Я плохо представляю себе, как воплотить этот план. Мне нужно немного времени, чтобы взвесить все «за» и «против». Появиться ли мне через несколько дней после собственных похорон…
Я киваю и заканчиваю фразу за папу:
– Как брат-близнец!
(Наверное, я видел такой сюжет в фильме или читал об этом. Это был бы эффектный ход: особенно если бы он отрастил усы или ещё как-то изменил внешность.)
…или постараться рассчитать точное время – и оказаться в будущем точно в момент смерти. Тогда я смог бы незаметно избавиться от тела и жить дальше, будто и не умирал.
Вот тут я невольно открываю рот от удивления.
Знаю: звучит неправдоподобно, или нелепо, или невероятно – или всё это вместе. Скажи честно, Ал, ты можешь представить, чтобы я втайне прятал куда-то собственное тело?
Нет. Вот и я не могу.
И при этом смертный приговор не отменяется: мне всё равно придётся жить с металлическим осколком в голове – даже если план Б как-то сработает.
Что ж, Ал, ещё давай поговорим о тебе – моём плане В.
Опасная затея – да, безусловно. Но я доверяю тебе, Ал. Тебе уже двенадцать, и я верю, что в таком возрасте ты способен, если потребуется, выполнить эту необыкновенную задачу.
И потом мы вместе продолжим работу над моим исследованием: оно изменит наш мир – мы пока и представить себе не можем, как именно. Мы найдём ответы на вопросы, которыми человечество задаётся с тех самых пор, как появилось на Земле.
Я не хочу, чтобы тебе пришлось за это браться, Ал. Но если ты читаешь эти строки, то можешь быть уверен: другого выхода нет.
Глава 30
Значит, что-то пошло не так, верно?
Либо план А, либо план Б не сработал. А я ведь даже не знаю, какой из них он выбрал. Тому, кто знает моего отца, план А не покажется хорошей идеей: изображать головную боль, поднимать шум, что-то требовать – вряд ли папа на такое способен.
Думаю, он выбрал план Б, но не смог его воплотить. Мне кажется, этот металлический осколок в голове убил бы его – так или иначе.
И вот он я (план В): у меня колотится сердце и пересохло в горле. Меня просит о помощи мой умерший папа.
Не забудь то, о чём я говорил тебе раньше, и следуй инструкциям.
Видишь провод с синим кусочком пластилина? Прилепи пластилиновый шарик к жестяному тазу. Убедись в том, что провод хорошо закреплён, а его конец под пластилином соприкасается с тазом: металл к металлу. Другой его конец должен уходить в чёрную блестящую коробку.
Теперь перепечатай код – он написан сверху на чёрной коробке – в окошко на дисплее, но «ввод» пока не нажимай.
И действительно, на чёрной коробке я вижу код, написанный восковым карандашом, – это строка из букв и цифр:
ВМАГДДДДВВЭ7Г5Э8ГЛ2ЧУД
Аккуратно и очень медленно – одним пальцем – я набираю символы на ноутбуке.
Готово? Теперь вводи точные дату и время, в которые ты хочешь отправиться, плюс точные координаты твоего местонахождения. Время и дата: 120030071984 перенесут тебя в прошлое за два дня до моей аварии. Твои координаты: 2346-8654-7776-9090-8639-1112. Эти цифры очерчивают именно тот кубический метр земной поверхности, который ты сейчас занимаешь. Тебе не нужно их менять и перемещаться куда-то ещё.
Программа переведёт набор цифр в код, необходимый для математической формулы. Дальше золотистые вольфрамовые элементы в чёрной коробке создадут субатомную плазменную вибрацию, которая переместит тебя в другое измерение пространства-времени.
Теперь сними ботинки, свяжи их шнурками вместе и повесь себе на шею. Плотно прижми стопы к тазу – тебе нужно обеспечить хорошее сцепление. Садись в таз, будто собираешься помыться.
Всё это очень необычно, но мне почему-то не страшно. Я наклоняюсь, снимаю кеды, связываю их вместе шнурками и вешаю себе на шею – как указано в письме.
Хватайся обеими руками за металлические ручки.
Теперь жми «ввод». И жди.
Доброго пути!
Твой любящий папа
Вот вы как бы поступили?
Глава 31
У верен, вы тоже не отправились бы в путь без пробного запуска.
Я спускаю все части машины времени – таз, компьютер, коробку – со стола на пол, чтобы они стояли максимально ровно. Затем осторожно беру Алана Ширера в кольцо большим и указательным пальцами – как советуют в книге о хомяках. Я опускаю его в таз, и он растерянно семенит по дну лапками, бедный малыш. Но вскоре усаживается и принимается чистить усы.
Я очень аккуратно нажимаю на кнопки клавиатуры: сначала ввожу код с чёрной коробки, затем 102030071984, потом все остальные цифры.
Это значит десять часов двадцать минут 30 июля 1984 года и это же самое место.
И дальше я жму «ввод».
Столбики цифр быстро-быстро сменяются на экране ноутбука, а над жестяным тазом вырастает нечто странное. Больше всего это напоминает огромный, почти прозрачный пузырь. Однажды во время дня науки в школе я видел гигантские мыльные пузыри – клоун делал их петлёй из верёвки. Так вот тут что-то подобное, но менее… чёткое. Я с опаской протягиваю к пузырю руку, но он не лопается: только мерцает и чуть колышется.
