| My box, by the weight of my body, the goods that were in, and the broad plates of iron fixed for strength at the four corners of the top and bottom, floated about five feet deep in water. | Благодаря тяжести моего тела, а также различным вещам и железным пластинам, которыми ящик был скреплен для прочности по всем четырем углам сверху и снизу, он погрузился в воду на пять футов. |
| I did then, and do now suppose, that the eagle which flew away with my box was pursued by two or three others, and forced to let me drop, while he defended himself against the rest, who hoped to share in the prey. | Я предполагал и предполагаю теперь, что на орла, летевшего с ящиком, напали два или три соперника, надеясь поделиться добычей, и что во время битвы орел выпустил меня из клюва. |
| The plates of iron fastened at the bottom of the box (for those were the strongest) preserved the balance while it fell, and hindered it from being broken on the surface of the water. | Железные пластины, укрепленные на дне ящика (самые тяжелые из всех), помогли ему сохранить во время падения равновесие и не дали разбиться о поверхность воды. |
| Every joint of it was well grooved; and the door did not move on hinges, but up and down like a sash, which kept my closet so tight that very little water came in. | Все скрепы были тесно пригнаны; двери отворялись не на петлях, а поднимались и опускались, как подъемные окна. Словом, моя комната была закрыта так плотно, что воды туда проникло очень немного. |
| I got with much difficulty out of my hammock, having first ventured to draw back the slip-board on the roof already mentioned, contrived on purpose to let in air, for want of which I found myself almost stifled. | С трудом выйдя из гамака, я отважился отодвинуть в крышке упомянутую выше доску, чтобы впустить свежего воздуху, от недостатка которого я почти задыхался. |
| How often did I then wish myself with my dear Glumdalclitch, from whom one single hour had so far divided me! | Как часто возникало у меня тогда желание быть с моей милой Глюмдальклич, от которой один только час так отдалил меня! |
| And I may say with truth, that in the midst of my own misfortunes I could not forbear lamenting my poor nurse, the grief she would suffer for my loss, the displeasure of the queen, and the ruin of her fortune. | По совести говорю, что среди собственных несчастий я не мог удержаться от слез при мысли о моей бедной нянюшке, о горе, которое причинит ей эта потеря, о неудовольствии королевы и о крушении ее надежд. |
| Perhaps many travellers have not been under greater difficulties and distress than I was at this juncture, expecting every moment to see my box dashed to pieces, or at least overset by the first violent blast, or rising wave. | Вряд ли многим путешественникам выпадало на долю такое трудное и отчаянное положение, в каком находился я в это время, ежеминутно ожидая, что мой ящик разобьется или, в лучшем случае, будет опрокинут первым же порывом ветра и первой же волной. |
| A breach in one single pane of glass would have been immediate death: nor could any thing have preserved the windows, but the strong lattice wires placed on the outside, against accidents in travelling. | Стоило только разбиться хотя бы одному оконному стеклу, и мне грозила бы неминуемая смерть; между тем эти стекла были защищены только железными решетками, поставленными снаружи в ограждение от дорожных случайностей. |
| I saw the water ooze in at several crannies, although the leaks were not considerable, and I endeavoured to stop them as well as I could. | Заметив, что вода начинает просачиваться сквозь щели, хотя они были незначительны, я как мог законопатил их. |
| I was not able to lift up the roof of my closet, which otherwise I certainly should have done, and sat on the top of it; where I might at least preserve myself some hours longer, than by being shut up (as I may call it) in the hold. | Я был не в силах поднять крышу моего ящика, что непременно сделал бы и взобрался бы наверх; там я мог, по крайней мере, протянуть несколько часов дольше, чем сидя взаперти в этом, если можно так сказать, трюме. |
| Or if I escaped these dangers for a day or two, what could I expect but a miserable death of cold and hunger? | Но если бы даже мне удалось избежать опасности в продолжение одного или двух дней, то затем чего я мог ожидать, кроме смерти от голода и холода? |
| I was four hours under these circumstances, expecting, and indeed wishing, every moment to be my last. | В таком состоянии я пробыл около четырех часов, каждую минуту ожидая и даже желая гибели. |
| I have already told the reader that there were two strong staples fixed upon that side of my box which had no window, and into which the servant, who used to carry me on horseback, would put a leathern belt, and buckle it about his waist. | Я уже говорил читателю, что к глухой стороне моего ящика были прикреплены две прочные скобы, в которые слуга, возивший меня на лошади, продевал кожаный ремень и пристегивал его к своему поясу. |
| Being in this disconsolate state, I heard, or at least thought I heard, some kind of grating noise on that side of my box where the staples were fixed; and soon after I began to fancy that the box was pulled or towed along the sea; for I now and then felt a sort of tugging, which made the waves rise near the tops of my windows, leaving me almost in the dark. | Находясь в этом неутешительном положении, я вдруг услышал, или мне только почудилось, что по этой стороне ящика что-то царапается; скоро после этого мне показалось, что ящик тащат или буксируют по морю, так как по временам я чувствовал как бы дерганье, от которого волны подымались до самых верхушек моих окон, погружая меня в темноту. |
| This gave me some faint hopes of relief, although I was not able to imagine how it could be brought about. | Это поселило во мне слабую надежду на освобождение, хотя я не мог понять, откуда могла прийти помощь. |
| I ventured to unscrew one of my chairs, which were always fastened to the floor; and having made a hard shift to screw it down again, directly under the slipping-board that I had lately opened, I mounted on the chair, and putting my mouth as near as I could to the hole, I called for help in a loud voice, and in all the languages I understood. | Я решился отвинтить один из моих стульев, прикрепленных к полу, и с большими усилиями снова привинтил его под подвижной доской, которую незадолго перед тем отодвинул. Взобравшись на этот стул и приблизив, насколько возможно, свой рот к отверстию, я стал громко звать на помощь на всех известных мне языках. |
| I then fastened my handkerchief to a stick I usually carried, and thrusting it up the hole, waved it several times in the air, that if any boat or ship were near, the seamen might conjecture some unhappy mortal to be shut up in the box. | Потом я привязал платок к палке, которая всегда была со мной, и, просунув ее в отверстие, стал махать платком с целью привлечь внимание лодки или корабля, если бы таковые находились поблизости, и дать знать матросам, что в ящике заключен несчастный смертный. |
| I found no effect from all I could do, but plainly perceived my closet to be moved along; and in the space of an hour, or better, that side of the box where the staples were, and had no windows, struck against something that was hard. | Но все это, казалось, не приводило ни к каким результатам; однако же я ясно ощущал, что моя комната все подвигается вперед. Спустя час или более сторона ящика, где находились скобы, толкнулась о что-то твердое. |
| I apprehended it to be a rock, and found myself tossed more than ever. | Я испугался, не скала ли это, и почувствовал, что ящик качается больше, чем прежде. |
| I plainly heard a noise upon the cover of my closet, like that of a cable, and the grating of it as it passed through the ring. | Я ясно расслышал на крыше моей комнаты шум, словно был брошен канат, затем он заскрипел, как если бы его продевали в кольцо. |
| I then found myself hoisted up, by degrees, at least three feet higher than I was before. | После этого я почувствовал, что в несколько приемов меня подняли фута на три выше, чем я был прежде. |
| Whereupon I again thrust up my stick and handkerchief, calling for help till I was almost hoarse. | Я снова выставил палку с платком и начал призывать на помощь, пока не охрип. |
| In return to which, I heard a great shout repeated three times, giving me such transports of joy as are not to be conceived but by those who feel them. |