Сентября 8. Целый день лавировали, дабы попасть в Красноводской пролив, и к вечеру легли на якорь близь Северной оконечности Нефтяного острова на глубине 11-ти сажен.
Вступивши в пролив между Красноводским мысом и Челекенью, мы увидели горы, называющиеся Балканскими, по имени главной горы, лежащей в верховье залива.
Сия цепь гор продолжается по обеим сторонам оного. Ветр не позволял нам идти вдоль берега к Западу, дабы прибыть к скалам, называющимся Оог откуда мне должно было отправится в Хиву по предложению Киата и потому лавировали весь день и к вечеру только легли на якорь неподалеку от назначенного места.
Здесь также путеописание Графа Войновича, которое во всем справедливо, по той же причине отступает от верности; он упоминает об одной отмели, которая по его словам в иных местах не более двух футов под водой: мы однако же до самого почти берега приближались на глубине 3-х сажен. Перемена сия вероятно произошла от землетрясений, соединивших острова Челекен с Дервишем.
Северная часть Балканского залива представляется высокими горами желтого цвета, из которых выдаются две каменные горы, кажущиеся черными.
Сентября 10. Перед полуднем мы прибыли в Красноводской залив и легли против гор называющихся Оог, версты в полуторы от берега на глубине трех слишком сажен. — Здесь, по всему берегу кочевья и колодцы с хорошей пресной водою, также как и на Красноводской косе. — Коса сия закрывала нас со стороны моря. Северный берег Балканского залива возвышен и частью состоит из каменных гор; на косе есть несколько кочевьев. — Залив сей безопасен для судов, и, нет сомнения, что предполагаемому построению предстоит здесь гораздо более удобств, нежели в прочих местах, нами виденных. Лес для дров можно добывать с Челекени и Даржи {31} жители уверяют, что на горах при вершине Балканского залива есть и строевой лес.
Но приезде нашем Киат был послан на берег для приведения к нам человека, нужного для отправления со мною в Хиву.
Сентября 11. Мы все ходили на берег; вода здесь в колодце, высеченном в камне, очень хороша{32}.
Сентября 12. С рассветом я опять отправился на берег, пошел с ружьем в горы за куропатками. Охота была довольно счастлива. Горы, прилежащие в сем месте к берегу, круты и состоят из каменных скал, обламывающихся под ногами и потому всход на них очень труден; взобравшись однако же на оные, я мог довольно хорошо обозреть все местоположение.
Мы лежали на якоре против мыса, который перерезан двумя небольшими цепями каменных гор; за оными идет долина, которая простирается к Юго-Востоку до моря а к Юго-Западу до Красноводской косы, и не имеет никаких возвышений; — за сею опять начинается каменный обрыв, составляющий берег пространной степи, ведущей к Хиве. — На Красноводской косе есть хорошая пресная вода, и кочует 50 семейств Туркменов. Коса сия имеет до 4 х верст в поперечнике, и до трех часов хода в длину, я узнал о сем по расспросам у жителей.
Сентября 14. Собрались на Корвет главные старшины Туркменов, живущих на берегах Балканского залива; они были: Мулла Кайб, Геким Али-Бай, Ниаз Булат-Бай, Магмед Ниаз Мерген, Мир Сейд, (прибывший из Гассан Кули.) Таган Ниас и Кюль Яршик, (хозяин колодца на берегу против нашей якорной стоянки): они пробыли на Корвете целый день и ввечеру уже довольно поздно возвратились.
Пономарев съехал со мной на берег, где было приготовлено угощение старшинам; после того начались игры; борьба и стрельба. — В сей день старшинам ничего не предлагали; Киат склонял их только к исполнению видов наших. — Предложенный им Червидар {33} отказался везти меня, и Киат послал отыскать другого; сей последний, по имени Сеид, прибыл 15 го числа.
Сентября 15. Киат опять привез всех прежних старшин на корвет; вместо подписи они обмакивая пальцы в чернила, прикладывали их к бумаге. Мулла Каиб засвидетельствовал их согласие; после сего сделаны были им подарки. — Между тем я сторговался с Сеидом, которой хотел отправится 21 го числа Сентября в Хиву или, по их счислению, 12 го числа месяца зылхидже. Он подрядился везти меня туда и обратно за 40 червонцев, из коих половину я отдал ему в задаток. — Шкоут Поликарп везущий нам провиант еще сюда не прибыл. Мы полагали, что он воротился в Сару по причине течи, открывшейся в нем, и что мы останемся без продовольствия. Почему и думали, что корвет должен будет воротится в Баку, а мне по прибытии из Хивы, зимовать на берегу.
Сентября 17. Я сошел на берег чтобы купить лошадь для поездки в Хиву. Мне привели дурную, старую, маленькую, которая более 30-ти рублей ассигнациями не стоила и не перенесла бы двух переходов. — {34} За нее просили 125 реалов т. е. 250 рублей ассигнациями. Я не купил ее и решился ехать на верблюдах; того же числа Алеке проводник наш из Нефтяного острова, поехал на киродже отыскивать Шкоут. Приехавшая из Астрабада обывательская лодка не видала его, что нас еще более удостоверило в прежнем предположении.
