– Вот как! – вырвалось у девушки.
– Отметьте это в свете нашего расследования, – уточнил новоявленный лектор и продолжил: – Будучи очень оборотистым божеством, тесно связанным с хитростью и обманом, Троян, видимо, выполнял также функцию покровителя торговцев и воров. Ничего удивительного. Например, покровителем торговцев и воров был лукавый древнеримский бог Меркурий и древнегреческий Гермес, с именем которого также связывались некоторые таинства, получившие название герметических наук.
Гонения на Трояна начались при князе Владимире Красно Солнышко еще до введения на Руси христианства. Повсеместно его идолы на капищах были повержены и заменены богом-громовиком Перуном. Перед жрецами культа встала задача выживания. И решение вскоре было найдено.
В 988 году происходит крещение Руси, а в 1068 году встречается в летописях первое упоминание о скоморохах. Бродили они по Руси артелями (тогда это называлось дружина) из нескольких человек, иногда объединялись в ватаги до 70–100 человек, не имели ни собственности, ни семьи. Насколько можно судить, «культурно-развлекательная» деятельность была для них прикрытием. Подлинная суть заключалась в сохранении и приумножении языческой традиции.
Ходили, «правили Мир», занимались колдовством, ведовством, лечили, предсказывали будущее, проводили обряды посвящения молодежи, таинства, связанные с бракосочетанием и многое другое. В составе «актерской труппы» часто имели ученого медведя. Медведь же, священное животное древних славян, был нужен помимо прочего, при совершении тех или иных обрядов. Сошлюсь лишь на один. Очень важным считалось в молодой крестьянской семье рождение ребенка мужского пола, опора родителям в старости. Для этого, как верили наши предки, молодая мать должна была дотронуться до медведя. Много позже, когда скоморохов не стало, с этой же целью женщины клали под подушку игрушечного медведя, керамического или деревянного.
В определенные дни года скоморохи собирались на местах былых капищ, совершали обряды и расходились бродяжничать дальше. Конечно, об этой второй, тайной стороне, деятельности их тайного братства знали. И знали достаточно хорошо. На них ополчилась власть – светская и духовная. «Бог дал попа, а черт скомороха» – полетела по Руси крылатая поговорка.
Бродить по пыльным дорогам под видом скоморохов стало опасно, и тогда было решено выбрать новую маскировку. И пошли по тем же дорогам от села к селу, от ярмарки к ярмарке, офени-коробейники, ходебщики-лотошники. – Пилигрим замолчал.
Все тоже молчали, словно не хотели, чтобы рассказ закончился. Когда показалось, что Пилигрим больше не скажет ни слова, он неожиданно произнес:
– Однако раз в год вспоминали они свою старину и собирались в святое для всех скоморохов место на Волшебную гору. Старых мудрецов почтить, новых братьев на службу принять, да и так просто – погулять, повеселиться… – он опять сделал паузу и вдруг бухнул: – Место это тут у нас, под Москвой!
Посмотрев на оторопевших ребят из спецгруппы, скрыв улыбку в седых усах, Борисыч густым басом закончил за писателя:
– До XVIII века это место было крайне малонаселенным районом Подмосковья. А самая высокая точка носила таинственное название Замри-гора. В середине XX века старики из Уваровки и Хващевки рассказывали, будто эта высотка когда-то и в самом деле была горой. А потом то ли «подсела», то ли «усохла». В общем, произошло некое геологическое чудо. Такое, что от былой горы дошло из древних веков одно лишь название. На Ивана Купалу именно сюда, к Замри-горе, тянулись скоморохи со всей Руси. Там, на вершине, они устраивали свои обряды и представления. Вот так, ребятки. Так что ждите к вечеру гостей. Думаю, они встанут там, на берегу, чуть пониже геодезического знака. Там следы от старых стоянок и от больших костров. Не расслабляйтесь. Что нам мэтр только что сказал? Напомнить? Поклонение Трояну включало в себя человеческие жертвоприношения и тайные магические обряды, закрытые для посторонних, – он резко встал с поваленного дерева.
Будто ожидая этого его знака, со стороны Минского шоссе раздался рев моторов. В мареве наступающего вечера было видно, как на самый верх горушки въехали один за другим штук пять внедорожников. Постояли минут десять и двинулись как раз туда, куда и предполагал генерал – на берег речушки в сосняк. Через полчаса тем же путем появились еще машины четыре. Потом со стороны Уваровки приехали три автомобиля. Этот парад продолжался часа два. Вскорости небо озарили всполохи костра. Судя по отблескам, достаточно большого.
– Ну, ребятки, разводите свой кострище, – скомандовал генерал, – да побольше, чтобы сразу в глаза бросался. – Встал, обошел полянку. Зачем-то потрогал колья палаток. Еще раз обошел полянку и опять скомандовал: – Сделайте здесь французский беспорядок. Подбросьте бутылок пустых, еду фигурно раскидайте. Чтобы в глаза бросалось, будто люди уже с утра отдыхают. Девушек на пенечки, мужиков к стаканам. Сдается мне, гости вот-вот нагрянут.
Словно в ответ на его слова, тихо урча мотором, выкатил, похоже на нейтралке, большой черный «Лексус». Так же тихо подкатил к биваку и встал. Из его чрева вылезли трое. Мужчина в возрасте и два крепких парня. Увидев Борисыча и Пилигрима, мужчина жестом оставил парней у машины и один подошел к жарко полыхавшему костру.
