Какова же ситуация в интересующем нас районе? Как показывают батиметрические карты, прибрежная зона в северной части Азовского моря особенно мелководна. Настолько мелководна, что при более низком уровне моря (минус 5 м) береговая линия проходила примерно в километре мористее. Древний берег давно разрушен морем. Следовательно, гавань Кремны необходимо искать не на современном побережье, которое во времена Геродота было довольно далеко от уреза воды, а у древней береговой липни, т. е. на дне моря.
Гавань Кремны находилась, надо полагать, в удобной для захода судов, укрытой от ветров бухте. В результате повышения уровня моря гавань была разрушена и затоплена. И сейчас ее развалины лежат на дне моря под слоем современных осадков.
Где же они могут быть? Для поисков этой гавани необходимы комплексные палеогеографические и подводные археологические исследования. В первую очередь требуется более или менее детальная палеогеографическая реконструкция региона. Необходимо определить положение древней береговой линии, собрать имеющиеся сведения об археологических находках под водой и вести целенаправленные подводные археологические исследования. Только таким путем может быть найдена эта загадочная гавань.
Здесь следует подчеркнуть, что на современном северном побережье Азовского моря от Ростова-на-Дону до Мелитополя почти не обнаружено скифских или древнегреческих поселений времен Геродота, расположенных: непосредственно на берегу моря. А такие поселения должны быть. Это побережье не могло быть настолько пустынным. Какой же напрашивается вывод? Существовавшие здесь поселения, надо полагать, как и гавань Кремны, разрушены и затоплены морем. Так что подводные археологические исследования этого района должны быть весьма результативными.
Теперь о меланхленах. Геродот сообщает, что к северу от скифов-царских живут меланхлены, которые ужо не относятся к скифам. Это — иные племена. А в другом месте «отец истории» добавляет: «Все меланхлены носят черные плащи, от которых они получили свое название, обычаи же у них скифские» (IV, 107).
Где же размещались меланхлены, т. е. черноризцы? Исследователи высказали на этот счет немало самых различных точек зрения. Многие специалисты локализуют это племя в районе Воронежа. Археологические данные пока не дают возможности отождествить меланхленов с определенной группой памятников. Это трудноразрешимый вопрос. Материальная культура меланхленов, видимо, не слишком отличалась от скифской. Ведь обычаи у этого племени, как отмечает Геродот, были скифскими.
А выше меланхленов раскинулись обширные, никем не заселенные территории.
Вернемся, однако, к причерноморским степям. Рассказав о скифах-царских, Геродот продолжает далее: «Если перейти реку Танаис, то там уже не скифская земля, но вначале область савроматов, которые, начиная с самого дальнего угла озера Меотиды, населяют на расстоянии пятнадцати дней пути по направлению к северному ветру страну, лишенную и диких, и культурных деревьев.
Выше их живут будины, занимающие другую область, всю поросшую разнообразным лесом» (IV, 21).
В другом месте своего труда Геродот передает интереснейшую новеллу о происхождении савроматов: «О савроматах же рассказывают следующее. Когда эллины сразились с амазонками (скифы называют амазонок ойор-пати, что на греческом языке означает «мужеубийца», так как мужа они называют «ойор», а «пата» означает «убивать»), тогда, по преданию, эллины, победив в битве при Фермодонте, отплыли, везя на трех кораблях столько амазонок, сколько могли взять в плен, а те перебили мужей, напав в море.
С кораблями же они не были знакомы, не знали, как пользоваться кормилом, парусами, и не умели грести; и после того, как они, напав в море, перебили мужей, их носило волнами и ветром. И прибывают они к берегам Меотийского озера — к Кремнам. А Кремны находятся на земле свободных скифов. Здесь, сойдя с кораблей, амазонки достигли обитаемой земли. Встретив первый же табун лошадей, они похитили его и верхом на лошадях начали грабить страну скифов.
Скифы же не могли понять, в чем дело: ведь ни языка, ни одежды, ни самого племени они не знали и были в недоумении, откуда те пришли; им казалось, что амазонки — это мужчины юного возраста, и потому они вступили с ними в битву. Когда скифы завладели трупами, оставшимися после битвы, они таким образом узнали, что это были женщины.
Посоветовавшись, они решили больше их не убивать, но послать к ним самых молодых своих мужчин, числом приблизительно столько же, сколько было амазонок. Те должны были расположиться лагерем вблизи них и делать то же, что и они будут делать. Если же амазонки станут их преследовать, то не вступать в сражение, а уклоняться; когда же те остановятся, они должны, приблизившись, стать лагерем. Скифы задумали это, желая, чтобы от этих женщин родились у них дети.
Посланные юноши стали выполнять порученное. Когда же амазонки поняли, что те пришли безо всякого злого умысла, они не стали обращать на них внимания; и с каждым днем скифы приближали свой лагерь к лагерю амазонок. Юноши же, как и амазонки, не имели ничего, кроме оружия и лошадей, и вели тот же, что и они, образ жизни, занимаясь охотой и грабежом.
