, несчитаяГарри. Онаневерила, чтоможетвернутьСкатахакжизни, нопоменьшеймереонбудетсней, когдаонаотправитсяизкрепостивпервыйлес, когдаонабудетискатьто, чтодержитГарривСтаромЗапретномМесте.
Черезчерныелесаисвятилищаонавернуласьктеснине, спустиласьвнизпотечению, потомподняласькразрушеннымворотамиоттуданаутес, накоторомстоялзамок. Маскионаоставилавпещере, рядомсплаткамиигорящимикострами.
Потомотпустилаконянаволю — возможно, бессердечныйпоступок, учитываяжестокийхолод — ипротащилателовозлюбленногопопустымкоридорамвтусамуюкомнату, гденаходилсяпистолетГарри, местоегоухода.
Прислонивтелоккраюширокогоокна, онаустроилавцентрекомнатычто-товродегнездаизмехов, тряпокиостатковфлагов. Ранывсеещежгли, силнебыло, ионаосталасьсидеть, глядянатрещинувобрывеповерхкостистоголицамужчины, которогокогда-толюбила.
Таллисждала, когдаГаррипозоветее, ивскореуснула.
Ееразбудилстранныйсвет. Вкомнатерезкопотеплело. Встав, онапошлапокоридорам, изкаменныхстенсочиласьвода. Коснувшиськамня, онаобнаружила, чтоонлипкий. Еепальцыпобежалипоузорам, следуязавиткамикольцам...
Светизменился. Иногда, когдаонапроходилачерезпустыезалы, онбылжелтым, аиногда — зеленым, спримесьюоранжевого. Ивсевремятеплело. Тяжелыйвсепроникающийзапахначалнаполнятьруины, сталотруднодышать. Стеныкрепостикакбудтосмыкалисьвокругнее.
Вернувшисьнаверх, онаобнаружила, чтостенапочтиполностьювтянулавсебязаржавевшийревольвер. Каменныеусикиобвилиметаллирукоятку, прекрасныезавиткинапоминаликорнирастений. Онакоснуласьних, ионизадрожали. Напальцахосталасьлипкаяжидкость. Онпопробовалаее — древесныйсок!
Итолькотогдаонапонялаприродукамня, изкоторогобылвыстроензамок. Вернувшисьвсвоегнездо, онаогляделасьиувиделавсетакясно, чтодажезасмеялась.
Окаменевшеедерево!
Блокибыливырезаныизокаменевшихстволовогромныхдеревьев. Ближайшаястенапредставляласобойбольшойкамень, пересеченныйсотнямилинийиколец, выдававшихневероятнуюдревностьумершеголесногогиганта.
Соксочилсянапол, образовываллужи, медленностекалподуклон. Сталотеплоиуютно. Зеленыйсветструилсяизсамихстен, хотяснаружистояласуроваязимняяночь.
Оназакрылаглаза, буквальнонамгновение. Нокогдавновьоткрылаих, телоСкатахасгнилодокостей. Настенахвыросливетки, онибежалипокамнюкаквены.
Таллисопятьзакрылаглаза. Внутринеедвигалисьобразы. Сменялисьсезоны. Прилетелиптицы, свилигнездаиулетелинаюг. Ушлистада, пошелснег. Онаоткрылаглаза. Натомместе, гдележалСкатах, выроспадуб. Сеговетвейсвешивалисьраздавленныекускичеловеческихкостей, сверкавшиевзеленомсвете. Падубдрожал. КомнатавокругТаллисдвигалась, усикидеревабежалипополуипотолку, вверхпостенам, высовывалисьвокно. Онаоказалас