[117] легко уходил в топкое дно. Товарищи замерли в ожидании. Кудар продолжал тыкать, пока конец палки не уткнулся в твердь – на расстоянии шага от края моста под водой скрывалась деревянная свая. Витинг ступил на нее. За первой обнаружилась вторая. Шаг за шагом разведчик продвигался вперед. Сваи, вбитые на неведомую глубину на равном расстоянии друг от друга, вели к противоположному берегу. Кудар преодолел треть пути, когда цепь оборвалась. Куда бы он ни ткнул, шест уходил в болотную мякоть.
Кудар вернулся на берег и покачал головой. Накам выхватил у него шест и пошел сам, но лишь повторил его путь. Вернувшись, он с досады переломил шест. Раздался хруст. Четыре витинга замерли, оглядываясь и слушая. Потом с укором посмотрели на товарища. Накам развел руками.
– Скоро заря, – негромко сказал Стовемел, – надо найти место для дневки.
– Уходим к коням, – решил Мартин.
Как только они направились прочь, с острова донесся вой. Стовемел, Тит и Мартин остановились. Слух охотников отличил человеческий голос от звериного. Вой повторился. Струтеры метнулись к прибрежным кустарникам и затаились.
Из тумана показались очертания идущих по воде людей. Они шли обходным путем, примыкавшим по дуге к разорванному в середине прямому пути – но не к крайним сваям. Несведущий человек, обманувшись, что нашел путь на остров или с острова, проходил мимо поворотной сваи, на которой надо было сделать шаг в сторону, и, ничего не подозревая, продолжал идти по ложному пути, пока не упирался в тупик, после чего, поддавшись отчаянию, возвращался назад либо тонул, пытаясь, несмотря ни на что, пройти дальше. Вайделот и четверо черных воинов с копьями вышли на берег и замерли вслушиваясь.
– Она здесь, – сказал старик.
– Нет, – ответил страж, – не она – кто-то другой.
Стегинту показалось, что один из них смотрит на него. Страж обхватил древко копья второй рукой и приподнял острие, будто готовясь нанести удар. Мартин выпрыгнул из засады и вогнал клинок в противника. Одновременно выскочили остальные струтеры. Никто не успел даже вскрикнуть.
– Двенадцатый столп, – прошептал Кудар, утирая рукавом кровь с лица.
Он поднял на ходу копье убитого воина и, используя его вместо шеста, первым пошел по тропе мертвых. Достигнув двенадцатой сваи, он свернул в сторону. Товарищи бесшумно следовали за ним. Из тумана показались ворота Патолса. Они были открыты.
– Тихо, – прошептал Тит на ухо Судиславе, обхватив сзади и перекрыв ее рот ладонью, – не бойся. Я пришел спасти тебя.
Когда она перестала сопротивляться, он ослабил хватку и отпустил ее. Судислава повернулась к нему и отступила на несколько шагов. Он протянул ладонь. Беглянка попятилась.
– Где Патрик? – спросил появившийся тут же Сте-гинт.
Судислава узнала ятвяга и ухватила его за рукав.
– Они прячут его в храме.
– Уводи ее с острова, – сказал берестянин.
– Я должен спасти Патрика, – возразил Стегинт.
– А я для чего, по-твоему, здесь? – раздраженно бросил Тит.
Перед храмовыми вратами стоял страж. Накам и Стовемел подкрались, как тени, и сделали свое дело быстро и тихо. Накам отодвинул засов, но двери не поддались. Они были заперты не только снаружи.
Тит подтянулся на свисавшей сверху цепи и забрался на кровлю. Он подобрался к отверстию, из которого курился дым очага, и заглянул внутрь храма. Отблески догорающего огня выхватывали из мрака ближние края колонн. В просматриваемой части внутреннего пространства не было ни души. Тит услышал шорох за спиной, обернулся и увидел Кудара – витинг поднялся следом.
Высота от земляного пола до кровли составляла примерно два человеческих роста. Тит повис на руках, раскачался и спрыгнул. Он приземлился рядом с очагом, отскочил в сторону и затаился. Огонь всполохнул и разгорелся, освещая красноватым дрожащим светом широкие колонны, обвитые резными змеями, и истуканов, которые сидели на престолах вдоль стен, словно живые мертвецы. Выждав немного, за Титом последовал Кудар.
Из темного угла послышался шепот. Тит и Кудар обнажили клинки и подкрались. У столба сидел монах со связанными руками и колодкой на ногах. Тит не сразу узнал Патрика. Он исхудал и постарел.
– Благослови, отче, – сказал охотник, давая знать о себе.
– На доброе дело… – хриплым голосом отозвался Патрик и закашлялся.
Берестянин принялся резать толстые веревки, а Кудар направился к дверям и впустил товарищей. Войдя внутрь, они рассыпались по храму.
– Кто эти люди с тобой? – спросил Патрик.
– Христианские разбойники на службе Божьих дворян.
– Значит, Стегинт передал перстень… – догадался Патрик, – где он?
– Ждет тебя на той стороне.
– Бедный мальчик. Говорил, что не будет спасать меня, а сам делает это уже во второй раз…
Покончив с веревками, Тит попытался взломать колодки. Патрик сдавленно вскрикнул. Кудар подошел, чтобы помочь.