Амазонки же в полуденный час… расходились по одной и по две… Узнав об этом, и скифы стали делать то же самое. И кто-то приблизился к одной из них, оставшейся в одиночестве, и амазонка не оттолкнула его, но позволила вступить с ней в связь.
И сказать она не могла (ведь они не понимали друг друга), но показала жестами, чтобы он на следующий день пришел на то же самое место и привел другого, показывая, чтобы их было двое и что она также приведет другую.
Юноша, уйдя, рассказал это остальным. На второй день он сам пришел на то же место и другого привел и нашел амазонку, ожидавшую вместе с другой. Когда остальные юноши узнали об этом, они также приручили остальных амазонок.
А после, соединив лагери, они стали жить вместе, каждый имея женой ту, с которой он вступил в связь с самого начала. Мужчины не могли выучить язык женщин, женщины же усвоили язык мужчин.
А после того, как они поняли друг друга, мужчины сказали амазонкам следующее: «У нас есть родители, есть и имущество. Теперь мы уже больше не будем вести такой образ жизни, но будем жить, уйдя к своему народу; нашими женами будете вы, и никакие другие женщины».
Они же на это сказали следующее: «Мы не могли бы жить вместе с вашими женщинами, ведь у нас и у них разные обычаи. Мы стреляем из лука и мечем дротики и ездим верхом, женским же работам мы не обучены. А ваши женщины не делают ничего из того, что мы перечислили, но, оставаясь в повозках, занимаются женским трудом, не выезжая на охоту и вообще никуда.
Так вот, мы не можем ладить с ними. Но если вы хотите, чтобы мы были вашими женами и чтобы вы могли считать себя справедливыми, то, придя к родителям, получите свою часть имущества и затем, когда вернетесь, будете жить сами по себе».
Юноши послушались и выполнили это. Когда же, получив полагавшуюся им часть имущества, они вернулись назад к амазонкам, женщины сказали им следующее:
«Мы в страхе и опасении, следует ли нам жить в той самой стране, где мы и лишили вас ваших отцов, и сильно опустошили вашу землю. Но так как вы желаете «меть нас своими женами, то сделайте вместе с нами следующее: давайте уйдем из этой земли и поселимся, перейдя реку Танаис». Юноши послушались и этого.
Перейдя Танаис, они прошли к востоку на расстояние трех дней пути от Таиаиса и на расстояние трех дней пути от озера Меотиды в направлении северного ветра. Прибыв в эту местность, в которой они теперь обитают, они заселили ее.
И с того времени жены савроматов придерживаются древнего образа жизни, выезжая на охоту на лошадях и вместе с мужьями и отдельно от мужей; они также ходят на войну и носят ту же одежду, что и мужья.
Языком савроматы пользуются скифским, но говорят на нем издавна с ошибками, так как амазонки усвоили его неправильно. Относительно брака у них установлено следующее: никакая девушка не выходит замуж прежде, чем не убьет мужчину из числа врагов. Некоторые из них, не способные исполнить обычай, умирают в преклонном возрасте, прежде чем выйдут замуж» (IV, 110–117).
Такова древнегреческая новелла о происхождении савроматов, или сарматов, как называют их более поздние античные авторы. Эта новелла возникла, как полагают специалисты, в результате слияния воедино древнегреческих мифов об амазонках и скифских сказаний о савроматских женщинах, которые тоже ездили верхом, охотились и участвовали в войнах. И получилась красивая, впечатляющая легенда о встрече скифских юношей с амазонками, их женитьбе, отделении от скифов и появлении нового племени — савроматов. Красивая, но все же легенда.
Но рассказ Геродота содержит также достоверные исторические сведения, крайне интересные и очень важные для решения многих вопросов савроматской проблемы.
Где же обитали савроматы? Это один из немногих вопросов, в решении которых исследователи проявляют почти полное единодушие. Местом их обитания определяют задонские и поволжско-уральские степи.
Как показывают археологические данные, савроматы вели кочевой и полукочевой образ жизни и занимались в основном скотоводством.
В погребениях савроматов часто встречается оружие и конское снаряжение, которое символизировало захоронение коня.
Читателя, конечно же, интересует вопрос о том, подтверждаются ли сведения Геродота о савроматских женщинах-воительницах. Да, подтверждаются. В женских погребениях, как и в мужских, археологи находят оружие и конское снаряжение.
В этой связи нельзя не привести также чрезвычайно интересные и важные сведения Псевдо-Гиппократа. В своем трактате «О воздухе, водах и местностях» он пишет: «В Европе есть скифский народ, живущий вокруг озера Меотиды и отличающийся от других народов. Название его — савроматы. Их женщины ездят верхом, стреляют из луков и мечут дротики, сидя на конях, и сражаются с врагами, пока они в девушках; а замуж они не выходят пока не убьют трех неприятелей, и поселяются на жительство с мужьями не прежде, че. м совершат обычные жертвоприношения. Та, которая выйдет замуж