— Может, ему просто захотелось от нас избавиться?
— Для этого есть более доступный способ.
— Откуда ты знаешь, какой способ здесь более доступный?
— В любом случае, что будет, то и будет, а пока давайте наслаждаться любовью и роскошью. Когда еще нам так повезет.
Одна из теней приняла человеческий облик.
— Милостивые дамы и уважаемый господин, — сказала тень хорошо поставленным мужским голосом.
— Что тебе?
— Не желаете ли послушать поучительную историю?
— Длинную?
— Все зависит от вас.
— Рассказывай.
— Когда-то давно Королевство было совершенно другим, — начала рассказ тень, — Тогда правил мудрый, справедливый король, способный проникать в самую суть вещей. Талант его управления заключался в том, что он позволял вещам быть такими, какими они должны быть от природы. Вокруг царили гармония и благодать. Народ процветал, хотя вроде бы никто и не перетруждался. Люди были добрыми, отзывчивыми, но помыкать собой не позволяли. Богатых, правда, в Королевстве не было, но бедных тоже не было, все жили в достатке. Каждый получал то, что получал, и был доволен. Всюду были мир и покой. Не было ни грабежей, ни убийств, ни насилия. Но ничто не бывает вечным. Однажды вероломные слуги опоили Короля сонным зельем. Уснул Король на долгие годы, и от его имени начал править совет слуг. Как часто бывает, когда чернь получает власть, начали они перекраивать все по-своему, плести интриги, строить козни. Каждый из них хотел быть первым, и каждый пытался настроить народ против других. Началась такая «демократия», которой еще не видывал свет. Разумеется, дела в Королевстве пошли вкривь и вкось. Каждый день издавались новые законы, директивы указы, каждый слуга пытался сделать «как можно больше для народа». В результате люди окончательно запутались. Начались междоусобицы и вражда. Исчезли красота и гармония, появилась преступность. Неразбериха была такой, что перепутались даже день и ночь… Слуги сами уже были не рады, что устроили весь этот кавардак. К тому же народ в любой момент мог подняться против них, и тогда…
— И что, некому разбудить государя? — не выдержала Женя.
— Увы, слуги не знали, как это сделать. Секрет противоядия был им неведом.
— Но ведь кто-то же разбудил короля?
— Увы, Король продолжает спать.
— Странная у тебя получилась сказка.
— Это не сказка.
— Тогда, может, ты расскажешь, что это за королевство, и где его искать?
— Королевство — это вы. Господин — это ваша истинная сущность, а слуги — это так называемые субличночти, из которых состоит ум.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Твоя истинная сущность находится в плену у слуг. Разбуди ее, и слуги вновь станут слугами, а господин господином.
— Все это так, но как мы разбудим государя, если сами являемся пленниками?
— Да и зачем нам это? — спросила Нина, — посмотри вокруг. Стоит ли отказываться от этого?
— У Джека Лондона есть замечательный рассказ. Один молодой парень всю жизнь пил ячменный кофе. Он никогда не видел настоящего кофе, поэтому даже не догадывался, что пьет нечто совсем отличное от этого напитка. Так и вы. Считать это великолепием можно только в одном случае: если никогда не видел жизнь.
— А ты видел жизнь?
— Жизнь теней отлична от человеческой.
— Вот видишь.
— Придумай лучше еще вина, — сказала Женя и сладко потянулась. На ее лице сияла довольная улыбка. Все было слишком хорошо, чтобы вести философские беседы.
Михаил щелкнул пальцами, и на столе появилась бутылка. Он наполнил бокалы.
— Может, пойдем, поплаваем? — предложила Нина.
— Хорошая идея, а то на меня тень нагнала сон, — согласилась Женя.
Михаил помог дамам подняться с дивана, и они отправились в бассейн. Бассейн вполне мог бы занять почетное место среди семи, а с ним уже восьми чудес света, существуй он не в воображении, а наяву. Все помещение было сделано из монолитной глыбы горного хрусталя. Сам бассейн был огромен: более ста метров в длину и двадцати в ширину. Глубиной он был около двух метров. Освещали помещение хрустальные факельщики с хрустальными факелами в руках. Факелы горели бездымным огнем неизвестного происхождения. Ступени и дорожку к воде и края бассейна покрывал густой, приятный на ощупь мох.
— Ты чудо! — воскликнула Нина.
Все трое разделись. Нина бросилась в воду и быстро поплыла к другому краю бассейна. Михаил хотел последовать за ней, но Женя его остановила.
— Подожди, — сказала она.
Они медленно вошли в воду и там, на ступенях принялись страстно ласкать друг друга. Несмотря на страсть, ласки были медленными, неторопливыми.
— Чем вы тут без меня занимаетесь? — спросила вернувшаяся Нина.
— Присоединяйся, — пригласила Женя.
Надо отдать должное Михаилу, он отлично справлялся с одновременной игрой.
Темнота. Женский стон, а затем крик. Включился свет. В спальне на огромной трехспальной кровати сидела Нина. Она тяжело дышала. Женя и Михаил были рядом.
— Что случилось, — спросила Женя.
— Кажется, я совершила непоправимое.
