— Было тяжело?
Джейна поглядела на гроб.
— Скажем так, легко он им не дался.
— Ну да, — сказала Лея со слабой, грустной улыбкой. — Но я спрашивала о тебе. Я недолго пробыла среди вонгов, но имею некоторое представление о том, с чем ты, возможно, столкнулась — с чем все еще сталкивается Джейсен. Но я выжила, и ты тоже. И Джейсен выживет. Мы должны верить в это.
Лея пристально всмотрелась в лицо лежащего перед ней сына. Она погладила его по щеке и склонилась, чтобы поцеловать в лоб. Наконец она повернулась и двинулась вперед. Ее муж и дочь обменялись беспомощными взглядами и пристроились по бокам.
— Насчет Джейсена, — отважился Хан, его голос немного дрожал. — Я тоже не хочу верить в это, но… Должен быть способ удостовериться. Возможно, Люк мог бы…
— Нет, — твердо заявила Лея. — Не мог. Джейсен жив. Я знаю это. Я только не могу объяснить, почему и откуда я это знаю.
— Все мы почувствовали присутствие Джейсена, — сказала Джейна.
И осторожно добавила:
— Это походило… на прощание.
— Я тоже его почувствовала. Но можно отличить, когда пламя срывается и когда оно погасло. Я чувствовала смерть Энакина. А Джейсена — нет.
— Я тоже ее не почувствовала, а я — его близнец. — Девушка глубоко вздохнула. — Мама, я боюсь, что ты просто не хочешь признавать очевидное. Интуиция матери — сильная вещь, но то же можно сказать про чутье семи полностью обученных джедаев.
— Не перечь матери, — предупредил Хан. — Не начинай снова, тем более сейчас.
Джейна недоверчиво взглянула на него.
— Не смотри на меня так, будто я только что пнул эвока, — продолжил ее отец. — Я слышал от тебя кое-какие замечания. Насчет того, что она не прикладывала достаточно усилий, чтобы стать джедаем, и не прикладывает достаточно усилий, чтобы быть матерью.
Он поднял палец, чтобы придать словам особый вес:
— Довольно.
Несколько мгновений отец и дочь смотрели друг на друга с одинаковым выражением гнева на лицах. Затем Джейна слегка склонила голову.
— Хорошо, возможно, за последние пару лет я сказала некоторые вещи, которыми не горжусь. Но ты бы хотел, чтобы тебя судили по трем или четырем худшим замечаниям, которые ты сделал с тех пор, как началась война?
Молчание Хана было красноречивее слов.
— Не осуждай меня за несколько глупых слов, — тихо повторила она и взглянула на Лею. Их взгляды встретились. — Не думаю, что мама станет это делать.
Ее мать слегка улыбнулась.
— Я была моложе тебя, когда стала членом Сената. Почти сразу я начала использовать свое положение в качестве прикрытия моей работы на Восстание. Бейл Органа попытался отговорить меня. Я назвала его трусом.
— Ну вот, ты же понимаешь, — сказала Джейна, как будто это все решало.
Хан перевел взгляд с жены на дочь. Никогда еще они не были так похожи. Ошеломленный, он покачал головой.
— А я-то думал, что задавить меня числом могут только вонги, — пробормотал он.
Джейна крепко его обняла.
— Позаботься о маме, — шепнула она.
Хан схватил ее за руку и посмотрел на мрачных молодых джедаев, собравшихся вокруг похоронных носилок Энакина.
— Ты не останешься?
— Я уже попрощалась с ним.
Джейна высвободила руку, еще раз обменялась взглядами с матерью и зашагала прочь, не оглядываясь.
Интуиция заставила Хана двинуться вслед за ней. Внезапно Лея остановила мужа, положив руку ему на грудь.
— Она твоя дочь, — напомнила Лея. — Она разберется со своей потерей сама.
Хан задумался. На его лице возникло выражение человека, который смотрит в зеркало, и ему не нравится то, что он видит. Он поморщился и провел рукой по лицу.
— Она моя дочь, — согласился он, — а я идиот.
В его глазах было извинение за все, что он сделал и сказал в первые месяцы после гибели Чубакки. Лея изобразила слабую улыбку.
— Не будь слишком строг к себе.
— Ага, не буду. — Он замолчал, и его взгляд медленно, неохотно переместился к покрытым белой тканью саням.
— Надеюсь, Энакин смотрел на вещи так же, как Джейна, — выговорил он наконец. — Я не хотел бы, чтобы он судил меня — или, что еще хуже, себя — по тем трем или четырем самым глупым вещам, которые я сказал с тех пор, как началась война.
— Он знает, — сказала она. — И он этого не делает.
Он задумчиво посмотрел на нее.
— Ты говоришь так уверенно. Ты так же уверена насчет Джейсена, да?
— Да.
Хан чуть помедлил и кивнул.
— Для меня хватит и этого.
Сердце Леи переполнилось эмоциями. Она упала в объятья мужа — последний надежный приют в галактике — и спрятала лицо на его груди, чтобы скрыть слезы, которые больше не могла сдержать.