– Добрый вечер, господа. Мы тут соседствуем в сосняке у речки. А вы, я смотрю, – он зорко оглядел полянку, – тоже праздник приехали праздновать?
– Добрый вечер, соседи, – разговор взял на себя Пилигрим. – Да вот, привезли молодежь показать обряды на Ивана Купалу, – он отметил, что гость намеренно не назвал праздник и сделал это сам.
– Первый раз… – гость сделал паузу, кивнул в сторону костра. – Они?
– Они, – Пилигрим тоже взял паузу. – Первый.
– Ранее вас в этих краях не встречал? – то ли утвердил, то ли спросил гость.
– Да вот, прочитали сказку… про клад, – пробормотал генерал.
– Тогда милости просим к нашему костру, – неожиданно свернул разговор пришедший. Пожал руку Пилигриму и генералу, кивнул сидящим у костра и быстро ушел к машине.
Черный «Лексус» развернулся и, выхватывая фарами промятую в траве колею, укатил на свое стойбище.
– Что скажешь? – повернулся к Борисычу Пилигрим.
– Что и требовалось доказать, – ответил тот. – Упоминание про клад он съел, не моргнув. Значит, я прав. Это сообщение о месте встречи на Ивана Купалу для тех, кто не знает где оно. Или напоминание. Мячик на нашей стороне. Поедем в гости. Всем быть начеку. Слушайте все! – и генерал быстро ввел группу в курс дела: – Был у жрецов Трояна, Змея Горыныча, свой праздник – Иванов день. Уж почему он им по сердцу пришелся – тайна, которую так никто разгадать и не смог. Однако собираются они в ночь на Ивана Купалу в своем тесном кругу, когда день равен ночи, когда наступает час испытания и очищения человека огнем и водой. Это сейчас слили праздник с днем Рождества Иоанна Предтечи и празднуют его 7 июля, а в стародавние времена только тогда приходило заветное время, когда наступала самая короткая ночь в году. Та ночь, когда цветет черная папороть. Не папоротник, как пошло с легкой руки журналистов и сказочников, а черная папороть. Особый цветок. Как говорили скоморохи: «Тот цвет очень надобен, если кто хочет богат и мудр бытии. А брать тот цвет не просто надобностями. В Иванову ночь идти к тому месту, где растет черная папороть, и очертя круг, говорить: “Троян суд твой, да воскреснет Бог”».
С незапамятных времен собирались они на празднество свое. Разжигали костры, прыгали через огонь, обливались ночной и рассветной водой, плясали, сжигали и топили в реках чучела врагов своих. Ночь на Ивана Купалу – колдовская. В эту ночь добрые и злые силы расходятся в разные стороны, и человек остается беззащитным. У кого что внутри сидит, таким он и становится на это колдовское время. Нечисть всякая мчится на горы, стараясь возвыситься над землей, ближе к небу подобраться. Добрые силы в Иванову ночь опускаются в низины, поближе к земле. Всяк норовит получить то, чего у него в самой сердцевине души нехватка. Бедняки находят клады, у богачей просыпается совесть. И поди разберись, злые или добрые силы тому виной. Рыба сама идет в сети, раки вылезают на берег. И в лесах в Иванову ночь начинаются чудеса. Деревья переходят с место на место. На дубах зреет рябина, а на осине желуди. Вот в такую ночь самые лихие скоморохи идут на Волшебную гору.
Вот вам и клад, и река Колдун, и Замри-гора, и жрецы Трояна с человеческими жертвоприношениями. В последнее мало верю, но. кто предупрежден, тот вооружен, как говорили древние. А их там без малого человек под сотню. Так что держим ухо востро.
Ближе к полуночи спецгруппа подъехала к соседям. На опушке горели два больших костра. Действительно было человек сто мужчин и женщин разных возрастов. Хотя, как отметил Борисыч, почти не видно стариков и совсем молодежи. Одеты по-разному, большинство в псевдорусском стиле. Женщины – с венками на голове. Мужчина, позвавший их в гости, сидел чуть в стороне на пеньке. Чувствовалось, здесь он старший. Борисыч и Пилигрим подошли, поздоровались, поздравили с праздником.
– Зовите ваших, – велел мужчина, – время есть. Я им байку расскажу.
Группа собралась вокруг пенька. Мужчина, как заправский актер, откинул со лба прядь длинных волос и хорошо поставленным голосом произнес:
– Появилась эта легенда, когда еще и Руси не было, а скоморохи назывались как-то по-другому. Шел ужасный бог Троян от теплых морей в северные земли, в чудесную страну, где летом не заходит солнце. Устал необычный странник и присел отдохнуть у холма, что потом будет назван Замри-горой. Взгрустнул бог: пройдена только половина пути, а силы уже иссякли. Поник всеми тремя головами. Вдруг откуда ни возьмись – веселая орава. Песни, пляски, свист, музыка…
Ничего не смутило их: ни три головы на его плечах, ни хмурое выражение его трех лиц. Улыбнулся усталый бог пришельцам. Послушал, потешную ораву, да и сам вскоре пустился в пляс. И откуда только сила появилась? Весь день и всю ночь длилась гульба. А на рассвете странствующий бог поблагодарил нежданных музыкантов, песенников, плясунов за то, что возвратили ему силу. Уг