— Что произошло?
— Мне приснился кошмар, и вдруг я подумала… Раз все это — порождение нашего ума, и все, что есть в нашем уме, появляется здесь, значит, где-то должны быть и наши кошмары?
— Твою мать! — выругался Михаил.
— Я уже где-то об этом читала, — сказала Женя.
— И что?
— Главному герою удалось выжить под одеялом.
— Зато теперь мы знаем, в чем здесь подвох.
— Что будем делать?
— Вооружаться. Если враг сотворен нашим умом, значит, оружие тоже есть в нашем уме.
— Это радует.
— Воистину нас может спасти только вера.
— Что?
— До тех пор, пока мы будем верить в свою безопасность, мы в безопасности. Иначе…
За дверью послышались чьи-то шаги, но прежде, чем некто сумел вынести дверь, она превратилась в мощную бронированную стену.
— Ты замуровал нас! — испугалась Нина.
— Ерунда. Дверь мы всегда успеем вернуть.
— Что ж, первую атаку мы отбили.
— И все же проблема есть.
Девочки посмотрели на Михаила.
— Мы легко сможем справиться с любым воображаемым противником, но любой реальный враг…
— Что ты имеешь в виду?
— Любой человек, признавший, что он тоже пленник собственного ума может оказаться здесь.
— И?
— Он тоже сможет менять реальность.
— И он сможет создать чудовищ, против которых мы окажемся…
— А это идея!
— Что?
— Почему мы сами должны воевать?! — Женя вскочила на ноги.
— Ты предлагаешь…
— Мы ведь можем сотворить любое количество стражников, охотников на вампиров и терминаторов, способных уничтожить любого незваного гостя?!
— Ты только что спасла нам жизни!
— Но расслабляться все равно нельзя. Какой-то подвох в этом должен быть, иначе…
Глава восьмая
— Зашибись! — сказал Доктор, вставая из-за стола.
— Написал?
— Еще много.
— Вдохновение прошло?
— По вдохновению можно писать стихи или короткие рассказы. Чтобы написать повесть, нужен регулярный труд.
— Устал?
— Устал.
— Что это будет?
— Повесть о жизни дедушки по бабушкиной линии. «Записки на портянках».
— А почему на портянках?
— Потому что бумаги не было.
Марта хотела еще что-то сказать, но Доктор ее остановил.
— Давай лучше поедим. Я голоден, как никогда.
— Я тоже.
— Что на ужин?
— Язык, немного картошки и торт.
— Ты испекла торт! Какая ты у меня молодчина!
Доктор нежно поцеловал Марту.
Вот уже две недели как они переехали из гостиницы в большой загородный дом. Два этажа на троих. Мистер «Х», — называть его психом у них не поворачивался язык, — целыми днями сидел у себя в комнате и смотрел в окно. С момента похищения он не произнес ни единого слова. И, тем не менее… Тем не менее его влияние чувствовалось здесь во всем. Достаточно было взглянуть хоть раз в его проницательные, светящиеся умом и пониманием всего, что нужно понимать, глаза, и мир вокруг навсегда становился иным. Доктор практически сразу же отказался от попыток лечить своего загадочного пациента. Вместо этого на терапиях они с Мартой устраивались рядом с ним и тоже смотрели в окно. На душе становилось легко и спокойно, а ночью…
Никогда еще ни Доктору, ни Марте не было так хорошо. Каждый раз они буквально улетали на небеса, а когда возвращались, проваливались в бездонную тьму, наполняющую ровным, спокойным блаженством.
Они занимались любовью, ели, пили, спали… Доктор писал сначала рассказы, затем переключился на повесть. Марта занималась домашними делами или читала. В доме была богатая библиотека. Мистер «Х» смотрел в окно.
Несмотря на его молчание… Нет, скорее, благодаря его молчанию, его внутренней тишине, все в доме буквально источало любовь и спокойствие. Любое, даже самое банальное занятие, вроде чистки картошки, превращалось в мистическое действие в истинном значении этого слова. Мистер «Х» заставлял их (Доктора и Марты) души цвести, и они отвечали ему взаимностью.
— Иди есть, — позвала Марта Мистера «Х».
Доктор залюбовался, глядя, как грациозно тот выходит из комнаты и идет к столу. Благодаря присутствию Мистера «Х» любая трапеза превращалась в пир.
— Не пойму, они что там, в дурдоме, все слепые идиоты? — спросила как-то Марта у Доктора, — это ж кем надо быть, чтобы считать его идиотом?!
— Они прагматики, и не признают мистических переживаний. Для них каждый, кто выходит за пределы аристотелевской логики псих или идиот.
— Все равно, не понимаю.
— Это нам крупно повезло.
— Ты прав.
В другой раз, пережив любовный экстаз, Марта заметила:
— Знаешь, иногда мне кажется, что мы это делаем втроем.
— Так и есть, — ответил Доктор, — если я правильно понимаю, это и есть передача проблеска от мастера ученику.
— Ну, мы же ничему не учимся.
— Мы живем рядом с ним. Мы впитываем. К счастью, мы оказались достаточно открытыми для этого.