15
Джейна вышла из доков. Она все ускоряла и ускоряла шаг и наконец побежала со всех ног, будто могла убежать от воспоминания о выражении отцовского лица, когда он понял, что погибли оба его сына. Не успев этого осознать, она бездумно окунулась в сумятицу кораблей, суетящихся портовых чиновников и растерянных беженцев. Она сделала лишь одну остановку — заглянула в душевую, которые обычно размещались в доках для удобства пилотов, да и там задержалась лишь, чтобы смыть основную грязь.
Чувствуя себя несколько спокойнее, она направилась прямиком во дворец. Лабиринт мраморных залов — лучшее место, где можно затеряться на некоторое время.
На каждом шагу она убеждалась в эффективности Та'а Чум. Дворцовая стража сопроводила ее внутрь; слуги подали легкие закуски и тихо удалились, когда она жестом приказала им уйти.
На автопилоте девушка нашла дорогу во внутренний дворик с садом и прошла по скрытой зеленью дорожке. Казалось, ее спроектировали с мыслью об одиночестве и секретности. Она рухнула на замшелые камни, красиво уложенные рядом с резной скамьей, и, наконец, позволила себе чувствовать.
И она практически ничего не почувствовала.
После бегства с Миркра Джейна четко знала, что делать. Во-первых, выжить. Завершить задачу, которую Энакин передал Джейсену — доставить всех своих спутников в безопасное место. Во-вторых, спасти Джейсена.
Девушка не позволяла себе думать о чем-либо другом, чувствовать что-либо другое, способное отвлечь от этих целей. А теперь ее стремительное движение оборвалось столь резко, что она чувствовала себя ошеломленной, будто врезалась на лендспидере в дерево.
Она ощутила чье-то мощное присутствие, и подняла голову как раз когда высокая, изящная фигура появилась из тени фруктовых деревьев и плавно заскользила прямо к ней. Рыжевато-каштановые волосы блестели над алой вуалью, закрывающей нижнюю половину лица женщины, одетой в украшенное мягкими драпировками платье. Чувствуя себя смирившейся, но нисколько не удивленной, Джейна встала и поклонилась.
Та’а Чум взмахнула рукой, дав понять, что освобождает гостью от формальностей. Бывшая королева-мать расположилась на скамье и жестом предложила Джейне сесть рядом. Она сняла вуаль, открыв все еще прекрасное лицо, отличающееся тонкими, острыми чертами.
— Рада видеть тебя живой и здоровой, Джейна. Я слышала о твоих братьях.
Джейна заняла предложенное место и собралась с духом, предчувствуя еще один раунд бессмысленных соболезнований.
Такая реакция, казалось, позабавила бывшую королеву.
— Полагаю, ты выслушала уже достаточно банальностей и наставлений?
— Можно сказать и так.
— Тогда перейдем к сути дела. Твои братья мертвы, а их убийцы живы. Единственный разумный вопрос — что ты собираешься с этим делать?
Было что-то живительное в этих резких словах, даже какое-то странное утешение.
— Это действительно хороший вопрос.
Пожилая женщина положила руку на ее плечо.
— Ты скоро найдешь ответ, я уверена. И сегодня вечером будет самое время начать поиск. Во дворце состоится дипломатический ужин, хорошо бы и тебе его посетить. А теперь, — сказала она оживленно, — надо найти для тебя подходящее платье и украшения.
Ее глаза скользнули по грязным, слипшимся прядям каштановых волос Джейны.
— И, скорее всего, парикмахера.
Джейна пожала плечами.
— Я пилот. Внешность в моей работе не важна.
— Это достаточно очевидно, — пробормотала Та’а Чум. Она рассматривала девушку, приглядывалась, оценивала потенциал. В ее глазах вспыхнуло любопытство. — Скажи, ты хочешь отомстить за братьев?
Джейна попыталась как-то сопоставить этот вопрос с предыдущими фразами собеседницы, но быстро бросила свои попытки.
— Я назвала бы это немного иначе, но, полагаю, да.
Произнеся эти слова, Джейна поняла, что сказала правду. Всю свою жизнь она слышала, что гнев и месть ведут к темной стороне. В данный момент это едва ли имело значение — если честно, такая позиция вдруг показалась ей мелочной, оправдывающей бездействие и трусость. Галактика борется за выживание, и джедаи не намного лучше в этом отношении, чем кто-либо другой.
Она поняла, что Та’а Чум что-то говорит, и сосредоточила внимание на собеседнице.
— Для этого тебе надо завоевать поддержку хейпанских вооруженных сил, — подвела итог Та'а Чум. — Красота — инструмент, которым нужно пользоваться, точно так же, как интеллект, талант, власть или даже эта ваша Сила. Не стоит считать это ниже своего достоинства.
— Физическая красота на Хейпсе важнее, чем на большинстве планет. И чаще встречается. — Джейна пожала плечами. — Независимо от того, что я делаю, я не соответствую требованиям вашего мира.
— Твои возражения не имеют смысла. Подозреваю, что ты обладаешь многими возможностями, о которых ранее не задумывалась.
Девушка-джедай внимательно смотрела на пожилую женщину. Она очень четко ощущала присутствие бывшей королевы в Силе, но та обладала внушительными щитами. Джейна не могла понять, о чем та думает, но, исходя из того, что знала о Та’а Чум, сделала некоторые предположения.
— Вы от меня чего-то хотите, — прямо заявила она. — Простите, но я испытываю нехватку времени и иллюзий.
Та’а Чум улыбнулась, нисколько не обиженная.