– Я надеюсь, они не поднимутся со своих мест, – сказал Кудар, оглядываясь на сидящих идолов, – святой отец, ты не мог бы на всякий случай предать их анафеме?
– А чем еще, по-твоему, мне было занять себя все эти дни? – тихо отозвался Патрик.
– Святой отец, кто еще здесь? – спросил Мартин.
– Только вы, – ответил Патрик.
– Тогда кто задвинул засов изнутри?
– Есть еще один выход…
Колодки распались, и Патрик с облегчением вздохнул. Тит помог старику подняться. Сделав несколько шагов, изможденный долгим пленом монах едва не упал. Тит поддержал его.
– Мартин, уходим! – окликнул берестянин главаря. – Помогите вести священника.
Мартин бросил на охотника короткий, ничего не выражающий взгляд. Разбойники не спешили уходить. Они рыскали по храму и что-то искали.
– Подбросьте дров в очаг, – сказал Накам, – дайте света.
– Ищите творило[118], – сказал Мартин.
– Ничего нет.
– Ищите! Осмотрите идолов, столбы, стены! Стовемел где?
– Не знаю, – ответил усатый витинг.
– Думай! Если и ты не знаешь, то кто?
Мартин направился в дальний конец залы. Его взгляд остановился на дверях. Главарь припал к щели меж дверными створками и отпрянул.
– Это не наружные двери! – воскликнул он.
Витинги попытались открыть их, но они были заперты странным образом.
– Отойдите все, – сказал Конрад.
Раздались удары секиры. Гулкое эхо огласило храмовое пространство. Дубовые полотна были прочными и не поддавались. Конрад бил все сильнее, пока не послышался треск.
– Здесь! – прорычал Конрад, ногами доламывая доски.
– Святая Мария! – воскликнул Накам и перекрестился.
Вскрытая сокровищница замерцала отблесками золота, орихалка и серебра. Гривны, монеты, украшения, слитки – богатства, накопленные в Ромове в течение столетий. Конрад и Накам принялись наполнять принесенные с собой кожаные мешки.
Кудар стал у главных дверей и следил через щель за двором. Когда Конрад затянул горловину четвертого мешка, Кудар поднял ладонь с растопыренными пальцами. Стовемел затоптал огонь. Зала погрузилась во мрак. Можно было услышать только шелест мечей, выходящих из ножен, и шаги занимающих места воинов. Потом все стихло, пока совсем близко не прозвучал голос:
– Вам не уйти, осквернители храма.
Повсюду послышались шорохи.
– Кто это сказал?
– Где он?
– Он здесь, внутри!
– Верните огонь!
Раздались удары кремня по кресалу, но трут в чьих-то руках не хотел загораться. Кудар припал к очагу и раздул почти угасший огонь. Свет опять озарил храмовую залу, и Кудар увидел белого старца, стоящего так близко, что он мог бы ударить витинга концом посоха. Кудар поднялся и отступил. Тит огляделся и увидел, что один из престолов опустел. Все это время жрец был в храме.
– Я Криве, – сказал вайделот.
– А я Мартин из Голина, – ответил Мартин, – со мной мои товарищи – Конрад по прозвищу Диавол, Кудар-ятвяг, Накам-погезанин и Стовемел, о котором никто ничего не знает, кроме имени. Еще с нами русский охотник и священник, которого ты истязал. Мы христианские разбойники.
– Правда. Все вы разбойники. Но из этого храма вы не сможете унести даже свои тела. Ваш вайделот назначен богам. Что до остальных, я могу пощадить каждого второго – по жребию.
– Что ты сделаешь, если мы не согласимся? – спросил Мартин.
– Твои люди не выйдут отсюда.
– А твои люди не войдут, потому что мои люди – лучшие убийцы во всей Пруссии.
– Тогда мои стражи сожгут храм. Выгляни. Ты увидишь факелы.
– Они сожгут храм вместе с тобой?
– Я буду не первым вайделотом святилища, умершим в огне. Это достойный конец.
– Не верю. Храм – ваша святыня.
– Ты не понимаешь, чужак. Со времен первых вайделотов, которые основали Ромов, прошла тысяча лет. Они пришли с полуденного края, принесли тайные знания и посадили дуб в середине острова. Это дерево – вот наша главная святыня. А храм за эти годы не раз сжигался и отстраивался заново. Не сомневайся. Мои люди сожгут храм, как только я дам им знак.
– Уже не дашь.
Старик поднял глаза на главаря разбойников. Мартин махнул мечом наискось и рассек грудь старца. Когда тело упало на землю, Конрад поднял секиру и отсек голову.
Кудар и Тит приготовили луки, Накам – баллисту. Конрад приподнял окровавленную секиру и занял место в середине.
– Запомните, где я стою, и не приближайтесь, – предупредил он.
Мартин вторично затоптал очаг, выждал немного, поднял отрубленную голову вайделота и, подойдя к дверям, открыл их. Снаружи стояли воины с копьями и факелами. Мартин бросил голову им под ноги и отступил назад. Яростный рев поднялся за стенами храма. Стовемел сыпанул перед порогом трезубые гвозди[119], приготовил меч и щит.
– Ты поторопился, – сказал Накам Мартину, – было любопытно увидеть, кому из нас выпадет жребий.
– Сейчас узнаем, – отозвался Мартин.