Это зрелище завораживает – и до меня не сразу доходит, какую я совершаю глупость.
МАШИНА ВРЕМЕНИ ТОЖЕ ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ
Ведь в папином видеофайле таз исчез вместе с часами.
Я отправляю хомяка в тазу через неизведанные измерения пространства-времени – и никто не знает, чем это может закончиться. Сам же я не смогу последовать за ним, если только не создам точно такую же машину времени – что в данный момент кажется мне очень сомнительным.
Эти размышления занимают максимум две секунды – и вот я уже прохожу сквозь пузырь в таз, выдёргиваю ноутбук из розетки, хватаю и держу его так крепко, что, кажется, он сейчас треснет. Цифры всё бегут и бегут вниз по экрану, а потом… просто останавливаются.
И ничего не происходит.
Не то чтобы совсем ничего. Но описать это сложно: ни вспышки, ни хлопка, ни свиста. Нет ветра, электрического разряда или слепящего белого света. Только дымка перед глазами, словно я посмотрел сквозь огромную невидимую лупу. Я сижу, уставившись в экран ноутбука, но боковым зрением замечаю, что вещи в комнате не на своих местах. Отрываю взгляд от экрана и осматриваюсь: я всё ещё в бункере, но теперь он выглядит иначе.
1. Со стола исчезли папины письма.
2. Чашка с плесенью внутри тоже исчезла – я провожу ладонью по столу там, где она стояла раньше.
3. Минуту назад я смахнул бы рукой облачко пыли, но сейчас стол чистый.
Появились и новые вещи.
1. На столе лежит открытая пачка печенья.
2. На полу – небольшая стопка комиксов: «Человек-паук» и тому подобное. Они могли быть здесь и раньше, но мне кажется, я бы заметил. И мой папа таким не увлекался.
3. На стене висит мишень с видавшими виды дротиками. Опять же, я не мог не заметить её раньше.
Вдоль стены стоят те же двухъярусные кровати, как и прежде заправленные. Около одной из них коробка с надписью «Ананасы Доул»[27]. Была ли она тут раньше? Не уверен.
Кто-то скребётся у моих ног – конечно, это Алан Ширер. Я беру его на руки:
– Привет, приятель! Ты справился!
Он водит носом в ответ. Я запихиваю его в верхний карман пальто – подозреваю, доктор А. Боргстрём не даёт таких рекомендаций в «Разведении хомяков для начинающих», но это ненадолго.
За моей спиной всё те же ступеньки ведут к двери – теперь она свежевыкрашенная и гладкая: никаких пятен ржавчины и ободранной краски.
– Значит, это и есть путешествие во времени, – говорю я Алану Ширеру вслух. Я осматриваю себя: вроде бы всё в порядке. Вынимаю правую ногу из таза и аккуратно трогаю ею пол, словно проверяя температуру воды в бассейне. Я иду к двери, но вспоминаю про ноутбук и оборачиваюсь: нужно убедиться, что он не повреждён – ведь без него мне назад не вернуться. Экран на месте – уже неплохо; я поднимаюсь по ступенькам и открываю стальную дверь.
Выйдя из бункера, я иду вверх по лестнице – доски вернулись на своё место над входом в подвал. Отодвигаю пару досок в сторону – и я в гараже.
И совсем в другом мире. Ладно, мир тот же, но время – другое. Вы привыкнете к этому, как привык и я.
Глава 32
Через несколько секунд я понимаю, что ночь сменилась днём.
Солнечные лучи струятся сквозь пупырчатые стёкла гаражных ворот и подсвечивают стеллажи с инструментами, полки с цветочными горшками, газонокосилку, пылинки. В воздухе стоит запах готовящейся еды, где-то рядом работает радио. Мне очень страшно – скрючившись, я сижу на полу. Но потом медленно распрямляюсь: дверь между домом и гаражом полуоткрыта, за ней кто-то громко ходит по твёрдому полу. Женский голос доносится с кухни всего в паре метров от меня. Удивительно, как я вообще что-то слышу за оглушительным стуком своего сердца.
– Эй, Стоуки, – голос звучит резко, – положи на место. Тебе нельзя играть с этим, маленький паразит! – она говорит на диалекте джорди. Я гадаю, верно ли разобрал имя Стоуки – никогда раньше такого не слышал.
Я стою в центре гаража, как приклеенный, а малыш лет двух нетвёрдо проходит по кухне, потом – в открытую дверь, смотрит прямо на меня и показывает пальцем.
– Ба! Га! – произносит он и улыбается.
– Ну что ещё, Стоуки? – я вижу спину женщины: она наклоняется и берёт ребёнка на руки, а потом открывает дверь в гараж настежь.
– Ба! Га! – это снова Стоуки.
Его мама недовольна:
– Замолчишь ты уже? Здесь никого нет.
Конечно, никого нет, ведь я прячусь за старой газовой плитой: только что я чуть не попался в этом гараже второй раз за десять минут.
Женщина отходит от двери, пересекает кухню, и звук шагов затихает – но я сижу, не двигаясь, ещё несколько минут. Играет «Наш дом» группы «Мэднесс»