Я так понимаю, что это какое-то экопоселение. А оттуда, по словам Наташи, – рукой подать до моря. Перебрав в уме все ближайшие ориентиры, которые посмотрел у Председателя в интернете, я ответил носатому:
– Мне бы до трассы «Дон».
Водитель с пассажиром переглянулись.
– Ну, тогда нам по пути. Держи! – Пассажир протянул мне какие-то бумаги. – Включи боковую лампочку.
Я включил и тут же закашлялся. В салоне накопилось столько сигаретного дыма, что нельзя дышать. Водитель чуть опустил стекло своего окна, свежий воздух со свистом ворвался в узкую щель. Бумаги оказались чёрно-белыми газетами, очень чёрными, с ярко чёрными буквами. Называлась газета «ДОН» – «Движение освобождения народа».
– Двух хватит или все номера дать? – спросил носатый.
– Давай!
Он протянул мне ещё десяток газет.
– Я тебе сейчас объясню, – начал рассказывать водитель, но носатый его остановил:
– Пусть сам прочтёт.
После этого оба они замолчали и больше почти ничего не сказали мне. Было заметно, что водителю очень хочется поговорить, он стал постоянно елозить на сиденье, вертеть головой и неаккуратно вести машину. Они оставили меня на ночной заправке.
Освещены колонки, стеклённый холодильник с водой да большое квадратное окно и входные двери кассы. Внутрь можно зайти. Там за толстым стеклом двое ребят в форменных бейсболках. В освещённое окно их хорошо видно. А двое, наверно, потому, что по одному боятся: мало ли – грабанут.
Машины приезжали редко, слепили фарами, и никто меня не брал с собой. Когда я спрашивал – смотрели с подозрением, словно я беглый каторжник. А когда говорил: «Мне бы доехать до трассы “Дон”», отмахивались:
– Не знаю, не знаю такой.
Недалеко от заправки ночевал дальнобойщик. Раза три стучал ему в кабину, но так ничего и не добился – хоть колёса снимай.
Наконец под утро меня взял к себе в «каблук» армянин:
– Садись-садись, конечно, подвезу.
Он заправлялся полчаса, а то и больше, наливая дизтопливо в канистры, наставленные в кузовок.
Когда поехали, чувствовалось, как передние колёса иногда приподнимаются от веса топлива в кузове. Армянину не было до этого никакого дела, ехал и пел песни. Пахло соляркой, вокруг большие поля и только кое-где перелески. Из-за горизонта вставало огромное солнце. Такое показывают в фильмах, и я даже подумал, что за горизонтом море.
Вдруг водитель остановился и вышел из машины.
– Ну, тебе прямо, мне направо.
– Как – направо? Ты же говорил, что подвезёшь?
– Я немного подвёз, другой немного подвезёт, так и доберёшься.
– Спасибо! – ответил я, хотя был готов убить его. Подвёз жалкие двадцать километров по какой-то заброшенной дороге и оставил. Да какую тут машину остановишь? Разве гранатомётом.
Я долго следил за «каблуком», с лязгом трясущимся на ухабах полевой дороги, всё надеялся, что тот развалится или встанет на дыбы от перегруза. Но он благополучно утянул за ближайший перелесок и пропал из виду. Хотя время от времени всё ещё слышались скрипы. Солнце поднялось, и все до этого приглушённые краски, разлитые по полям, вдруг стали яркими. Освежённые росой цветы и травы вдруг сильнее запахли. Ветер дунул слегка, и, кажется, дунул так ловко, чтоб все эти запахи направились к моим ноздрям. В ответ на это я сыграл ветру и солнцу на дидже.
Как оказалось, зря ругал армянина. Не прошло и часа, вдали появилась машина. Это была родная «четвёрка». В лучах солнца, с круто изогнутыми оленьими рогами багажника, она походила на грациозную лань. Мне даже подумалось, что это моя «четвёрка», которая по моему зову несётся ко мне, как Сивка-Бурка.
Машина, конечно, была не моя, зелёного цвета. Я, перегораживая путь, помахал диджем вместо руки. «Четвёрка» остановилась. Из открытой двери высунулся водитель, этакий кудрявый, с усиками. Он как-то радостно, с любовью, посмотрел на меня и спросил:
– Тебе куда?
Я объяснил.
– Садись, подвезу.
Я забрался на заднее сиденье, на котором уже сидела худенькая девочка на подушке, пристёгнутая специальным ремнём. Впереди, видимо, сидела её мать. Она даже не обернулась в мою сторону. Волосы густые, хорошо расчёсанные. Несколько десятков волосинок улетели за сиденье, льнули к нему и выглядели жутко, словно живая паутина.
– Что, карты рисуешь? – спросил мужик весело.
– Почему карты?
– Труба-то у тебя, там карты.
Сразу я не понял его, а потом отвечать не имело смысла. Сам он больше не спрашивал и полностью переключился на женщину. Когда разговаривал, всё время шмыгал носом.
– Я сегодня у себя ночую?
– Ночуй.
– К Анне ещё надо заехать.
– А зачем тебе к Анне?
– Ну, как? Не знаю зачем.
– Тогда и не заезжай.
– Ну и не поеду. Мою кандидатуру уже точно утвердили. Буду начальником, – перевёл он тему. – Ещё документы надо принести. Шеф сказал – всё.