Глава II.
Путешествие в Хиву и пребывание в ханстве Хивинском.
Сентября 17. Я провел в приготовлениях к поездке в Хиву, и имел два письма к Хану, одно от Его Высокопревосходительства Алексея Петровича Ермолова, а другое от Майора Пономарева; здесь оные прилагаются.
I. Копия с письма Алексея Петровича Ермолова к Хивинскому Магмед Рагим Хану.
Высокославный, могущественный и пресчастливейший Российской Империи Главнокомандующий, в Астрахани, в Грузии и над всеми народами обитающими от берегов Черного моря до пределов Каспийского, дружелюбно приветствуя Высокостепенного и знаменитейшего обладателя Хивинские земли, желаю многолетнего здравия и всех радостей.
Честь имею притом объявить, что торговля привлекающая Хивинцев в Астрахань, давно уже познакомила меня с подвластным вам народом, известным храбростью своею, великодушием и добронравием; — восхищенный же сверх того славою, повсюду распространяющеюся, о высоких достоинствах ваших, мудрости и отличающих особу вашу добродетелях, я с удовольствием пожелал войти в ближайшее с Вашим Высокостепенством знакомство и восстановить дружественные сношения. Почему через сие письмо, в благополучное время к вам писанное, открывая между нами двери дружбы и доброго согласия, весьма приятно мне надеяться, что чрез оные при взаимном соответствии вашем и моим искренним расположением, проложится счастливый путь для ваших подвластных к ближайшему достижению преимущественных выгод по торговле с Россиею и по вящему утверждению взаимной приязни основанной на доброй вере. — Податель сего письма имеющий от меня словесные к вам поручения, будет иметь честь лично удостоверить Ваше Высокостепенство в желании моем, из цветов сада дружбы сплести приятный узел соединения нашего неразрывною приязнью.
Он же обязан будет, по возвращении своем донести мне о приеме, коим от вас удостоен будет, и взаимных расположениях Вашего Высокостепенства, дабы я и на будущий год мог иметь удовольствие отправить к вам своего посланного с дружественным приветствием и с засвидетельствованием моего особливейшего почтения.
Впрочем прося Бога, да украсит дни жизни вашей, блистательною славою и неизменяемым благополучием, честь имею пребывать истинно вам усердный и доброжелательный.
Подлинное подписал: Генерал от Инфантерии Ермолов.
2. Копия с письма Майора Пономарева.
Высокостепенному, Высокопочтенному и знаменитейшему обладателю Хивинские земли желаю много лет здравствовать.
Высокославной, могущественной и пресчастливейший Российской Империи Главнокомандующий, в Астрахани, в Грузии и над всеми народами обитающими от берегов Черного до пределов Каспийского моря Алексей Петрович Ермолов, желая с живущими при береге Каспийского моря Туркменами завести торговую связь послал меня к ним. — Связь сия тем более увеличится может, когда Ваше Высокостепенство соедините желание свое с намерением Главнокомандующего нашего, тогда совершенно осчастливите народ, заслуживающий толь высокого обоюдного покровительства; что всего легче учинить, когда чрез землю их позволите вашему народу провозить свои товары к Балканскому Заливу куда и Российские купцы приезжать будут. Чрез что караваны скорее доходить могут в Астрахань, но главное, избегнуть тех грабительств и притеснений какие претерпевали они, проходя Киргиз-Кайсацкие Орды. — Уже давно Российской народ знаком с вашим и всегда в связи дружеской находился, для того Главнокомандующий почел за нужное отправить к вам особого своего чиновника Николая Николаевича Муравьева засвидетельствовать толь знаменитому владетелю Хивинские земли свое искреннее уважение, а сверх того поручил ему и словесно от себя разные дела вам объявить. — Я радуясь сему случаю, поспешаю отправлением сего чиновника к вам; чрез которого свидетельствую Вашему Высокостепенству мое униженнейшее высокопочитание, желая искренно, дабы в благополучное время владения вашего, толико славное, взаимное дружеское сношение связалось цепью сплетенною из роз неувядаемых и восхвалено песнями громогласных соловьев из Царства всех утех и райских наслаждений. — Имею честь остаться вашим покорнейшим слугою.
Подлинное подписал: Майор Пономарев.
Сентября 18. Ввечеру когда уже все было готово к моему отъезде обрадованы мы были известием о Шкоуте Санкт Поликарпе, привезенным к нам через гребное судно с него прибывшее. — Шкоут оставался за противными ветрами близь островов Челекени и Огурчинского, и нуждался в пресной воде. Известие о Шкоуте переменило прежнее наше намерение и гребное судно было тотчас возвращено обратно, с двумя бочками воды и предписанием к Лейтенанту Остолопову не замедлить прибытием в Красноводск, — в тот же самый вечер я съехал на берег и ночевал в прибрежных двух кибитках у старика Кюл-Яршик Софи; — меня проводили на берег Священник наш, Лейтенант Линицкой и Мичман Юрьев.