Так они и говорили о разных вещах. Вспоминали в подробностях вчерашний день, прогулку, поход в кафе, что они там заказывали. Я так понял, что они ехали из каких-то чудесных мест, где совместно провели выходные. И весь разговор сводился к вопросу: когда он к ней переедет?
Худенькая девочка на заднем сиденье время от времени вклинивалась в разговор взрослых:
– Можешь быстрее?! Поедь быстрее! – Ей, видимо, нравилось называть мужчину на «ты».
Он ехал какое-то время быстрее, а потом опять сбавлял скорость.
Когда подъехали к широкой трассе, пересекающей нашу дорогу поперёк, водитель неожиданно вспомнил про меня:
– Тебе куда ехать?
Я назвал большой город, ближайший к тому райскому местечку, о котором говорила Наташа. Он захлопал глазами, соображая. Видимо, нам было совсем не по пути, а помочь очень хотелось.
– Я тебя сейчас на хорошей заправке высажу, там скоро возьмут. – И повернул направо.
Ему пришлось проехать не меньше десятка лишних километров. На заправке не стал подъезжать к колонкам, остановил машину чуть в стороне и обернулся, весело глядя на меня. Я выбрался на улицу, поблагодарил, но не стал давать денег. Был уверен, что это может его обидеть. И добрый мой водитель, разворачиваясь, лихо выехал на трассу сразу вслед за огромной фурой, набрал скорость и тут же пошёл на обгон, успев мне гуднуть на прощанье.
Хотя заправка и была хорошей, следующей попутной машины мне пришлось ждать до самого вечера. Никто не хотел брать, все куда-то поворачивали, были переполнены и тому подобное. Я то стоял у колонок, изображая из себя памятник путешественнику, то сидел в заправочном кафе и заправлялся кофе. Оно бодрило, но и дурило меня: я начинал раскланиваться с посетителями, выделывал разные па. Наконец перед самой темнотой к заправке подъехала шикарная машина. Высокая, красивая и немного страшная своей мощью. Из машины вышел высокий худой парень в светлом летнем костюме. Брючки узенькие, пиджак фасонистый. Волосы чуть длинные и чёрные, слегка кудрявятся. Он заметил меня:
– Ну чего, как дела?
Я стал вспоминать, откуда меня знает. Всего скорее, по армейке. Перед глазами поплыли лица ребят из госпиталя.
– Чего застыл? Я тоже раньше играл на такой трубе. Баловался. Ты куда добираешься?
Я рассказал.
– Хороший город. Садись, довезу! – и ушёл платить за бензин.
Когда вернулся, то укоризненно посмотрел на меня, что я всё ещё не в машине. Потом вдруг что-то вспомнил. Открыл дверь и через своё сиденье добрался до пассажирского, убрал оттуда какие-то вещички и кинул назад.
Идёт машина неслышно, мягко, не чувствуешь трясков, толчков, и кажется, что мчишься в какой-то нереальности. Даже свет встречных машин не бьёт в глаза, пробегают гирляндами фонари освещения, блестят всевозможные отражающие элементы.
Панель машины вся в светящихся кнопочках, и это, по правде говоря, мне сильно напомнило огромную радиолу.
Парень в костюме постоянно разговаривал, но только не со мной, а по телефону. Я вообще удивляюсь, как он на такой скорости мог вести машину, то и дело перекладывая мобильный из одной руки в другую. При этом лицо его почти ничего не выражало.
Из телефонных разговоров я узнал, что зовут его Сашей, едет он на море отдыхать, отель уже заказан. Жена и ребёнок прилетят на самолёте, а он на машине, так как без своего «малыша» чувствует себя некомфортно. Саша владелец строительной фирмы, руководит сорока рабочими, такими же, как я. И ещё нанимает: откуда-то с юга, с Украины, пользуясь моментом заедет и сам посмотрит. Сдача объектов, аукционы, госзакупка… Я слушал его с открытым ртом. Исподтишка поглядывал. Мне не верилось, что такой молодой парень, немного моложе меня (а может, выглядит так), является владельцем строительной фирмы. Настоящий босс, как из кино. Нет, у нас, конечно, тоже есть свои предприниматели: ИП. Они в основном занимаются лесом: вырубают, пилят на пилораме и продают. Но они простые мужики, которым улыбнулась удача. Отличаются от нас только тем, что у них шикарная машина да двухэтажный коттедж. Саша этот – человек другого покроя, новое поколение людей. Другая раса, инопланетяне.
Только однажды он вдруг оживился по-настоящему:
– Смотри, смотри! Цыгане, – и показал мне на впереди идущую машину, на красные габариты и номер, освещённый одной лампочкой. – У них своя радиоточка. Слушай! Цыганское радио.
И только тут я догадался, что Саша говорит ещё и о той музыке, которая звучала из магнитолы. Он подворачивал настройку, точнее налаживаясь на волну.
– Смотри, сейчас мы сбавим скорость. Видал, радио теряется. У них три машины идёт. На одной включено, а другие ловят. Теперь прижмёмся к ним – опять отличный звук. Здорово?
– Здорово.
После этого Саша с ходу обогнал все три машины и быстро оторвался от них, музыка пропала. Именно в этот момент я решился задать единственный вопрос:
– А как ты свою фирму открыл? – Почему-то подумал тогда, что тоже смогу открыть какую-нибудь фирму.
– Ну, после института взял да как-то и открыл.
Больше он ничего не сказал. Понятно, что таким калекам, как я, с проломленной головой, думать вредно, а тем более об открытии фирмы.